Беланов А.П. Опубликовано 11 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 11 февраля, 2013 Ранее уже по моему давал ссылку, вот "Искатели" на эту темуДа, это о "ПИГМЕЕ"... Только тут "Искатели" в своем духе - напустили тумана и надули щеки.... Тема очень интересная и по ней практически ничего нет.... Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Якимов Андрей Опубликовано 11 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 11 февраля, 2013 Только тут "Искатели" в своем духе - напустили тумана и надули щеки....Очень точно подмечено! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 14 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 14 февраля, 2013 Во всем мировом океане, субмарины многих стран все чаще сталкиваются с непонятными подводными объектами, которые передвигаются под водой на большой скорости. Как правило, встречи начинаются с улавливания гидроакустиками странных шумов, напоминающих кваканье лягушки. Кстати поэтому морские НЛО получили у моряков прозвище "Квакеры". И в секретных документах впоследствии их стали так именовать.Обычно квакающие объекты сопровождают субмарины рядом, и не проявляют враждебных намерений. Иногда как бы заигрывают и пытаются общаться, передразнивая эхолоты. Однако командиры подлодок все равно опасались этих неизвестных объектов. Что должен думать командир атомного ракетоносца с ядерными ракетами на борту, Когда поступает неожиданный доклад акустика, что появившийся квакер обгоняет и пересекает курс подлодки. Как только была дана команда изменить курс и уйти в сторону, как подводное НЛО снова шло наперерез. И хотя за все время, когда подлодки встречались с ними, не произошло не одного столкновения, командир и члены экипажа по-прежнему испытывали напряжение.В конце 60-х годов прошлого века встречи с "квакерами" стали беспокоить главнокомандующего ВМФ Советского Союза адмирала С.Г. Горшкова. Конечно, адмирала меньше всего интересовали истории про подводные НЛО. Его пугала мысль о том, что за этими "квакерами" стоят новейшие разработки американцев, которые с помощью них следят за нашими субмаринами.Хотя, как известно в 60-е годы проблема квакеров волновала не только Советы, но и страны, входившие в североатлантический альянс. Особенно больше всего досталось Норвегии.В то время контр-адмирал О.Г.Чефонов был командиром атомного ракетоносца. Когда лодка возвращалась на базу, шли в надводном положении, был сильный туман и нулевая видимость. Внезапно на экране радиолокатора появилась цель, которая шла на пересечение курса лодки. Тогда командир дал команду увеличить ход. Цель тоже увеличила. Тогда командир не стал рисковать и дал команду застопорить ход, чтоб пропустить неизвестный объект. В это время объект пошел на сближение. С лодки стали подавать сигналы: пускать сигнальные ракеты, включать ревун, зажигать прожектора. Но цель не реагировала и быстро приближалась. Напряжение было большое. Когда объект прошел под лодкой, все ждали, что он вынырнет с другой стороны, но прошло несколько минут, но он так и не появился.Второй подобный случай с О.Г. Чефоновым произошел год спустя. Когда лодка была в надводном положении, на экране радиолокатора опять четкая засветка. Цель опасно приближалась. Командир приказал все записывать в вахтенный журнал. И опять неизвестный объект проплыв под субмариной исчез. Потом когда О.Г. Чефонов обсуждал это с другими командирами, выяснилось, что подобное происходило и сними.Командование первое время от этих сообщений отмахивалось. Но настал момент, когда подводные НЛО их начали беспокоить. Тогда по решению маршала А.А. Гречко в разведуправлении военно-морского флота создали специальную группу из нескольких офицеров, задачей которой было изучение, анализ, систематизация всех необъяснимых явлений в мировом океане, которые могут представлять угрозу для наших кораблей. Главком С.Г.Горшков сказал: "Проблема крайне сложная и новая для нас, а потому для ее решения сил и средств жалеть не будем. Дадим и людей, и корабли. Важен результат!"Офицеры взялись за работу дружно. Группа непрерывно ездила по флотам, и собирала информацию буквально по крупицам. Главнокомандующим флотом было также дано распоряжение организовать серию экспедиций. В течение одной из них, где участвовал корабль "Харитон Лаптев", в Северной Атлантике погибла наша атомная подводная лодка К-8. "Лаптев" прервал все записи шумов, устремился на помощь гибнущей подлодке и спас большую часть экипажа.В начале 80-х годов программу "Квакер" неожиданно закрыли. Группа была расформирована, материалы собранные ей, засекретили, и они навсегда исчезли в глубине военно-морского архива. Почему так внезапно закрыли программу, непонятно, зато было понятно, почему все документы были строго засекречены. Государство пыталось сохранить в тайне свои приоритеты, особенно в этой области. Так что все же удалось узнать о загадочных квакерах? Увы, совершенно не много, причем среди бывших офицеров группы, мнения на этот счет весьма разные.