Евгений Евтушенко.

[Смолкин Владимир]

"Над Бабьим Яром памятников нет.

Крутой обрыв, как грубое надгробье."

1961г.

Е.Евтушенко.

До Евтушенко власть скрывала трагедию Бабьего яра. там даже была организована мусорная свалка.

 

В США на 85-м году жизни скончался поэт Евгений Евтушенко. Об этом ТАСС в субботу, 1 апреля, сообщил его близкий друг Михаил Моргулис.

 

«Пять минут назад Евгений Александрович отошел в вечность», — сказал он.

 

Поэт будет похоронен в подмосковном Переделкино.

https://lenta.ru/news/2017/04/01/evtushenko/

 

[sotnikovy]

Евгений Евтушенко. Будь человеком!

Сегодня умер великий поэт Евгений Евтушенко 

 

В память о нём публикую одно из его стихотворений, которое с детства врезалось в память и стало моим любимым

 

 

В горькой просьбе 

«Будь человеком!» 

друга 

или жены 

разве ты не прочел ответа, 

как мы жить 

должны? 

Ты на нечеловечество мира 

оглянись: 

вот над атомной кнопкой — 

микро- 

организм. 

Под микробными знаками свастик 

и другими знаками злоб 

вновь какой-нибудь головастик 

вдохновляет 

амеб. 

Страшно, если ты, 

современник, 

в мире бомб 

и пуль 

не поднялся еще с четверенек, 

даже сев 

за руль. 

 

Мать готовит, 

стирает сыночку, 

но напрасная честь: 

сквозь нейлоновую сорочку — 

питекантропа шерсть. 

Из распутства, 

из пьянства, 

из мата 

протоплазмой концлагерей 

зверство лезет 

угрюмо, 

космато — 

недостойное, впрочем, зверей. 

Зверство ходит, 

клыков не щеря, — 

воспиталось оно. 

Телевизор в электропещере — 

вот его лжеокно. 

Тянет горестным чадным ветром. 

Людям шепчет пожарищ дым: 

«Не рождаются человеком, 

а становятся им!» 

И тоскуют о человеке 

лес редеющий, 

черный снег, 

дождь отравленный, 

- мертвые реки, 

да и сам человек...

Евтушенко

 

Монолог Тиля Уленшпигеля

 

Я человек - вот мой дворянский титул.

Я, может быть, легенда, может, быль. 

Меня когда-то называли Тилем, 

и до сих пор - я тот же самый Тиль. 

 

У церкви я всегда ходил в опальных 

и доверяться богу не привык. 

Средь верующих - то есть ненормальных - 

я был нормальный, то есть еретик. 

 

Я не хотел кому-то петь в угоду 

и получать подачки от казны. 

Я был нормальный - я любил свободу 

и ненавидел плахи и костры. 

 

И я шептал своей любимой - Неле 

под крики жаворонка на заре: 

"Как может бог спокойным быть на небе,

пока убийцы ходят по земле?" 

 

И я искал убийц... Я стал за бога.

Я с детства был смиренней голубиц,

но у меня теперь была забота - 

казнить своими песнями убийц. 

 

Мои дела частенько были плохи, 

а вы торжествовали, подлецы, 

но с шутовского колпака эпохи 

слетали к черту, словно бубенцы. 

 

Со мной пришлось немало повозиться,

но не попал я на сковороду, 

а вельзевулы бывших инквизиций 

на личном сале жарятся в аду. 

 

Я был сожжен, повешен и расстрелян,

на дыбу вздернут, сварен в кипятке,

но оставался тем же менестрелем, 

шагающим по свету налегке. 

 

Меня хватали вновь, искореняли. 

Убийцы дело знали назубок, 

как в подземельях при Эскуриале, 

в концлагерях, придуманных дай бог!

 

Гудели печи смерти, не стихая. 

Мой пепел ворошила кочерга. 

Но, дымом восходя из труб Дахау,

живым я опускался на луга. 

 

Смеясь над смертью - старой проституткой,

я на траве плясал, как дождь грибной, 

с волынкою, кизилового дудкой, 

с гармошкою трехрядной и губной. 

 

Качаясь тяжко, черные от гари 

по мне звонили все колокола, 

не зная, что, убитый в Бабьем Яре,

я выбрался сквозь мертвые тела. 

 

И, словно мои преданные гёзы,

напоминая мне о палачах, 

за мною шли каштаны и березы,

и птицы пели на моих плечах. 

 

Мне кое с кем хотелось расквитаться.

Не мог лежать я в пепле и золе. 

Грешно в земле убитым оставаться, 

пока убийцы ходят по земле! 

 

Мне не до звезд, не до весенней сини,

когда стучат мне чьи-то костыли, 

что снова в силе те, кто доносили, 

допрашивали, мучили и жгли. 

 

Да, палачи, конечно, постарели, 

но все-таки я знаю, старый гёз,- 

нет истеченья срока преступлений,

как нет оплаты крови или слез. 

 

По всем асфальтам в поиске бессонном

я костылями гневно грохочу 

и, всматриваясь в лица, по вагонам 

на четырех подшипниках качу. 

 

И я ищу, ищу, не отдыхая, 

ищу я и при свете, и во мгле...

Трубите, трубы грозные Дахау, 

пока убийцы ходят по земле! 

 

И вы из пепла мертвого восстаньте,

укрытые расползшимся тряпьем, 

задушенные женщины и старцы, 

идем искать душителей, идем! 

 

Восстаньте же, замучепные дети,

среди людей ищите нелюдей 

и мантии судейские наденьте 

от имени всех будущих детей! 

 

Пускай в аду давно уже набито, 

там явно пе хватает «ряда лиц»,

и песней поднимаю я убитых 

и песней их веду искать убийц. 

 

От имени Земли и всех галактик, 

от имени всех вдов и матерей 

я обвиняю! Кто я? Я голландец. 

Я русский. Я француз. Поляк. Еврей. 

 

Я человек - вот мой дворянский титул.

Я, может быть, легенда, может, быль. 

Меня когда-то называли Тилем, 

и до сих пор я тот же самый Тиль. 

 

И посреди двадцатого столетья 

я слышу - кто-то стонет и кричит. 

Чем больше я живу на этом свете, 

тем больше пепла в сердце мне стучит!

1965

[Shultz]

Вечная память. Талантливый был поэт.

[Сергей41]

Поэт в России больше чем поэт...

Вечная память...

[kulon]

Светлая память!!!