Из истории охраны природных богатств русских морей.

[Сергей41]

Из истории охраны природных богатств русских морейНастоящим сообщением мы хотим привлечь любителей естествознания и историков флота к малоизученной проблеме - защите природных ресурсов русских морей в конце ХІХ – начале ХХ веков. Продукты моря: рыба, икра, мех морского зверя и рыбий зуб (клыки моржа), всегда были важной экспортной статьей Российской Империи. Поэтому их защита являлась государственной задачей и осуществлялась всей мощью государственной машины. Исторический опыт показывает, что в смутные времена разграбление природных богатств России приобретали катастрофические масштабы, принося прибыли сопредельным государствам. Напротив, когда российский флот давал зарвавшимся браконьерам достойный отпор, промысел быстро входил в "цивилизованное русло". И хотя принимаемые меры были направлены на защиту экономических интересов государства, они объективно они способствовали выживанию ценных промысловых видов.С целью защиты своих экономических интересов Российская Империя ввела государственную монополию на добычу и экспорт продуктов морского промысла. Легальный промысел велся согласно выданным Министерством Уделов, в последствии - Министерством Земледелия и Государственных имуществ привилегиям. Контроль осуществлялся Департаментом Рыболовства, через территориальные управления охраны рыбных и зверобойных промыслов. Для осуществления охранных функций управления в конце XIX - начале XX вв. имели в своем составе вооруженные суда и наблюдательные пункты. Так, Волжско-Каспийское управление охраны имело в своем распоряжении пароходы "Стража", "Крейсер", "Алексей Ермолов"; Таврическое - "Академик Бэр". Но если на Каспии и на Черном море браконьерство носило примитивный характер и осуществлялось местными жителями, то на Севере и, особенно, на Дальнем Востоке русскими морякам пришлось столкнуться с хорошо оснащенным, вооруженным и, поэтому, наглым расхищением национальных богатств. И русский флот справился с поставленной задачей.Воды русского Дальнего Востока богаты морскими ресурсами. Издавна здесь промышляли рыбу (лососевые), морского зверя (тюленей, котиков, моржей, каланов) и китов (гладких и кашалотов). Если промысел местного населения имел потребительский характер, то с приходом европейцев ситуация изменилась. Интенсивная добыча даже при примитивной технике превышала способность популяций к воспроизводству. Развитие техники (паровые суда, гарпунные ружья и пушки), постоянное увеличение спроса, доступность животных для массового промысла и возможность быстрой доставки продукции в любой порт мира, а также отсутствие научно-обоснованных норм добычи привели к тому, что к середине XIX века запасы серых и гладких китов, тюленя и моржа были серьезно подорваны, а стеллерова корова (Rhytina stelleri) вообще была полностью истреблена.Начиная с 1780 г. монопольное право легального промысла морского зверя в русских водах принадлежало "Русско-американской Компании", охотники которой добыли 2,5 млн. котиков и 360 тыс. каланов. Продажа Аляски в 1867 г. привела к бесконтрольному бою котиков. Поэтому привилегия на бой котиков в водах Командорских островов, островов Прибылова и Тюленьих на 20 лет было передано американской фирме "Гутчисон, Кооль и Ко". Несмотря на принятые фирмой обязательства по охране зверя, ею было добыто более 2 млн. голов. В 1891 г. монопольное право легального промысла морского зверя в русских водах было передано "Русскому Товариществу котиковых промыслов" (1891-1901), а затем "Камчатскому торгово-промышленному обществу" (1901-1910), акционерами которых являлись даже члены Императорского Дома. Установленный для них "лимит" составил 200 тыс. котиков и 2500 каланов в год. Но естественные популяции не могли восполнять даже легальную убыль, поэтому браконьерство серьезно затрагивало экономические интересы высокопоставленных акционеров.Кроме интенсивного легального промысла русские природные богатства подвергались сильному прессу незаконного, иностранного. Конец XIX века был отмечен экспансией иностранных промышленников (преимущественно английских, американских и японских) на биологические ресурсы русского Дальнего Востока. Основными объектами браконьерского промысла стали северный морской котик (Callerchinus arsinus) и морская выдра калан (Enhydra lustris). В меньшей степени добывались киты (преимущественно кашалоты Physeter catadon) и идущий на нерест лосось (японскими рыболовными судами). С одной стороны этот процесс стимулировался большим спросом на мех морского зверя в Европе и Китае; рыбу, китовое мясо и жир — в Японии, с другой — истощением традиционных промысловых районов. В поисках новых районов охотники все чаще вторгались в русские воды. После того, как 1891 г. США и Великобритания запретили бой морского зверя в восточной части Берингова моря, основной промысел сместился в заповедные, но практически неохраняемые русские воды.“... Но жены Ваши любят мех, есть деньги у них, и вотШхуны в морях, запретных для всех, рискуют из года в год.Японцы, британцы издалека вцепились в Медведю в бока,Много их, но наглей других - воровская янки рука...”Быстроходные браконьерские парусно-паровые китобойные и зверобойные шхуны (в отдельные годы до 200 судов), оснащенные гарпунными пушками и ружьями незаконно били китов и морского зверя у берегов Сахалина, Камчатки, Командорских островов, за бесценок скупали меха у туземцев, спаивали их. Основной удар пришелся по дальневосточным популяциям северного морского котика и калана, которые были практически полностью уничтожены ко времени подписания Вашингтонской конвенции 1911 г. Хотя незаконная добыча зверя в русских водах и приносила хорошую прибыль, наказание за браконьерство было суровым.С 1874 г. "наблюдения за соблюдением условий промысла" были поручены русскому военному флоту, который весьма успешно справлялся с этой задачей. Тяжесть борьбы с иностранным браконьерством легла на крейсера Балтийского флота ("Крейсер", "Джигит" "Наездник", “Разбойник”, и др.) и паровые шхуны Сибирской флотилии ("Алеут", "Ермак", "Тунгус").Участвуя в охранных крейсерствах, они проводили активные исследования, как на Дальнем Востоке, так и на Русском Севере (Адров, 2001), оставив свои имена в различных географических названиях (Масленников, 1973). Первые же походы показали необходимость иметь в составе флота крейсер "особой постройки", для действий именно против промысловых судов. Планировалось, что в военное время такой крейсер мог действовать по их уничтожению в традиционных районах английского рыболовного промысла. Об ущербе, который он мог бы нанести, можно судить по такой цифре: во время рыболовного сезона только на банках Ньюфауленда собиралось до 24 тысяч (!!!) английских рыболовных судов. В мирное время в задачи этого корабля входила охрана русских берегов от браконьерства. Предполагалось, что это должен быть безбронный легкий крейсер с малым углублением, высокой скоростью хода и хорошей маневренностью, отличающийся большой автономностью плавания и вооруженный небольшим количеством орудий малого и среднего калибра. Поэтому, крейсер 2-го ранга "Забияка", был уникальным кораблем русского флота.