Некоторые бывшие члены группы, до сих пор считают, что квакеры – не что иное, как неизвестные науке морские животные, с высоким уровнем интеллекта, как у дельфинов. Прежде всего, этой версии придерживаются сотрудники Института морей Академии наук России, в Петербурге. Естественно речь идет не о каких-то там мифических рыбах размером с кита, а вполне реальном существе, которое еще не известно современной науке. Кстати свидетельств о встречах с неизвестными видами имеется предостаточно. Так, например о гигантских кальмарах-архитеврисов, мертвые туши которых, иногда находят на берегу, еще недавно было ничего не известно. Вполне возможно, что "квакеры" могут принадлежать к китообразным, чьи органы чувств работают в акустическом диапазоне. Тогда становится понятным, почему они проявляют такой интерес к подводным лодкам. И вероятно субмарины сбивают их с толку, и "квакеры" долгое время кружатся вокруг, пытаясь понять, с чем имеют дело.Исследователи, пытавшиеся расшифровать записанные сигналы квакеров, тоже терялись в догадках. Одним слышалось в этих записях звуки явно животного происхождения, другие считали, что эти звуки явно технического происхождения. Среди бывших офицеров спецгруппы версия о подводных НЛО не имела популярности. Хотя и эту версию не исключают. Может, именно подводные НЛО сопровождают субмарины до тех пор, пока они не покинут район их подводных баз.Последняя версия предполагает, что "квакеры" – секретные разработки американцев, которые пытались построить некую подводную систему слежения за нашими подводными лодками. И эта версия пользовалась наибольшей популярностью в командных кругах. Военные в пользу этой версии приводят некоторые аргументы. Так квакеры больше всего встречаются именно в районах морских баз НАТО, и вскоре в том месте, где наши подлодки встречались с ними, появлялись Натовские противолодочные корабли. Хотя это было не так часто.Но вопрос, почему все-таки прекратили исследования, остается открытым. И здесь есть над, чем поразмыслить. Просто могли посчитать что "квакеры" это живые существа, что уже не входит в компетентность морской разведки. Хотя известно, что военные проводили исследования с дельфинами, цель которых диверсии и потопление вражеских кораблей.Может "квакеры", попадись они в руки военным, заменили бы дельфинов в полной мере. В том случае, если "квакеры" все же разработки американцев, то надо было бы разработать средства по борьбе с ними. А если это все же проделки подводных НЛО, то результаты исследования могли просто-напросто изъять и передать в ведомство, которое специализируется на этой проблеме.В 90-х годах, в средствах массовой информации промелькнуло сообщение, что американцы в полной мере взялись за изучение глубин океана, с целью поиска неизвестных существ, записанные сигналы которых, якобы частично расшифровали. И все же может быть настанет то время, когда тайна загадочных квакеров будет раскрыта, и станет доступной широкой общественности.ашttp://www.zagadky.ru/nlo-ufo/kvakeri-nlo-pod-vodoy Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 14 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 14 февраля, 2013 Случайно сегодня увидел в продолжение предыдущей темы: Гибель "К-219" и загадочные "квакеры"13.02.2013 17:00"Правда.Ру" не раз обращалась к теме загадочной гибели советской АПЛ "К-219" в Бермудском треугольнике в 1986 году. Но был нюанс, писать о котором все-таки не поднималась рука — было опасение, как бы не ошибиться. Однако последние публикации ученых подтверждают эту версию: "К-219" могла погибнуть от воздействия неопознанного подводного объекта.Эта версия теперь все чаще звучит и в специализированной прессе (в основном англоязычной), и в российской. В не так давно прошедшей по одному из телеканалов передаче о нерукотворных неопознанных подводных объектах достаточно открыто говорили известные адмиралы, бывшие сотрудники военно-морской разведки и представители спецслужб.Та передача заставила автора этих строк поднять записи бесед с безвременно ушедшим из жизни знаменитым советским подводником, капитаном I ранга Николаем Алексеевичем Тушиным, бывшим заместителем командира бригады строящихся атомоходов. В 80-е годы прошлого века именно он входил в довольно узкий круг специалистов ВМФ, которые были допущены к приемке в состав флота атомных подводных лодок, построенных в Северодвинске, на Севмашпредприятии.По долгу службы он обязан был знать обо всех нюансах подводных аварий, которые время от времени случались с нашими атомаринами. Та наша довольно откровенная беседа состоялась уже после его увольнения в запас, как раз тогда, когда понемногу начали рассекречиваться самые что ни на есть тайные тайны советского океанского флота. Он по долгу службы был в курсе всех аварийных происшествий. Правда, рассказывал он о тайнах тайн достаточно скупо и тактично, видимо, опасаясь стать неким источником ненужной сенсации. Подводники сенсаций не любят и верят только собственным глазам и ушам. Ну что ж, возможно, настало время раскрыть какую-то из советских тайн.Итак, в том, что подводный объект, с результате столкновения с которым погибла, затонув на глубине более четырех километров, стратегическая подлодка "К-219" с двумя атомными реакторами и 16-ю баллистическими ядерными ракетами на борту, был нерукотворным, Николай Алексеевич не сомневался. Кстати, именно от него тогда я и услышал, какие неприятности терпели советские (да и американские, и английские, и французские) подводники-атомщики от так называемых "квакеров". Он говорил, что опытные моряки вполне серьезно относятся к разговорам о подводных "неопознанных объектах".