Перейти к содержанию

Беланов А.П.

Форумчанин
  • Постов

    7 520
  • Зарегистрирован

  • Посещение

  • Победитель дней

    2

Весь контент Беланов А.П.

  1. Торпеда для «И.Сталина»О трагической судьбе подорвавшегося и покинутого на минном поле турбоэлектрохода «Иосиф Сталин» умалчивалось сорок восемь лет. Немногочисленные публикации обычно заканчивались сообщением: корабли Краснознаменного Балтийского флота покидают лайнер с находящимися на нем — более 2500 человек! — защитниками Ханко.Рассказы участниковВ конце ноября 1941 года у железной стенки Ленинградского порта пришвартовался пароход «Вахур» под командованием капитана Сергеева. Его палуба и трюмы были заполнены бойцами, прибывшими с полуострова Ханко, где находилась наша военная база. Противник пристрелялся к нашим объектам на этом кусочке балтийской земли, и все труднее проходила скрытая перевозка частей.Воентехник второго ранга Михаил Иванович Войташевский:— На Ханко я прибыл вместе со своими товарищами, ранее окончившими гражданские институты, бывшими курсантами: Михайловым, Мартияном, Марченко, Молчановым. Мы возводили аэродром, подземные укрытия для людей и самолетов.О том, что мы должны были оставить Ханко, не знали до дня последней эвакуации. Наш батальон в составе сводного полка уходил в числе замыкающих. Без шума уничтожили или привели в негодность все оборудование базы. Паровозы и вагоны сбросили в воду. Брали только оружие, боеприпасы и продовольствие. 1 декабря 1941 года на рассвете начали грузиться на пассажирский турбоэлектроход «И.Сталин», стоявший у стенки. Остальные корабли были на рейде. Противник, видимо, обнаружил посадку и начал обстрел порта. Мы получили приказ — спрятаться на берегу. Догружались на следующий день, когда «И.Сталин» с номером военного транспорта «ВТ-501»стоял на рейде. Нас, офицеров, предупредили: «В случае обстрелов или взрывов оставаться на месте. Судно перегружено, и перемещаться опасно».Караван тронулся в ночь со 2 на 3 декабря. На лайнере, не считая команды, по утверждению командира базы Ханко С.И.Кабанова, находилось 5589 ханковцев. Командиром лайнера был капитан 1-го ранга Евдокимов, комиссаром — капитан 2-го ранга Каганович, капитаном — Николай Сергеевич Степанов. Мой взвод занял каюту, рассчитанную на трех человек.Среди ночи раздался сильный взрыв. Потух электрический свет. Бойцы вскочили и бросились к выходу, но я уже перекрыл двери и приказал всем оставаться на месте.Через некоторое время свет включился, но вскоре раздался второй взрыв сильнее первого. Снова потух свет. В темноте, под натиском бойцов я очутился на палубе. Здесь была полная неразбериха. Люди метались по судну, не понимая, что произошло. Судно содрогнулось от третьего взрыва. Стонали и кричали раненые. Обезумевшие люди заполняли спасательные шлюпки, прыгали за борт. Тали одной шлюпки заело. Шлюпка встала вертикально, и люди из нее вывалились в воду. Началась перестрелка. Некоторые стреляли в себя. Трудно было понять, что происходит и что нужно делать. Один товарищ в кожанке держал в руках два спасательных круга. Я одновременно с кем-то схватился за круг, но не смог овладеть им.К «И.Сталину» начали подходить военные корабли, на которые переносили раненых. К носу теплохода подошел эсминец «Славный», пытался взять нас на буксир, но теплоход снова наткнулся на мину. Взрывом большой силы разорвало нос корабля, и он начал погружаться быстрее. Я был контужен и упал на палубу.Корма была оторвана раньше. Уцелела только середина судна, забитая мертвыми, живыми и ранеными. На военные корабли в течение трех часов, в темноте морозной штормовой погоды, сняли 1740 человек, большинство раненых. Тральщики, эсминец и катера уходили переполненными, люди стояли вплотную. В трюмы судна страшно было смотреть. Среди разбитых от снарядов ящиков, вперемежку с мешками муки, плавали изуродованные трупы бойцов и командиров.Капитан 1-го ранга Л.Е.Родичев:— Пятый отряд под командованием вице-адмирала В.П.Дрозда должен был закончить эвакуацию наших войск с Ханко до того, как на заливе станет лед.... 2 декабря в 21.25 мы снялись с якоря. Впереди строем уступа шли три тральщика. За ними, образуя второй ряд, следовали еще два тральщика, за которыми шел флагман — эсминец «Стойкий». Следом двигались турбоэлектроход «И.Сталин», эсминец «Славный», тральщик без трала и катер «Ямб». Отряд сопровождали семь катеров морских охотников и четыре торпедных катера.Я был на мостике эсминца «Славный». Лицо обжигал северо-восточный морозный ветер. Волнение 5-6 баллов. За кормой, на Ханко, пылали город и порт.3 декабря в 00.03, по сигналу с флагмана «Стойкого», согласно утвержденному маршруту, изменили курс с 90 на 45 градусов. В течение пяти минут после поворота у трех тральщиков взрывами мин были перебиты тралы. Началась поспешная их замена.... В 01.14 при перемене курса «И.Сталин» вышел из протраленной полосы, раздался взрыв мины у левого борта турбоэлектрохода. Первый же взрыв вывел из строя автоматику управления рулями. Судно начало двигаться по кривой и, оставив протраленную полосу, по инерции вошло в минное поле. Через две минуты вторая мина взорвалась с правого борта лайнера. Уклоняясь от плавающих мин и отталкивая их шестами, эсминец «Славный» подошел к правому борту «И.Сталина» на расстояние в 20-30 метров....01.16. Взрыв мины под кормой турбоэлектрохода, дрейфующего по ветру. С эсминца прокричали на лайнер: «Стать на якорь!»...01.25. От командира отряда с эсминца «Стойкий» получена радиограмма: «Командиру «Славного» взять турбоэлектроход на буксир».... 01.26. Четвертый взрыв миныу носа лайнера. С «И.Сталина» передали: «Оторвало брашпиль и якоря, стать на якорь не можем!» Эсминец «Славный», отталкиваясь шестами от плавающих мин, стал на якорь. Турбоэлектроход продолжал дрейфовать по минному полю на юго-восток.... 01.48. На помощь от эсминца «Стойкий» прибыл базовый тральщик. Взрывом мины его правый параван (Параван — подводный аппарат для защиты корабля от якорных контактных мин. Здесь и далее примеч. автора.) выведен из строя.... 02.44. Эсминец «Славный» снялся с якоря и задним ходом стал приближаться к сдрейфовавшему на 1,5 мили лайнеру для подачи буксирного троса. Обнаружив за кормой плавающую мину, «Славный» дал ход вперед. Мина отброшена движением воды из-под винтов.... 03.25. Финская батарея Макилуото открыла артиллерийский огонь по нашим кораблям. На турбоэлектроход со «Славного» начали подавать буксирный трос. В этот момент один из снарядов противника попал в носовой трюм лайнера. В трюме были снаряды и мешки с мукой, на которых сидели солдаты. Взрыв тяжелого снаряда и сдетонировавших боеприпасов был ужасен. Столб пламени от горевшей муки поднялся над «И.Сталиным». Нос турбоэлектрохода ещё сильнее погрузился в воду. Буксировать лайнер возможности больше не было.Узнав по радио о происшедшем, вице-адмирал Дрозд приказал всем кораблям и катерам снимать бойцов. Тральщики начали принимать людей с «И.Сталина». Мешало сильное волнение. На помощь от флагманского эсминца «Стойкий» подошли еще два тральщика.С наступлением дня можно было ожидать налета авиации противника, и наш отряд получил приказ: следовать к Гогланду! Позади, на минном поле, остался израненный турбоэлектроход.Начальник стройбата Анатолий Семенович Михайлов:— После взрывов мин и сдетонировавших снарядов на подошедшие переполненные тральщики стали в давке прыгать те, кто мог протолкнуться к борту. Люди разбивались, падали между бортами кораблей в воду. Паникеров расстреливали в упор, а тральщики вынуждены были отойти.Порядок на судне, в этих отчаянных условиях, с трудом наводил комендант транспорта «И.Сталин» капитан-лейтенант Галактионов (После плена Галактионов исчез, пи слухам, был репрессирован.), командовавший 50 вооруженными автоматами краснофлотцами.Как свидетельствует А.С.Михайлов и как подтверждает штаб КБФ, с лайнера смогли снять лишь 1740 человек. Но ведь с Ханко на турбоэлектроход, по разным данным, погрузили около 6000 человек. Не считая убитых, в трюмах осталось более 2500 раненых и здоровых защитников Ханко. Куда же делись остальные?Около 50 моряков торгового флота по приказу капитана лайнера Степанова и с разрешения вице-адмирала Дрозда к 05.00 утра подготовили спасательную шлюпку.Капитан Степанов отдал свой браунинг подшкиперу Д.Есину.— Передай властям. Я не могу оставить бойцов. Буду с ними до конца. Старшим на шлюпке назначаю второго помощника Примака. Я вручил ему все документы.Турбинист машинной команды «И.Сталин» Петр Макарович Береговой:— Из машины, где я находился, на верхнюю палубу было не выйти. Все проходы забиты людьми. Выбрался я по скоб-трапу, проложенному внутри дымовой трубы, открыл дверцу и прыгнул на радиорубку. Протиснувшись к борту, увидел стоявших рядом командира судна Евдокимова и капитана Степанова. Капитан Степанов сам травил тали, спускал первую шлюпку. По аварийной тревоге я был расписан на первой шлюпке и сказал об этом капитану. Степанов промолчал. Шлюпка, раскачиваясь, уже висела внизу, и я, не раздумывая, прыгнул в нее. Позади раздались крики, выстрелы, кто-то упал в воду. Шлюпка отошла от борта.Позже нас подобрали и доставили в Кронштадт корабли КБФ.Военные корабли отошли от «И.Сталина». На разбитом лайнере стараниями механиков по-прежнему неустанно работали помпы, выкачивая воду из разбитых отсеков. На рассвете противник снова обстрелял лайнер, но быстро прекратил огонь.Во время обстрела кто-то на верхней надстройке выбросил белую простыню, но его тут же застрелили.Не дождавшись помощи, командир лайнера, капитан 1-го ранга Евдокимов и капитан Степанов собрали в кают-компании всех командиров подразделений, находившихся на судне, — около двадцати человек.Командир артиллерийской батареи Николай Прокофьевич Титов:— На совещании, кроме других командиров, присутствовал и комендант судна капитан-лейтенант Галактионов.Обсуждали два вопроса:1. Открыть кингстоны и вместе с 2500 оставшимися в живых бойцами пойти на дно.2. Всем покинуть судно и вплавь добираться до берега, а это 8-10 километров.Учитывая, что в ледяной воде не только раненые, но даже здоровые не выдержат более 15-20 минут, второй вариант посчитали равноценным первому.Я, как самый молодой, неопытный в жизни, патриотически воспитанный в училище, взял слово:— Балтийцы не сдаются, — заявил я.— Конкретнее, — сказал Евдокимов.— Открыть кингстоны и пойти всем на дно, — уточнил я.Воцарилась тишина, после чего взял слово командир судна Евдокимов.— В том, что с нами случилось, никто не виноват. Мы не одни, у нас на судне люди, и решать за них нельзя.Вы — пассажиры, и я как командир один буду отвечать по морским законам перед правительством за ваши жизни. Что предлагает товарищ Титов — не лучший способ. Считаю, нужно браться за дело. Убитых на палубе предать по морскому обычаю морю. Раненым оказать помощь, обогреть, напоить горячим. Все, что есть плавучее, связать в плоты. Может, кто-нибудь ночью доберется к партизанам.Степанов с Евдокимовым согласился.М.И.Войташевский:— ... Вскоре дрейфующий лайнер пригнало на мелкое место. Судно еще больше потеряло остойчивость. Под ударами волн оно ползло по мели, заваливаясь то на один, то на другой борт. Чтобы не опрокинуться, мы непрерывно переходили с борта на борт и перетаскивали с собой тяжелые ящики со снарядами.К утру все выбились из сил. Пронизывал колючий морозный ветер. Шторм усилился. Неожиданно сползавший с мели лайнер опасно накренился. Оставшиеся ящики полетели за борт. Выравнивая крен, все, кто мог двигаться, перебрались на противоположный борт, но крен не уменьшился. Тогда решили сбросить за борт тяжелый резервный якорь. За якорь брались и тащили кто как мог. Лишь с рассветом удалось столкнуть его в воду. То ли судно само сошло с мели, то ли якорь помог, крен уменьшился.По-прежнему стонали раненые. Большинство ждали, верили, надеялись: «братишки не бросят, выручат».На Гогланде и в самом деле не забыли ни о лайнере, ни о его пассажирах, но скорее всего по причине, указанной в статье В.Н.Смирнова «Торпеда для «И.Сталина». Ведь лайнер носил имя великого вождя. Если судно с людьми погибнет, никто из высшего эшелона власти не упрекнет моряков, но если немцы захватят лайнер и возьмут в плен 2500 воинов, беды не миновать. Страх наказания, вероятно, был главным арбитром. Вопрос решался просто: что важнее — надпись имени вождя на судне или жизнь 2500 своих солдат и офицеров? Перевесила — надпись.Капитан 1-го ранга в отставке, Герой Советского Союза Абрам Григорьевич Свердлов:— В 1941 году в звании старшего лейтенанта я был командиром звена больших деревянных торпедных катеров Д-3 под номерами 12 и 22. После приемки с завода еще двух катеров-32-го и 42-го — меня назначили командиром 1-го отряда 2-го дивизиона бригады торпедных катеров.Эвакуация базы Ханко закончилась 2 декабря 1941 года. Командующий базой генерал-майор С.И.Кабанов и его штаб на катерах 12-м, 22-м и 42-м уходили последними.Штормовой ветер в 7 баллов и снежные заряды затрудняли движение катеров к Гогланду. Когда проходили район Порккала-Ууд, наблюдали взрывы мин в месте нахождения конвоя.С рассветом 5 декабря командир охраны водного района Гогланда (ОВРа) капитан 1-го ранга Иван Святов приказал нам двумя большими катерами Д-3 атаковать и утопить дрейфующий в районе Таллинна, у острова Аэ-гно, турбоэлектроход «И.Сталин». Для сопровождения выделен один самолет И-16. Выполнять приказ поручили 12-му и 22-му катерам. 22-м катером командовал старший лейтенант Яков Беляев.Операция была крайне опасной. Турбоэлектроход дрейфовал вблизи артиллерийских батарей противника. Немцы в светлое время суток не позволили бы у себя под носом хозяйничать советским торпедным катерам. Но приказ есть приказ и должен быть выполнен. Штормило, катера заливало волной, слепил снег. Пришлось сбавить ход. На траверзе маяка Родшер получили радиограмму: «Возвращайтесь!» Мотивы, по которым Святов отдал приказ, а потом отменил, он не объяснял.Итак, четыре торпеды, пока еще на катерах, двигались к цели — турбоэлектроходу «И.Сталин», наполненному ожидавшими помощи своими солдатами, краснофлотцами и офицерами.Вспомним четыре торпеды, направленные командиром советской подводной лодки Александром Маринеско в гигантский лайнер противника «Вильгельм Густлов». Три из них попали в цель и утопили вместе с судном более 7 тысяч человек. То был противник, а сейчас — свои, русские, попавшие в беду, герои Ханко.Рядовой, пулеметчик Анатолий Чипкус:— По возвращении команд катеров на Гогланд в гарнизоне острова быстро распространился слух о приказе нашим торпедным катерам атаковать и утопить лайнер «И.Сталин». Причины этого приказа объясняли по-разному. Одни говорили: из-за названия судна. Другие утверждали: чтобы немцам не достались снаряды и мука. Часть возмущалась, но были и такие, которые заявляли: нас это не касается. Сколько людей осталось на лайнере, никто не знал. Причину невыполнения задания большинство объясняло поломкой мотора на одном из катеров, штормом и близостью дрейфующего турбоэлектрохода к артиллерийским батареям немцев. Кое-кто говорил, будто катерники не торпедировали судно, потому что не хотели топить своих.М.И.Войташевский:— После совещания командиров на «И.Сталине» люди пытались покинуть судно любыми путями. Из лежащих на палубе бревен бойцы изготовили плот. «Плот нужен для переправы на корабли, которые придут за нами», — объясняли бойцы. Готовый плот они спустили на воду, а потом, отдав канаты, ушли от судна. Судьба этого плота и людей на нем осталась неизвестной. Вторая группа сколотила штыками и связала своими поясами небольшой плотик. На него, вместе с моим другом А.С.Михайловым, начали прыгать бойцы.А.С.Михайлов:— Плот мы легко спустили — вода была почти на уровне верхней палубы. На плот вскочили десятки людей. Неустойчивое сооружение зашаталось, и многие свалились в воду. Когда мы отплыли от судна, на плоту остались 11 человек. За восьмичасовой дрейф к эстонскому берегу плот несколько раз переворачивало. У кого были силы, с помощью товарищей выбирались из ледяной воды. До берега добралось 6 окоченевших, в мокрой одежде, сбившихся в плотный комок людей. Неизвестные, вооруженные автоматами, подобрали нас, доставили в теплое помещение, отогрели кипятком и передали немцам.М.И.Войташевский:— 5 декабря около 10 часов утра с «И.Сталина» заметили корабли. Чьи?! Оказались немецкие тральщики и две шхуны. Многие рвали документы и даже деньги. Вода вокруг судна побелела от бумаг.Ближайший немецкий тральщик запросил: может ли судно самостоятельно двигаться? Никто не ответил. Двигаться мы не могли. Немцы начали швартоваться к «И.Сталину». С автоматами наготове они перебрались на лайнер. Через переводчика передали команду: сдать личное оружие. Кто не сдаст, будет расстрелян. На первый тральщик взяли капитана 1-го ранга Евдокимова, капитана судна Степанова, командиров и политработников, электромеханика Онучина и его жену буфетчицу Анну Кальван.Я и мои друзья, воентехники Мартиян и Молчанов, были одеты в форму краснофлотцев и попали на второй тральщик как рядовые. Доставили нас в Таллинн, отобрали ножи, бритвы, ремни и загнали в подвал здания в порту, где оказались другие мои товарищи и младший политрук Онискевич. На исходе того же дня нашу группу — около 300 человек — под сильной охраной отправили по железной дороге в эстонский город Вильянди.В Вильянди было еще темно, когда нас пригнали в лагерь военнопленных, расположенный в центре города. Открылись первые ворота из колючей проволоки и, впустив нас и охрану, закрылись. Впереди были еще одни закрытые ворота, и мы вошли в лагерь. По кругу быстро двигались непонятные тени, падали в снег и снова вставали. Тени оказались истощенными военнопленными.С этого дня начались непрерывный ужас и многолетние нечеловеческие страдания в фашистских застенках...В лагере началась эпидемия сыпного тифа. Больных с высокой температурой «лечили санобработкой». Загоняли под ледяной душ, после чего из сотен выживали редкие «счастливчики». Мой друг Мартиян умер сразу после душа, положив голову на мои ослабевшие руки.Следующий лагерь, куда нас перевели, был настоящим адом. Жизнь потеряла всякую ценность. Начальник полиции Чалый и его помощник Зайцев по любому поводу и без повода вместе со своей командой избивали обессиленных людей, натравливали овчарок. Заключенные жили в землянках, которые строили сами. Кормили баландой из гнилой немытой картошки без соли.Ежедневно сотни заключенных умирали. Скончался и мой друг Сергей Молчанов. За год из 12 000 военнопленных осталось менее 2000. (Бесчеловечное обращение с советскими военнопленными по сравнению с пленными из других стран немцы мотивировали неприсоединением СССР к Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными (Германия подписала конвенцию в 1934 году). СССР не подписал конвенцию из-за негативного отношения Советского правительства (Сталин, Молотов, Калинин) к самой возможности пленения советских солдат и офицеров. Кроме того, правительство считало: если возникнет война, то она будет вестись на территории противника и условий пленения советских солдат не будет. Однако только к концу 1941 года немцы захватили в плен 3,8 миллиона наших солдат и офицеров.)В апреле 1944 года к последнему нашему лагерю на западе Германии приблизились американские войска. Группа из 13 пленных решила бежать. Мы подползли к ограде лагеря, проделали кусачками дыру в колючей проволоке и направились к ближайшим военным баракам, которые оставили отступавшие немцы. В них нашли продовольственную кладовую и устроили пир. Едва выбрались из бараков, нагруженные галетами и мармеладом, как вокруг засвистели пули. Мы спрятались в кустах. Я почувствовал удар и боль в левой руке. От потери крови через некоторое время потерял сознание. Как выяснилось позже, нас обстреляли эсэсовцы, возвращавшиеся из города. Офицер приказал всех беглецов расстрелять.Наш доктор, говоривший по-немецки, стал доказывать офицеру, что в Германии отсутствует закон о расстреле раненых. К его доводам присоединился и немецкий солдат — студент медицинского факультета Берлинского университета. Офицер согласился и приказал двух раненых перенести в барак, а одиннадцать беглецов расстрелять...25 августа 1945 года меня выписали в лагерь репатриированных военнопленных, где признали непригодным к военной службе, рука моя срослась неправильно и висела как плеть.Следующую проверку я проходил в Псковской области, у станции Опухлики. В этом лагере наиболее жестко проверяли бывших военнопленных.В октябре 1945 года меня, как инвалида, отправили в Киев, откуда я был призван в ВМФ. Военкомат не брал меня на учет, так как я нигде не работал, а на работу не принимали из-за отметки: «Был в плену»...Из живых товарищей, которых я знал с «И.Сталина», оставался один Михайлов. Он скончался в 1989 году.Старшина 1-й статьи службы наблюдения и связи (СНИС) Николай Тимофеевич Донченко:— Я в то время был ординарцем у командующего войсками обороны Ханко генерал-майора С.И.Кабанова. Генерал должен был идти на турбоэлектроходе «И.Сталин». Для него была подготовлена каюта, но пошел он со штабом на торпедных катерах. Меня и последнюю минуту перед отходом с чемоданом генерала, где были документы и печати штаба, торпедным катером доставили на лайнер. Помню, при втором взрыве якоря стравило. Цепи и тросы, закручиваясь, цепляли и сбрасывали людей в воду, ломали руки и ноги. Взрывы разорвали несгораемый сейф, и в том месте, где я находился, деньги усыпали палубу. Штормило. Было темно и облачно. Никто не знал, куда нас несет. После того как убило старшего радиста, передававшего сигналы бедствия, по приказанию Степанова всю аппаратуру в радиорубке мы уничтожили.