Черт... Обидно до слез... Пятнадцать лет искал. И вот................... Он в то время, в середине 1970-х, был самым молодым командиром корабля, то ли на Дальнем востоке, то ли вообще в Союзе. Причем заслужил эту должность по праву, без протекции. Это не мои слова, так нам дембеля рассказывали, которых мы меняли. И до нас,и при нас корабль носил звание "отличный". Причем ничего не делалось "для бумаги". Все задачи выполнялись на отлично. А достигалось все тренировками и хорошим климатом в экипаже. Никакого намека на дедовщину, но и никакого панибратства. 2-й год есть второй год, со своими обязанностями согласно книжки "Боевой номер", 3-й год со своими привилегиями, опять таки согласно той же книжки БН. Когда пред постановкой в док прибирались в машине, я - радист по 2-му году - лазил под пайолами, а мой командир отделения - радист по 3-му году Слава Шматко протирал в той же машине "чуху" и борта. Мыли всем экипажем, без исключения. А тренировки устраивал и такие. Гонка с препятствиями. Нужно было пробежать через корабль,из старшинской каюты на бак. Из старшинской каюты - в столовую, там на столе разобрать автомат, по продольному коридору до поперечного, выбежать на верхнюю палубу, на мостик, спуститься через ГКП во второй кубрик, затем в первый, там собрать разобранный автомат, одеться в костюм химзащиты, все снять, выскочить через люк на верхнюю палубу и бросить выброску не менее чем на двадцать метров (иначе штраф 30 секунд). Естественно, все на время. Причем командир бежал первый. И никто не имел права показать время больше, чем он. Такой азарт, болельщики. Там же еще определялась лучшая БЧ по среднему времени.В море несколько раз устраивал "службу по уставу". При опознании неопознанной цели по уставу положено играть боевую тревогу, а осмотровой приготовиться к высадке. А поскольку гражданские посудины не всегда выходили на связь, иногда за ночь по три-четыре раза игралась боевая. Естественно, ночь без сна. Но это делалось только для того, "чтобы служба медом не казалась". Потому что такие вещи он делал очень редко, раза три-четыре в год. А в основном все опознания проходили по-тихому, без боевой. Так что и жить давал, и спрашивал по-взрослому.Как-то раз выдали нам в очередной раз спирт "для протирки". Мы его, естественно, как всегда слили в одну бутылку, чтобы вечерком "протереть картофан". Но сливали не вечером, когда офицеры уйдут на берег, а днем, в столовой. И надо же - как раз командиру понадобилось пройти через столовую. Естественно, увидел. Ничего не сказал, ушел. А позже каждый командир БЧ (мех, штурман, помощник) провели политбеседу с личным составом БЧ. Ну,типа, хреновые вы погранцы, нюх потеряли, попались как салаги (а мы по 3-му году шли), даже можно сказать, оборзели. Кто ж так делает? НО: спирт не отобрали, и на следующий месяц пайку не урезали. Ну а мы, есессно, больше не попадались.Когда стояли в базе - выбивал столько увольнительных, сколько вообще можно было выбить. Так что за нашего командира мы были готовы и в огонь, и в воду.Поговорка у него была интересная: "Устав - это не догма, а руководство к действию". То есть устав уставом, а голову на плечах надо иметь всегда. А вот от устава можно и отступать, если это не вредит делу, а тем более, если это на пользу.