Читайте также: Как американская АПЛ атаковала рыбаковПо словам Тушина, он сам, как и многие командиры-подводники, видел в океане светящиеся шары и цилиндры. Почти у каждого подводника такая "заветная" история есть. Но как-то не принято было тогда распространяться на эти темы. Мало ли что в автономке пригрезится? Тем более, что "на приборы" мало кто фиксировал встречи с такими объектами.О них, об этих квакающих на весь океан невидимках, даже сейчас не известно практически ничего. Что это за явление, сказать тоже никто не может — его никто не видел. Их начали слышать несколько десятилетий назад, когда на подводных лодках, в первую очередь атомных, появилась более или менее чувствительная гидроакустическая аппаратура, которая могла слушать океан во многих секторах звукоподводного спектра.В 70-х годах прошлого века так называемые неопознанные плавающие объекты и "квакеры" стали не на шутку беспокоить подводников. При разведуправлении ВМФ была даже создана специальная группа для систематизации и анализа всех необъяснимых явлений, происходящих в Мировом океане. Офицеры, которым вменили в обязанность собирать информацию, ездили по флотам, собирая все, что хоть как-то относилось к проблеме. Была даже организована серия специальных океанских экспедиций. Параллельно было организовано несколько американских экспедиций, охотников за "квакерами" (информация об этом, кстати, просочилось в прессу только в последние годы).Радиус действия "квакеров" расширился от Баренцева моря до средней Атлантики, включая тот самый Бермудский треугольник, в котором погибла наша атомарина "К-219". Однако версия о техногенном происхождении таинственных подводных звуков была довольно слабой: даже богатым США такие расходы никак не по карману. Представьте себе, сколько же нужно потратить, чтобы опутать какими-нибудь акустическими "квакающими" станциями и проводами весь океан…Эти загадочные объекты упрямо преследовали наши (и не только наши) подводные лодки, причем это преследование сопровождалось характерными акустическими сигналами, напоминающими кваканье лягушки, из-за чего, собственно, подводники и прозвали их "квакерами".Создалась парадоксальная ситуация: жутко засекреченные советские разведывательные экспедиции приходили к выводу, что "квакеры" — это все-таки какая-то секретная разработка НАТО, направленная на поиск наших подлодок. А американцы, тоже детально изучавшие загадочное явление, с тем же упорством докладывали "наверх", что это — сверхсекретная разработка СССР для обнаружения иностранных субмарин. Возможно, что если бы тогда для изучения этого непонятного явления объединились усилия ученых СССР и США, то проблему бы все-таки "раскололи". Но шла "холодная война"…У тех, кто реально слышал квакеров, создавалось стойкое впечатление осознанности действий неизвестных источников загадочного звука. Могло даже показаться, что квакеры, появлявшиеся неизвестно откуда, настойчиво пытались установить контакт. Судя по непрерывно меняющемуся пеленгу, они кружили вокруг наших подводных лодок и, меняя тональность и частоту сигналов, словно приглашали подводников поговорить, активно реагируя на гидроакустические "посылки" с борта подлодокПо сути дела, сами по себе квакеры как таковые не представляли угрозы для подводных лодок. Но другое дело, что у некоторых гидроакустиков появлялась своеобразная мания — они боялись заступать на вахту. Боялись сойти с ума от таинственных звуков "квакеров"…По мнению Николая Алексеевича Тушина, от которого я впервые всерьез и услышал версию о нерукотворности и объективной реальности существования "квакеров", иной раз у подводников даже создавалось некое впечатление, что таинственные объекты активно демонстрируют свое дружелюбие.Знаменитый опытнейший подводник-атомщик, допущенный к командирскому управлению практически всех проектов советских атомных подлодок, допускал даже, что мы имеем дело с какой-то неведомой подводной цивилизацией, до которой еще не добрались ученые… И действительно — до сих пор достаточно ограниченный (хотя бы размерами планеты) подводный мир изучен нами куда меньше, чем бездонный космос!Автору этих строк, прослужившему на подводном флоте достаточное количество лет, однажды, еще будучи лейтенантом, самому как-то довелось услышать "квакеров". Пригласил в свою рубку другой лейтенант, командир гидроакустической группы, и протянул наушники: там действительно что-то "квакало" (по-другому и не скажешь), причем с определенной, неизменной периодичностью. Было как-то не по себе: психологически казалось, что звуки издает какое-то неведомое животное.Причем, как сейчас помню, наша лодка шла тогда на малых оборотах на глубине ровно 250 метров, не меняя курса. Как только всплыли на 120 метров, "кваканье" в наушниках у акустика прекратилось. Помнится также, что командир велел не делать запись об этих звуках в вахтенный журнал: мол, надоели уже эти "лягушки", ничего нового.К концу 80-х годов советская секретная исследовательская программа "Квакер" была закрыта. Во-первых, денег в разваливавшемся тогда на глазах СССР не было, а во-вторых, с США Горбачев затеял "большую любовь", зачем же нам "почти друзей" подлавливать на каких-то "квакерах"? Самое интересное, что и звуки "квакеров" в океане тоже к тому времени исчезли — словно кто-то подсказал "неопознанным", что ими больше уже никто не интересуется. Начиная с 90-х годов прошлого века не было ни одного официального сообщения о встречах с ними.