Существовавшая практика "Морского международного права" не в полной мере отвечала особенностям борьбы с браконьерством, поскольку не предусматривала захват судов государств, не находящихся в состоянии войны. Поэтому для русских крейсеров была разработана специальная инструкция, о том, как производить задержание и досмотр. Параграф 6-й гласил Инструкции: "Чтобы остановить встреченное судно, следует, идя на него и имея свой кормовой флаг поднятым на обычном месте (на гафеле или флагштоке), сделать пушечный выстрел в сторону судна, и, если по таковому сигналу оно не остановится, то через несколько времени выстрел повторить. Если и затем не последует исполнения, делается выстрел ядром, направленным под нос уходящего судна" (цит. по Давыдов, 1998). И нередки были случаи, когда приходилось открывать огонь на поражение, так как нарушитель не останавливался, но и начинал “пальбу из ружей”.Образ "белого русского крейсера", который "свинцом и сталью" насаждал простой и суровый закон: "НЕ СМЕЙТЕ КОТИКОВ СТРЕЛЯТЬ У РУССКИХ КОМАНДОР!” нашел достойное отражение в западной литературе, воспевавшей романтику "охотничьего флота".В 1889 г. Департамент Рыболовства создал новое Приморское управление охраны рыбных и зверобойных промыслов. В том же году было принято "Временное положение по организации забоя ценных зверей", разрешавшие бой котиков только на холостяцких лежбищах и запрещавший бой в море, во время миграций к русским берегам. Легальные промышленники были обложены дополнительным налогом, средства пошли на приобретение и содержание собственного охранного флота. Недостаток "казенных" охранных кораблей вынуждал прибегать к "мобилизации" частных промысловых судов. Так китоловная компания отставного лейтенанта флота А.Е. Дыдымова, получившая лицензию на китовый промысел в русских водах Дальнего Востока и субсидию от правительства (60 тыс. рублей) взяла обязательство по охране и исследованию промысла в русских водах. В качестве охранных судов использовались китобойное судно "Геннадий Невельской" (285 т.) и конфискованная шхуна "Надежда" (80 т.), предоставленная губернатором края. Но после трагической гибели А.Е. Дыдымова в январе 1891 г. частные суда к охранным мероприятиям не привлекались.За короткий срок русские корабли задержали несколько браконьерских шхун. В соответствии с "Общими правилами рыболовства" (1884) в случае задержания судно, орудия добычи и сама добыча подлежали конфискации, а команду ждали каторжные работы (от 5 лет до вечной) (Вешняков, 1894). А так как обе стороны конфликта были вооружены, то дело доходило до серьезных столкновений."Горько бросить корабль и груз - пусть их забирает черт!Но горше плестись на верную смерть во Владивостокский порт.........русский закон суров - лучше пуле подставить грудь,чем заживо кости сгноить в рудниках, где роют свинец и ртуть...."Главный герой рассказа Дж. Лондона "Неукротимый белый человек" Джон Саксторт занялся охотой на тюленей, но "на седьмой год шхуна, на которой он служил, была захвачена русским крейсером и всю команду отправили на соляные копи в Сибирь".Судьба конфискованных шхун была различной. Американская промысловая шхуна "Генриетта" (45 т.), занимавшаяся браконьерским промыслом котика, была задержана клипером "Крейсер" в 1887 г. Под названием "Крейсерок" она 28.01.1889 была зачислена в состав Сибирской флотилии. Под командованием лейтенанта А.П. Налимова шхуна участвовала в охране котиковых промыслов у острова Тюлений. Погибла в ноябре 1889 г. во время шторма (Моисеев, 1948). Именем шхуны "Крейсерок" названы мыс и бухта в Японском море. Три паровые шхуны, получившие названия "Надежда" (1889) "Сторож" (1892) и "Касатка" (1900) были приобретены Приморским управлением. Вместе с “казенными ботами” (“Гонец” и др.) они составили отдельный отряд вооруженных судов, которыми командовал капитан шхуны "Сторож" Ф.К. Гек. Остальные корабли продавались на аукционах, с преимущественным правом покупки для русских подданных.Сложилось своего рода разделение труда в охране морских богатств: корабли военного флота охраняли котиков на путях миграций, а охранные шхуны, высадив на лежбищах вооруженных смотрителей, патрулировали прибрежные воды, где вероятность встречи с браконьерскими судами была велика. Трехцветный флаг, который поднял над своим "Штральзундом" котиколов Рубен Пэн, маскируя его под русское охранное судно, говорит о том, что он выдавал его именно за шхуну этого управления, а не за крейсер, который нес бы Андреевский флаг. После поражения в русско-японской войне корабли военного флота были заменены крейсерами пограничной стражи "Лейтенант Дыдымов" и "Командор Беринг".Учреждение наблюдательных партий в местах размножения (например, на о. Тюлений) и патрулирование русских берегов привело к изменению тактики браконьерского боя и даже изменило судостроение. Если раньше преобладал береговой промысел на лежбищах, когда тайно высадившиеся группы охотников забивали животных дубинами и тут же разделывали их. Теперь зверобойные суда перехватывали животных в море во время сезонных миграций. Для поиска и промысла использовались шлюпки и вельботы (6-8 на шхуну) с экипажем из трех человек: гребец, рулевой и стрелок. Шлюпки на веслах, обитых кожей, или под парусом расходились в разные стороны в поисках животных, которых отстреливали из ружей картечью. Соответственно строились крупные (150-200 т) шхуны с экипажем 20-25 человек, способные быстро поднять шлюпки с охотниками на борт и уйти от погони. Морской промысел котика хорошо описан Дж. Лондоном в романе "Морской Волк". Кстати, "белый русский крейсер" был единственным кошмаром в жизни Волка Ларсена, что еще раз говорит об эффективности борьбы с браконьерами. И хотя современники да и послереволюционная литература и историография явно сгущали краски, описывая иностранный беспредел в русских водах, русская система охраны природных богатств на Дальнем Востоке доказала свою эффективность. К началу первой мировой войны крупномасштабный не лицензированный промысел был сведен на нет. К сожалению, этому способствовало и истощение основных запасов, но это уже не вина русского флота. Разумеется, о полном прекращении браконьерства не шло, но и в современных условиях эта проблема далека от своего решения. Ежегодно проводимая операция "Путина", в которой задействованы боевые корабли и авиация Тихоокеанского Флота и морские пограничники, наглядное тому подтверждение.Опубликовано:Игнатьев С.М. Из истории охраны природных богатств русских морей // Гуманитарный экологический журнал. Т. 3. Вып. 2. 2001. С. 28-33

[Зеленый кант 75]

Учреждение наблюдательных партий в местах размножения (например, на о. Тюлений) и патрулирование русских берегов привело к изменению тактики браконьерского боя

Сергей, спасибо за публикацию статьи и ссылки на первоисточик! Очень интересный материал. И по-прежнему акутальный и поучительный.  В статье упоминается о создании набюдательных партий на остров Тюлений (Охотское море). К сожалению,  сейчас этого нет и вот плачевный результат:

 

Убийство животных на острове Тюлений привлекло внимание прокуратуры после публикаций информации об этом в СМИ

Южно-Сахалинск, 19 июля, SakhalinMedia. Прокуратура проведет проверку в связи с публикацией в СМИ информации об убийстве морских животных на острове Тюлений, сообщает ИА SakhalinMedia по информации прокуратуры области.