С рассветом на третий день дрейфа вдали показался Палдиский маяк. Под стоны раненых начали готовить пулеметы к последнему бою. Артиллерийская батарея противника обстреляла судно, но вскоре умолкла. Капитан Степанов до последней минуты командовал судном. Когда появились немецкие корабли, он приказал мне потопить чемодан с документами штаба. Наганом генерала я пробил крышку чемодана и бросил его вместе с документами, печатями и наганом в воду.После того как немцы увезли командиров, они переправили в Купеческую гавань Таллинна старшин и рядовых. Пятьдесят военных моряков, среди которых был и я, везли отдельно.Утром всех, кто мог двигаться, построили для отправки на вокзал. Нас окружила толпа, какой-то белокурый парень, развернувшись, с силой бросил камень в строй русских. Камень попал в голову перевязанного бинтами молоденького красноармейца Сергея Сурикова из первой роты второго батальона. Суриков был верующий и тайно молился по ночам. Над тихим, неимоверно добрым солдатом, под негласное поощрение начальства, смеялись. Лишь солдат Степан Изюмов, поддерживающий сейчас ослабевшего Сурикова, знал, что отец его и старший брат, «верующие и чуждые элементы», были расстреляны в сталинских лагерях... Зажимая левой рукой новую рану, из которой сочилась кровь, Суриков начал креститься правой и тонким срывающимся на фальцет голосом неожиданно громко запел стих молитвы из Священного писания. Толпа утихла. Да и в строе пленных, познавших страдания и унижения, никто не смеялся.Судьба с Суриковым распорядилась по-своему. Он выжил в фашистском плену и попал в сталинские лагеря.Я прошел фашистские лагеря смерти в Эстонии, Польше, Пруссии. Во время разгрузки угля на одном из пароходов кто-то из голодных военнопленных украл продукты у команды судна. Эсэсовцы построили всех работавших и расстреляли каждого десятого. Я был девятым и остался жив.Пытался бежать из лагеря в Польше. Поймали, били шомполами до полусмерти. Когда вспоминаю прошлое, трясутся не только руки, но и все тело...Торпедист первой бригады торпедных катеров Владимир Федорович Иванов:— К эстонскому берегу судно подогнало совсем близко. Только после войны, во время встречи с ханковцами, я узнал, что этот дрейф спас наш лайнер от торпедирования. Турбоэлектроход был у берега под прицелом батарей противника.Из Эстонии немцы нас переправили в Финляндию. Финны отделили командиров от рядовых. Направили на восстановительные работы на разрушенном Ханко. Мы пытались перебраться в деревню к крестьянам, откуда легче было бежать. К крестьянам перешли вдвоем с Виктором Архиповым. В деревне меня, за неприлежное отношение к работе и агитацию, финны хотели побить. Виктор схватил вилы и отогнал крестьян. После стычки в деревню приехал финский офицер и угрожал расстрелом.Филиппова, Маслова, Макарова и меня отделили от других пленных в штрафной лагерь, где мы и пробыли вплоть до заключения мира с Финляндией.Государственную политическую проверку я проходил в лагере НКВД СССР № 283 город Бобрин Московской области. После этого я пытался как художник-любитель поступить в художественное училище, но меня из-за плена не приняли.После войны стало известно, что немцы с «И.Сталина» передали финнам около 400 советских военнопленных для восстановления Ханко. Финны придерживались международных законов о гуманном обращении с военнопленными и кормили их сносно. После выхода Финляндии из войны все военнопленные вернулись на Родину.Финны спасли жизнь и Герою Советского Союза, командиру подводной лодки Лисину. При взрыве лодки его выбросило за борт. Немцы требовали выдать Лисина гестапо, но финны не подчинились.А что произошло с капитаном судна Николаем Сергеевичем Степановым?Председатель Совета ветеранов Балтийского морского пароходства Владимир Николаевич Смирнов:— Смелый, умный, пользующийся большим авторитетом в Балтийском пароходстве, он не был военным. Электромеханик Алексей Онучин и его жена Анна Кальван рассказывали, что Степанов с декабря 1941 года пилил дрова в порту и был лоцманом. Он через Онучина и Кальван передавал данные о перевозках войск и грузов немцев. Не чувствуя за собой никакой вины, он дожидался прихода советских частей.С вступлением в Таллинн наших войск капитан Николай Сергеевич Степанов исчез.По мнению Н.П.Титова, его расстреляли сразу же «верные слуги» народа.О судьбе командира лайнера капитана 1-го ранга Евдокимова ходило множество слухов, но ничего определенного разыскать не удалось. По утверждениям Войташевского и других военнопленных, он был в фашистском концлагере, а после тоже исчез.Онучин и его жена Анна Кальван остались живы и долго работали в Таллинне. По данным на 1990 год, Анна Кальван скончалась, а Онучин тяжело болен и потерял память.Сын капитана Степанова Олег Николаевич Степанов:— Последний раз я видел отца 16 ноября 1941 года. Отец собирался в рейс, а я в тот день защищал диплом инженера-механика в институте инженеров водного транспорта. Незадолго перед этим отец сфотографировался, На фото ему 53 года. Ноябрь 1941 года был трагическим. Ленинград в блокаде, Финский залив усеян минами. Мыс отцом предчувствовали: видимся последний раз.Что же сталось с самим лайнером «И.Сталин», который долгие годы, разбитый, полузатопленный, сидел на камнях вблизи порта Палдиски?Капитан 1-го ранга в отставке Евгений Вячеславович Осецкий:— Последний раз я видел турбоэлектроход, вернее, останки его, в 1953 году. В то время я командовал судами вспомогательного флота Таллиннского порта. Проржавевший корпус пытались разрезать на металл, но обнаружили снаряды, уложенные слоями с мешками муки. Сверху лежали истлевшие тела защитников Ханко. Солдаты извлекли погибших, очистили судно от снарядов и разрезали корпус на металл. Где похоронили погибших — не знаю.В попытке торпедирования лайнера «И.Сталин» с солдатами, краснофлотцами и офицерами еще много неясного...ашttp://topwar.ru/1771-torpeda.htmlНа фото внизу - Захват в плен советских военнослужащих, выживших после катастрофы лайнера «Иосиф Сталин».Фотография сделана с немецкого корабля.
  2. ...Прям сплошные разочарования от Украины.... Хоть по тыкве нигде не настучали за агитацию ЕдРа?...
  3. 11:0114.08.2013 (обновлено: 11:52 14.08.2013)712823По предварительным данным Минобороны, "взрыв произошел в отсеке вооружения". "Синдуракшак", подлодка проекта 877 ЭКМ (по классификации НАТО — Kilo), была отремонтирована и модернизирована в российском северодвинском центре судоремонта "Звездочка", 29 апреля она пришла в Мумбаи. По предварительным данным Минобороны, "взрыв произошел в отсеке вооружения", в котором находились торпеды и ракеты Club-S. При взрыве, как передает телеканал Zee News, "получила повреждения" и однотипная с "Синдуракшак" подводная лодка "Синдуратна". Субмарина затонула, на поверхности остается лишь небольшая ее часть. На борту в момент инцидента, по данным ВМС, находились "примерно 18 человек", в настоящее время они могут быть заблокированы внутри субмарины. Идет спасательная операция, в ней задействованы водолазы. Пока они не смогли проникнуть в отсеки лодки. ашttp://ria.ru/world/20130814/956188774.html#ixzz2bvcVLnEZ На фото - зарево после взрыва
  4. По состоянию на 27 декабря 1987 года ПСКР "Лекарев" еще стоял в дивизии в бухте "Соленое озеро"... С праздником, братки!!!!Корабль жив, пока в нас жива память о нем!!!!
  5. 12 августа очередная годовщина гибели атомной подводной лодки «Курск», которая погибла в 2000 году в водах Баренцева моря. Это был один из новейших и наиболее надежных подводных крейсеров. Тем не менее, погибло 118 членов экипажа. Вокруг этой катастрофы было нагорожено такое количество правдоподобных, и не очень, версий случившегося, что многие граждане страны так и не узнали правды. Основными версиями трагедии считались столкновение с другой подводной лодкой, взрыв ракеты в одном из отсеков, подрыв на мине, оставшейся со времен Великой Отечественной войны.Официальной была признана версия о взрыве торпеды. Правительственная комиссия, которая проводила расследование, остановилась именно на этом варианте развития событий, поскольку он может проще всего ввести в заблуждение простых обывателей, которые не знакомы с тонкостями флота. Но такая версия не совсем отвечает действительности. Дело в том, что в носовом отсеке, где, по итогам расследования, и произошел взрыв учебной торпеды, находились и стеллажные торпеды (они как раз боевые). Так что же могло взорваться, если отсутствовала боевая начинка торпеды? Согласно официальной версии, взрыв произошел в результате утечки перекиси водорода. Но, чтобы принять ее, необходимо вместе с тем признать, что на «Курске» служили либо абсолютно безграмотные люди, либо самоубийцы. Но так как всем хорошо известно, что весь экипаж был высококвалифицирован, то, соответственно, ничего подобного произойти не могло. Таким образом, данная версия несостоятельна.Еще одна версия, которая не выдерживает никакой критики, - это версия о подрыве на мине времен войны. Это можно очень легко опровергнуть. Во-первых, повреждения, которые остаются от таких боеприпасов, имеют характерную форму, которую спутать с чем-то другим просто невозможно. И если бы действительно это произошло, то никаких других версий попросту не возникло бы. Во-вторых, мина тех времен не могла нанести настолько серьезных повреждений лодке, чтобы вызвать немедленную ее гибель. Кроме того, полигоны, на которых проводились учения, используются для подобных целей не одно десятилетие, они неоднократно проверены, поэтому говорить о том, что здесь все еще можно обнаружить мину, нельзя. Более того, сам «Курск» оснащен «трактом миноискания». Таким образом, и эта версия не соответствует действительности.Наиболее состоятельной и тем более доказанной является третья версия – предположение о том, что «Курск» погиб в результате столкновения с другой подводной лодкой (а если быть точным, то в результате торпедирования). Большая часть родственников погибших моряков уверены в том, что их близкие погибли из-за того, что атомную подводную лодку «Курск» торпедировала американская подлодка «Мемфис». Кроме того, среди них же распространяются слухи о том, что после трагедии американцы списали россиянам большой долг. В то же время Президент РФ В.Путин, выступая в одном из интервью, отвечая на вопрос о том, что же на самом деле произошло с подлодкой, ответил, что она утонула… К слову сказать, гибель «Курска» была первой большой аварией за время нахождения Путина во главе государства. Причины гибели «Курска» объясняются наличием отверстия в боку лодки, а также свидетельств о том, что в период российских учений в том же районе находились американские и английские субмарины. Кроме того, на той части корабля, которую удалось поднять со дна моря, очень хорошо видно ровное круглое отверстие и даже более того, края этого отверстия загнуты вовнутрь, что свидетельствует о внешнем воздействии. А некоторые американские эксперты даже утверждают, что такое отверстие – это своего рода фирменный знак американской торпеды МК-48, которая способна проходить через стальную обшивку благодаря специальному механизму, который находится на носу и способен расплавлять медь.Согласно данной версии, атака на «Курск» была осуществлена во время отслеживания американскими субмаринами «Мемфис» и «Толедо» российского судна. Более того, в ходе проведения поисково-спасательной операции до того момента, когда ситуация еще не контролировалась властями, в средства массовой информации просочилась информация о том, что недалеко от места гибели «Курска» были обнаружены светло-зеленые спасательные буи, хотя россияне используют только бело-красные. Еще одним свидетельством правдоподобности данной версии является прием сигналов о помощи, которые принимал крейсер «Петр Великий» 13-14 августа. И если первоначально спасатели надеялись, что сигналы эти посылаются с «Курска», то позже, после их расшифровки, стало понятно, что они исходили с иностранной субмарины (подавались они механическим излучателем, а на российских подлодках они не используются). Да и посмертная записка капитана подводного крейсера явно свидетельствует о том, что в это время на судне не оставалось никого, кто бы мог просить о помощи.Необходимо также отметить, что в то время, когда на поиски подлодки по тревоге были подняты самолеты двух противолодочных эскадрилий, летчики обнаружили масляные пятна, оставленные другой подводной лодкой. Понятно, что подозрение сразу же пало на британцев и американцев, чьи субмарины находились там же. Но если англичане рьяно отстаивали свою непричастность, требуя от россиян доказательств, то американцы вели себя более сдержанно, как будто им было что скрывать. А ведь и правда было что: на морском дне спасатели обнаружили ограждение боевой рубки, которое обычно устанавливается на американских подводных лодках. Таким образом, уже с самого начала все было предельно ясно, пока власти не постарались максимально ввести в заблуждение гражданское население.Спустя несколько дней после трагедии состоялся разговор между президентами двух государств, и, как очевидно, им удалось договориться. Через очень короткий промежуток времени Клинтон заявил о том, что Соединенные Штаты Америки отказываются от разворачивания программы противоракетной обороны. Кроме того, России простили большой долг и даже дали кредит в 10 миллиардов. К тому же ходят слухи, что на проведение операции по подъему тел погибших членов экипажа и самого корпуса корабля также пришли корабли с Америки. И почему всех их наградили орденами Мужества, а капитана – Героем России еще до официального окончания расследования? Почему не ушел в отставку Министр обороны и главнокомандующий Военно-морским флотом? И, в конце-концов, почему никто не назвал имена виновных в трагедии?ашttp://topwar.ru/print:page,1,14155-gibel-kurska-tayny-bolshe-net.html
  6. Симферополь, Август 07 (Новый Регион – Крым, Андрей Дорофеев) – Черноморский флот России совместно с ВМС Украины примет участие в обследовании подводной лодки «Щ-216», затонувшей в годы Великой Отечественной войны у берегов Крыма.По сообщению пресс-служба Министерства обороны России, в Доме офицеров Черноморского флота прошла рабочая встреча начальника штаба ЧФ контр-адмирала Александра Носатова с начальником штаба ВМСУ контр-адмиралом Дмитрием Шакуро, посвященная совместной операции по обследованию и возможному последующему подъёму погибшей советской подводной лодки «Щ-216». На встречу были приглашены представители управления поисковых и аварийно-спасательных работ ЧФ, специалисты аварийно-спасательной службы ВМСУ, а также сотрудники отдела государственной службы охраны культурного наследия Украины.В ходе встречи стороны обсудили сроки начала работ, график и состав сил, которые будут к ним привлекаться от ЧФ и ВМСУ. Учитывая повреждения подводной лодки и наличие на ней боезапаса, что может затруднить подъём субмарины целиком или сделать его невозможным, принято решение о дообследовании лодки водолазами с целью подготовки объективного документа о состоянии подводного корабля. На основании акта водолазного обследования субмарины конструкторские бюро разработают возможные варианты проекта судоподъёма.Как сообщал «Новый Регион», в начале июля крымские водолазы у мыса Тарханкут нашли под водой советскую подлодку Щ-216, потопленную фашистами в 1944 году. Лодка была найдена случайно на 52-метровой глубине во время погружений по изучению палеонтологических редкостей.По мнению сотрудников Республиканского комитета по охране культурного наследия Крыма, это уникальная находка, так как из 42 подводных лодок этого класса, существовавших во время ВОВ, 26 были затоплены, а 16 считаются без вести пропавшими. На сегодняшний день найденная подводная лодка Щ-216 является единственной сохранившейся подлодкой данного типа и серии. Кроме того, лодка имеет все шансы быть поднятой, так как её сохранность составляет 80%.Щ-216 в последнем походе охотилась за немецкими судами, которые при отступлении вывозили из Крыма войска и награбленные ценности. На базу в Батуми «Щука» должна была прийти 4 марта. Как предполагают подводные исследователи, подлодка подверглась нападению двух фашистских судов, залегла на дно, но поражающий удар ей нанесла глубинная бомба.В конце июля Республиканский комитет Крыма по охране культурного наследия получил разрешение Министерства культуры Украины на подъем затонувшей подлодки. В августе сотрудники КРУ «Черноморский центр подводных исследований» планируют выйти в море для обследования субмарины. Экспедиция очистит корпус затонувшей «Щуки» от рыболовецких тралов, эксперты-саперы проникнут в поврежденный отсек и оценят состояние торпед, что определит готовность поднятия лодки на поверхность.Параллельно сотрудники Республиканского комитета совместно со СМИ занимаются поиском родственников погибшего экипажа. Вместе с лодкой планируется поднять на поверхность и захоронить останки 47 моряков-подводников. Все они известны поимённо, большинству из них нет и 23 лет.Поднятую «Щуку» крымские власти надеются превратить в музей.NR2.ru: ашttp://nr2.ru/crimea/453227.html
  7. Подводная лодка, утопленная на берегуСубмарина «К-429» была построена в городе Горьком по проекту 670 А «Скат». Всего было 11 подводных лодок данного типа. Ее длина составляла 104 метра, ширина почти 10 метров, высота – с пятиэтажный жилой дом. Лодка развивала скорость до 26 узлов, предел глубины погружения составлял 300 метров. На борту имелась атомная установка мощностью около 90 МВатт и восемь ракет SS-N-7. 31 октября 1972 года «К-429» вступила в ряды ВМФ СССР, а уже в марте 1973 она отправилась на первый ремонт в результате частичного затопления реакторного отсека. Спустя два года продувка сжатым воздухом одной из цистерн главного балласта привела к взрыву, повредившему носовую часть лодки. Но самое страшное в истории этой субмарины еще было впереди.В конце весны 1983 года «К-429» возвратилась на базу после успешного шестимесячного плавания в водах Индийского океана. Экипаж распустили по домам, а лодку поставили на ремонт, из-за неисправностей целого ряда оборудования. Работы должны были начаться осенью. Но штаб второй флотилии, с разрешения штаба Тихоокеанского флота, оставил ее в составе кораблей, имеющих статус «постоянной готовности». Это означало, что в случае непредвиденных обстоятельств, несмотря на существующие неисправности, лодке отводилось на сборы меньше суток. В это же время из Москвы пришел приказ о назначении капитана первого ранга Николая Суворова, одного из опытнейших командиров на всем Камчатском флоте с 25-летним стажем, старшим преподавателем тактики в Санкт-Петербурге. Вместе с супругой он начал готовиться к отъезду. Но 20 июня комдив вызвал Суворова и приказал ему собираться в море на «К-429» для проведения учебных стрельб и прочих мероприятий по отражению условной атаки противника. Во флотилии не выполнялся план боевой подготовки, поэтому для поддержания утвержденного количества боеготовых сил в ход шли любые меры. Суворов, разумеется, выразил свое недовольство решением начальника, так как всем было ясно, что субмарина к плаванию не готова. Но его командир молча пригласил в кабинет начальника политотдела и снова повторил приказ. Видя, что ситуация безвыходная, Суворов скрепя сердце подписал распоряжение. Остальные подводники узнали об экстренном отправлении только за пару дней, так как экипаж пришлось собирать отовсюду. Крики руководства, угрозы отобрать партбилет и отдать под суд привели к тому, что 23 июня на субмарину согнали людей с пяти разных лодок. Личный состав удалось полностью доукомплектовать только за три часа перед выходом в море. Большинство матросов «не держало лодку» уже целый год. Вместо того, чтобы оттачивать свое мастерство и тренироваться, люди использовались на хозяйственных работах – рыли канавы, копали картошку. Мало этого, в последний момент взяли еще 14 стажеров. Всего набралось 120 человек. Понятно, что трехсуточной базовой проверки работы систем и механизмов не было. Проверка на герметичность не производилась, прием-передача лодки носила чисто символический характер. Но начальство это не смутило, и 24 июня 1983 года подводная лодка «К-429» вышла из бухты Крашенинникова в море.Контр-адмирал Ерофеев, руководящий дуэльными стрельбами, предложил сразу следовать в район учений. Но Суворов не согласился. Уступи он и тут, «К-429» могла сгинуть в океанской пучине. В бухте Саранной, где глубина не более 60 метров, было решено совершить дифферентовку, то есть способность лодки погружаться и всплывать. В 23 часа 18 минут началось погружение. Заполнив главные балласты, кроме средней группы, капитан выслушал доклады о том, что замечаний нет. Тогда в три приема стали наполнять среднюю группу. Глубиномер центрального поста при этом показывал ноль глубины. И тут в четвертый отсек по системе вентиляции хлынула вода. Тут же заработала аварийная защита реактора, отключилось основное освещение, пропало давление в системах гидравлики. Как выяснилось позже, вес субмарины составлял лишних 60 тонн, а глубиномеры были отключены. То есть на центральном посту управления все были «слепые». Командир лодки решает продуть главные балластные баки. При этой процедуре в заполненные водой емкости подают под огромным давлением сжатый воздух, предварительно закрыв клапаны системы вентиляции. Воздух должен вытеснить собой воду, а лодка всплыть. Но дистанционное управление, отвечающее за закрывание клапанов вентиляции, сработало неправильно. Вместо вытеснения воды, воздух вышел наружу, покинув судно. А корпус соответственно быстро стал наполняться водой. Через несколько минут «К-429» уже легла на дно на глубине 35 метров. После того как была отправлена команда прекратить продувание, с отсеками связались по телефону. Пришли неутешительные отчеты из первого, второго, третьего о том, что из системы вентиляции льется вода. Ее поступление удалось остановить, закрыв переборочные клинкеты системы вентиляции. Но к этому времени вся команда четвертого отсека была уже мертва. Моряки выполнили свой долг, следуя всем основным требованиям из главного для подводника документа – руководства по борьбе за живучесть. Никто из четырнадцати человек не покинул отсек. Матросы задраили переборки, чем спасли жизни личного состава третьего отсека, а также пытались вручную закрыть вентиляцию. За двадцать минут вода заполнила помещение. Когда много позже в отсек попали люди, то первое что они увидели – все погибшие моряки находились на своих местах. Командира отсека, могучего мужчину, еле смогли оторвать от ручного управления задвижкой вентиляционной шахты, с которой он боролся до последнего вздоха.