Группу наших разведчиков и ученых расформировали, и все накопленные материалы и разработки по теме исчезли в военно-морских архивах под грифом "Совершенно секретно". Остается неясным, почему столь внезапно расформировали группу, и что им удалось узнать о "квакерах"? Увы, эта информация закрыта до сих пор. Как у нас, так и в США. Только изредка информация об этом просачивается в прессу неведомо какими путями.Но вернемся к гибели советской субмарины "К-219" в Бермудском треугольнике, совсем недалеко от сухопутных границ США. Как установила специальная комиссия, с результатами работы которой Николай Алексеевич был знаком в деталях, причиной аварии стало некое "происшествие" в ракетной шахте, которая по какой-то причине разгерметизировалась, и последовавшая за ним утечка сверхядовитого и суперактивного ракетного топлива в ракетный отсек. Затем возник пожар со всеми вытекающими.В результате экспериментальных проверок, моделирования ситуации и тщательного анализа было доказано, что это произошло не по вине экипажа. Было воздействие внешних факторов. Почему ракету раздавило? Как попала вода в корпус ракетной шахты? В официальных отчетах есть снимки, которые подтверждают, что по корпусу "К-219" проходила глубокая борозда. Именно она нарушила герметичность одной из ракетных шахт. Именно она позволила забортной воде раздавить ракету!Комиссия, расследовавшая катастрофу, сделала предварительный вывод, что таким "внешним фактором" была иностранная субмарина. Однако шепотом те же члены комиссии говорили: все равно что-то здесь не то… Агентурная советская разведка докладывала, что после гибели "К-219" ни одна иностранная подлодка не становилась в ремонт ни на одной натовской верфи. А ведь, столкнувшись с советской, она должна была получить немалые повреждения!Но озвучившего другую версию тогда могли вполне признать сумасшедшим — ну, мол, какие еще такие непознанные подводные объекты? Нам и НЛО с лихвой хватает публику будоражить! Про то, что глубокая борозда на корпусе "К-219" имела не металлический цвет, какой бы образовался после серьезного столкновения с другой подлодкой, а совершенно иной (словно синеватой краской полито), в отчетах комиссии не прозвучало. "На всякий случай".Однако опытный капитан Тушин был уверен, что "К-219" утопила как раз та загадочная сила, но в те времена об этом было не принято говорить вслух, поэтому "аномальная" версия была робко озвучена только спустя годы после катастрофы. Так что неопознанные подводные объекты, как и "квакеры", так и остаются нераскрытыми тайнами Мирового океана. Ну, а загадочный объект из Бермудского треугольника вольно или невольно (может быть, и случайно) стал фактически убийцей советской субмарины…ашttp://www.pravda.ru/society/fashion/models/13-02-2013/1144846-submarin-0/# Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 15 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 15 февраля, 2013 Борьба с морскими пиратами в СССРВремя от времени, после того, как очередной корабль под флагом России или какой-то из стран СНГ оказывается жертвой сомалийских, а также иных пиратов, либо арестовывается местными властями, в прессе и обществе звучат риторические вроде бы вопросы в духе «Да разве б кто-то осмелился тронуть корабль под советским флагом?»Это не совсем так. Советские корабли (точно так же, как, впрочем, и американские, английские и других стран) время от времени становились жертвами режимов, которые сейчас назывались бы «изгоями», или разнообразных мятежников, региональных войн и конфликтов, диверсий и террора. Печальная история танкера «Туапсе» далеко не единственный пример.Однако сейчас речь пойдет о другом – о том, как отечественные военные моряки выручали из беды корабли и моряков нашего рыболовного флота. Надо сказать, что эта отрасль, приносившая стране в год до 2 млрд. долл. США (еще, заметим, долларов не нынешних, не инфляционных), была предметом особой заботы руководства страны.Уже в 60–70-х годах тралфлот нашей страны стал самым большим на планете (примерно 4000 судов) и работал буквально по всему миру – у берегов Африки, Южной Америки, Новой Зеландии, Канады, в водах Антарктики, в Тихом и Индийском океанах.Наши рыбаки осуществляли морской промысел в водах 25 государств, добывая 5,5 млн. тонн из 10,4 млн. тонн приходившихся на всю отечественную рыболовную отрасль. Причем их охотно допускали в свои экономические зоны слаборазвитые и развивающиеся страны, ибо СССР не гнался за сверхприбылью и ориентировался на долговременные отношения, а не сиюминутную выгоду.Неудивительно, что довольно быстро встал вопрос о том, что все это хозяйство нуждается в защите в нашем несовершенном и неспокойном мире. И там, где не хватало авторитета одной из сверхдержав, в дело вступали корабли Военно-морского флота.На долю наших военных моряков не выпало ничего подобного печально знаменитым «тресковым» и «сельдяным» войнам, но сделано для защиты промысловых интересов страны было немало.ГАНСКИЙ ИНЦИДЕНТ24 февраля 1966 года, когда президент Ганы Кваме Нкрума находился с визитом в Пекине, группа заговорщиков из числа офицеров среднего звена осуществила переворот в этой стране.Взаимоотношения с Москвой были свернуты, а специалисты из социалистических стран высланы.