Прокуратурой области в связи с опубликованием в интернете информации об убийстве животных, повреждении техники и другим вопросам на острове Тюлений, Сахалинскому межрайонному природоохранному прокурору и прокурору Поронайского района поручено с привлечением контролирующих и правоохранительных органов провести проверку. 

В ходе проверки будет дана оценка с точки зрения законодательства статусу данного острова, каким образом осуществляется его охрана и иным обстоятельствам, изложенным в средствах массовой информации. 

Итоги проверочных мероприятий находятся на контроле прокуратуры Сахалинской области.

Напомним, ученые МГУ, Камчатского филиала Тихоокеанского института географии ДВОРАН и японские ученые зафиксировали http://sakhalinmedia.ru/news/island/18.07.2014/372638/ostrov-tyuleniy-vozle-sahalina-mogli-razorit-chernie-farmatsevti.html. В связи с инцидентом наблюдение за животными на уникальном месте лежбища котиков и гнездования кайр приостановлено. Ученым придется ждать год, чтобы возобновить наблюдения. Сейчас это невозможно из-за разрушений.

Подробнее: http://sakhalinmedia.ru/news/island/19.07.2014/371217/prokuratura-sahalinskoy-oblasti-nachala-proverku-posle-publikatsiy-v-smi.html

[Сергей41]

 

 

Убийство животных на острове Тюлений привлекло внимание прокуратуры после публикаций информации об этом в СМИ

Лишь бы не спустили на тормозах это дело... Ужесточать надо наказания для этих уродов!

[Штефанов Д.Б.]

Эта тема перенесена в раздел Морская охрана по моей просьбе, т.к. охрана природных богатств русских морей в современный период стала одной из двух главных задач морских пограничников именно с появлением Морской охраны.

Надеюсь, что авторы Сергей41 и Зеленый кант 75 не будут сильно возражать на это.

 

Тема будет пополняться. 

[I'm]

 

 

Надеюсь, что авторы Сергей41 и Зеленый кант 75 не будут сильно возражать на это

Зеленый кант 75 умер, светлая память

[Якимов Андрей]

Зеленый кант 75 умер, светлая память

 

Да, к сожалению Андрей Алексеевич уже не с нами.

[Штефанов Д.Б.]

А, так это Андрей!

Не учел, а ведь читал, что это его ник.

[Сергей41]

 

 

не будут сильно возражать на это.   Тема будет пополняться. 

Я лично совсем не против...Главное,что бы тема не угасла...

[Штефанов Д.Б.]

не будут сильно возражать на это.   Тема будет пополняться. 

Я лично совсем не против...Главное,что бы тема не угасла...

Спасибо, Сергей!

Думаю, что вместе мы не дадим теме угаснуть.

[Сергей41]