Когда в 4 часа 55 минут от попавшей воды взорвалась аккумуляторная батарея третьего отсека, стало ясно, что самостоятельно «К-429» уже никак не всплывет. В воздухе возникли смертельно опасные газы, весь личный состав отсека перешел во второй. Выпустить аварийные буи, подающие сигналы о бедствии, было не возможно, так как во избежание случайного отрыва, все буи был намертво приварены к корпусу лодки. Это было обычным явлением на большинстве отечественных субмарин. Точно так же приваренной к металлическому корпусу судна оказалась всплывающая камера, подготовленная для эвакуации экипажа в экстренной ситуации. Впрочем, воспользоваться камерой моряки не смогли бы в любом случае – ведь лебедочное устройство тоже не работало. Когда стало ясно, что помощь не придет, то Суворов решает через торпедный аппарат отправить на поверхность двух моряков. Были выбраны физически крепкие и многоопытные мичманы Лесник и Мерзликин. Героями в классическом понимании этого слова они никогда не были, стабильно нарушали дисциплину, часто сидели на «губе». В 8 часов 30 минут, скрупулезно соблюдая порядок декомпрессии, мичманы появились на поверхности. Не обнаружив поблизости каких-либо кораблей, по заранее установленному плану, они поплыли к берегу. По чистой случайности на них наткнулся на противолодочный корабль БК ОВР, на котором всерьез решили, что поймали иностранных подводных диверсантов. Даже когда подводников доставили на палубу, то не поверили их рассказам о затонувшей субмарине. В результате командир корабля запросил свое начальство, которое в свою очередь связалось с командованием Камчатской флотилии. Вот так в штабе флота узнали, что огромная атомная подводная лодка лежит на дне.Спустя несколько часов к «К-429» стали приплывать спасательные суда: СКР «Сторожевой», СС-83 и СС-38, ВМ-117. Прибыла подводная лодка того же класса, что и «К-429». В ней спасенные должны были проходить процедуру декомпрессии. К концу третьих суток над затонувшей субмариной собрались все спасательные силы Камчатского флота во главе с главнокомандующим ВМФ С.Г. Горшковым. Однако внутри подводной лодки дела обстояли все хуже. В некоторых отсеках выросло давление, температура превысила отметку в 50 градусов, воздух заканчивался. Не было фонарей, пищи, аварийных дыхательных аппаратов, вообще ничего необходимого не было. На второй день рванула аккумуляторная батарея в первом отсеке. Переборку, ведущую в это помещение, закрыли и заклинили. После того как специалисты в спасательном колоколе СК-59 не смогли пристыковаться к люкам «К-429», подводников решили выводить через торпедные аппараты по четыре человека. Это был максимум, который позволял один торпедный аппарат. Спасатели могли только поддерживать жизнь людей, проводя вентиляцию отсеков, отправляя на подводную лодку недостающую амуницию, встречая выходивших из торпедных аппаратов моряков и сопровождая их по пути на поверхность. Несмотря на то, что в составе экипажа 50 процентов были отличниками боевой подготовки, а больше половины людей – специалистами первого и второго классов, многие матросы не знали, как применять индивидуальные спасательные средства по банальной причине отсутствия тренировок.У водолазов-спасателей тоже не всё клеилось. Некоторые из подаваемых ими через торпедный аппарат баллончиков оказались пустыми, долго искали тросы, не функционировали компрессоры. «Ради всего святого, – выбивали заключенные в недрах субмарины моряки «морзянкой» на корпусе. – Только ничего не трогайте, мы уж сами...».Трудно даже вообразить, что значит проползти в водолазном обмундировании по затопленному торпедному аппарату отрезок длиной в девять метров и полуметровой ширины в кромешной темноте. Страх сковывает движения, давит волю. Один их молодых матросов умер от разрыва сердца уже на самом выходе. Еще один подводник, выходивший первым из седьмого отсека с тросом в руках, запутался в нем, а водолазного ножа, который в обязательном порядке входит в спасательный комплект вещей, у него, разумеется, не оказалось. Четверо суток шло спасение подводников. 23-летний Василий Баев, прошедший школу водолазов-глубоководников на Черноморском флоте, выходя последним на затопленной корме, один сумел отремонтировать и закрыть выходной люк, прекратив поступление воды. Именно благодаря этому впоследствии субмарину удалось поднять. За свой подвиг Василий получил лишь орден Красной Звезды. В 20 часов 31 минуту 28 июня последний из 104 человек был спасен.Уже после подъема «К-429» со дна капитан Суворов облазил весь корабль в поисках причины аварии. Виной всему оказалась неисправность в логическом блоке системы удаленного управления клапанами вентиляции. Для штатного механика подводной лодки этот дефект не был чем-то необычным. Во время погружения он всегда ставил в четвертый отсек наблюдателя, который контролировал результат срабатывания «зацикленной» команды. Но в тот день его на лодке не оказалось… Операция по подъему «К-429» была осуществлена своими силами, ведь в то время об иностранных спасателях даже не думали. Отовсюду согнали самых опытных водолазов, боцманов, такелажников. За полтора месяца после аварии, побив все рекорды, субмарину подняли и отослали в док для воскрешения. Но в ночь на 13 сентября 1985 года подводная лодка вновь потонула, на этот раз прямо у стенки судоремонтного завода. После этого на нее махнули рукой, переделав в учебное судно, а в 1990 окончательно списали.Следствие по делу велось своеобразно. Следственные документы расшивались и сшивались вновь, но уже без некоторых листов, журнал дифферентовки, который капитан собственноручно вынес с собой, потерялся. Суворов превращался в главного виновника случившегося.«Если бы такая катастрофа произошла вдалеке от базы, – сказал адмирал Сорокин, начальник Главного политического управления военно-морского флота, – то все были бы удостоены высоких правительственных наград. А тут так близко утонули. Некрасиво как-то».Следствие растянулось на полтора года. Супруга капитана, собрав все необходимые документы, поехала искать правду в Москву. Она не понимала, что решение уже давно принято и весь процесс подстроен. В итоге Суворову дали десять лет, взяв под стражу прямо в здании суда. Кроме того, командиру было поручено возместить ущерб на 20 миллионов за снижение боеготовности подводных лодок страны. 10 сентября 1987 года по указу Президиума Верховного Совета СССР Суворов был амнистирован. Через несколько лет после освобождения он скончался. Чуть позже двенадцать адмиралов обратились в суд с требованием о посмертной реабилитации капитана первого ранга. Начальник штаба флотилии Олег Ерофеев позже возглавил Северный флот. Впоследствии при нем в 1989 году погибла атомная подводная лодка «Комсомолец». Погибшим в четвертом отсеке морякам начальники очень хотели дать награды. Но документы, как всегда, потерялись в штабах. Только на базе атомных подводных лодок Тихоокеанского флота в поселке Рыбачьем стоит монумент, на котором выбиты имена шестнадцати погибших в бухте Саранной членов экипажа «К-429».Мы потеряли «К-429» – в 1983 году, «К-219» – в 1986 году и «К-278» – в 1989 году. Плюс необходимо помнить о взрыве реактора на субмарине в Чажме в 1985 году. Суворов, как будто в воду глядел, говоря на суде свои последние слова: «Не скажете никому правды, не научите других на горьком опыте, будут вам еще аварии, будут и человеческие жертвы».Увы, но стоит признать, что из этой катастрофы наши командующие не извлекли ровным счетом ничего. Все, что беспокоило тогда начальство – это прикрыть свои задницы, свалить всю вину на экипаж и его командиров. А через одиннадцать с половиной лет 12 августа 2000 года погиб «Курск».ашttp://rufor.org/showthread.php?t=11542ПыСы: Упомянутый в тексте СКР «Сторожевой» - это ТОТ САМЫЙ.... Его с Балтики перегнали с новым экипажем на Камчатку, я его сам неоднократно видел у причальной стенки в п.Завойко на фото внизу: "К-429" на ходу и после подъема на понтонах....
  8. История отечественного боевого водолазного делаС чего все началосьВ 1931 году затонула подводная лодка №9 Балтийского флота, и в том же году мастерские ЭПРОНа получили заказ на разработку и производство (1932 -1938 гг.) пяти типов дыхательных аппаратов «ЭПРОН-1, 2, 3, 4, 5». Последние два типа позже использовались на подводных лодках ВМФ.В 1938 году Военный совет флота решил в срочном порядке организовать обучение водолазному делу и строительство учебных бассейнов, чтобы отрабатывать навыки работы в водолазном снаряжении у личного состава подводных лодок. Данное решение было принято после проверки состояния дел на ТОФ по внедрению подводных аппаратов.24 октября 1938 года по приказу командующего ТОФ флагмана 2 ранга Кузнецова Н. Г. состоялось опытное учение, предусматривающее высадку легких водолазов с ПЛ «Щ-122» и их последующее возвращение обратно.Это первая в истории ВМФ учебная высадка с подводной лодки во время погружения вооруженной группы легких водолазов. Учения закончились успехом, продемонстрировав новые возможности по использованию легких водолазов в решении специальных боевых задач. Но до 1941 года, даже после положительного решения Военного совета флота, практически не проводилось внедрение этих начинаний в процесс боевой и организационной подготовки флота.В конце июля 1941 года из города Выборг в город Ленинград эвакуировали водолазную школу. Во время доклада об этом начальник ЭПРОНа контр-адмирал Крылов Ф.И. сообщил представителю Верховного Главнокомандующего заместителю наркома ВМФ адмиралу Исакову И.С. о необходимости создать специальный отряд из водолазов разведчиков, в который вошли бы лучшие водолазы школы.Заместитель наркома ВМФ быстро осознал, что подобное подразделение действительно необходимо в свете кольца блокады, которая смыкалось вокруг города. В архиве флота можно найти подписанный приказ под номером 72 от 11 августа 1941 года, который предусматривал формирование роты особо назначения (РОН) при разведывательном отделении штаба КБФ (РОШКБФ). Ее укомплектовали бойцами морской пехоты и краснофлотцами-водолазами.В 1949 году капитан 2 ранга Прохватилов И. В. ходатайствовал о создании экспериментально-исследовательской группы, состоящей из легких водолазов. Приказ командующего 4 ВМФ от 18 июля 1949 года содержал следующее: «В целях улучшения боевой подготовки водолазов флота и создания новых приборов и устройств, облегчающих работу легководолазов, образовать при АСО специальную исследовательскую группу. Из штатов АСО для этих целей выделить 12 водолазных специалистов. Руководителем группы назначить капитана 2 ранга Прохватилова И.В. Отчет о работе представить к 15 декабря 1949 года»В декабре 1949 года Прохватилов представил отчет о проделанной работе. К нему прилагались разработанные и испытанные образцы индивидуальной надувной резиновой лодки, усовершенствованного гидрокомбинезона для многократных погружений и всплытий, усовершенствованного дыхательного аппарата ИСМ-М, специальных водолазных грузов, буя, упаковочных мешков и складных весел.Проведенная группой работа вместе с результатами исследований, проводимых в Институте по разработке специального снаряжения для легких водолазов, стали хорошим заделом для разработки и создания водолазного снаряжения особого назначения (ВСОН).В январе 1952 года завершилась разработка двух типов дыхательных аппаратов: С-1, разработанный инженер-капитаном 1 ранга Солдатенко О.М., и ВАР-52, разработанный капитаном 2 ранга Прохватиловым И. В.).В августе 1952 года были проведены их сравнительные лабораторные испытания. Лучшие результаты показал аппарат ВАР-52.Следующим шагом стали сентябрьские испытания 1953 года на одном из опытовых учений. Они завершились успешно, но у снаряжения присутствовали значительные недостатки. Пришлось переработать ТЗ в соответствии с ними. Заказ на создание партии опытных образцов получило СКБ-КДА.Первую опытную партию снаряжения изготовили лишь в 1955 году. А с конца 1957 года ВСОН стало поступать на вооружение специальных частей в необходимых количествах. Главным конструктором снаряжения под наименованием ВСОН-55 был Сапогов С. В.).В дальнейшем это снаряжение дорабатывалось по итогам опытной эксплуатации. В 1961 году на вооружение поступил комплект ВСОН-61, в котором было целый набор водолазных инструментов. В их числе, кроме дыхательного аппарата, надувной лодки и гидрокомбинезона, также присутствовали компас, наручный глубиномер, часы, нож, водолазный перископ, упаковочные мешки, планшет и другие приспособления.Разработка первых образцов водолазного снаряжения и его последующие испытания в воинских частях сильно повлияли на путь дальнейшего развития этого направления. Кроме того, было выявлена необходимость в использовании технических средств передвижения водолазов, которые сохраняли их работоспособность.В 1955 году за границей закупили партию спортивных дыхательных аппаратов баллонного типа, производимых фирмами «Зибе-Герма» (ФРГ) и «АГА» (Швеция).В одной из специальных лабораторий НИР был разработан комплект снаряжения, в который входили дыхательный аппарат АВМ-1 и гидрокостюм ГКП-4. В 1957 году в НИР разработали ТЗ, по которому в СКБ-КДА создали модификации аппаратов АВМ-1, АВМ-2, АВМ-3.В 1958 году данные аппараты поступили в части для тренировочных погружений.Также это НИР разработало и выдало СКБ техническое задание на боевой подводный комплект снаряжения.В СКБ-КДА разработали регенеративный аппарат для плавания на ПСД, а также выхода из подводных лодок. Для аппарата использовали шифр «ТП» - тактического плавания. Главным конструктором аппарата «ТП» был Семенов М. Я. Испытания проводились сотрудниками и водолазами специальной лаборатории Шкляром, Курочкиным, Кондратенко, Батюшко и Карпенко. Руководство испытательными погружениями осуществлял водолазный специалист Иванов Б. А., обеспечением занимался врач-физиолог подполковник Тюрин. Испытания продолжались до августа, а уже в сентябре аппарат «ТП» приняли на снабжение специальных частей ВМФ.В 1956 году 2-й отдел ГШ ВМФ заказал в спецлаборатории разработку и создание водолазного снаряжения, позволяющего осуществлять прыжки с самолетов. В техническом задании присутствовали специальный гидрокомбинезон с индивидуальным дыхательным аппаратом и подвесной парашютной системой. Выполнение задания было разделено на несколько частей.С января 1957 года в лаборатории совместно с Институтом ВМФ номер 15 работают над НИР (ИТ-72-40) – «Исследование и разработка снаряжения водолаза для прыжков с самолета с приводнением, для выхода из ПЛ, свободного плавания и хождения по грунту». Были разработаны ТЗ и тематическая карточка. В апреле 1958 года в СКБ-КДА выполняется ОКР «Изолирующий дыхательный аппарат для водолаза с парашютом».Параллельно ведется разработка спецгидрокомбинезонов ГК-ТО и ГК-У, которой занимается завод номер 151 на территории Ярославля. Все работы проводятся под наблюдением контролеров спецлаборатории. В августе 1969 года проводятся успешные летно-экспериментальные испытания созданного снаряжения: гидрокомбинезона ГК-ТО, подвесной парашютной системы и аппарата ИДАП.А в январе 1960 года Максимихин, Плесков, Иванов, Кудрин и Тюрин работают на НИР по модернизации способ выхода из подводной лодки. Проводится анализ 130 выходов, а затем проводятся еще 50 выходов. В результате был создан новый дыхательный аппарат ИДА-59П, который был включен в снаряжение водолазов-парашютистов СВП-1, получив новый гидрокомбинезон ГК-5.В 1972 году в специальных частях ВМФ на вооружении стояли аппараты ИДА-59П, ТП, ИДА-66Б для НВ "Тритон-1М" и "Сирена-У", АДА-61 нагрудный для хождения по грунту, стационарная дыхательная система СДО-1 для НВ "Тритон-2" и СТП-2 для НВ "Тритон-1М" и "Сирена-У". Но подобное разнообразие оказалось избыточным, поэтому в 1971 году в НИР «Корсар» разработали модель единого дыхательного аппарата ИДА-71П. С 1973 года им стали заменять все остальные.Новый аппарат находился в составе водолазного снаряжения СВУ, являющегося основным в специальных частях ВМФ и в настоящее время.Создание подводных средств движения водолазаЗначительно более сложной оказалась ситуация с созданием подводных средств передвижения (ПСД). На это были свои причины. В государстве отсутствовали проектные и промышленные предприятия и организации, которые могли бы создавать средства подобного направления. Также ситуацию осложнял целый комплекс разносторонних исследований, который был необходим для разработки и создания ПСД.По существу, ПСД является миниатюрной подводной лодкой, которая также как и обычная подводная лодка, должна обладать всеми системами и механизмами для ее нормальной работоспособности. При этом все оборудование должно быть малогабаритным. Для производства подобной продукции требовались совершенно новые технологии, оборудование и специалисты. Один из сложных моментов при эксплуатации ПСД – водитель размещался в пространстве, открытом для воды, поэтому было трудно сохранить его работоспособность в подобных условиях. Проблема усугублялось небольшим количеством заказанных аппаратов, что было экономически невыгодно.В 1958 году штаб флота послал запрос на кафедру торпедного оружия ЛКИ (сейчас это Санкт-Петербургский государственный морской технический университет). Необходимо было разработать самоходные средства – двухместные носители торпедной конструкции и одноместные буксировщики для водолазов.Уже в сентябре 1959 года специалисты университета завершили разработку, испытания и приступили к производству отечественных моделей буксировщиков «Протей-1 и 2» Одно из их достоинство – крепление на теле водолаза – первый «Протей» на груди, а второй – на спине.Длина буксировщика «Протей 1» составляла 1830 мм, ширина – 650 мм, а высота – 465 мм. Его масса достигала 95 килограмм, а скорость перемещения – 2.5 узлов. Дальность плавания аппарат составляла десять миль при глубине хода в 32 метра.Также была завершена разработка двухместного транспортировщика, использующего торпедный калибр 533 мм. Он получил название «Сирена», прошел испытания и запущен в производство.В дальнейшем аппарат модернизировался специалистами завода «Двигатель» совместно с целым рядом судостроительных, авиационных и электротехнических промышленных предприятий. Был создан высокоэффективный и надежный образец под названием «Сирена-УМЭ».Диаметр аппарата составлял 532 мм, длина – 8600 мм, масса – 1367 килограмм. Скорость хода достигала 4 узлов. Продолжительность автономного хода составляла два часа, за которые аппарат мог пройти восемь миль на глубине до сорока метров.Для запуска аппарата можно было использовать любой надводный корабль или катер, оснащенный грузоподъемным устройством до двух тонн. Также для этого можно было использовать подводные лодки, относящиеся к типу «Пиранья». После разработки специального штангового механического толкателя появилась возможность запускать аппарат с подводных лодок 877ЭКМ и 877ЭК. Конструктивно в составе «Сирены-УМЭ» есть головное, проточное и кормовое отделение. Для подсоединения грузового контейнера к головному механизму используется быстродействующий механизм. Также головной отсек используется для хранения никель-кадмиевых аккумуляторов.Проточное отделение содержит кабины для водолазов, бортовую систему жизнеобеспечения, а также пульт управления и устройство для проведения вертикальных маневров. Кабины оснащены выдвигающимися крышками, которые защищают водолазов от потока, возникающего при движении под водой.Кормовое отделение получило навигационных комплекс, блоки коммуникации, приборы управления и регулировки оборотов двигателя и рулевые машинки. Все агрегаты, гребные винты и приборы созданы для малошумной работы.С 1969 года опытные и конструкторские работы над «Тритор-1М», «Протей-Х» и «Тритон-2» проводила проектная организация «Малахит». Производство было запущено на мощностях завода ЛАО.Стоит отметить, что на создание этих аппаратов ушло довольно много времени. «Тритон-1М» разрабатывался 12 лет с 1966 по 1978 год. Носителями аппаратов были выбраны специально оборудованные надводные корабли, относящиеся к проекту А-1824: «Анемометр» и «Гироскоп».В 1971 году Ново-Адмиралтейский завод в Санкт-Петербурге построил два первых подводных аппарата «Тритон-1М». Это были опытные образцы для всесторонних исследований процесса эксплуатации новых подводных лодок. В июле 1972 года были завершены испытания двух СМПЛ, после чего «тритоны» отправились на Черное море для испытаний на предприятии «Гидроприбор».