Но этим дело не ограничилось...Вскоре у берегов Ганы был захвачен теплоход «Ристна», принадлежавший к числу «кораблей науки» космического флота и буквально нашпигованный секретной аппаратурой. 28 января 1967 года, когда «Ристна» стояла на рейде порта Такаради, два сторожевых корабля ВМС Ганы высадили на судно десант автоматчиков. Однако радист успел дать радиограмму о нападении и в дело вступил МИД. Как выяснилось, причиной нападения стали утверждения местных СМИ, что якобы «Ристна» «везет оружие для террористов». На секретную аппаратуру космической связи простодушные африканцы просто не обратили внимания.Кроме того, оказалось, что старпом «Ристны» и командир ганских пограничников вместе учились в Москве, и официальная акция плавно перешла в дружескую пирушку, после чего наш корабль освободили.Но в октябре 1968 года ганские ВМС захватил в Гвинейском заливе два траулера севастопольской промысловой экспедиции – «Холод» и «Ветер». Членов команд бросили в портовую тюрьму Такаради.Предлогом было нарушение границ 12-мильной зоны, но на самом деле, как предполагают очевидцы, имела место провокация – ибо в трюмах рыбаков особо старательно искали оружие.Под арестом наши моряки провели полгода.Дипломатические усилия освободить корабли и команды ни к чему не привели. После этого было решено задействовать экономические рычаги. В конце января 1969 года СССР прекратил поставки нефтепродуктов в Гану – и вновь никакого толка.Во время тюремного заключения моряков всячески унижали и издевались над ними. Людям не давали есть и пить по несколько дней, при этом тюремщики обжирались и пьянствовали на их глазах и устраивали оргии с проститутками – видимо, таким способом желая лишний раз показать, как мало в их глазах значат пленники.И вот после неудачной попытки решить ситуацию дипломатическим и экономическим давлением, к делу решили подключить флот. Был сформирован отряд боевых кораблей под командованием начальника штаба 5-й эскадры ВМФ капитана 1 ранга Платонова. В его состав входили корабли трех флотов. От Северного флота -- дизельная подводная лодка проекта 641 «Б-26» – «Ярославский комсомолец». БРК пр.56-М «Неуловимый» принадлежал к Балтийскому флоту. Черноморский флот выделил БРК пр.57-бис «Бойкий» и судно снабжения «Олекма». Это была первая эскадра советского флота, направленная в воды Западной Африки.У берегов Марокко корабли соединились и в феврале 1969 года отряд прибыл к берегам Ганы. Властям Ганы было о чем задуматься: небольшая советская флотилия оказалась намного сильнее, чем все военно-морские силы этой африканской страны.По прибытии на место флагман передал по радио грозное заявление относительно «возможных последствий», если траулеры и их команды не будут освобождены.Встав на рейд Такаради, корабли эскадры начали проводить демонстративное приготовление ракет к боевой стрельбе. Подогревала ситуацию та пикантная деталь, что ПКР «Щука», состоявшие на вооружении кораблей БРК 56 и 57-го проектов, предназначались для поражения как надводных, так и наземных целей. Опасаясь получить в борт трехтонный реактивный снаряд, суда под флагом Ганы старались не показываться в пределах видимости.При предъявлении таких аргументов, как большие ракетные корабли, 3 марта власти Ганы освободили и траулеры, и команды. Однако оба капитана оставались задержанными, ибо им по-прежнему было предъявлено обвинение в заговоре.5–10 марта часть кораблей ушла с «визитом вежливости» в нигерийский порт Лагос: об использовании соединения для силового давления на руководство Ганы по-прежнему официально нигде не упоминалось.Кстати говоря – в Лагосе произошел один из крайне немногих реальных случаев бегства советских моряков с корабля. С «Бойкого» пытался сбежать матрос-радист: спрыгнув с корабля, он вплавь добрался до английского судна, но был замечен нигерийским лоцманом, доложившим об этом нашем командованию. После этого благодаря участию нигерийской стороны (англичане не желали выдавать беглеца) матроса вернули на корабль. Официальной стала версия о несчастном случае: матрос якобы поскользнулся и упал в море и его насильно пытались удержать англичане, на пресс-конференции матрос подтвердил эту версию, однако по возвращении его осудили на семь лет, пострадало и командование корабля.19 марта наконец были освобождены капитаны траулеров, после чего корабли вернулись к местам базирования, причем БРК «Неуловимый» вошел в состав Черноморского флота.Ганский инцидент кроме всего прочего показал, что отечественный ВМФ способен на успешные операции далеко от наших территориальных вод, не используя при этом авианосцев, и не имея больших военных баз за рубежом. (Впрочем, с 1971 года флот получил пункт базирования в Западной Африке на постоянной основе – в гвинейском порту Конакри.)После этого на долгие годы – до самого переворота в Чили в 1972 году – наши корабли никто не осмеливался задерживать.СВИДЕТЕЛИ С «ЭКЛИПТИКИ»В начале 70-х годов между Москвой и Сантьяго был подписан ряд соглашений о совместной деятельности в области развития рыболовства. В числе прочего упоминался и поиск рыбы научными методами в интересах чилийских рыбаков – чем и занималось научно-исследовательское поисковое судно «Эклиптика». Но в первых числах сентября неподалеку от порта Вальпараисо «Эклиптика» села на камни. После этого часть экипажа была отправлена самолетом на родину, а 13 человек во главе с капитаном Владимиром Афиногеновым остались для устранения повреждений. 