Из истории иностранного браконьерства и охраны природных богатстврусских морейРусские землепроходцы, мореплаватели и исследователи в XVII—XVIII вв. открыли, изучили и описали богатства дальневосточных морей. С 1743 г. камчатские промышленники начали использовать эти ресурсы, ведя промысел морского зверя сначала на Командорских, затем на Алеутских и Курильских островах, островах Прибылова, Кадьяке и Ситке у берегов Аляски. Ко времени основания в 1799 г. Российско-Американской Компании (РАК) небольшие русские поселения существовали на многих из названных островов. Но это не решало проблемы охраны новых владений.карта из атласа 1745 года, изданного в Санкт-ПетербургеГенеральная карта 1787 годаИмператрица Екатерина II так и не дала согласия на прошение купцов Г. И. Шелихова и И. Л. Голикова предоставить их "Северо-Восточной Компании" ряд привилегий и оказать ей военную помощь. "Торговать дело иное, завладевать дело другое", — писала Екатерина II, понимая сложность охраны этих далеких владений.Впервые русские власти стали беспокоиться о судьбе своих тихоокеанских владений и необходимости их защиты еще во время Второй Камчатской экспедиции. В одном из документов 1737 г. указывалось: "Единственно только нам и границам нашим на предыдущие времена необходимо потребную безопасность ищем и получить желаем, дабы не принужденными быть впредь на всякий час таки к оружию притекать, когда сим нашим беспокойным соседям охота придет на наши границы нападение иметь".Интерес иностранных государств к русским открытиям на Тихом океане проявился сразу после Первой (1725—1730 гг.) и Второй (1733—1743 гг.) Камчатских экспедиций. Не случайно Екатерина II засекретила экспедиции П. К. Креницына — М. Д. Левашова (1764—1770 гг.) и И. И. Биллингса — Г. А. Сарычева (1785—1793 гг.). Уже в 1735 г. в Париже вышла книга Ж. дю Альда о русских открытиях на северо-востоке Азии, где была воспроизведена копия карты участника Первой Камчатской экспедиции П. Чаплина, составленной в 1729 г. На карте были изображены Камчатка и Чукотка. В 1760-е гг. в Англии были опубликованы работы Г. Ф. Миллера об итогах Второй Камчатской экспедиции и книга С. П. Крашенинникова "Описание земли Камчатки".карта Сахалинского моря с описью южных Курильских островов, сделанная на шлюпе "Диана" в 1811 годукарта 1885 годаПосле побега с Камчатки во Францию в 1771 г. М. Беньевского русские власти стали опасаться нападения на Камчатку французской эскадры, так как путь сюда стал известен иностранцам. Еще более обеспокоили русские власти посещения российских тихоокеанских владений кораблями Дж. Кука в 1778 и 1779 гг. и Ж. Ф. Лаперуза в 1787 г.В 1786 г. в Петропавловске появилось первое иностранное торговое судно — английский транспорт с товарами из Калькутты. Его заход был связан с тем, что участники экспедиции Кука смогли выгодно продать пушнину, приобретенную ими в северной части Тихого океана. Это вызвало интерес у других англичан, и в 1786 г. в Петропавловск отправилось коммерческое судно. Его посещал "отец" Русской Америки Г. И. Шелихов. Из Петропавловска это судно направилось на Командорские острова, рассчитывая на добычу котиков, и там разбилось.Выгоды торговли пушниной пробудили интерес к ней у Джона Леонарда, участника экспедиции Кука. Он попытался организовать плавание к русским берегам на собственном судне, но оно оказалось непригодным. Тогда Леонард решил пробраться на Дальний Восток через Россию, достиг Якутска, но был задержан и выдворен из России по приказу Екатерины II.В июне—июле 1789 г. Петропавловск посетило английское торговое судно, принадлежащее Бароли. Но особенно сильную тревогу в Петропавловске вызвали слухи о готовящемся нападении на Камчатку английского пирата-капера Кокса, который во время русско-шведской войны 1790—1791 гг. поступил на шведскую службу и отправился в Тихий океан на судне "Меркурий". В связи с этим 28 февраля 1790 г. генерал-губернатор Восточной Сибири И.А. Пиль приказал командиру Петропавловского порта следить за тем, чтобы ни одно иностранное судно "не могло приставать к гавани до тех пор, покуда не изведается со стороны нашей, что сии иностранцы несут для нас". Для этого в Петропавловск должна была быть выслана байдара, с коей "гораздо удобнее узнавать нашим служителям о состоянии их судов и о самых предприятиях оных". Пиль также приказывал "внимательно смотреть… на вид флагов… на себе имеющих, да самую национальность народа разбирать елико можно прилежнее, дабы иногда под видом почитаемых доброжелателей России не вкрались… незваные люди… которые давно уже силятся похищать сокровища, не им, но России принадлежащие". При попытке иностранцев действовать силой жители Петропавловска должны были оказывать отпор. Промышленным людям следовало иметь при себе оружие, "дабы нигде капитану Коксу удачи не было и чтоб надежда, которою он пытается в грабительстве, действительно не вмешалась по пределам, России подвластным". В Петропавловске было возобновлено строительство земляных военных батарей. Позже решено было сформировать особый Камчатский полк, во главе которого был поставлен А. А. Сомов.В 1807 г. Петропавловск посетил известный английский мореплаватель Арчибалд Кемпбелл.В Европе внимательно следили за новыми русскими открытиями в Тихом океане. В 1774 г. там была издана карта петербургского академика Я. Штелина, на которой были изображены открытые русскими промышленниками и мореходами Командорские, Курильские, Алеутские острова и побережье полуострова Аляски. Этой картой во время своего плавания в Арктику в 1778 г. пользовался Дж. Кук. При встрече на острове Уналашка в октябре 1778 г. с русским штурманом Г. Г. Измайловым Дж. Кук показал ему и его товарищам карту Я. Штелина, на которой те указали ряд неточностей. Г. Г Измайлов позволил Куку снять копии с двух своих карт. На первой были изображены Охотское море, Курильские острова и Камчатка, на второй — открытые русскими острова к востоку от Камчатки до Аляски.В 1770-е гг. интерес к землям, открытым русскими на северо-западе Америки, стали проявлять испанцы, владевшие к тому времени Калифорнией.Таким образом, о русских открытиях в северной части Тихого океана и о природных ресурсах русских владений иностранцам было хорошо известно к началу XIX в. К этому времени относятся и первые попытки браконьерского промысла китов и морского зверя во владениях Российско-Американской Компании. В 1811 г. поблизости от русских владений в устье р. Колумбия американский авантюрист Хант основал город Асторию, названный в честь американского мехоторговца Дж. Дж. Астора. Отсюда целые флотилии Ханта отправлялись на север для хищнического промысла. Уже в 1811—1813 гг. его суда промышляли китов и морского зверя у острова Ситки в Аляскинском заливе и грозили взорвать столицу Русской Америки Ново-Архангельск.Позднее, в 1818 г., США совместно с Англией захватили побережье между 42-м и 54-м градусами северной широты, вплотную приблизившись к русским владениям, что позволило им впоследствии совершать активные набеги на российскую территорию.