Всего было построено 32 аппарата, которые поступили на вооружение в 1973-1980 гг. Основное предназначение аппарата – транспортировка легких водолазов на глубине до сорока метров. В корпусе аппарата были непроницаемые и прочные объемы: водительский пульт управления, а также электромоторный и аккумуляторный отсеки. Мощность установленного гребного электрического двигателя составляла 3.4 кВт. Аппарат мог оставаться на грунте без движения до десяти суток. В его оснащение входили компас, гидроакустическая станция, радиостанция, а также автоматическая система движения по курсу.Длина аппарата составляет 5 метров, ширина – 1.35 метра, высота – 1.38 метра, осадка – 1 метр. Скорость хода достигала 6 узлов, дальность плавания 35 миль на глубине до 40 метров. Экипаж состоял из двух водолазов.В 1966 году Аварийно-спасательная служба ВМФ составила задание на проектирование и создание опытного подводного носителя водолазов «Тритон-2». Руководство разработкой осуществлял главный конструктор Синяков В. И. под наблюдением НИИ номер 40 завода «Гатчинский металлист». В этом же году работы над «Тритон-2» передали в ЦПБ «Волна». Руководить проектом под шифром пр.908 назначили Евграфова Я. Е.Основное предназначение «Тритон-2» - скрытая подводная транспортировка группы из шести легких водолазов к месту выполнения подводных задач в прибрежных областях.Всего было построено 12 аппаратов, которые поступили на вооружение в 1975 – 1985 гг. Длина аппарата – 9.5 метров, ширина – 1.8 метра, осадка – 1.6 метра. Продолжительность автономного плавания составляет 12 часов при скорости хода 5.5 узлов на глубине до 40 метров.Со временем перед флотом возникали все более сложные задачи, выросли требования к боевой эффективности и качеству техники. Поэтому возникла необходимость разработки новых научных подходов и подготовки научных кадров. 24 июля 1963 года появилась директива Генерального штаба, которая предусматривала исследования боевой эффективности и экономическую оценку разрабатываемых комплексов при дальнейшей работе над данным направлением.Следующая работа – НИР НИР 40-08-71КФ "Обоснование требований к ПСД, используемым РГ, РГСН, РОСН в тылу противника" (шифр "Вьюн"). Это было первое обоснование носителя водолазов «Сирена-К» - калибра 650 мм. Сразу же начались работы по Директиве НГШ ВМФ № 729\001057 - оперативно-тактическое (ОТ) и военно-экономическое обоснование (ВЭО) ПЛМ пр. 08650 (шифр «Пиранья»).В июле 1984 была Ленинградском адмиралтейском объединении заложили первую опытную подводную лодку с титановым корпусом, которая могла погружаться на глубину до 200 метров. Аппарат относится к двухкорпусному классу НАТО – LOSOS. Его длина составляет 28.2 метра, ширина – 4.74 метра, высота – 5.1 метра, а осадка – 3.9 метра. Продолжительность автономного плавания составляет десять суток при предельной глубине погружения в 200 метров и подводной скорости в 6.7 узла. В экипаж подводной лодки входило 3 человека, а также группа легких водолазов из шести человек.Лодка обладала вооружением в составе двух торпед калибром 533-мм или мин.Оружейный комплекс размещался в средней части надстройки, включая в себя два грузовых контейнера, используемых для транспортировки снаряжения. Обычно четыре буксировщика «Протон» или два транспортировщика «Сирена-УМЭ» и два минных устройства в составе 4 донных мин большой мощности, в том числе и с ядерными зарядами. Грузовой контейнер заполнялся забортной водой. Это цилиндрическая конструкция, длина которой 12 метров, а диаметр 62 см. Для погрузочно-выгрузочных работ использовался выдвижной лоток с приводом и органами управления, находящимися внутри корпуса.Создание специального оружияВ 1968 году в Центральный научно-исследовательский институт точного машиностроения (ЦНИИТОЧМАШ) было передано техническое задание, предусматривающее разработку подводных систем стрелкового оружия – пистолета, автомата и патронов к ним. Это ведущий отечественный научный центр по разработке, исследованию и испытаниям стрелково-пушечного спортивно-охотничьего оружия, а также боеприпасов и принадлежностей к ним, средств индивидуального вооружения и защиты для специальных подразделений.В 1968 году появилось задание, предусматривающее разработку подводного пистолетного комплекса. ЦНИИТОЧМАШ и ТОЗ разработали пистолет и 4.5-мм патрон, которые приняли на вооружение в 1971 году, присвоив обозначение СПП-1 – специальный подводный пистолет. Эта система прошла успешные испытания в 1970 году, и была передана в подразделения в качестве личного оружия для водолазов.4.5-мм СПП-1 – это обычный четырехствольный пистолет, который открывается с казенной части. У него было четыре гладких ствола, которые крепились на рамке при помощи шарниров и вращались вокруг ее цапф. Для перезарядки их нужно было откинуть вниз, а для запирания использовались защелка и нижний крюк.Калибр ствола пистолета – 4.5 мм. Его длина – 244 мм, при этом ствол 203 мм. Масса без боекомплекта – 950 грамм. СПП-1 позволял вести эффективную стрельбу на расстоянии от 5 до 17 метров на глубине от 6 до 40 метров. На воздухе этот показатель достигал 50 метров. Начальная скорость пули составляла 250 м/с.Положительный опыт при решении проблем работы подводной пистолетной системы позволил ЦНИИТОЧМАШ получить еще один заказ в 1970 году. Теперь необходимо было разработать подводное автоматическое стрелковое оружие, которым предполагалось оснастить подводные средства передвижения «Тритон-1М», а также водолазов-бойцов.В начале 1970-х годов В. В. Симонов начал проектирование специального автоматного подводного комплекса в составе подводного автомата АГ-022 калибром 5.66 мм. У этого образца оружия была система жестокого запирания канала ствола, а также оригинальные конструктивные элементы, в числе которых газовый двигатель для автоматической системы огня в воде и на воздухе. В магазине автомата было 26 патронов с высокой эффективностью в различных условиях.Длина автомата без приклада составляла 615 мм, ширина -65 мм, высота – 187 мм. Снаряженный автомат весил 3.4 килограмма. До 70-х годов не велась разработка навигационных средств для ПСД и водолазов. На первые «Протеи», «Сирены» и «Тритоны» ставили водозащищённые авиационные магнитные компасы КИ-13.Чуть позже носители «Сирена» и «Тритон» получили авиационный гирополукомпас ГПК-52. Он обладал небольшими габаритами и позволял вводить информацию о курсе в автоматическую систему управления ПСД.Целенаправленная разработка навигационных система для ПСД и водолазов началась в 70-е годы, когда ей занялся 9-й НИИ МО. В 1972 году в НИИ ШП «Дельфин» завершилась разработка навигационного прибора для водолазов НПВ-2, в составе которого были часы, глубиномер, вертушечный лаг и магнитный компас.Приборами оснащали все разновидности буксировщиков. У НПВ-2 была специальная площадка для размещения пеленгатора и планшета с картой.Первым навигационным комплексом (НК), разработанным для «Тритон-2», стала система «Самур». Ее основная задача – обеспечение вождения корабля и передача навигационных параметров в автоматическую систему управления. В составе «Самура» присутствовали: дистанционный компас «Волхов», гирокурсоуказатель ГКУ-2, эхолот «Язь-С», а также индукционный лаг «Терек» - система прокладки и счисления «Амур».Автопрокладчик использовал рулонную карту, на которой предварительно прокладывался маршрут. Весь комплекс весил 136 килограмм.В 1983 году завершилась разработка и создание второго поколения навигационных средств. На вооружении появился базовый комплекс навигации «Возчик». Его использовали не только в ПСД СПЕЦНАЗ, но в ряде других подводных аппарат морского флота. Комплекс первым получил цифровую систему обработки данных, построенную на базе ЦВМ «Салют-3».В зависимости от объекта установки габариты и комплектация комплекса варьировались. Полная комплектация «Возчик-01» должна была устанавливаться на НВ «Тритон-3» с сухой кабиной водолазов. «Возчик-02» предназначался для «Сирены-К». «Возчик-3» - для «Сирены-М». В комплексе впервые использовали абсолютный лаг ЛА-3.Авиационный магнитный компас КИ-13 в 1982 году заменили усовершенствованным вариантом КМ-48П «Нева», который использовался как резервный на всех водолазных носителях.Лучший образец малогабаритных навигационных средств конца 80-х годов – это комплекс «Анчар», который предназначался для подводной лодки «Пиранья». В его составе была спутниковая навигационная система АДК-3М. Были проведены успешные испытания комплекса, а в 1991 году его приняли на вооружение.Комплекс получил множество компонентов, которые в дальнейшем могли устанавливаться на НК ПСД. В частности, небольшой доплеровский лаг ЛА-51, магнитный компас КМ-69П и другое оборудование.Создание гидроакустических средств для водолазов и ПСД В 1964 году начались работы по созданию гидроакустических водолазных средств. Тогда была создана ОКР «Нерей» для разработки пеленгаторной и приводной аппаратуры для ПСД и водолазов. В этот период военная техника активно оснащалась полупроводниковыми приборами: транзисторами, диодами, которые быстро вытеснили энергоемкие и громоздкие электронные лампы. В комплекте ГАК «Нерей» были: комплексная ГАС носителя водолазов «Тритон-2», прибор легкого водолаза (ЛВ), а также якорный гидроакустический маяк-автоответчик (ГМ).Комплексную ГАС ВГМ-459 установили на макет НВ «Тритон-2» в 1969 году. Но макету не удалось пройти испытания, поэтому создание ГАС ВГМ-459 затянулось. В 1976 году ее испытали на двух опытных образцах «Тритон-2», разработанных СПМБМ «Малахит».ВМФ получил пеленгатор водолаза и гидроакустический маяк ГАС ВГМ-459 в 1978 году под шифром МГВ-11. В процессе испытаний выяснилось, что также необходимо разработать устройство для переговоров внутри аппарата, гидролокатор и станцию гидроакустической связи.Для связи «Тритон-2» и обеспечивающего катера использовалась УКВ радиостанция «Сокол» Р-352. Антенна размещалась на буе из пенопласта, а для соединения ее и радиостанции использовался шестидесятиметровый коаксиальный кабель.Саму станцию поместили в герметичный бокс из железа, у которого была одна рукоятка для переключения между приемом и передачей. Правда, кабель не позволял погружаться на полную глубину в сорок метров, так как не было возможности герметичного запирания крышки НВРазработка ГАС связи для водолазов «Угорь» началась в 1970 году. В 1973 году они были завершены. Дальность работы станции составляла один километр, масса – 4.5 килограмм, а местом ее первоначального размещения стало пространство под дыхательным аппаратом.В 1974 году ГАС МГВ-6В установили на двух опытных экземплярах «Тритон-2», которые прошли испытания на территории торпедного полигона в поселке Орджоникидзе. Данное устройство было рассчитано на семь водолазов, работая, как и обычный телефон, в дуплексном режиме. Позже его установили на ПЛМ проекта 865 «Пиранья».Источники:ашttp://www.baltika-diving.ru/index.php?page=41&item=76ашhttp://www.padelt-online.de/doc666/index1.html
  9. Хождение за три глубиныЛишь одна субмарина в мире опустилась под воду на 1000 метровЗапомните эту дату: 4 августа 1984 года. Именно в этот день атомная подводная лодка К-278, ставшая через пять лет печально известной как «Комсомолец», совершила небывалое в истории мирового военного мореплавания погружение - стрелки ее глубиномеров сначала замерли на 1000-метровой отметке, а потом пересекли ее. Ни одна из боевых подводных лодок мира не могла укрываться на такой глубине - ее раздавило бы всмятку. Но экипаж К-278 находился под защитой сверхпрочного титанового панциря.О том, что это был за корабль, рассказывает бывший начальник Технического управления Северного флота контр-адмирал-инженер Николай Мормуль:- В 1983 году в состав ВМФ СССР вступила атомная подводная лодка К-278. Об этом корабле, единственном в серии, складывались потом мифы. Так, в западной прессе писали, что это самая большая подводная лодка в мире: длина - 122 метра, ширина - 11,5 метра, водоизмещение - 9700 тонн. Ее считали самой быстроходной. Ни то ни другое не соответствовало действительности. И тем не менее корабль был настоящим чудом. Его сверхпрочный титановый корпус позволял погружение на глубину, которой не достигала ни одна лодка в мире, - 1000 метров.Кстати сказать, только 15 августа 1936 года человечество смогло достичь глубины в один километр. Это достижение принадлежит французскому гидронавту - профессору Бибу и его коллеге Бартону. Они погрузились в Атлантике близ Бермудских островов в батисфере, на каждый иллюминатор которой давила сила в 19 тонн... Но то был научный эксперимент. Мы же строили боевую лодку, которая должна была стать родоначальницей серии сверхглубоководных атомарин, нового подкласса подводных кораблей...Строилась лодка долго. Корпус был изготовлен из чистого титана, и в ходе освоения этого металла возникало множество трудностей. Он агрессивен к другим металлам, и сопряжение титановых конструкций с серийным оборудованием требовало новых технических решений. При насыщении титана водородом образовывались трещины, поэтому сварка производилась в особой газовой среде. Однако когда лодка прошла глубоководные испытания на столь ошеломляющей глубине, все усилия оказались оправданными.Уникальный титановый корабль сравнивался с орбитальной космической станцией. Его основное назначение состояло в изучении комплекса научно-технических и океанологических проблем. Он был одновременно лабораторией, испытательным стендом и прототипом будущего гражданского подводного флота - более скоростного, чем надводные торговые и пассажирские корабли, более надежного, чем авиация, ибо эксплуатация подводных лодок не зависит от времени года и погоды.На борту К-278 были одна ядерная установка и вооружение: ракеты и торпеды, две из которых имели ядерные головки. Однако лодка не предназначалась для нанесения ядерных ударов по берегу: ее боевая задача заключалась в защите от подводных ракетоносцев противника - «убийц городов».***Итак, 4 августа 1984 года «Комсомолец» вышел в точку погружения, которая находилась в одной из глубоководных котловин Норвежского моря. Кораблем командовал капитан 1-го ранга Юрий Зеленский, старшим на борту был Герой Советского Союза контр-адмирал Евгений Чернов, командующий 1-й флотилией атомных подводных лодок, он же председатель Государственной приемной комиссии. В отсеках находились и главные конструкторы уникального корабля - Юрий Кормилицын и Дмитрий Романов.- Перед погружением были тщательно проверены все системы, имеющие забортное сообщение, торпедные аппараты, оружие... - рассказывает о том памятном дне Евгений Дмитриевич Чернов. - Понимали, с такой глубины можно и не всплыть.Уходили в пучину медленно - по невидимым стометровым ступеням, задерживаясь на каждой из них для осмотра отсеков. Программа испытаний была обширной. Проверяли не только герметичность прочного корпуса, но и возможности стрельбы с большой глубины торпедами, систему аварийного всплытия «Иридий», которая позволяла продувать балластные цистерны газами сгоревших пороховых шашек.Погружение на километр заняло несколько томительнейших часов. Любая минута могла быть последней в жизни экипажа. Одно дело - когда летчик-испытатель рискует собой и только собой, имея к тому же парашют, другое - когда ты ведешь на смертный риск почти сотню людей и никаких парашютов за спиной...***Рассказывает старшина команды штурманских электриков К-278 мичман запаса Вениамин Матвеев:- В тот день с глубиномера в центральном посту была оторвана черная бумажка, закрывавшая на его шкале секретности ради цифры предельной глубины. Мы ахнули: 900, 1000, 1100 метров... Это же вдвое больше, чем может погружаться обычная атомная подлодка!Мы сидим с Матвеевым на главной улице Воронежа напротив кафе «Капитан Немо». Над входом поблескивает морской бронзой макет фантастического «Наутилуса», придуманного Жюлем Верном. Рядом со мной - реальный человек из фантастического действа: хождения за тысячу метров, за три предельных глубины для обычных атомарин. И рассказывает он об этом как об обычном флотском деле. Вернее, пытается так рассказывать, нет-нет да срываясь на восторженную скороговорку, хотя и прошло более четверти века. Такое не забывается.- Когда на глубине 800 метров объявили торпедную стрельбу, - вспоминает Вениамин Матвеев, - мне позвонил из торпедного отсека мой приятель - мичман Соломин, торпедный техник: «Веня, приходи к нам. Если что, так мы сразу вместе...»Пришел в носовой отсек. Командир минно-торпедной боевой части старший лейтенант Трушин находился в центральном посту.Встал рядом с другом...Когда открыли передние крышки торпедных аппаратов, увидели, как дрогнули от напора глубины задние. Дрогнули, но чудовищное забортное давление удержали. Торпеда вышла нормально... А давление нарастало. Гребные валы вдруг изогнулись, потом снова приняли свою форму. Дейдвудные сальники кувалдами подбивали. Линолеум на палубах вспучивался.Штурман К-278 капитан 3-го ранга Александр Бородин:- Гидроакустик, который обеспечивал наше погружение с надводного корабля, качал потом головой: «Я из-за вас чуть не поседел. Такой скрип стоял, такой скрежет...» Но наш прочный корпус выдержал. Обжатие его было таким, что мою железную койку выгнуло, как лук...На 700-метровой рабочей глубине вывели реактор на 100-процентную мощность. Наконец боцман, управлявший горизонтальными рулями, доложил:- Глубина - тысяча метров! Крен - ноль, дифферент - ноль.Стрелка глубиномера остановилась у четырехзначной цифры - 1000. Есть глубина в один километр!Контр-адмирал Чернов вышел на связь с отсеками по боевой линии и, глядя на глубиномер, дрогнувшим голосом произнес в микрофон внутрилодочной связи бессмертную фразу: «Остановись, мгновенье!». Потом поздравил всех, и по отсекам пронесли флаг корабля. Чернов достал бутылку коньяка и разлил на десять стопок, все чокнулись с главными конструкторами. Выпили, обнялись.Всплывать не торопились.- Успех надо закрепить, - сказал Чернов и обратился к главным конструкторам лодки, которые находились в центральном посту, - Юрию Кормилицыну и Дмитрию Романову:- Если еще на двадцать метров погрузимся, на возможный провал - выдержим?- Должны выдержать, - ответили творцы титанового рекордсмена. Главный строитель корабля Михаил Чувакин тоже кивнул - не раздавит.И они ушли на глубину 1027 метров, туда, где еще никогда не вращались гребные винты подводных лодок.По злой прихоти судьбы через пять лет подводный рекордсмен навсегда уйдет именно в эту котловину на дне Норвежского моря. Но тогда они были на вершине победы...Минуты сверхглубинного плавания тянулись невыносимо. Будто чудовищное давление не только обжало прочный корпус, но и спрессовало в нем само время. Добрый час можно было прожить в такую минуту... А из отсеков поступали тревожные доклады - там потек фланец, там треснула от резкого уменьшения диаметра корпуса деревянная панель...Чернов медлил с командой на всплытие. Надо было испытать все до конца. Потом, как пули, стали отлетать срезанные немыслимым обжатием титановые болты. Но в целом все механизмы работали без замечаний, корабль прекрасно управлялся как по глубине, так и по горизонту. А самое главное - он мог стрелять из этой бездны, оставаясь неуязвимым для глубинных бомб и торпед противника, которые были бы раздавлены на полпути к цели.- Я не выдержал и крепко обнял корабелов по очереди, - вспоминает Чернов. - Спасибо, ребята... Подумать только, они замыслили это титановое чудо еще 25 лет назад! В 1969 году... И будто по заказу мы погрузились как раз в день рождения «Плавника». (Это заводское имя К-278, и не надо было его менять в угоду нашим политикам.) Честно говоря, не хотелось уходить с такой глубины. Кто и когда на нее пришел бы еще? Никто больше и не пришел...На рулях глубины в тот исторический день сидел боцман атомарины мичман Вадим Полухин. Это, подчиняясь его рукам, уходила атомарина на рекордную глубину. Он сидел в каске, чтобы, не дай бог, какой-нибудь срезанный давлением болт не угодил в голову.Мичман запаса Вениамин Матвеев:- Проверяли на том погружении все, что можно было проверить. В том числе и систему порохового продувания балластных цистерн. С такой глубины никаким сжатым воздухом не продуешься - только силой пороховых газов. Всплыли, точнее, вознеслись с глубины 800 метров за 30 секунд.Контр-адмирал Чернов поднял перископ и чертыхнулся - все вокруг серое, непроглядное.- Штурман, что у тебя с перископом? Поднять зенитный!Подняли зенитный перископ - все то же, кромешная мгла.Отдраили верхний рубочный люк - зачихали. Все в пороховом дыму. Лодка всплыла в облаке дыма. Но всплыла! С немыслимой до сей поры глубины. С помощью новейшей системы всплытия. Все подтвердилось, все оправдалось.О выполнении важнейшего испытания было доложено главнокомандующему ВМФ СССР Адмиралу Флота Советского Союза Сергею Горшкову и членам правительства. О том небывалом и до сих пор непревзойденном рекорде не трубили в газетах. О нем узнали лишь тогда, когда атомная подводная лодка К-278 навсегда скрылась в пучине Норвежского моря, быть может, в том самом месте, где и был поставлен главный мировой рекорд подводного судостроения в XX веке.Ну ладно - секретность... Но то, что экипаж не наградили за такое свершение, - вот это в голове не укладывается. Почему?Мичман запаса Вениамин Матвеев:- Перед погружением адмирал Чернов сказал: либо всех наградят, либо никого. Так оно и вышло - никого. А дело в том, что мы в Норвежском море получили радио - вернуться в базу и принять на борт московских адмиралов. Чернов возвращаться не захотел, записал в вахтенный журнал: «Управление подводной лодкой беру на себя» - и велел погружаться. «Наездников нам не надо», - сказал он.Правда, позднее командир наш - капитан 1-го ранга Зеленский получил орден Красной Звезды, а Чернов - Октябрьской Революции. Но это было на степень ниже того, на что представляли. Командир-то шел на Героя...