11 сентября в стране произошел военный переворот, и в отель «Пратт», где проживали моряки, ворвался отряд чилийских морских пехотинцев-«чернобереточников».Моряков связали и загнали в кузов военного грузовика. Сперва их повезли за город к песчаному карьеру, где инсценировали расстрел. Потом, вдоволь поиздевавшись, привезли на печально знаменитый Национальный стадион Сантьяго, ставший концлагерем, и наши моряки стали свидетелями массовых убийств и истязаний тех, кто имел несчастье не понравиться новым хозяевам Чили.Затем моряков доставили в военный порт, в котором главари переворота устроили плавучие тюрьмы на учебном паруснике ВМС Чили «Эсмеральда» и сухогрузе «Майпо». Моряков били прикладами и кололи штыками несколько часов, после чего загнали в трюм.Надо отметить, конфликт мог иметь куда более серьезные последствия – если бы в момент начала путча в Чили оказались корабли нашего ВМФ. Ибо в середине сентября в Сантьяго с визитом вежливости должна была прийти плавучая база подлодок «Иван Кучеренко» (проекта 1886) с курсантами ТОВВМУ имени С.О.Макарова и судно снабжения «Вишера». Помимо курсантов в походе участвовал оркестр 390-го полка морской пехоты. Походом командовал лично начальник ТОВВМУ вице-адмирал Борис Потехин, а замполитом отряда: начальник политотдела ТОВВМУ капитан 1 ранга Виктор Постников. Кроме того, как вспоминал Анатолий Штыров, первый заместитель начальника разведки ТОФ, на плавбазе еще находилась усиленная группа ОСНАЗа с аппаратурой радиоразведки, причем ее состав хорошо знал испанский язык. Сразу после известия о перевороте корабли легли в дрейф, и лишь через трое суток наши моряки получили указание – следовать в Перу. «С программой делового захода», как сообщалось официально.А вскоре экипаж «Эклиптики» и само судно были освобождены.Официальная версия – в результате грозных дипломатических нот Москвы и содействия французского Красного Креста. Неофициально же военное руководство Чили через дипломатические каналы третьих стран предупредили, что при отказе освободить наших моряков в ответ будут арестованы все чилийские суда в портах СССР и стран Варшавского договора (таких насчитывалось семь единиц). А в случае если и это не поможет – советский военный флот в порядке дозволенных международным правом репрессалий начнет захватывать суда под чилийским флагом, где бы они ему ни попались.Боцман «Эклиптики» Василий Медведик даже в свое время давал показания как свидетель Хельсинкской международной комиссии по расследованию преступлений режима Пиночета.ВЕЖЛИВЫЕ ФАШИСТЫ И МЯСО КРИЛЯВ 1977 году обострился в очередной раз давний конфликт между Аргентиной и Великобританией из-за Фолклендских островов. И в ходе этого обострения аргентинцы решили подтвердить свой суверенитет над спорной акваторией, выгнав прочь из спорных вод все иностранные промысловые суда.В операции были задействованы легкий авианосец «Бетсинко де Майо», крейсер «Генерал Бельграно» и четыре эсминца. Руководил операцией сам главнокомандующий ВМС Аргентины, член хунты, адмирал Эмилио-Эдуардо Массера.По странному стечению обстоятельств жертвами новой «рыбной войны» стали почти исключительно наши суда.21 сентября 1977 года аргентинским эсминцем был захвачен производственный рефрижераторный траулер (ПРТ) Мурманского тралфлота «Апатит». Высадившаяся на борт абордажная команда запретила любые передвижения экипажа, выставив в коридорах и на палубе пулеметы, опечатала трюм, радиорубку и радиотрансляционный узел. Захватчики обыскали каюты и кубрики и даже вскрыли сейфы (не ясно, что они там рассчитывали найти). Они конфисковали судовой журнал и карты, видимо рассчитывая использовать их как улики.Капитана – директора Цымбалюка и всех его помощников держали под арестом в штурманской рубке под прицелом пистолетов.В этот же день оказались взяты в плен траулеры «Буссоль», «Теодор Нетте» и «Магнит».Через пять дней – 26 сентября – аргентинскими ВМС был под угрозой оружия остановлен траулер «Нерей». Что показательно, координаты, сообщенные нашим морякам в момент задержания (единственный случай, когда аргентинской стороной координаты вообще были названы), указывали, что судно находилось вне 200-мильной экономической зоны Аргентины.Но и этого оказалось мало: 1 октября аргентинские адмиралы пополнили свои «трофеи» мурманскими ПРТ «Прокопьевск» и «Франс Галс». При этом «Прокопьевск» вообще не вел промысел, а стоял на якоре и ремонтировал главный двигатель в нескольких десятках миль от границы спорной зоны. В тот же день были задержаны болгарские траулеры «Офелия» и «Аурелия».Представитель Аргентины в ООН тут же заявил, что его страна предпримет аналогичные действия по отношению «к любым другим иностранным судам и в любом другом месте». Надо сказать, что на тот момент Южная Атлантика стала довольно «горячим» местом – и конфликты из-за границ экономических зон стали регулярными: например, за несколько месяцев до инцидента аргентинский эсминец открыл артиллерийский огонь по английскому траулеру, находившемуся в спорных водах. К тому же загнавшее страну в перманентный кризис правительство диктатора Хорхе Виделы пыталось найти спасение в агрессивном национализме и предъявило территориальные претензии фактически всем соседям – даже «духовно близкому» чилийскому режиму.