Непосредственные попытки организации иностранного китобойного и рыбного промысла у берегов Камчатки связаны с именем американского коммерсанта Питера Добелла, впоследствии принявшего российское подданство и назначенного русским консулом в Манилу на Филиппинах. В августе 1812 г. Добелл привел в Петропавловск два торговых судна, приобрел здесь участок земли для строительства дома и склада для товаров. Добелл представил русским властям план развития торговых связей Камчатки со странами тихоокеанского бассейна. Он предлагал превратить Петропавловск в базу торговли пушниной на тихоокеанском севере и организовать здесь китобойный и рыбный промысел. Его план был поддержан русскими властями и одобрен императором Александром.Генерал-губернатор Восточной Сибири И. Б. Пестель (отец знаменитого декабриста) писал, что лучшего места для китобойного промысла, чем Камчатка, нет. План Добелла горячо поддержал и начальник Камчатки Петр Иванович Рикорд (1816—1822 гг.): "Известно, что Камчатский полуостров чрезвычайно изобилует разного рода рыбою, которая могла бы служить продовольствием большому народонаселению, а не едва ныне обитаемой Камчатке. Такой большой избыток рыбы легко может быть обращен в меновой торг с Манилою, где на нее всегда бывает большое требование. Когда г-н Добелл будет утвержден там консулом, тогда… станут приходить из Манилы суда для выменивания на свои, полезные для жителей Камчатки произведения, рыбы; сверх того, около наших берегов находится множество китов, для ловли коих нет в Камчатке ни способов, ни людей. Для сей важной торговой отрасли г-н Добелл… удобно может предложить… американским судам производить сию ловлю, а их обязать за это платить в казну известный с тона по величине судна процент. Таким образом, без всяких со стороны нашего правительства пожертвований, Камчатка может по времени содержаться значущим торговым портом".Поначалу у плана Добелла не было противников. В 1815 г. по его приглашению в Петропавловск на китобойном бриге "Форстер" прибыл уже упоминавшийся крупнейший американский мехоторговец Дж. Дж. Астор. В 1818 г. пришли сразу три американских китобойных судна. Американцы намеревались создать здесь китоловную компанию. Это встревожило жившего в Петропавловске представителя Российско-Американской Компании Николаева, который доложил о своих опасениях в Петербург. Правление РАК, поддержанное тогдашним генерал-губернатором Восточной Сибири М. М. Сперанским, добилось отклонения замысла американцев, учитывая невозможность контроля деятельности американской компании и реальную возможность потерять Камчатку. Граф Я. О. Ламберт писал, что если бы мы потеряли Камчатку, то вскоре потеряли бы все земли к востоку от Байкала и Лены.Вскоре, 4 (16) сентября 1821 г. был издан указ о введении "Правил плавания и приморских наших сношений вдоль берегов восточной Сибири, северо-западной Америки и островов Алеутских и Курильских и проч.". В этих правилах предусматривалось, что "Производство торговли, китовой и рыбной ловли и всякой промышленности… предоставляется в пользование единственно русским подданным". В целях безопасности русских владений Петропавловск объявлялся портом, закрытым для иностранцев. Для борьбы с контрабандой и для защиты местного населения от грабежей и насилия американских пиратов было решено высылать ежегодно в крейсерство один военный корабль. Но крейсеры, нерегулярно посылаемые из Кронштадта, были слабо вооружены, не имели баз на побережье и не могли пресечь браконьерство в российских владениях.Несмотря на запрет, иностранные торговые суда ежегодно посещали Петропавловск. В 1826 и 1827 гг. сюда заходил английский военный шлюп "Блюссом" под командованием Фредерика Бичи. Англичане произвели гидрографическую съемку Авачинской губы.В 1837 г. Петропавловск посетил французский фрегат "Венус" капитана Дюптитуара. В 1833 г. начальник Камчатки капитан 1-го ранга Голенищев сообщал, что в Петропавловск зашла американская шхуна. Прибывший на ней Вильям Перс привез прошение гражданина США Вильяма Френча об учреждении на Камчатке торговой конторы, имевшей право вывоза рыбы, которую он готов ловить и солить. Голенищев просит рассмотреть это предложение, так как со времени запрета иностранцам торговать и заниматься промыслами на Камчатке прошло более десяти лет. Прошение осталось без ответа.Активность американских браконьеров у побережья Камчатки особенно усилилась в 40-е годы XIX в. Начальник Камчатки капитан 2-го ранга Машин в 1847 г. доносил, что с 1845 г. Петропавловский порт стали посещать иностранные суда, которых в порту скапливалось одновременно до пятнадцати. Команды этих судов выменивали у местных жителей ценные меха, вырубали леса, "заводя между собой драки и буйства", угрожали жителям.Одновременно американские китобои активизировались в Америке. Помимо хищнической охоты за китами, морским зверем и добычи рыбы, они грабили селенья, выменивали за спиртные напитки и безделушки дорогие меха, моржовую кость и другие ценности. Обычно проходили несколько китобойных шхун с 30—35 членами экипажа. В 1847 г. начальник Камчатки Машин в целях безопасности населения вынужден был ввести новый порядок поведения иностранцев в Петропавловске.В 1849 г. в Охотском море под командой американского китобоя Ройса действовала флотилия из 154 судов. Они добыли 206.850 бочек китового жира и 2.480.600 фунтов китового уса. Только в Охотском море в тот год побывало 250 иностранных китобойных судов, в 1850 г. — 144, в 1851 г. — 145. Среднегодовой доход китобоев от охоты в русских водах составлял 8 млн. долларов.Китобои были вооружены до зубов. Например, шхуна "Марта" под командой Геджеса имела четыре шестифунтовых орудия, восьмифунтовую пушку и два фальконета. Вооружение команды составляли солдатские ружья. В запасе у нее были карабины со штыками, пистонные винтовки, сабли и пики. Груз "Марты", предназначенный для торговли с чукчами, состоял из 4000 бутылок рома, 2408 фунтов табака и тысячи каменных свистулек. Таким образом, они, помимо охоты за китами, собирались не только выгодно обменять эти товары, но и помощью оружия грабить местное население. И это только одно судно из сотен.Несмотря на меры, предпринимаемые русскими властями по охране дальневосточных морей, ситуация не изменилась и в последующие годы. После некоторого спада китобойного промысла в 1870—1880-х гг. американцы возобновили его в 1888 г., добыв в русских водах Берингова и Охотского морей за год около 20 тыс. баррелей китового жира и более 327 тыс. фунтов китового уса.В 1870 г. русские власти заключили с американской компанией "Гутчисон и Кооль" договор сроком на двадцать лет на право промысла пушнины на Командорских островах и острове Тюленьем. За два десятилетия с 1871 по 1891 гг. только на Командорских островах компания добыла 766.874 котика, 16.154 песца, 1808 каланов (для сравнения: русские промышленники в середине XIX в. промышляли около 4000 котиков в год, то есть в десять раз меньше). Но помимо этой легальной добычи продолжалось и браконьерство. Например, в 1892 г. 90 американских браконьерских судов добыли в Беринговом море 80 тыс. котиков, в 1893 г. — 102 тыс. И это несмотря на то, что в Беринговом и Охотском морях в 1870—1890-е гг. несли дозорную службу русские военные корабли: клиперы "Всадник", "Стрелок", "Разбойник", крейсеры "Африка", "Гайдамак" и др.Клипер “Разбойник”Одновременно с хищническим истреблением китов и морского зверя с 1860 г. американцы, а после 1875 г., когда все Курильские острова перешли к Японии в обмен на Сахалин, и японцы начали расхищение рыбных богатств.