Полковник медицинской службы Евгений Никитин, автор книги «Холодные глубины», высказался на этот счет более определенно:- Вернувшийся с испытаний корабль посетил командующий Северным флотом адмирал Иван Матвеевич Капитанец. Он поздравил всех с успешным проведением главных испытаний, назвал экипаж перед строем «экипажем героев» и приказал представить всех его членов к государственным наградам.Наградные листы на членов экипажа были оформлены и переданы командующему флотом. Однако награждение героев-подводников не состоялось. Возразило политуправление флота, которое не увидело заслуги экипажа в покорении боевой подводной лодкой тысячеметровой глубины. Не увидело, возможно, потому, что кроме политработника В. Кондрюкова (штатного замполита К-278. - Н. Ч.) в списке представленных к наградам не было ни одного политотдельца. Не поняли работники политуправления, что рождался качественно новый подкласс подводных кораблей...А потом и вовсе никто не захотел говорить о наградах - «Комсомолец» навсегда ушел в ту бездну, в которой и поставил некогда свой мировой рекорд...Увы, о том уникальнейшем достижении ТАСС не сообщил. И фамилия командира, совершившего это немыслимое погружение, не стала достоянием широкой гласности. Назову ее как архивное открытие в надежде, что однажды она войдет во все учебники морской истории и монографии - капитан 1-го ранга Юрий Зеленский.К стыду своему, при нашей первой с ним встрече я не смог сказать ему слова, достойные его подвига. Мы спорили... Это было в первые дни после гибели «Комсомольца». В полном отчаянии от такой потери (там, в Норвежском море, погиб и мой добрый сотоварищ - капитан 1-го ранга Талант Буркулаков) подводники и инженеры, журналисты и спасатели сходились стенка на стенку. Спорили обо всем - виноват ли экипаж Ванина, надежно ли была спроектирована и построена лодка, вовремя ли пришли рыбаки, почему не сработала как надо спасательная служба ВМФ... Ломали копья точно так же, как спустя десять лет придется ломать их в дни трагедии «Курска». Копья ли? Скорее старые грабли, наступать на которые уж до бешенства больно и обидно... На такой вот ноте мы и расстались. «Безлошадный» Зеленский отбыл вскоре в Северодвинск, на его карьере был поставлен крест, поскольку он стал перечить выводам Правительственной комиссии и посмел не только иметь свое особое мнение, но и публично его высказывать.Тихо и безрадостно закончил он свою флотскую службу капитаном-диспетчером заводской гавани в Северодвинске...А имя его должно быть в Пантеоне подводного флота России. Национальный герой, увы, непризнанный и никому не известный, как и большинство героев нашего флота. Их постигла судьба героев Первой мировой войны. Тогда грянул октябрьский переворот и начался новый отсчет времени, новый счет заслугам и подвигам. Нечто подобное произошло и после августа 1991-го. До того - режим секретности, после того - режим ненужности...И все-таки капитан 1-го ранга Юрий Зеленский был первым в мире подводником, который увел свой корабль за километровую отметку глубины. Запомним это навсегда.***По счастью, мне довелось снова встретиться с Юрием Зеленским. На сей раз не второпях, основательно - в петербургском клубе моряков-подводников. Это было в 2005 году. В кают-компании клуба собрался весь цвет подводного флота России: боевые адмиралы и командиры подводных лодок. Они аплодировали пожилому скромному человеку в гражданском пиджаке. Это было очень похоже на то, как встречали когда-то в Кронштадте Александра Маринеско, вышедшего из глубокой житейской тени к своим боевым собратьям.27 лет провел Зеленский в Северодвинске. В оные годы на такой срок ссылали в эти края за тяжкие преступления. А его - за подвиг. Впрочем, свою северодвинскую службу Зеленский наказанием не считал: он принимал и испытывал там новейшие атомные подводные лодки - целых восемь «корпусов», как говорят корабелы. С его легкой и опытной руки пошли бороздить они океанские глубины.***Вместо послесловия к этой истории приведу слова Героя Советского Союза вице-адмирала Евгения Чернова: «По поводу ситуации, сложившейся с оценкой службы основного экипажа глубоководной подводной лодки К-278 Северного флота и его командира капитана 1-го ранга Ю. А. Зеленского, при испытаниях подводной лодки погружением и плаванием на предельной глубине 1000 метров.Экипаж атомной подводной лодки К-278 («Комсомолец») был сформирован в 1981 году из лучших профессионалов - добровольцев 1-й флотилии атомных подводных лодок СФ, прошел обучение по специально разработанной программе, принимал активное участие в достройке подводной лодки, ее швартовных, заводских и государственных испытаниях.На 1-й флотилии СФ экипаж К-278 был введен в первую линию кораблей постоянной боевой готовности, полностью выполнил «Программу опытной эксплуатации» и был подготовлен к испытанию погружением и плаванием на предельной глубине погружения.4 августа 1984 года впервые в истории мирового подводного плавания боевая и боеготовая атомная подводная лодка К-278 водоизмещением 8500 тонн погрузилась на глубину 1020 метров в Норвежском море для испытания ее на этой глубине и проверки работы энергетической установки, технических средств, систем, устройств и оружия корабля. На борту глубоководного атомохода находились 80 человек. Это был коллективный подвиг и мировой рекорд.Лодкой управлял штатный экипаж - 57 человек. Результаты испытаний фиксировали представители конструкторских бюро и судостроители. Впервые подводной лодкой была достигнута ось океанского глубоководного звукового канала, испытана новая система аварийного всплытия с глубины 800 метров, на этой же глубине были проверены по назначению торпедные аппараты.Командующий Северным флотом адмирал И. М. Капитанец приказал подготовить наградные документы на всех членов экипажа, что и было сделано немедленно...Подводная лодка со штатным экипажем продолжала интенсивное плавание... Вопрос о награждении командира и экипажа глубоководной подводной лодки «за отвагу и мужество при испытаниях и освоении нового глубоководного корабля» был отложен. Главкома Чернавина сменили главнокомандующие Громов, затем Куроедов. Последний хотел найти наградные документы: «Найду - представлю», но не успел - погиб «Курск».В конце 80-х годов капитан 1-го ранга Зеленский был назначен на тупиковую должность в Северодвинск и там же уволен в запас. Его взял на работу диспетчером по части буксиров генеральный директор СМП Д. Г. Пашаев. Зеленский «виноват» в том, что не дал в обиду свой корабль при установлении причин его катастрофы. Главком Куроедов выделил ему квартиру во Всеволожском районе Ленинградской области...»ТТЗ на проектирование опытной боевой подводной лодки с повышенной глубиной погружения с целью изучения условий ее эксплуатации было выдано в августе 1966 года. Опыт, полученный при создании этой ПЛ, предполагалось использовать для создания проекта глубоководных лодок, пригодных для серийной постройки. Процесс проектирования занял почти восемь лет и технический проект был утвержден только в 1974 году. Повышенная глубина погружения обусловила выбор титановых сплавов в качестве материала прочного корпуса.Для экстренного (в течение 20-30 с.) создания положительной плавучести на больших глубинах при поступлении внутрь лодки забортной воды была установлена система продувания балласта одной из цистерн средней группы при помощи пороховых газогенераторов. Носовые горизонтальные рули выдвижные. Было решено отказаться от торпедопогрузочного люка и прочной рубки. Вход в лодку осуществлялся через ВСК (всплывающую спасательную камеру). Все это позволило свести к минимуму число отверстий в прочном корпусе.Лодка имела шесть носовых 533-мм ТА с устройством быстрого заряжения. Каждый ТА имел автономное пневмогидравлическое стреляющее устройство. Стрельба могла производиться на всех глубинах погружения.Боекомплект состоял из 22 единиц (торпеды и ракетоторпеды). Типовой вариант загрузки ТА был следующий: 2 торпеды САЭТ-60М, 2 ракетоторпеды РК-55, 2 реактивные торпеды ВА-111 «Шквал». На стеллажах находились шесть ракетоторпед и десять торпед. Выдачу целеуказания для применения ракетоторпедного вооружения осуществлял ГАК «Скат».Лодка получила тактический номер К-278. Строилась на СМП (заводской номер 510). Закладка состоялась 22 апреля 1978 года. 9 мая 1983-го она была спущена на воду и после завершения госиспытаний 20 октября того же года вошла в состав Северного флота. В октябре 1988-го была переименована в «Комсомолец». Этот уникальный корабль, гордость отечественного подводного кораблестроения, погиб 7 апреля 1989 года в 17 часов 8 минут в Норвежском море.ашttp://www.vpk-news.ru/articles/6891На фото внизу: К-278 и "Комсомолец"
  10. Приветствую!В 1987 году выведен из состава, к концу года на борту жило 10 моряков срочной службы - поддерживали плавучесть... В 1988 году отправлен на лом...Мне повезло провести на "Лекареве" двое суток - 26-27 декабря 1987г. - после учебки в Дивизии ждал с Границы свой "Дзержинский", временно дали приют на "Лекареве"...С ув.
  11. Гибель у причала50 лет назад в порту Полярного произошла трагедия, обстоятельства которой до недавних пор были засекречены11 января 1962 года в Екатериненской гавани военного порта Полярный взорвалась и затонула большая дизель-электрическая подводная лодка Б-37. Стоявшая рядом - борт о борт - ПЛ С-350 тоже была значительно повреждена. В результате погибли 78 подводников. Материалы расследования трагедии и военного трибунала над чудом выжившим командиром Б-37 капитаном второго ранга Анатолием Бегебой были на долгие десятилетия засекречены (как выяснилось недавно, далеко не по причинам соблюдения военной тайны).Мне посчастливилось быть знакомым с бывшим командиром Б-37. В начале 70-х годов прошлого столетия тогда уже капитан первого ранга Бегеба преподавал тактику в Каспийском высшем военно-морском училище, в котором мне выпала честь учиться. Анатолий Степанович был очень смелым человеком и не боялся рассказывать курсантам о некоторых обстоятельствах гибели Б-37. А не так давно мне довелось побывать в Полярном на праздновании 70-летия 4-й эскадры подводных лодок Краснознаменного Северного флота. В фондах городского краеведческого музея мне позволили ознакомиться с рассекреченными документами, проливающими свет на обстоятельства трагедии 50-летней давности.Воспоминания Бегебы- Незадолго до трагедии я возвратился из очередного отпуска. Накануне на лодку был принят торпедный боезапас, в погрузке которого я еще не успел принять участие. Утром 11 января 1962 года после подъема Военно-морского флага я приказал начать ежеутреннее проворачивание лодочных машин и механизмов. Некоторое время я еще находился на верхней палубе корабля, как вдруг из верхнего рубочного люка повалил черный дым — сильно, как из трубы паровоза. Первая мысль — замыкание, горят кабельные трассы. Так уже было незадолго до этого на другой лодке. Тогда, чтобы погасить пожар, пришлось открывать концевые люки и тащить баллоны с углекислотой. Бросился на причал к телефону. Доложил о пожаре начальнику штаба контр-адмиралу Юдину и сразу же на лодку. На палубе толклись рулевые, которые следили за проворачиванием рулей глубины. В ограждении рубки мельтешили радисты и метристы, проверявшие выдвижные антенны. Дым валил такой, что нечего было и думать лезть в центральный пост через входную шахту. Я приказал радистам прыгать на палубу, чтобы не отравились ядовитыми газами. А сам побежал в корму, где был аварийно-спасательный люк, по которому можно было проникнуть в седьмой отсек. Не добежал шагов десять — взрыв чудовищной силы швырнул меня в воду. Я не почувствовал ледяного холода. Контуженный, выбрался на привальный брус и с ужасом посмотрел на то, что стало с лодкой. Развороченный нос медленно уходил в дымящуюся воду.Меня тут же подобрали и увезли в госпиталь. Туда через некоторое время приехал сам главнокомандующий ВМФ СССР адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков, назначенный председателем госкомиссии по расследованию. Лично расспрашивал, что и как. А потом было заседание ЦК КПСС, на котором министр обороны Малиновский доложил о ЧП Хрущеву. Не знаю реакцию первого секретаря ЦК КПСС, но Малиновский распорядился отдать меня под трибунал. Видимо, принял такое решение на основании Акта государственной комиссии по расследованию. Но акт составили за пять дней до того, как лодку подняли и детально осмотрели. Он не учитывал многие важные нюансы.Сам себе адвокатБегеба вынужден был сам защищаться на заседаниях военного трибунала, поскольку ему выделили молодую женщину-адвоката, ничего не понимающую в службе. Суд проходил с 18 по 22 июня. Вот как о нем вспоминал сам Бегеба:- Обвинитель задает вопрос: почему воздушные баллоны ваших торпед просрочены с проверкой на два года? Отвечаю: торпеды принимали на лодку в то время, когда я был в отпуске. Я видел только дубликаты их формуляров. В них сроки проверки не записываются. А заносятся они в подлинники, которые хранятся в арсенале.Следующий вопрос: почему не была объявлена аварийная тревога, все ваши люди бросились в панике в корму? Отвечаю: расположение трупов в отсеках показывает, что каждый из погибших находился там, где обязывала его быть аварийная тревога. Доказательство - акт осмотра корабля водолазами.Еще вопрос: почему вы, командир, бежали в противоположную от пожара сторону — в корму? В вопросе ясно слышалось — «почему вы струсили?». Отвечаю: люк в носовой отсек без посторонней помощи изнутри открыть невозможно. А кормовой — аварийный — я открыл бы сам. Попасть в лодку в тот момент можно было только через него... Проверили мое заявление на одной из лодок — все точно.Государственная комиссия выдвинула более двадцати версий гибели лодки. В том числе и такую: в ходе погрузки торпед одну из них слегка помяли или поцарапали о причальные стойки. А потом подмарафечивали с помощью паяльника. Она и взорвалась. Спросили об этом и меня. Ответил примерно так. Когда я прибыл из отпуска на корабль, минер доложил: «Товарищ командир, мы приняли не боезапас, а мусор!». Стал разбираться, в чем дело. Оказывается, все лучшее погрузили на лодки, которые ушли в Атлантику под Кубу, где начинался известный Карибский кризис. А нам — второму эшелону — сбросили просроченное торпедное старье, все, что наскребли в арсеналах. Хотя мы стояли в боевом дежурстве. Обычно стеллажные торпеды на лодках содержатся с половинным давлением в баллонах. А нам приказали довести его до полного — до двухсот атмосфер. Я отказался это сделать. Но флагманский минер настаивал, ссылаясь на напряженную обстановку в мире. Мол, того и гляди — война. Я согласился с условием, что приказание исполню только под запись командира бригады в вахтенном журнале. Комбриг и записал: «Иметь давление 200 атмосфер». К чести комбрига, он свою запись подтвердил в трибунале, несмотря на то, что вахтенный журнал так и не смогли обнаружить.Так вот, на мой взгляд, все дело в этом полном давлении в воздушных резервуарах стеллажных торпед. Скорее всего, выбило донышко старого баллона. Я же слышал хлопок перед пожаром! Воздушная струя взрезала обшивку торпеды. Тело ее было в смазке. Под стеллажами хранились банки с «кислородными консервами» — пластинами регенерации. Масло в кислороде воспламеняется само по себе. Старшина команды торпедистов мичман Семенов успел только доложить о пожаре и задохнулся в дыму. Потом взрыв. Сдетонировали все двенадцать торпед. Кстати, после этого случая запретили хранить банки с «регенерацией» в торпедных отсеках. А все эти версии про то, что в носу шли огневые работы, паяли вмятину на зарядном отделении — полная чушь.Подвиг трибуналаТо, что произошло в дальнейшем в зале суда, по сегодняшним меркам, иначе как подвигом состава военного трибунала не назовешь. Выслушав представителей обвинения и свидетелей с обеих сторон, суд удалился на совещание. Никто из присутствующих ничуть не сомневался в приговоре, ведь ЦК КПСС, государственная комиссия, министр обороны, командующий Северным флотом уже определили стрелочника, суду оставалось только назвать меру наказания. Но военный трибунал в составе полковника юстиции Титова, народных заседателей капитана первого ранга Шкодина и капитана второго ранга Савельева неожиданно для всех огласили оправдательный приговор. Думается, что этот «бунт» военных судей — одна из главных причин засекречивания дела о гибели Б-37. Не могу здесь не привести воспоминания ставшего впоследствии генерал-майором юстиции Федора Титова: «Бросил взгляд в зал. Полнейшее оцепенение присутствующих. Все продолжают молча стоять. Никто не ожидал полного оправдания подсудимого! Первым пришел в себя и выскочил из зала военный прокурор полковник юстиции Титков. Несмотря на позднее время, он сумел организовать катер, на котором незамедлительно убыл в Североморск и, как выяснилось позже, сразу доложил адмиралу Касатонову об оправдательном приговоре А.С.Бегебе. На следующий день меня вызвали к комфлота. Тот, стуча кулаком по столу, набросился на меня с упреками: «Вы что, решили Президиум ЦК партии учить! Вы выбили у меня из рук рычаг, с помощью которого я хотел повернуть всю работу командиров по искоренению серьезных недостатков в службе и укрепить дисциплину! Вы что, решили быть умнее тех, кто был в госкомиссии, которая разбиралась в происшествии, и прокуратуры флота, четыре месяца проводившей следствие по этому делу?!.Эту тираду командующий закончил тем, что заявил: такой приговор не соответствует действительности и по протесту военной прокуратуры флота будет отменен, а Бегеба все же будет осужден. Тогда я малость вспылил: «Что вы на меня кричите? Ведь я вам в своей работе не подчинен! Я подчинен только советскому правосудию!»На следующий день мне позвонили из Москвы. Председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР генерал-лейтенант В.В. Борисоглебский сообщил о поступившем протесте военной прокуратуры. А дня через три-четыре последовал звонок из ЦК КПСС. Звонили по поручению первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. Меня на месте не оказалось, поэтому мой заместитель полковник юстиции Маслов, по просьбе звонившего, зачитал ему весь текст приговора. Это вызвало некоторое недоумение на другом конце провода: «В документе, поступившем в ЦК от Генерального прокурора, обстоятельства оправдания Бегебы изложены несколько иначе. Пришлите копию приговора в Москву».Я почти не сомневался, что под сильным давлением оправдательный приговор будет отменен. Единственное, что хоть как-то скрасило мрачную ситуацию, так это такой эпизод. В кабинет вошли три немолодых капитана первого ранга и вдруг, как по команде, опустились передо мной на колени, низко поклонились, и один из них говорит: «Спасибо вам, товарищ полковник, за справедливость! Спасибо вам за спасенного командира! Спасибо за то, что не дали нам потерять веры в правосудие!» Я оторопел. После постоянной нервотрепки, после мощного давления со стороны всевозможного начальства подобная сцена произвела на меня сильное впечатление. На глаза навернулись слезы...А вскоре я получил из военной коллегии Верховного суда телеграмму: «ОПРАВДАТЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР ОСТАВЛЕН СИЛЕ ТЧК РАДЫ ЗА ПРАВОСУДИЕ ТЧК ПОЗДРАВЛЯЕМ ТЧК».Надо ли говорить, как пела моя душа!?К 23 февраля 1963 года, неожиданно для всех, мне было присвоено очередное воинское звание — генерал-майор юстиции. Полгода спустя был подписан приказ о назначении на должность начальника организационно-инспекторского отдела Военной коллегии Верховного суда СССР. Когда я пришел попрощаться с командующим Северным флотом, Владимир Афанасьевич Касатонов тепло поблагодарил меня за службу и сообщил, что Военный совет решил организовать в мою честь прощальный ужин. Когда были произнесены первые тосты, а встреча приобрела неформальный характер, мой сосед за столом замкомфлота Семен Михайлович Лобов наклонился ко мне и сказал полушепотом: «Всем ты, Федя, хороший парень, только вот Бегебу зря оправдал». Адмирал Касатонов краем уха уловил эту фразу, встал из-за стола (разумеется, и мы все поднялись), наполнил свой бокал и сказал: «Должен вам всем сообщить, что оправдательный приговор по делу Бегебы обсуждался в самой высокой инстанции страны и был признан обоснованным, правильным. Верховный суд не случайно его утвердил, отклонив протест военной прокуратуры».Оказывается, копия приговора, отправленная в ЦК КПСС, была там изучена, и выработанная по ней позиция повлияла и на решение Военной коллегии, и на присвоение мне генеральского звания, и на назначение на вышестоящую должность. Так завершились споры и пересуды по поводу оправдательного приговора по делу командира подводной лодки Б-37 211-й бригады 4-й эскадры подводных лодок капитана 2-го ранга Анатолия Степановича Бегебы».ЭпилогПричины взрыва на ПЛ Б-37 официально до сих пор не названы. Погибшие были торжественно захоронены на гарнизонном кладбище в Полярном. В память о них поставили серый бетонный обелиск с надписью «Морякам-подводникам, павшим при исполнении воинского долга 11 января 1962 года». Недавно их фамилии увековечены на памятной доске в часовне Никольского собора в Полярном.Стараниями капитана первого ранга в отставке Бегебы и Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников в Морском соборе на Крюковом канале установлена памятная доска со списком погибших при роковом взрыве моряков Четвертой эскадры. Сам Анатолий Степанович Бегеба скончался в Санкт-Петербурге в декабре 2002 года. Прах его погребен на Серафимовском кладбище.ашttp://svpressa.ru/society/article/51635/На фото внизу: лодки у пирса до аварии, после взрыва, после отделения аварийных отсеков....