Более 50 дней находились советские моряки под арестом. Как вспоминали сами аргентинцы, «они проявляли высокую бдительность, выдержку, сознательность, веру в правоту своих действий». Между экипажами были поровну распределены продукты и топливо. Моряки занимались хозяйственными работами, не прекращались занятия в заочной школе, проводились спортивные соревнования и выступления самодеятельности. Для координации действий ежедневно проводились совещания капитанов и первых помощников, совместно отмечали праздники.Отметим важную деталь: власти Аргентины, правитель которой генерал Видела публично называл себя фашистом, обращались с нашими гражданами не в пример корректнее, чем не только чилийская хунта, но и «дружественная» Гана.В конце концов, суда были отпущены, хотя улов конфисковали.Что любопытно, этот инцидент никак не повлиял на достаточно активные, хотя и не афишируемые торгово-экономические отношения Аргентины и нашей страны.Буэнос-Айрес даже обращался в Москву на предмет покупки вооружений: в конце 70-х годов в нашу страну дважды прибывали делегации аргентинских военных, изучавших вопрос приобретения советских средств ПВО.(По достаточно достоверным сведениям, СССР даже передавал аргентинцам развединформацию о действиях британского флота во время англо-аргентинской войны 1982 года.)А 10 мая 1982 года аргентинский министр иностранных дел Коста Мендес неожиданно заявил в своей беседе с глазу на глаз с госсекретарем США Александром Хейгом, что его страна может обратиться за военной помощью к Москве. Информация об этом, попавшая в прессу, вызвала сенсацию на Западе.Однако дело дальше разговоров не пошло, а вскоре хунта, проиграв войну, пала.Что до инцидента с захватом траулеров, то одним из его итогов стало создание в апреле 1977 года в ангольском порту Луанда пункта материально-технического оснащения (ПМТО) советского ВМФ, одной из задач которого отныне стала охрана наших рыболовецких судов в Южной Атлантике.А вскоре страсти улеглись, и советские рыбаки без лишнего шума вернулись в район Фолклендских островов. Люди старшего поколения должны помнить в изобилии встречавшиеся в наших магазинах консервы из мяса криля, выловленного именно в тех краях.«БОЕВЫЕ СЕЙНЕРЫ КГБ»Надо сказать, что отечественные рыбаки отнюдь не всегда были беззащитными жертвами.Так, в феврале 1959 года траулер «Новороссийск» был задержан военно-морскими силами США в месте, где произошли «странные обрывы» кабеля американской правительственной линии связи. На борт траулера поднялась американская «экспертная группа», которая ничего подозрительного не обнаружила. Тем не менее было официально заявлено, что траулер занимался «запрещенной деятельностью». 4 марта того же года Москва в официальной ноте объявила выдвинутые обвинения домыслами, и в конце концов траулер был отпущен, а руководство двух стран решило замять сомнительный инцидент. (Тем более близился визит Хрущева в США.)В ходе войны во Вьетнаме советские траулеры временами настолько серьезно затрудняли действия авианосцев США, что это стало предметом дипломатических протестов. Так, в январе 1966 года заместитель госсекретаря США Джонсон заявил протест послу Анатолию Добрынину по поводу действий советского траулера «Гидрофон», своими маневрами неоднократно пытавшегося сорвать взлет палубной авиации с авианосцев «Энтерпрайз» и «Кити Хок».В январе 1968 года траулер «Гидролог» заблокировал путь движения авианосной ударной группе во главе с тем же «Энтерпрайзом», спешившим на помощь атакованному в северокорейских водах разведывательному кораблю «Пуэбло», о чем написали все газеты мира (за исключением отечественных). Авианосцу при этом пришлось остановить машины и даже дать задний ход. Сами американские моряки восхитились мужеством, с каким экипаж 600-тонного суденышка маневрировал перед самым носом американского гиганта с его 90 тыс. тонн водоизмещения.Трудно сказать – было ли это поведение следствием каких-то указаний сверху, или это было проявление самочинных действий в рамках солидарности с воюющим Вьетнамом. Здравый смысл указывает на первый вариант, но отсутствие доказательств позволяет предположить что угодно.В США и зарубежной эмигрантской прессе даже возникла версия о неких «сейнерах КГБ» с экипажами, укомплектованными офицерами действующего резерва этого ведомства и «сексотами»; которых были десятки, если не сотни, и которые совмещали лов рыбы с разведывательной деятельностью и контрабандой оружия антиамериканским повстанцам в различных уголках мира.(Идея, хотя и достойная Голливуда, но к реальности отношения само собой не имеющая.)***Последний случай захвата в плен рыбаков, ходивших под флагом СССР, произошел в 1990 году – траулер «Кафф» стал одной из первых жертв только-только нарождающихся сомалийских пиратов. Формальным поводом для нападения стал лов омаров и лангустов, якобы проводившийся в исконных водах одного из местных племен. Траулер был поставлен на якорь неподалеку от берега, а 16 человек из его экипажа захватчики переправили в горы в качестве заложников, в то время как оставшихся членов команды во главе с капитаном оставили на борту корабля под вооруженной охраной.