С целью защиты своих экономических интересов Российская Империя ввела государственную монополию на добычу и экспорт продуктов морского промысла. Легальный промысел велся согласно выданным Министерством Уделов, в последствии - Министерством Земледелия и Государственных имуществ привилегиям. Контроль осуществлялся Департаментом Рыболовства, через территориальные управления охраны рыбных и зверобойных промыслов. Для осуществления охранных функций управления в конце XIX - начале XX вв. имели в своем составе вооруженные суда и наблюдательные пункты. Так, Волжско-Каспийское управление охраны имело в своем распоряжении пароходы "Стража", "Крейсер", "Алексей Ермолов"; Таврическое - "Академик Бэр". Но если на Каспии и на Черном море браконьерство носило примитивный характер и осуществлялось местными жителями, то на Севере и, особенно, на Дальнем Востоке русскими морякам пришлось столкнуться с хорошо оснащенным, вооруженным и, поэтому, наглым расхищением национальных богатств.Воды русского Дальнего Востока богаты морскими ресурсами. Издавна здесь промышляли рыбу (лососевые), морского зверя (котиков, моржей, каланов) и китов (гладких и кашалотов). Если промысел местного населения имел потребительский характер, то с приходом европейцев ситуация изменилась. Интенсивная добыча даже при примитивной технике превышала способность популяций к воспроизводству. Развитие техники (паровые суда, гарпунные ружья и пушки), постоянное увеличение спроса, доступность животных для массового промысла и возможность быстрой доставки продукции в любой порт мира, а также отсутствие научно-обоснованных норм добычи привели к тому, что к середине XIX века запасы серых и гладких китов, тюленя и моржа были серьезно подорваны, а стеллерова корова (Rhytina stelleri) вообще была полностью истреблена.Начиная с 1780 г. монопольное право легального промысла морского зверя в русских водах принадлежало "Русско-американской Компании", охотники которой добыли 2,5 млн. котиков и 360 тыс. каланов. Продажа Аляски в 1867 г. привела к бесконтрольному бою котиков. Поэтому привилегия на бой котиков в водах Командорских островов, островов Прибылова и Тюленьих на 20 лет было передано американской фирме "Гутчисон, Кооль и Ко". Несмотря на принятые фирмой обязательства по охране зверя, ею было добыто более 2 млн. голов. В 1891 г. монопольное право легального промысла морского зверя в русских водах было передано "Русскому Товариществу котиковых промыслов" (1891-1901), а затем "Камчатскому торгово-промышленному обществу" (1901-1910), акционерами которых являлись даже члены Императорского Дома. Установленный для них "лимит" составил 200 тыс. котиков и 2500 каланов в год. Но естественные популяции не могли восполнять даже легальную убыль, поэтому браконьерство серьезно затрагивало экономические интересы высокопоставленных акционеров.Кроме интенсивного легального промысла русские природные богатства подвергались сильному прессу незаконного, иностранного. Конец XIX века был отмечен экспансией иностранных промышленников (преимущественно английских, американских и японских) на биологические ресурсы русского Дальнего Востока. Основными объектами браконьерского промысла стали северный морской котик (Callerchinus arsinus) и морская выдра калан (Enhydra lustris). В меньшей степени добывались киты (преимущественно кашалоты Physeter catadon) и идущий на нерест лосось (японскими рыболовными судами). С одной стороны этот процесс стимулировался большим спросом на мех морского зверя в Европе и Китае; рыбу, китовое мясо и жир — в Японии, с другой — истощением традиционных промысловых районов. В поисках новых районов охотники все чаще вторгались в русские воды. После того, как 1891 г. США и Великобритания запретили бой морского зверя в восточной части Берингова моря, основной промысел сместился в заповедные, но практически неохраняемые русские воды. “... Но жены Ваши любят мех, есть деньги у них, и вот Шхуны в морях, запретных для всех, рискуют из года в год. Японцы, британцы издалека вцепились в Медведю в бока, Много их, но наглей других - воровская янки рука...”Быстроходные браконьерские парусно-паровые китобойные и зверобойные шхуны (в отдельные годы до 200 судов), оснащенные гарпунными пушками и ружьями незаконно били китов и морского зверя у берегов Сахалина, Камчатки, Командорских островов, за бесценок скупали меха у туземцев, спаивали их. Основной удар пришелся по дальневосточным популяциям северного морского котика и калана, которые были практически полностью уничтожены ко времени подписания Вашингтонской конвенции 1911 г. Хотя незаконная добыча зверя в русских водах и приносила хорошую прибыль, наказание за браконьерство было суровым.С 1874 г. "наблюдения за соблюдением условий промысла" были поручены русскому военному флоту, который весьма успешно справлялся с этой задачей. Тяжесть борьбы с иностранным браконьерством легла на крейсера Балтийского флота ("Крейсер", "Джигит" "Наездник", “Разбойник”, и др.) и паровые шхуны Сибирской флотилии ("Алеут", "Ермак", "Тунгус").крейсер "Джигит""Крейсер"Участвуя в охранных крейсерствах, они проводили активные исследования, как на Дальнем Востоке, так и на Русском Севере (Адров, 2001), оставив свои имена в различных географических названиях (Масленников, 1973). Первые же походы показали необходимость иметь в составе флота крейсер "особой постройки", для действий именно против промысловых судов. Планировалось, что в военное время такой крейсер мог действовать по их уничтожению в традиционных районах английского рыболовного промысла. Об ущербе, который он мог бы нанести, можно судить по такой цифре: во время рыболовного сезона только на банках Ньюфауленда собиралось до 24 тысяч (!!!) английских рыболовных судов. В мирное время в задачи этого корабля входила охрана русских берегов от браконьерства. Предполагалось, что это должен быть безбронный легкий крейсер с малым углублением, высокой скоростью хода и хорошей маневренностью, отличающийся большой автономностью плавания и вооруженный небольшим количеством орудий малого и среднего калибра. Поэтому, крейсер 2-го ранга "Забияка", был уникальным кораблем русского флота.крейсер "Забияка"Существовавшая практика "Морского международного права" не в полной мере отвечала особенностям борьбы с браконьерством, поскольку не предусматривала захват судов государств, не находящихся в состоянии войны. Поэтому для русских крейсеров была разработана специальная инструкция, о том, как производить задержание и досмотр. Параграф 6-й гласил Инструкции: "Чтобы остановить встреченное судно, следует, идя на него и имея свой кормовой флаг поднятым на обычном месте (на гафеле или флагштоке), сделать пушечный выстрел в сторону судна, и, если по таковому сигналу оно не остановится, то через несколько времени выстрел повторить. Если и затем не последует исполнения, делается выстрел ядром, направленным под нос уходящего судна" (цит. по Давыдов, 1998). И нередки были случаи, когда приходилось открывать огонь на поражение, так как нарушитель не останавливался, но и начинал “пальбу из ружей”.