  12. Плавучие батареи «Не тронь меня!» и «Марат»В годы Великой Отечественной войны в состав ВМФ СССР входили тысячи самых разнообразных кораблей — линкоры, крейсера, эсминцы, катера, подводные лодки, многочисленные вспомогательные суда. Однако сегодня мы решили рассказать о самых, пожалуй, необычных боевых кораблях, входивших в состав советского флота — плавучих батареях «Не тронь меня!» и «Марат».«Короли морей» для советского флотаВ течение первой половины XX в. «дредноуты» были символом мощи ведущих флотов мира. Каждая крупная морская держава строила для своего военно-морского флота наиболее мощные корабли с сильным вооружением и самой совершенной защитой. Такие корабли не зря называли «королями морей», ведь они только своим существованием могли защитить интересы страны. В середине 30-х гг. в мире началась новая гонка военно-морских вооружений и СССР не остался в стороне. В нашей стране в конце 30-х гг. начали широкомасштабное строительство огромного военно-морского флота, названного «большим морским и океанским», но его постройка прекратилась в июне 1941 г.Основу мощи советского флота должны были составить огромные суперлинкоры, которые превосходили по своим боевым возможностям корабли зарубежных флотов. В СССР параллельно создавались два проекта — типа «А» (проект 23, водоизмещением 35000 т с 406-мм артиллерией) и «Б» (проект 25, водоизмещением 26000 т с 305-мм артиллерией). Планировалось построить 20 линкоров: четыре больших и четыре малых для Тихоокеанского флота, два больших для Северного флота, четыре малых линкора для Черноморского флота, ещё шесть малых линкоров должны были пополнит состав Балтийского флота. Процесс создания крупных кораблей контролировал лично И.В. Сталин. При разработке учитывался передовой зарубежный опыт, прежде всего итальянский, немецкий и американский. В 1937 г. проект «Б» был признан «вредительским» и советская судостроительная промышленность была сконцентрирована на подготовке к серийному строительству линкоров проекта 23. Это должен был быть современный боевой корабль — полное водоизмещение превышало 67000 т, его наибольшая длина 269,4 м, наибольшая ширина 38,9 м, осадка 10,5 м, мощность ГЭУ более 231000 л.с., скорость хода около 29 уз, дальность плавания 7000 миль (при 14,5 уз). По вооружению (9х406-мм, 12х152-мм, 12х100-мм орудий и 32х37-мм зенитных автомата) он превосходил всех «коллег», за исключением американской «Монтаны» и японского «Ямато». Линкор имел мощное бронирование и систему противоминной защиты. Его экипаж составляли 1784 моряка. До начала войны были заложены четыре линейных корабля: «Советский Союз» в Ленинграде (завод №189), «Советская Украина» в Николаеве (завод №189), в Молотовске (завод №402) началось строительство «Советской России» и «Советской Белоруссии». Но ни один из них в строй так и не вступил...Создание плавучей батареи №3В экспозиции Музея Черноморского флота в Севастополе целый зал посвящен героической 250-дневной обороне города от немецких войск в 1941-1942 гг. Моряки Черноморского флота и жители города совершили немало подвигов, защищая севастопольские рубежи. Посетителям музея о них рассказывают многочисленные экспонаты, фотографии и реликвии военной поры. Есть среди них небольшая фотография, мало что говорящая обычным посетителям. Она подписана так — капитан-лейтенант С.А.Мошенский, командир плавучей батареи №3. Чем он прославился, что за плавбатарея № 3, какие подвиги совершил её экипаж не уточняется. Больше никакой информации об этом корабле в экспозиции музея, к сожалению, нет.Как уже отмечалось, в конце 30-х гг. на судостроительных заводах СССР было развёрнуто масштабное строительство линейных кораблей типа «Советский Союз». Этому предшествовала колоссальная научно-исследовательская и проектно-конструкторская работа, проведённая советскими конструкторами и инженерами. Особое внимание они уделили вопросам разработки вооружения и систем защиты кораблей. Много опытов провели на Чёрном море для определения оптимальной системы ПМЗ (противоминной защиты — по терминологии того времени). На первом этапе были проведены подрывы 24 масштабных отсеков (в масштабе 1:5) с ПМЗ семи различных типов. По результатам опытов был сделан вывод о наибольшей эффективности итальянской и американской систем защиты. В 1938 г. в Севастополе прошёл второй этап опытов. Как и раньше, они производились на масштабных отсеках, были проведены 27 подрывов. Но на этот раз для опытов построили огромный натурный отсек, на котором полностью воспроизводилась конструкция системы ПМЗ линкора проекта 23. Он имел форму прямоугольника, его размеры впечатляли — длина 50 м, ширина 30 м, высота борта 15 м. По результатам этих опытов, комиссия определила, что предельным для ПМЗ была мощность взрыва заряда в 750 кг. После окончания испытаний опытный отсек использовали в качестве мишени для учебных стрельб, а потом его поставили на прикол в одной из севастопольских бухт.После начала войны отсеком заинтересовался капитан 2 ранга Г.А. Бутаков. Он предложил командованию Черноморского флота использовать его для создания плавучей артиллерийской батареи. По его плану «квадрат» планировалось вооружить и установить на якоре в районе Бельбекской долины в нескольких милях от Севастополя. Он должен был усилить ПВО Главной базы флота и обезопасить подступы к ней со стороны моря. По данным разведки ожидалась высадка в Крыму немецкого десанта, и плавучая батарея должна была этому помешать. Командующий ЧФ Ф.С. Октябрьский поддержал рапорт Г.А. Бутакова, нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов одобрил эту идею. В июле 1941 г. на «квадрате» (так отсек именовали в документах) начались работы по монтажу общекорабельных систем и установке вооружения. Работу над проектом вёл инженер Л.И. Ивицкий. Внутри оборудовали жилые помещения, камбуз, радиорубку, склады и погреба. На палубе бывшего отсека установили боевую рубку, дальномеры и два прожектора. Из арсенала доставили 2x130-мм орудия, которые снабдили «ныряющими» снарядами, предназначенными для борьбы с подводными лодками. Их дополняли 4x76,2-мм зенитных орудия, Зх37-мм зенитных автомата, 3x12,7-мм зенитных пулемёта. Экипаж плавбатареи составили 130 человек, 50 из них призвали из запаса, остальных набрали со всех кораблей ЧФ. К борту «квадрата» рабочие прикрепили шлюпбалку, но шлюпки не нашлось. Зато рабочие нашли на складах завода огромный адмиралтейский якорь и передали его на батарею. Старожилы утверждали, что он с линкора «Императрица Мария». 3 августа 1941 г. на отдельной плавучей батарее №3 был поднят военно-морской флаг. Приказом командующего ЧФ от 4 августа она была включена в состав Охраны Водного района Главной базы. Экипаж плавбатареи во главе со старшим лейтенантом С.Я. Мошенским приступил к несению службы.Боевой путь «Не тронь меня!»9 августа буксиры перевели плавбатарею в Бельбекскую бухту. От угрозы атак со стороны моря её отгородили несколькими рядами противолодочных сетей, с берега она была прикрыта береговыми батареями. Якорь «Императрицы Марии» прочно удерживал «квадрат» на месте. На корабле сразу же начались многочисленные учебные стрельбы, тренировки экипажа по борьбе за живучесть и различные учения. Летом 1941 г. налёты Люфтваффе на Севастополь были нечастым явлением. В основном, немецкие самолёты занимались разведкой военных объектов и постановкой магнитных мин. Лишь изредка бомбили корабли в порту. Несколько раз плавбатарею атаковали немецкие самолёты, но их выпады успешно отражали. Батарейцы прикрывали огнём корабли, которые входили в Севастополь. Ситуация в корне изменилась в конце октября 1941 г. после прорыва Вермахта в Крым. Немецкие части приступили к штурму Севастополя. Началась 250-дневная оборона города. Немцами были захвачены все крымские аэродромы и теперь время полёта их бомберов до Севастополя составляло всего 10-15 мин. Налёты на город и порт стали ежедневными. Основные силы флота ушли на Кавказ. В конце октября с «квадрата» демонтировали два 130-мм орудия, которые срочно понадобились для сухопутного фронта. Также сняли весь боезапас «стотридцаток», кроме «ныряющих» снарядов, и расчёты орудий. В результате экипаж корабля сократился до 111 человек.В начале ноября на Чёрном море были сильные штормы. Их сила была такова, что огромный якорь не смог удерживать плавбатарею на месте. Волны начали приближать её к берегу, который теперь занимали немецкие войска. Было принято решение сменить место стоянки «квадрата». 11 ноября буксиры перевели плавбатарею в Казачью бухту и притопили на отмели, теперь штормы ей были не страшны. Новой боевой задачей, которую командование поставило перед экипажем, стала защита военного аэродрома на мысе Херсонес. Он остался последним советским аэродромом в Крыму. На его поле базировалась вся авиация Севастопольского оборонительного района. Налёты на Херсонесский аэродром участились. Днём 29 ноября 1941 г. зенитчикам плавбатареи удалось одержать свою первую победу. Ими был сбит Bf-109. 17 декабря немцы начали новый штурм Севастополя. В течение всего дня батарейцам пришлось отражать налёты на аэродром. При этом был сбит Ju-88. С этого дня боевой счёт зенитчиков стал расти — при защите аэродрома они сбили 22 немецких самолёта. Зимний штурм был успешно отражён, но налёты на город продолжались. Не забывали немцы и об аэродроме. Они пытались помешать действиям советской авиации, и в рассказах наших лётчиков постоянно упоминалось о помощи плавбатареи: «Плавбатарея поставила завесу... «Не тронь меня!» отсекла немца...». 14 января 1942 г. зенитчики сбили ещё один Ju-88, 3 марта Не-111.19 марта на батареи побывал писатель Леонид Соболев. Целый день он провёл на «квадрате», побеседовал с командиром и экипажем. Об этом он написал в очерке «Не тронь меня!». В марте командир батареи старший лейтенант С.Я, Мошенский был награждён орденом Красного Знамени, он стал капитан-лейтенантом, награды за сбитые самолёты получили и другие члены экипажа.В мае 1942 г. налёты на город усилились, немцы начали подготовку к новому штурму и стремились нейтрализовать советских лётчиков. В этом им очень мешал точный огонь зенитчиков плавбатареи №3, которую моряки-черноморцы стали называть «Не тронь меня!». 27 мая зенитчикам удалось сбить сразу два Me-109.Немцы начали новый штурм города и сосредоточили на крымских аэродромах большое число самолётов. Они имели многократное превосходство в авиации, но советским авиаторам удавалось наносить удары по противнику и в этом значительная заслуга экипажа плавбатареи. 9 июня его боевой счёт пополнили три Ju-88, 12 июня Bf-109,13 июня Ju-88. Батарея мешала действиям авиации противника и немецкое командование решило с ней покончить. 14 июня «квадрат» атаковали 23 Ju-87, было сброшено 76 бомб, но им не удалось добиться прямых попаданий. От близких разрывов авиабомб вышел из строя прожектор, осколки срезали шлюпбалку, три моряка были ранены. При отражении этого налёта моряки сбили два Ju-87. Во второй половине дня атаки продолжились, по «квадрату» открыла огонь немецкая батарея. Последовали новые налёты. К этому времени защитники Севастополя испытывали большие трудности из-за недостатка боезапаса. В период между штурмами командованию СОР не удалось создать на складах достаточных запасов боеприпасов и теперь снаряды приходилось экономить. С Большой земли боеприпасы теперь доставляли на кораблях, но их по-прежнему катастрофически не хватало. Немцы же создали огромные запасы боеприпасов, снарядов и патронов они не жалели. Их авиация господствовала в севастопольском небе. 19 июня на «Не тронь меня!» был произведён очередной налёт. Это была 450-я атака немецкой авиации на батарею, экипаж которой теперь день и ночь находился у орудий. Её судьба оказалась решена из-за недостатка боеприпасов к орудиям. Немецким лётчикам удалось прорваться к батарее. В 20.20 одна из бомб попала в левый борт «квадрата», вторая разорвалась прямо у борта. Сила взрыва разметала всё живое на палубе. Убитыми и ранеными оказались расчёты зенитных орудий и автоматов, начался пожар в кормовом погребе, огонь подбирался к «ныряющим» снарядам, но его удалось потушить. Погиб командир батареи и ещё 28 членов экипажа. Было ранено 27 моряков, катера немедленно доставили их на берег. К вечеру экипажу удалось ввести в строй 37-мм автомат и два пулемёта ДШК, но боеприпасов к ним на корабле не было. 27 июня 1942 г. экипаж плавбатареи был расформирован. Моряки были направлены воевать на сухопутные позиции, раненых вывезли на Большую землю корабли Черноморского флота, прорывавшиеся в Севастополь. После падения города немецкие солдаты с интересом осматривали огромный корпус «Не тронь меня!», стоящий на отмели у берега Казачьей бухты.Несколько слов необходимо сказать о командире плавбатареи «Не тронь меня!» капитан-лейтенанте Сергее Яковлевиче Мошенском. Он родился в Запорожье. Работал на заводе электриком, окончил рабфак. В 1936 г. его призвали служить на флот. Комсомольца с законченным средним образованием направили на двухгодичные курсы комсостава. По их окончании он получил звание лейтенанта и был направлен служить командиром первой башни ГК на линкоре «Парижская коммуна». Перед началом войны С.Я. Мошенский закончил в Ленинграде годичные курсы усовершенствования комсостава ВМФ по специальности командир батареи ПВО. Он был женат, семья ждала первого ребёнка. После начала войны беременную супругу эвакуировали из Севастополя. Десять месяцев командовал С.Я. Мошенский плавбатареей, каждый день он рисковал своей жизнью ради свободы Родины. На ней он погиб, так и не увидев дочери, которая родилась в эвакуации. Он похоронен в Камышовой бухте, но точное место захоронения, к сожалению, неизвестно.История линкора «Марат» После Цусимы в нашей стране началось возрождение военно-морского флота. Самыми мощными кораблями Российского Императорского флота стали четыре линейных корабля типа «Севастополь» — «Гангут», «Полтава», «Севастополь» и «Петропавловск». Большевикам удалось сохранить три из них, именно они составили основу мощи возрождавшегося рабоче-крестьянского флота. К началу войны в составе ВМФ СССР находились «Марат» и «Октябрьская революция» на Балтике, «Парижская коммуна» на Чёрном море. Ещё один линкор — «Фрунзе» (бывшая «Полтава») так и не был восстановлен после небольшого пожара, произошедшего в 1919 г. Руководство ВМФ неоднократно предлагало восстановить его как линкор, линейный крейсер, монитор, плавбатарею и даже авианосец. В 20-е гг. были разработаны десятки подобных проектов, но ни один из них, к сожалению, так и не реализовали. Механизмы с «Фрунзе» были использованы как запчасти при ремонте остальных линкоров. «Петропавловск» в марте 1921 г. был переименован в «Марат». В 1928-1931 гг. он прошёл модернизацию. Линкор был флагманом МСБМ. Не обошлось в его биографии и без ЧП — 7 августа 1933 г. из-за затяжного выстрела произошёл пожар в башне Ns2, погибло 68 моряков. 25 июля 1935 г. «Марат» таранил на учениях подводную лодку «Б-3». Самым заметным событием в его мирной жизни стал визит в Англию в мае 1937 г. Линкор принял участие в военно-морском параде на Спитхедском рейде в честь коронации короля Георга V. Советские моряки зарекомендовали себя на этом смотре с наилучшей стороны. Оба линейных корабля входили в состав эскадры КБФ. Корабль принял участие в советско-финской войне 1939-1940 гг., он обстреливал финские береговые батареи. В мае 1941 г. на линкоре была смонтирована обмотка ЛФТИ — «Марат» стал первым советским кораблём, получившим защиту от магнитных мин. Командовал им капитан 2 ранга П.К. Иванов.Начало войны корабль встретил в Кронштадте. В тот день зенитчики открыли огонь по самолёту-разведчику. За лето и осень 653 моряка с «Марата» ушли воевать в морскую пехоту. Летом 1941 г. немецкое наступление развивалось стремительно, и уже 9 сентября линкор, находящийся в ленинградском морском канале, начал обстреливать немецкие части, которые находились на ближних подступах к Ленинграду. Каждый день моряки «Марата» помогали солдатам 8-й и 42-й армий защищать свои позиции. Своим огнём они сдерживали противника и не давали частям Вермахта начать штурм «колыбели революции». За эти дни линкор выпустил 953 305-мм снаряда. Именно огонь кораблей КБФ не позволил противнику успешно завершить наступление и захватить город. Немецкое командование отдало приказ уничтожить линейный корабль, срывающий своими обстрелами планы наступления. Против него были использованы авиация и артиллерия. 16 сентября 1941 г. «Марат» получил десять 150-мм снарядов и четыре прямых попадания 250-кг бомб. Погибло 24, ранено 54 моряка. На линкоре вышел из строя ряд вспомогательных механизмов, получила повреждения четвёртая башня ГК, перестали действовать кормовая группа 76-мм зенитных орудий и носовая батарея 37-мм зенитных автоматов. Эти попадания значительно ослабили возможности ПВО корабля и сыграли роковую роль в истории «Марата».Линкор направили на ремонт в Кронштадт, и 18 сентября он стал к причалу Усть-Рогатки. Он не прекращал вести огонь по противнику, было выпущено 89 305-мм снарядов. Немецкая авиация продолжала следить за кораблём, был разработан новый план уничтожения линкора. На аэродром в Тирково из Германии доставили 1000-кг бронебойные бомбы РС-1000. У советского командования не нашлось резервов для усиления ПВО базы, т.к. всё было брошено на оборону Ленинграда. Вот как ситуацию охарактеризовал один из моряков: «Противник летает нахально, а у нас только зенитки, да и стреляют неважно. А истребителей всего шесть. Больше нет. Вся флотская авиация работает в интересах фронта под Ленинградом». Теперь основным объектом атак Люфтваффе стали корабли в Кронштадте. 21, 22 и 23 сентября на Кронштадт были проведены серии массированных налётов. Зенитчики линкора «Марат» и немногочисленные силы ПВО Кронштадта не смогли отразить одновременное нападение нескольких групп Ju-87. В 11.44 23 сентября линкор атаковали «штуки». Первая 1000-кг бомба упала рядом с левым бортом линкора. Огромный корабль получил крен на правый борт. В этот момент в носовую часть «Марата» попала 1000-кг бронебойная бомба. Она пробила броню, взорвалась внутри корабля и вызвала детонацию боезапаса первой башни ГК. Произошёл огромной силы взрыв. Пламя поглотило надстройку линкора, её оторвало от корпуса и отбросило к причалу. Осколки от взрыва разлетелись по всей Средней гавани Кронштадта. Столб дыма окутал причал Усть-Рогатки, он поднялся вверх на выстоту около километра. Погибло 326 моряков, в т.