Образ "белого русского крейсера", который "свинцом и сталью" насаждал простой и суровый закон: "НЕ СМЕЙТЕ КОТИКОВ СТРЕЛЯТЬ У РУССКИХ КОМАНДОР!” нашел достойное отражение в западной литературе, воспевавшей романтику "охотничьего флота".Крейсер "Россия" и остановленная им японская шхуна Айя-Мару, 1905 годВ 1889 г. Департамент Рыболовства создал новое Приморское управление охраны рыбных и зверобойных промыслов. В том же году было принято "Временное положение по организации забоя ценных зверей", разрешавшие бой котиков только на холостяцких лежбищах и запрещавший бой в море, во время миграций к русским берегам. Легальные промышленники были обложены дополнительным налогом, средства пошли на приобретение и содержание собственного охранного флота. Недостаток "казенных" охранных кораблей вынуждал прибегать к "мобилизации" частных промысловых судов. Так китоловная компания отставного лейтенанта флота А.Е. Дыдымова, получившая лицензию на китовый промысел в русских водах Дальнего Востока и субсидию от правительства (60 тыс. рублей) взяла обязательство по охране и исследованию промысла в русских водах. В качестве охранных судов использовались китобойное судно "Геннадий Невельской" (285 т.) и конфискованная шхуна "Надежда" (80 т.), предоставленная губернатором края. Но после трагической гибели А.Е. Дыдымова в январе 1891 г. частные суда к охранным мероприятиям не привлекались.За короткий срок русские корабли задержали несколько браконьерских шхун. В соответствии с "Общими правилами рыболовства" (1884) в случае задержания судно, орудия добычи и сама добыча подлежали конфискации, а команду ждали каторжные работы (от 5 лет до вечной) (Вешняков, 1894). А так как обе стороны конфликта были вооружены, то дело доходило до серьезных столкновений."Горько бросить корабль и груз - пусть их забирает черт! Но горше плестись на верную смерть во Владивостокский порт...русский закон суров - лучше пуле подставить грудь, чем заживо кости сгноить в рудниках, где роют свинец и ртуть..."Главный герой рассказа Дж. Лондона "Неукротимый белый человек" Джон Саксторт занялся охотой на тюленей, но "на седьмой год шхуна, на которой он служил, была захвачена русским крейсером и всю команду отправили на соляные копи в Сибирь"."Казенный" бот "Гонец" Приамурского управления Государственных Имуществ. 1900 г.Японская рыболовная шхуна "Нику Мару". 1900. Такие шхуны браконьерствовали в водах русского Дальнего Востока (Шмидт, 1904 г.)Судьба конфискованных шхун была различной. Американская промысловая шхуна "Генриетта" (45 т.), занимавшаяся браконьерским промыслом котика, была задержана клипером "Крейсер" в 1887 г. Под названием "Крейсерок" она 28.01.1889 была зачислена в состав Сибирской флотилии. Под командованием лейтенанта А.П. Налимова шхуна участвовала в охране котиковых промыслов у острова Тюлений. Погибла в ноябре 1889 г. во время шторма (Моисеев, 1948). Именем шхуны "Крейсерок" названы мыс и бухта в Японском море. Три паровые шхуны, получившие названия "Надежда" (1889) "Сторож" (1892) и "Касатка" (1900) были приобретены Приморским управлением. Вместе с “казенными ботами” (“Гонец” и др.) они составили отдельный отряд вооруженных судов, которыми командовал капитан шхуны "Сторож" Ф.К. Гек. Остальные корабли продавались на аукционах, с преимущественным правом покупки для русских подданных.Сложилось своего рода разделение труда в охране морских богатств: корабли военного флота охраняли котиков на путях миграций, а охранные шхуны, высадив на лежбищах вооруженных смотрителей, патрулировали прибрежные воды, где вероятность встречи с браконьерскими судами была велика. Трехцветный флаг, который поднял над своим "Штральзундом" котиколов Рубен Пэн, маскируя его под русское охранное судно, говорит о том, что он выдавал его именно за шхуну этого управления, а не за крейсер, который нес бы Андреевский флаг. После поражения в русско-японской войне корабли военного флота были заменены крейсерами пограничной стражи "Лейтенант Дыдымов" и "Командор Беринг".Учреждение наблюдательных партий в местах размножения (например, на о. Тюлений) и патрулирование русских берегов привело к изменению тактики браконьерского боя и даже изменило судостроение. Если раньше преобладал береговой промысел на лежбищах, когда тайно высадившиеся группы охотников забивали животных дубинами и тут же разделывали их. Теперь зверобойные суда перехватывали животных в море во время сезонных миграций. Для поиска и промысла использовались шлюпки и вельботы (6-8 на шхуну) с экипажем из трех человек: гребец, рулевой и стрелок. Шлюпки на веслах, обитых кожей, или под парусом расходились в разные стороны в поисках животных, которых отстреливали из ружей картечью. Соответственно строились крупные (150-200 т) шхуны с экипажем 20-25 человек, способные быстро поднять шлюпки с охотниками на борт и уйти от погони. Морской промысел котика хорошо описан Дж. Лондоном в романе "Морской Волк".В конце XIX — начале ХХ вв. японские браконьеры стали конкурировать с американскими и в добыче котиков у Командорских островов. В 1881 г. на Лондонском пушном аукционе Япония представила 8 тыс. шкур морских котиков, половина которых, по оценкам специалистов, была добыта в командорских водах. С 1906 по 1911 гг. японцы убили здесь более 80 тыс. котиков. Губернатор Камчатской области В. П. Перфильев в 1911 г. писал: "… японцы хищничают безнаказанно. Как велика их дерзость, видно из того, что даже и при этом слабом надзоре охранное военное судно захватило в трехмильной зоне и в прошлом, и в текущем году по одной шхуне. С береговой же охраной, состоящей из местных жителей, перестрелки хищников происходят каждое лето. Так, в 1909 году было 12 перестрелок и убито 3 японца; в 1910 году было 15 перестрелок и с 2 убитыми, и захвачено 4 шлюпки, 1 японец живой и 2 убитых".Только международное соглашение смогло предотвратить полное истребление котиков. В 1911 г. в Вашингтоне была подписана Международная конвенция о запрещении их морского промысла. Ее подписали представители четырех стран, ведших этот промысел — России, США, Англии (представлявшей интересы Канады) и Японии.Настоящим бедствием для ресурсов Дальнего Востока стал переход к Японии по Санкт-Петербургскому договору 1875 г. всей Курильской гряды взамен притязаний на о. Сахалин. В 1897 г. в Японии был принят закон о поощрительных премиях за охоту и рыболовство в отдаленных морях. С начала 1880-х гг. японцы, создав базы на островах Парамушир и Шумшу (который от мыса Лопатки отделяет Первый Курильский пролив шириной 12 км), начали браконьерский лов лососей в реках западного побережья Камчатки. Промышляли они и треску на Явинской банке. Особенно массовый характер хищнический лов лососей приобрел в 1890-х гг., когда были практически полностью уничтожены лососи, нерестившиеся в реках о. Хоккайдо. Десятки японских шхун заходили в устья рек, перегораживали их русла сетями, чтобы взять всю проходящую рыбу. Это подрывало воспроизводство лососей и обрекало на полуголодное существование жителей местных селений, расположенных выше по течению.15 июля 1907 г. была подписана российско-японская рыболовная конвенция сроком на двенадцать лет. Согласно этой конвенции, японским рыбакам предоставлялось "право ловить, собирать и обрабатывать всякого рода рыбу и продукты моря, кроме котиков и морских бобров, вдоль побережий морей Японского, Охотского и Берингова, за исключением рек и бухт". Пошлина за вывоз рыбы из России с них не бралась.