ч. командир и комиссар корабля. Корпус «Марата» сел на грунт гавани. Он был сильно разрушен и перестал существовать как боевой корабль. Вот как описал эту катастрофу один из очевидцев: «Отчётливо вижу, как громадная фок-мачта с трапами, рубками, мостиками и площадками, сплошь усеянная фигурами в белых матросских робах, медленно отделяется от корабля, не очень быстро валится в сторону, а затем разделяется на части и с грохотом обрушивается в воду... Чуть ниже мачты также медленно поднялась и орудийная башня, её три 12-дюймовых орудия отламываются и тоже летят в воду. Бухта кажется кипящей от массы брошенной в неё раскалённой стали...».Боевой путь плавбатареи «Марат»Сразу после взрыва на «Марате» экипаж начал борьбу за живучесть, «маратовцам» удалось предотвратить затопление остальных отсеков корабля. На помощь им пришли моряки с других кораблей. Взрыв перебил корпус линкора в районе 45-57 шпангоутов, в корпус попало около 10000 т воды, разрушена надводная часть корпуса в районе носовой надстройки, перестали существовать носовая башня ГК, фок-мачта с боевой рубкой, надстройкой и первой дымовой трубой. Многие корабельные системы жизнеобеспечения вышли из строя. Корпус линкора лёг на грунт, но из-за небольших глубин в гавани он не затонул, борт продолжал выступать из воды на 3 м. Морякам «Марата» удалось посадить корабль на ровный киль и вскоре начались работы по восстановлению его боеспособности. Им оказывали помощь спасательные суда «Сигнал» и «Метеорит», водолазы ЭПРОНа. Вот как ситуацию на корабле описал один из моряков: «Когда я поднялся на линкор, палуба была уже прибрана, всё лежало и стояло на своём месте. И только подойдя ко второй башне, я очутился на краю пропасти — здесь обрывалась палуба... Дальше корабля просто не было. Я стоял над вертикальной стеной. Казалось, что видишь корабль в разрезе. А впереди — море...».Третья и четвёртая башни ГК не пострадали при взрыве, вторая башня ГК нуждалась в ремонте. Было решено использовать корабль в качестве несамоходной плавбатареи. Для этого необходимо было поднять корпус с дна гавани и восстановить боесопособность артиллерии. Новым командиром корабля стал капитан 3 ранга В.П. Васильев, штат экипажа составили 357 человек. С него сняли 120-мм орудия, сформировали три батареи и отдали их на сухопутный фронт. 31 октября третья и четвёртая башни открыли огонь по немецким позициям. Немцы обстреливали оживший корабль из крупнокалиберной артиллерии. Они вели прицельный огонь по неподвижной цели. Для защиты от попаданий на палубу плавучей батареи были уложены гранитные плиты толщиной 32-45 см, а в районе котельного отделения разместили броневые плиты. 12 декабря состоялась первая перестрелка с противником. По кораблю немецкой батареей из посёлка Беззаботный было выпущено 30 280-мм снарядов. В плавбатарею попало три снаряда, после чего немецкую батарею подавили огнём «Марата». 28 декабря 1941 г. плавбатарея вновь вела артилерийскую дуэль с 280-мм железнодорожной артбатареей, расположенной на станции Новый Петергоф. По «Марату» выпустили 52 снаряда, четыре из них попали в корабль. Он получил значительные повреждения, но огня не прекратил и подавил батарею. Немецким снарядом было потоплено стоящее у борта вспомогательное судно «Водолей», обеспечивавшее отопление плавбатареи. К 1 января 1942 г. численность экипажа «Марат» возросла до 507 человек. За январь 1942 г. плавбатарею обстреливали восемь раз, по ней было выпущено 85 снарядов калибра 150-203-мм, но попаданий не было. На корме были установлены Зх37-мм зенитных автомата на сухопутных установках. Для защиты от осколков их огородили мешками с хлопком. Позднее на корабле установили ещё несколько зенитных автоматов. 25 октября плавбатарея провела очередную артиллерийскую дуэль с немецкой батареей. По «Марату» было выпущено 78 280-мм снарядов, четыре из них попали в палубу корабля, но не причинили значительных разрушений. Помогло дополнительное «бронирование». Всю зиму, весну и лето 1942 г., продолжались работы по восстановлению боеспособности второй башни. 30 октября успешно прошли её испытания и она вошла в строй. В этот день она выпустила 17 снарядов по немецким позициям. 6 ноября по кораблю выпустили 29 280-мм снарядов, лишь один попал в корабль. Был выведен из строя котёл, повреждён ряд механизмов, два моряка были убиты, шесть ранено. Ещё одна артиллерийская дуэль состоялась 30 декабря 1942 г.31 мая 1943 г. «Марату» было возвращено его первоначальное название «Петропавловск». 2 декабря 1943 г. состоялась артиллерийская дуэль с немецкой батареей. Она стала последней, т.к. наши войска готовились к снятию блокады Ленинграда. Орудия «Петропавловска» привлекались командованием к обстрелам немецких позиций в январе 1944 г. во время Красносельско-Ропшинской операции по полному снятию блокады Ленинграда. Последние выстрелы по противнику орудия плавучей батареи «Петропавловск» сделали в июне 1944 г. во время Выборгской наступательной операции, завершавшей битву за Ленинград. За годы ВОВ корабль провёл 264 боевые стрельбы и выпустил по противнику 1971 305-мм снаряд.ПамятьПосле освобождения Севастополя корпус плавбатареи №3 продолжал стоять на отмели в Казачьей бухте. В конце 40-х гг. его подняли и отбуксировали в Инкерман на разборку. О подвиге экипажа «Не тронь меня!» постепенно стали забывать. Лишь в скупых строках официальной хроники войны был зафиксирован беспримерный подвиг её экипажа: «В период обороны Севастополя части и корабли охраны водного района сбили 54 самолёта противника. Из их числа 22 самолёта сбила плавбатарея №3». Лишь из очерка писателя Леонида Соболева «Не тронь меня!», рассказа «Таинственный остров» детского писателя Олега Орлова, нескольких статей в газетах и журналах советские читатели могли узнать об этом уникальном корабле. Большую роль в сохранении памяти о плавучей батарее №3 сыграл московский журналист Владислав Шурыгин. Много лет он собирал материалы о боевом пути «Не тронь меня!», встречался с ветеранами, работал в архивах. В 1977 г. с его помощью в Севастополе была организована встреча ветеранов плавбатареи. В 1979 г. он написал книгу «Железный остров», рассказавшую о подвиге экипажа плавбатареи и её командира С.Я. Мошенского. Благодаря этим людям, подвиг моряков плавбатареи №3 не был забыт. К сожалению, в Севастополе не установлено ни монумента, ни памятного знака, посвящённого героическим делам экипажа плавучей батареи «Не тронь меня!».«Марату» повезло больше. После войны было разработано несколько проектов восстановления корабля как линкора (используя участь корпуса «Фрунзе»), но их так и не осуществили. «Петропавловск» использовался в качестве учебно-артиллерийского корабля. В 1947-1948 гг. в доке были проведены работы по полному отделению от корпуса остатков носовой части. 28 ноября 1950 г. бывший «Марат» был переклассифицирован в несамоходное учебное судно и переименован в «Волхов». 4 сентября 1953 г. его исключили из списков флота. Корпус бывшего линкора был разрезан «на иголки» лишь в начале 60-х гг. Ветераны «Марата» решили увековечить память о корабле. В 1991 г. они открыли памятный знак на причале Усть-Рогатки. В том же году ими было принято решение о создании музея, посвящённого боевому пути линкора. Для него удалось найти небольшое помещение в Невском политехническом лицее. В музее находится диорама «Отражение сентябрьского 1941 г. штурма Ленинграда кораблями эскадры КБФ», различные фотографии и экспонаты. В 1997 г. им удалось издать сборник «Залпы с Невы». В него вошли воспоминания ветеранов эскадры КБФ, в том числе моряков «Марата». Музей продолжает свою деятельность и в настоящее время.Алексей Царьков, журнал «Оружие» № 09 за 2010 г. Внизу - "Не тронь меня!" и её Командир - капитан-лейтенант С.Я. Мошенский
  13. Там видео спуска на заводе.... Раньше я его просто не видел....
  14. ...В прошлом военный моряк, капитан 3-го ранга он был самым молодым командиром эсминца Балтийского флота. И это не конец, а скорее начало стремительной карьеры. Его ждало блестящее будущее. Шли разговоры о предстоящем переводе в Главный морской штаб. Уже были отправлены в Москву документы на присвоение ему следующего воинского звания. Николай Федорович Артамонов был женат на дочери очень влиятельного адмирала, важной “шишки” в командовании ВМФ. С таким тестем ему в перспективе тоже было обеспечено высокое адмиральское звание. Новейший эсминец “Сокрушительный”, командиром которого был Артамонов, входил в состав советской эскадры. Она базировалась в польском порту Гданьске. Николай часто сходил на берег, бывал в общественных местах. И случай перевернул или повернул всю его жизнь. Он познакомился с двадцатидвухлетней черноволосой красавицей, полькой Евой Гурой. Влюбился без памяти. Уже на третий день знакомства сказал девушке, что без нее теперь не мыслит своей дальнейшей жизни. Еве тоже понравился красивый и статный моряк, который с ходу объяснился в любви. Однако командир эсминца, зять адмирала у всех на виду. Стоило ему появиться вместе с красавицей полькой Евой Гурой, как посыпались вопросы. Да и особый отдел заинтересовался. Николай понял, что не сможет развестись - не дадут, а даже если разведется жениться не сможет на иностранке - все равно не получит разрешения. С каждой встречей его любовь становилась все сильнее и Ева стала всем смыслом его жизни. Она отвечала ему взаимностью. И Николай Артамонов у которого была семья - еще недавно любимая жена и сын, принимает решение бежать из Гданьска в Швецию. Бежать вместе с Евой, которую ему не пришлось долго уговаривать. Она влюбилась в советского морского офицера. В воскресенье 7 июля 1959 года на служебном катере вместе с Евой и мотористом матросом Ильей Поповым Николай Артамонов вышел в море порыбачить. Как рассказал на следствии Попов, Артамонов приказал взять курс на Швецию и угрожал в случае отказа застрелить его. И Попов выполнил команду - повел катер в Швецию. Повезло и туда добрались без особых приключений. Николай Артамонов и Ева Гура обратились к шведским властям с просьбой о политическом убежище. Они его получили на четвертый день пребывания в этой стране. Вернемся немного назад, в СССР. Очень коротко расскажем о пока не очень длинном жизненном пути, который прошел Николай Артамонов до того как очутился в Скандинавии. Николай Федорович Артамонов родился в семье корабела канонерского завода в Ленинграде. Он с юношеских лет знал, что будет моряком. После окончания военно-морского училища получил направление на Балтийский флот. Быстро двигался по служебной лестнице и в 32 года уже командовал эсминцем. Двигался бы дальше еще быстрее, женитьба на адмиральской дочери гарантировала это. Однако на пути карьеры встала любовь. Теперь она заменила для него все. В Стокгольме ознакомились с переданными Артамоновым картами побережья и района Карлскруны - основной базы шведского флота на Балтике и ужаснулись. Карты оказались точнее шведских и имели обозначения всех оборонительных сооружений, включая глубину секретных фарватеров в шхерах. Шведские спецслужбы были тесно связаны с американскими. О появлении катера с офицером, командиром советского боевого корабля, сообщили представителям ЦРУ. С беглецами поспешил встретиться работавший под прикрытием дипломата, сотрудника посольства США в Швеции, резидент ЦРУ Пол Гарблер. Он сообщил в Вашингтон своему шефу Аллену Даллесу, что перебежчик представляет большой интерес как источник стратегической информации. После обстоятельной беседы Артамонова отправили в ФРГ, во Франкфурт-на-Майне. Здесь на американской базе офицеры разведки, сотрудники ЦРУ месяц выжимали из него сведения о советском военно-морском флоте. Он выложил все что знал. Что касается моториста Ильи Попова, то он колебался и тоже намеревался остаться в Швеции, боялся, что его обвинят в содействии изменнику. Однако Артамонов уговорил его вернуться в Советский Союз поскольку “на Западе ему делать нечего”. И он возвратился на Родину. (См. А.Колпакиди, Д.Прохоров “КГБ: спецоперации советской разведки”. М., издательство АСТ,2000).После месячного пребывания на американской базе в ФРГ Артамонова и Еву отправили в Соединенные Штаты. ЦРУ его опекал и прятал. Местопребывание Николая и Евы держалось в строгой тайне. Артамонову выдали новые документы. Теперь Артамонов стал Николасом Джорджем Шадриным. Он женился на Еве Гура. И даже начал делать карьеру в военном ведомстве. США. Его приняли на должность аналитика Разведуправления Министерства обороны. Он работал в отделе, который собирал и обрабатывал информацию о советском ВМФ и гражданском флоте. Одновременно его взяли на контрактной основе консультантом в ЦРУ. Николай регулярно читал лекции советологам и не только им по проблемам обороноспособности СССР. Ева, которая тоже получила новую фамилию Бланка, по специальности была зубным техником. Ей помогли относительно быстро получить лицензию и наладить зубоврачебную практику на дому. Жили в большом и красивом особняке в Арлингтоне. Так что материально они были обеспечены и не могли жаловаться на судьбу. Конгресс специальным решением предоставил Николаю и Еве американское гражданство. Советская разведка довольно долго пыталась установить, где находится Артамонов. Однако выйти на его след не удавалось. В марте 1966 года в США прибыл молодой советский дипломат Игорь Петрович Кочнов. Примерно через неделю после своего появления в Вашингтоне он нашел в телефонной книге домашний номер заместителя директора ЦРУ Ричарда Хелмса и позвонил ему. Он сказал, что обладает информацией, которая представляет интерес для ЦРУ и он готов ее передать. Когда сотрудники ЦРУ встретились с ним, заявил, что является офицером КГБ и прибыл в США со специальным заданием - установить местонахождение Николая Федоровича Артамонова, который бежал из СССР в 1959 году и находится теперь в США. Он предложил ЦРУ помочь ему найти Артамонова и установить с ним контакт. Это будет способствовать его карьере и пойдет на пользу ЦРУ, поскольку он станет внедренным агентом КГБ в ЦРУ, которое будет получать от него точную информацию. Он искренне готов работать в пользу Америки. Появление и предложение Кочнова было неожиданным. В американской разведке его несколько дней обсуждали. Взвешивали все “за” и “против”. Консультировались с ФБР. В конечном счете было решено устроить встречу Артамонова-Шадрина с Кочновым, который получил псевдоним Кити Хок. Такая встреча состоялась. Впоследствии Хелмс утверждал, что он с самого начала был против этой операции. Он говорил: “С моей стороны никогда не было ни малейшего намерения разрешить Шадрину встречи с кем бы то ни было из русских. Не помню, кто руководил этой операцией, но только не я. Кто-то обращался ко мне с просьбой принять такое решение. И напрасно. Я никогда не одобрил бы этой затеи”. От Кочнова ЦРУ получило некоторую информацию о деятельности КГБ в США. От него получили сведения о некоторых агентах советских спецслужб-нелегалах. От него американцы узнали о майоре армии США известном под псевдонимом “Саша”, который был завербован КГБ в Германии и передавал советской разведке секретные сведения об армии и флоте США, о их новой боевой технике. У ЦРУ возникло подозрение, что И.Е.Орлов является агентом-двойником - его разоблачили с помощью Кочнова. Он же сообщил сведения о нескольких гражданах США, много лет работавших на советские спецслужбы. Под присмотром ФБР Артамонов встретился с Кочновым и сделал вид, что искренне раскаивается в предательстве и согласился работать на КГБ надеясь заслужить прощение Советских властей. Он передал информацию, касающуюся его работы в Разведуправлении Министерства обороны. В действительности это была дезинформация, которую подготовило ФБР. После двух встреч Кочнов неожиданно сообщил, что его отзывают в Москву и он передал Артамонова на связь другому оперативнику резидентуры. Артамонов в течение нескольких лет встречался с сотрудником разведки КГБ А.Соколовым и передавал дезу -информацию подготовленную ЦРУ и ФБР. (См. Д.Прохоров, О.Лемехов. “Перебежчики. Заочнорасстреляны”. М., “Вече”, 2001). Однако в Москве возникли подозрения по поводу достоверности его информации. Постепенно сомнения в их правдивости усилились. После проведения ряда проверок руководству КГБ стало ясно, что Артамонов ведет двойную игру. Было установлено, что он работает под контролем американских спецслужб. После этого руководство КГБ приняло решение выкрасть Артамонова и доставить его на территорию СССР. К подготовке этой операции была подключена резидентура разведки КГБ в Вашингтоне. Соколов сообщил Артамонову, что срок его командировки в США заканчивается и теперь вместо него связь с ним будет поддерживать разведчик-нелегал. Руководство операцией было возложено на начальника управления “К” 1-го Главного управления КГБ Калугина. Было решено похитить Артамонова в Вене и заманить его туда под предлогом встречи с нелегалом. В декабре 1975 года Артамонов приехал в столицу Австрии Вену на встречу с новым оперативником КГБ. Вечером 20 декабря она должна была состояться неподалеку от посольства США. Он сказал жене, которая тоже была с ним в Вене, что скоро возвратится и ушел из гостиницы. И пропал. Больше его никто не видел. Его исчезновение вызвало шок у сотрудников ЦРУ и ФБР. Сразу возник вопрос о роли Кити Хок, т.е. Кочнова в этой истории. Джеймс Нолан, заместитель директора ЦРУ по контрразведке с самого начала появления в Вашингтоне считал его подставой КГБ. Все что он передавал американцам, считал Нолан, это чистой воды дезинформация. Его убеждение основывалось на том, что Кочнов больше ни разу не появился в США. Определенную ясность в дело Артамонова и Кочнова внес бывший начальник управления “К” 1-го Главного управления КГБ Олег Калугин. По его словам Кочнов был командирован в США после того как удалось приблизительно установить местонахождение Артамонова с тем, чтобы сделать попытку его завербовать точнее перевербовать. Попытка удалась. Он начал давать ценную информацию. В КГБ он получил псевдоним Ларк. Однако со временем возникли подозрения по поводу правдивости его информации. Проведенная проверка показала, что он фактически поставляет КГБ хорошо продуманную и ловко замаскированную дезинформацию, в которой не так просто было разобраться. Руководство КГБ приняло решение организовать его похищение. Под благовидным предлогом его удалось заманить в Австрию. Артамонов приехал в Вену вместе с женой Евой в сопровождении сотрудника управления безопасности ЦРУ Соли и сотрудницы ФБР Синтии Хосмэн. Все они остановились в гостинице “Бристоль”. Первая встреча Артамонова с сотрудниками разведки КГБ прошла вечером 18 декабря. За ней наблюдали Соли и Хосмэн и никаких подозрений у них не возникло. На следующий день состоялась вторая встреча и опять ни Артамонов, ни американцы не заметили ничего подозрительного. Вечером 20 декабря Николай отправился на встречу с нелегалом, который в дальнейшем отправлялся в США для дальнейшего обеспечения связи с Артамоновым. Она должна была состояться в другом районе города. Недалеко от американского посольства его ждали оперативники Козлов и Курышев. Они предложили ему сесть в машину. О том, что произошло дальше, рассказал в своих мемуарах Калугин, который непосредственно руководил операцией: “В машине ему набросили на лицо маску с хлороформом, сделали усыпляющий укол для гарантии и повезли в сторону чехословацкой границы. Однако обнаружили, что он не выдержав стресса, скончался от острой сердечной недостаточности. Смерть констатировал словацкий врач, которого пригласили через пограничников. Труп был доставлен на спецсамолете КГБ в Москву. Похоронили его под латышской фамилией на одном из московских кладбищ. Есть, однако, все основания полагать, что причиной его смерти была не сердечная недостаточность, а чересчур большая доза хлороформа. А.Соколов тоже опубликовал мемуары. Он выдвинул совсем другую версию смерти Артамонова. Прямо обвинил Калугина в преднамеренном убийстве Артамонова по заданию ЦРУ, агентом которого он якобы являлся с 1959 года. (См. А.Соколов “Суперкрот ЦРУ в КГБ”, М, 1999). Работал ли Калугин на американцев вопрос весьма спорный. Никаких доказательств этого Соколов и другие авторы, утверждающие это, не привели. Другое дело, что Калугин одним из первых, увидев, что “броненосец” под названием КГБ тонет и решил бежать с него. Он дал важные показания о преступлениях КГБ. Чекисты были поражены такой прытью генерала и поспешили его зачислить в давние агенты ЦРУ. Когда похищали Артамонова Калугин работал не на Америку, а против Америки, и верно служил Коммунистической партии и ее щиту - КГБ. Это когда Советская власть стала трещать по швам, он раньше других понял, куда ветер дует. Этого ему не могут простить чекисты многие из которых пошли его же дорогой. Да и сейчас они чувствуют себя в России вполне комфортно. Бывший подполковник КГБ Владимир Путин уже 12 лет управляет Россией и готовится еще 12 лет продолжать руководить этой страной. Несмотря на провал операции, непосредственных ее участников наградили орденами. Так, Калугин за похищениеАртамонова получил орден Красного Знамени. Принимавшие участие в этой операции сотрудники разведки КГБ Олег Козлов, Михаил Курышев, Владимир Дзержановский тоже были удостоены наград. В США похищение американского гражданина Шадрина-Артамонова вызвало волну возмущения, В том, что за этим стоит КГБ сомнений ни у кого не было. Многие видные политики, юристы, деятели культуры выступили с требованиями к американскому и советскому правительствам сообщить о его судьбе. С заявлениями по этому поводу выступили Киссинджер и Бжезинский. Дошло даже до того, что тогдашний президент США Форд обратился к Брежневу с просьбой ответить, где находится Артамонов? Брежнев не заставил долго ждать ответа: “Мы бы сами хотели знать, где он сейчас находится”. Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наукашttp://russian-bazaar.com/ru/content/80090.htm#sthash.vWjb1Q96.dpufна фото внизу: Ева Гура и Николай Артамонов в офицерском клубе Гдыни
  15. Мифы и тайны Черноморского флота О гибели кораблей Черноморского флота до сих пор ходят легенды и мифы. Говорят, что правды в них мало, однако она все же есть.«Жан Жорес» грозит Феодосии?Среди жителей Феодосии популярна легенда о транспорте «Жан Жорес»: «В годы Второй мировой войны у берегов феодосийской бухты затонул корабль с огромным количеством взрывчатки на борту. С тех пор и лежит пароход на песчаном дне, всего в нескольких десятках метров от набережной Десантников. Лежит и смотрит глазом-пробоиной на едящих, пьющих, гуляющих горожан. И когда список грехов 2500-летнего города будет переполнен, «Жан Жорес» взлетит на воздух. Повторится знаменитая галифакская катастрофа, когда в годы Первой мировой взорвавшийся транспорт с боеприпасами, по сути дела, уничтожил большой канадский город». Понятно, что правды в этой легенде немного. А теперь — как это было на самом деле…На самом деле судно длиной 112 метров затонуло 17 января 1942 года и находится на дне феодосийского залива в восьмистах метрах от городской набережной. Сам теплоход был построен в конце 1931 года и назван в честь руководителя Французской социалистической партии Жана Жореса. В 1942 г. теплоход обеспечивал керченско-феодосийскую десантную операцию. В ночь с 15 на 16 января с «Жана Жореса» выгрузили 7 артиллерийских орудий, 6 цистерн с горючим, 4 грузовика и несколько спецавтомашин.Завершить разгрузку не успели. С приближением рассвета судно, опасаясь угрозы с воздуха, вышло в открытое море. С наступлением темноты оно легло на обратный курс. Шторм, а также отсутствие навигационных огней на берегу, вызванное потребностями светомаскировки, затрудняли маневрирование. «Жан Жорес» подорвался на мине, возможно, советской. Экипаж грамотно боролся за живучесть судна, и в течение двух часов оно оставалось на плаву. Затем командование, дабы не рисковать жизнью людей, отдало приказ покинуть «Жан», и он вскоре затонул. В послевоенное время судно подвергалось обследованию водолазов. На борту теплохода были обнаружены артиллерийские орудия и патроны для винтовок. Что же касается снарядов, то о них сообщается: «Боезапас не обнаружен». Это, разумеется, не обязательно означает то, что на борту его нет. По свидетельству экспертов, именно подозрение о наличии на затонувшем транспорте опасного груза стало причиной принятого в 1970-е годы окончательного решения об отказе от его подъема.Химическая «Грузия»«Жан Жорес» далеко не единственное затонувшее у берегов Крыма судно, имеющее на борту значительное количество боеприпасов. И отнюдь не всегда эти боеприпасы обычные…Полна мрачных загадок история теплохода «Грузия». Судно построили в 1928 г. в Германии, на верфи Крупа, в городе Киль. 11 июня 1942 г. в 21.45 «Грузия» в сопровождении базового тральщика «Щит» и 5 сторожевых катеров вышла из Новороссийска в Севастополь. По официальным данным, на борту находились 708 человек маршевого пополнения и 526 т боеприпасов, а по неофициальным — 4000 человек и 1300 т боеприпасов.Вечером 12 июня, когда конвой находился в 45 милях южнее мыса Айя, конвой подвергся нападению немецкой авиации. С 20.30 по 21.35 на него сбросили около 150 бомб и 8 торпед. Прямых попаданий не было, но две фугаски взорвались в 8 — 10 метрах от кормы «Грузии», а третья рванула в 50 м от левого борта. Тем не менее тральщики отбуксировали судно в Севастополь, где на подходе к Минной пристани в 4.48 утра 13 июня его вновь атаковали 5 самолетов. Одна из бомб попала в кормовой трюм с боеприпасами. В 4.55 там произошла детонация. Силой взрыва корпус судна разорвало пополам. Кормовая часть корпуса быстро затонула с креном на правый борт, а через 8 минут на дно пошла и носовая. Погибли почти все, кто находился на борту. Лишь несколько контуженых человек смогли подобрать в воде матросы спасательных катеров…Тщательное водолазное исследование затонувшего транспорта произвели уже после освобождения Севастополя от немцев в 1945 году. Работами занимался 21-й аварийно-спасательный отряд Черноморского флота — 21 АСО ЧФ под командованием капитана 1 ранга Н. Т. Рыбалко. Расчеты производил инженер-майор К. А. Цыбин. Первой подняли кормовую часть. Ее отбуксировали в Казачью бухту и затопили там на мелком месте. Подъем носовой части провели в феврале — ноябре 1949 г. Ее также затопили в бухте Казачьей на глубине около 21 м. На этом история, однако, не закончилась…Дело в том, что рядом с бухтой находился аэродром Херсонес, который тогда выполнял функции правительственного. Опасное соседство с затопленным транспортом, с которого не до конца выгрузили боеприпасы, не устраивало службу безопасности. Поступило категорическое распоряжение об исследовании и подъеме обломков «Грузии». Водолазы спустились и составили акт обследования. В акте отмечалось наличие в трюмах теплохода снарядов.В период с 18 по 20 декабря 1956 г. части корпуса «Грузии» вновь были обследованы водолазами. Неожиданностью оказалось наличие артиллерийских снарядов с отравляющими веществами типа иприт и люизит и химических авиабомб различных калибров. Сами же работы по подъему «Грузии» начались только в 1959 году. Теплоход отвели подальше от правительственного аэродрома и там затопили.Похоже, что в июне 1942 г. советское командование намеревалось применить против немцев, атаковавших Севастополь, химические вещества, и только успех летчиков люфтваффе, отправивших на дно транспорт, предотвратило такой поворот событий.«Макаров», он же «Шмидт»Возможно, что с отравляющими веществами связана и мрачная тайна ледокола «С. Макаров». Это судно английской постройки, первоначально именовавшееся «Князь Пожарский». Оно прибыло из Великобритании в Архангельск в феврале 1917 г. В мае 1920 г. ледокол получил новое название, мистическим образом предопределившее его судьбу, — «Лейтенант Шмидт» и был переоборудован во вспомогательный крейсер. Затем «Шмидт» разоружили, вернули ему первоначальный статус, переименовали в честь великого флотоводца и в 1926 г. перевели в Мариуполь, порт на Азовском море.В последний раз ледокол был замечен 17 ноября 1941 г. в Туапсе. Оттуда он должен был следовать в Севастополь, где уже шли ожесточенные бои, но в порт назначения не прибыл. Четыре дня спустя тогдашний командующий ЧФ Филипп Сергеевич Октябрьский (Иванов) написал в своем дневнике: «Вот только нет данных о ледоколе «С. Макаров»…» Начались поиски, закончившиеся безрезультатно 26 ноября. Ледокол бесследно исчез. Одной из версий, выдвинутых при расследовании инцидента, стало предательство части команды, пожелавшей перейти на сторону неприятеля. Якобы в соответствии с традициями пиратских романов капитан Чертков был убит и выброшен за борт. Судно с экипажем из бунтовщиков ходило, как сообщали ряд свидетелей, под немецким флагом по маршруту Констанца — Одесса.Имелась, впрочем, и другая версия. Ее сформулировал известный военно-морской историк из Германии Ю. Мейстер в своей книге «Советские корабли во Второй мировой войне», вышедшей в Лондоне в 1977 г. По мнению автора, «Макаров» с взбунтовавшимся экипажем на борту пытался перейти на сторону противника, но не смог. Поднятая по тревоге советская военная авиация уничтожила судно и всех, кто на нем находился, в январе 1942 г. вблизи мыса Тарханкут, у западных берегов полуострова Крым.А в 2005 г. свой вариант разгадки тайны ледокола «С. Макаров» предложил известный российский военный историк Александр Широкорад. Он утверждает следующее: на самом деле «Макаров» 17 ноября вышел не из Туапсе в Севастополь, а наоборот. Однако перед выходом ему в целях секретности на период перехода присвоили другое название — «Керчь». Связано это было, скорее всего, с тем, что судно везло секретный груз, предположительно химические боеприпасы. О переименовании знали только посвященные. В нарушение приказа — торговым судам проходить через фарватер только днем — ледокол шел ночью. А в начале войны, опасаясь прорыва итальянского флота, советские адмиралы буквально напичкали Черное море минными полями. Неподалеку от мыса Фиолент прогремел взрыв. Радисты Севастопольской охраны водного района (ОВР) приняли радиограмму: «Ледокол «Керчь». Подорвался на мине. Тону. Вышлите катера!». Поскольку командованию ОВР о переименовании не доложили, оно приняло сообщение за хитрость немцев, захвативших советские шифры. Никакие катера, ясное дело, никуда не послали. Судно со всем экипажем и грузом отравляющих веществ пошло на дно, где и пребывает по сей день, в непосредственной близости от курортов ЮБК. Разумеется, версия Широкорада имеет все права на существование. Однако это всего лишь версия, а не истина в последней инстанции. Гипотеза о бунте на борту обладает не меньшей степенью достоверности. В конце концов, можно сконструировать модель развития событий. К примеру, игры с переименованием судна можно объяснить не стремлением скрыть ядовитый груз, а попыткой советских спецслужб скрыть факт мятежа. Кроме того, вряд ли о переименовании судна не знал командующий флотом Октябрьский, ведь его дневник не предназначался для публикации, и адмиралу не было нужды лгать.У «Памяти Меркурия» плохая судьбаДругой бунт предположительно произошел на борту крейсера «Коминтерн». Судно имеет очень бурную историю. Оно в 1905 г. вошло в состав Черноморского флота в качестве крейсера под названием «Память Меркурия». К слову, согласно давней традиции, на Черном море постоянно должен иметься корабль с таким именем, и гибель зимой 2001 г. одноименного теплохода, принадлежавшего одной из симферопольских фирм, симптоматична. (Тогда в результате катастрофы, произошедшей у южных берегов Крыма, погибли 20 человек. Судно, выполнявшее рейс Стамбул — Евпатория, на борту которого находились 52 человека и несколько сот тонн груза, затонуло в нейтральных водах в 150 км от Севастополя.)Однако 25 марта 1907 г. «Память…» стала «Кагулом». В 1913 — 1914 гг. она прошла капитальный ремонт, участвовала в Первой мировой войне, а 16 декабря 1917 г. перешла на сторону советской власти, потом переходила из рук в руки: немцы, Антанта, белые — и пришла в полную негодность. Советская власть восстанавливала «Кагул» достаточно долго, около трех лет (1921 — 1923 гг.). В самый разгар работ (1922 г.) грянуло решение о переименовании корабля в «Коминтерн». Он вошел в строй в качестве учебного крейсера. С началом военных действий в 1941 году «Коминтерн» был переформирован в минный заградитель. Экипаж его насчитывал 490 человек.Об участии «Коминтерна» в Великой Отечественной войне справочники говорят уклончиво: «оборона Одессы и Севастополя, осуществлял воинские перевозки». Разумеется, ни слова о бунте на корабле вы там не найдете. Однако слух об этом событии устойчив. Он переходит от одного поколения моряков и писателей-маринистов к другому. Один из журналистов, пишущих о флоте, несколько лет назад обращался к автору этих строк с просьбой проконсультироваться с сотрудниками правоохранительных органов на предмет нахождения в архиве главного управления СБУ в Симферополе материалов об инциденте. Стражи правопорядка рассказали, что, разумеется, мятеж почти 60-летней давности уже не относится к разряду наших X-files. Однако для того чтобы разыскать нужную папку, необходимо знать либо фамилию обвиняемого, либо следователя, который вел уголовное дело. Разумеется, бунт на флоте в воюющей стране никак не мог иметь «прессы». Поэтому имена и фамилии новоявленных «лейтенантов Шмидтов» остались неизвестными широкой общественности. Не афишировались, понятное дело, и «рыцари плаща и кинжала», поразившие «гидру контрреволюции» на корабле со столь славным именем. Так и остается по сей день «второй броненосец Потемкин» одной из многочисленных тайн Черноморского флота.Дмитрий Синица, "Первая Крымская"ашttp://kri.su/guide/feodosiya-sevastopol/mify_i_tainy_chernomorskogo_flota.htmlот меня - на "Коминтерне" снимался "Броненосец "Потемкин"На фото внизу - место вечной стоянки "Коминтерна"
  16. В Феодосии спустили на воду патрульное судно типа Орлан, который будет охранять морскую экономическую зону Украины. Катер строился на верфях феодосийского судостроительного завода полтора года. Стоимость проекта — сорок миллионов гривен Видео спуска на воду по ссылке: http://vesflot.ru/voenno-morskoj-flot/vidy-korablej/nadvodnye-korabli/novyj-kater-dlya-pogranichnogo-flota-orlan.html
  17. Особенно если прикупить свечной заводик в Италии, да? В городе Венеции... Да, Саныч?
  18. В начале сентября на РПК К-477 находился экипаж под командованием капитана 1 ранга Брычкова А.Р. Была успешно выполнена ракетная стрельба из шахты №12. С возвращением в базу - 7 сентября 1977 года началась погрузка ракеты с ядерной боеголовкой в свободную шахту №12 - при проведении регламентных работ на ракетном комплексе атомной подводной лодки К-417 Тихоокеанского флота из-за ошибки оператора создалось критическое давление в одной из пусковых установок. Из разрушенного корпуса межконтинентальной баллистической ракеты Р-29 началась утечка компонентов топлива (топлива и окислителя). Создалась угроза взрыва ракеты с ядерной боеголовкой в шахте или ее несанкционированного пуска. Личный состав вывели из отсека. Шахту №12 заполнили забортной водой, но пожар все-таки начался и продолжался с нарастающей силой. Постоянно проводилась прокачка воды. Из Владивостока на Камчатку срочно вылетел первый заместитель командующего КТОФ вице-адм. Спиридонов Э.Н., с прибытием которого на борт аварийный РПК вышел из бухты Крашенинникова и маневрировал в море пытаясь погасить пожар. Маневрирование производилась в Авачинской губе на глубинах 50-60 м. Было очень опасно - мог произойти ядерныйвзрыв. Пожар продолжался. Продолжалось и напряжение в штабах соединений и объединений Тихоокеанского флота, Главном штабе ВМФ, Генштабе МО СССР, в ЦК КПСС, а также был проинформирован Пентагон на всякий случай. Около суток личный состав боролся за живучесть РПК К-477. 8 сентября взрыв все-таки произошел - взорвалась горящая ракета, а головная часть была взрывом выброшена в море и затонула на глубине 50 м. Ступени предохранения сработали. Место падения ядерной боеголовки было отмечено буйком. РПК К-477 без особых повреждений вернулся в базу. Несколько дней и ночей вице-адм. Спиридонов Э.Н. руководил поиском, подъемом, транспортировкой и захоронением головной части ракеты в спецмогильнике в сопках Камчатки. В поисках и подъеме участвовала СПЛ БС-486 проекта 940 с АПС АС-2 проекта 1837ашttp://www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/45-92/nbrs/667B/K-477/k477.html
  19. А ты скажи среднюю температуру по больнице лучше (какая средняя зарплата?)
  20. Точно! Её "гавкнули" летом 1989 года - мы когда в конце августа пришли с перехода в дивизию, меня первым делом спросили мои годки с ДЗ: "Ну что, кастрированного Дзержинского видел?"
×
×
  • Создать...