В первый же год действия конвенции японцы арендовали 74 морских рыболовных участка. В камчатских водах находились 11 японских пароходов и 93 шхуны. В 1908 г. японцы арендовали на Камчатке 119 рыболовных участков, которые обслуживали 184 промысловых судна; их добыча составила 90 тыс. коку (коку — полтора центнера). В 1912 г. на западном побережье Камчатки из 132 морских рыбопромысловых участков только 3 принадлежали русским, остальные 129 — японцам.В отчете губернатора В. П. Перфильева приводятся сведения о соотношении добычи и обработки лососей японскими и русскими промышленниками: "… из 38.000.000 шт. рыбы, пойманной в текущем 1911 г. в камчатских водах, японцами добыто около 30.000.000, а русскими в 17 реках и на 20 морских участках только 8.000.000 шт. Да из этого количества отправлено ими в Японию до 2.000.000 рыб, и только 6.000.000 поступило на русские рынки. … В Усть-Камчатске… в текущем году выпущено уже 18.000 ящиков консервов (по 48 банок). Главный сбыт их в Лондоне. Но японцы и тут не отстают, и там же в Усть-Камчатске устроили свой консервный завод, также доставляющий консервы в Лондон, но на 2 рубля за ящик дешевле. Впрочем, и качество консервов слабее".В 1914 г. было организовано японское монополистическое объединение по лову и переработке рыбы в русских конвенционных водах "Ничиро Гио-Гио Кабусики Кайша", которое держало в своих руках 85—90% всей добычи. Эта компания построила на о. Парамушир крабоконсервный завод для переработки крабов, добытых у западного побережья Камчатки.В 1918 г. закончился срок действия рыболовной конвенции 1907 г. В годы гражданской войны на Дальнем Востоке (1918—1922 гг.), Япония объявила так называемое "свободное рыболовство", то есть расхищала рыбные богатства, не считаясь ни с какими русскими охранными правилами и законодательством. Вот что сообщал 22 марта 1923 г. в своем докладе Дальневосточному революционному комитету о положении в Камчатской области уполномоченный Камчатского губревкома И. Е. Ларин: "Обрабатывающая промышленность выражена в 23-х консервных заводах, из которых только два завода (под сомнением) принадлежат русскому промышленнику, остальные принадлежат японскому синдикату, соединенному из обществ: Русско-японское промышленное общество "Ничиро Гио-Гио Кабусики Кайша", Северо-океанское рыбопромышленное общество "Хокуе Гио-Гио Кабусики Кайша", куда входит и Демби. Два завода принадлежат фирмам "Кадама" и "Суда", не вошедшим в синдикат. Ежегодный улов рыбы лососевой породы достигает 135 миллионов штук, из которых местным населением вылавливается и потребляется для собственного потребления и корма собак около 10.000.000 штук, а остальное количество добывается рыбопромышленниками. Доминирующую роль в этих промыслах Камчатки играют японцы. Так, например, в 1922 году 83 речных и 26 морских рыболовных участков, по документам рыбного управления, сданы 82 арендаторам, русским промышленникам. Фактически же эти лица играют подставную роль японцев. В том же году из 490 морских участков, заарендованных ранее японцами, работало 218, принадлежащих 90 арендаторам, входящим в указанные синдикаты. По данным Дальрыбохоты, в 1922 году выработано рыбных продуктов на речных и морских участках русскими промышленниками 1.656.178 пудов = 23.583.027 штук и японцами на морских участках 4.561.488 пудов = 91.306.778 штук. Подсчет произведен неточный, в сторону уменьшения и только на 157 участках. На остальных работающих участках, в силу политических обстоятельств, подсчет не производился. По сопоставлении с общим уловом можно считать до 135.000.000 штук, что соответствует официальным сведениям экономических органов Японии, где указано, что японцами ежегодно приготовляется рыбных продуктов около 6.000.000 пудов. По тем же сведениям, японские рыбопромышленники имеют в Охотско-Камчатских водах приспособления и постройки для добычи и заготовки рыбных продуктов на сумму до 40.000.000 рублей. Консервов вырабатывается на Камчатке 900.000 ящиков. Из них 200.000 ящиков вырабатывается на русских заводах Демби и Грушецкого. Всего из лососины на Камчатке возможно выработать до 7.000.000 ящиков. Америка вырабатывает 6.100.000 ящиков консервов из лососины. В ящик консервов входит 48 банок. Стоимость ящика колеблется от 6 до 10 американских долларов".В 1928 г. сроком на двенадцать лет была подписана новая советско-японская рыболовная конвенция. Она содержала достаточно жесткие правила эксплуатации арендованных участков. Всю необходимую рабочую силу японцы должны были привозить с собой. Значительно повышалась арендная плата. Аренда участков на западном побережье составляла от 60 до 90 тыс. руб. в год при норме вылова до 1 тыс. т.В середине 1930-х гг. японцы начали дрифтерный лов нерки на границе территориальных вод СССР. В 1939 г. на промысле камчатского лосося в море работали уже восемь японских плавбаз-маток с 300 промысловыми судами. Среднегодовой их вылов составлял 28—30 тыс. т.В послевоенные годы японцы освоили промысел лосося у берегов Америки. В 1952 г. США и Канада вынудили их подписать тройственную рыболовную конвенцию, по которой Япония "добровольно" брала на себя обязательства воздерживаться от промысла лососей, палтуса и сельди в северной части Тихого океана к востоку от 175 градусов западной долготы. Японские суда стали перемещаться к западу, облавливая азиатское стадо лососей. В 1955 г. японцы буквально обложили границу территориальных вод СССР. В феврале 1956 г. СССР ввел жесткие ограничения на рыболовство в водах, омывающих Камчатку. Начались переговоры, в результате которых 14 мая 1956 г. была подписана новая советско-японская рыболовная конвенция сроком на десять лет. Она вступила в силу в декабре 1956 г. после восстановления дипломатических отношений между СССР и Японией. Новая конвенция регулировала лишь промысел в открытом море лососевых рыб и камчатского краба. Позднее в число объектов регулирования были включены также камбала у западного побережья Камчатки, корфо-карагинская и гижигинская сельдь, краб-стригун. Но чрезмерно интенсивный японский промысел лососевых в открытом море подорвал их запасы.Источники:1. Игнатьев С.М. Из истории охраны природных богатств русских морей vmk.iatp.org.ua2."На Флоте" - Военно-Морская Социальная Сеть http://naflote.ru/3. Аров В.Н. Иностранное браконьерство в российских водах в XIX — начале XX вв. http://www.infoflotforum.ru/lofiversion/index.php/t21978.html© Сахалинская областная общественная организация Клуб "Бумеранг", 2008 год

Изменено 6 февраля, 2016 пользователем Сергей41

[Штефанов Д.Б.]

Сергей, очень интересная информация, спасибо!

Изменено 7 февраля, 2016 пользователем Штефанов Д.Б.

[Пит81]

Как сообщают, 15 апреля 2021 года на ПАО «Судостроительная фирма «Алмаз» в Санкт-Петербурге традиционно без особой огласки был произведен спуск на воду пограничного патрульного корабля 2-го ранга «Адмирал Угрюмов» (заводской номер 055) проекта 22120, строящегося для Пограничной службы ФСБ России. Это шестой корабль проекта 22120, причем ни о заказе данной единицы, ни о начале ее строительства ранее публично не сообщалось.

 

Те кто учился в КВВМКУ им.С.М.Кирова помнят этого офицера!