Однако на дворе уже были времена «нового мышления», и власти нашей страны не стали посылать в Красное море эскадру, а после почти двух недель переговоров заплатили выкуп в 250 тыс. долл.Благодаря чему «Кафф» благополучно вернулся домой.А что до нынешнего положения, то российский флаг (как и флаги иных стран СНГ) давно уже не является надежной защитой ни от пиратов, ни от кредиторов, арестовывающих суда вместе с командами прямо в порту за долги темных дельцов, которые зачастую распоряжаются нашим рыболовным промыслом. Да и стремительно стареющим отечественным ВМС все труднее поспевать на помощь… Владимир Лещенко, Независимая газетаашttp://nvo.ng.ru/printed/249174На фото внизу - участники "Ганского инцидента" "БОЙКИЙ" пр. 57-БИС и БРК пр.56-М «Неуловимый» Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 18 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 18 февраля, 2013 Как советские эсминцы французов спаслиВ конце 70-х годов активизировались обычные морские бандиты - последовали ряд нападений на суда крупнейших мировых держав. Поэтому в обстановке строжайшей секретности в СССР была разработана и проведена крупная антипиратская операция. Ядром ударной группы советских кораблей стали специально подготовленные, небольшие торговые суда. Коренным их отличием было то, что на них были установлены и тщательно замаскированы несколько 100-мм и 76-мм орудий, а также небольшие ракетные установки. В случае опасности, в течение нескольких секунд орудия и ракетные установки приводились в боевое состояние, а само судно превращалось из беззащитной добычи в грозный боевой корабль.Экипаж этих кораблей состоял исключительно из офицеров спецназа КГБ, морской пехоты и ВМС СССР. Когда все приготовления были закончены, корабли направились в различные уголки планеты, где пираты проявляли наибольшую активность. Схема боя была проста. Как только к кораблю на расстояние прицельного выстрела приближался пиратский корабль и разбойники готовились взять судно на абордаж, неожиданно для них на облюбованной добыче взвивался флаг ВМС СССР (до этого судно шло под флагом третьей страны). Пока ошарашенные пираты пытались понять, что и как, на судне-ловушке приводились к бою орудия и ракетные установки и звучали выстрелы… Всего, по неполным данным, советскими кораблями-ловушками в различных регионах планеты было уничтожено и взято на абордаж более 10 пиратских судов.Финальным аккордом операции стало совместное появление советских и американских боевых кораблей (уже настоящих, не суден-ловушек) возле мест наибольшей активности пиратов. Джентльмены удачи были не настолько глупы, дабы не понять, какая реальная опасность им угрожает, и предпочли договориться. Несколько пиратских главарей были найдены мертвыми в своих логовах (ходили слухи, что здесь не обошлось без вмешательства разведслужб), а нападения на суда стран НАТО и Варшавского договора прекратились.Были и случайные победы, когда боевые корабли заставали пиратов во время захвата добычи. Одна такая история произошла в 1981 году. Близ Мадагаскара находилась советская военная эскадра Тихоокеанского флота. В одну из темных, безлунных ночей советскими радистами был получен сигнал SOS от французского торгового судна, также находившегося близ Мадагаскара. Радист «француза» успел передать координаты и сообщить, что судно подверглось нападению пиратов.Затем связь прервалась. Советское командование отправило на помощь крейсер и два эсминца - «Быстрый» и «Смелый». Хотя до французского судна было около 40 морских миль, советские корабли подоспели весьма кстати: пираты, очистив трюмы «француза» от наиболее ценного груза, кассу корабля и карманы команды от наличных денег, как раз пробили в судне пробоину ниже ватерлинии и направились в сторону Мадагаскара.«Быстрый» и «Смелый» начали преследование бандитов (крейсер остался помогать французам), но смогли догнать их лишь в территориальных водах Мадагаскара.Приказы остановиться и предупредительные выстрелы пираты проигнорировали, и тогда эсминцы открыли огонь на поражение. Два пиратских судна были уничтожены артиллерийским огнем, а третье судно, получив прямое попадание 100-мм снарядом в машинный отсек и потеряв ход, было взято эсминцами на абордаж. Пираты в ходе этой операции потеряли убитыми более 60 человек, около 50 попали в плен. Дальнейшая судьба пленников, кстати, как и в большинстве других случаев, покрыта пылью и мраком спецархивов – КГБ умело хранить тайны.В борьбе с нигерийцами помогали проводаЧто до всемирно известных ныне сомалийцев, то еще в середине прошлого века о морских разбойниках из этой страны никто не слышал. «Это была страна овцеводов, а вот жители Нигерии, Ганы, Либерии порой промышляли морским разбоем», — рассказывает ветеран внешней разведки Украины Анатолий Боронин.Кстати, и сейчас нигерийцы известны нападениями на суда, но за полвека они порядком эволюционировали. Ведь еще в 1960-х чернокожие корсары ходили по морю на рыболовецких весельных суденышках, их оружием были мачете, а добычей — отобранная рыба, пойманная у их берегов. Может возникнуть вопрос: «Зачем «делиться» с бандитами, у которых даже автомата нет?» Но те края не зря назывались «невольничьим берегом»: именно здесь набирали широкоплечих и рослых парней для американских плантаций. И даже вооруженные лишь ножами темнокожие бандиты внушали страх морякам.Впрочем, наши умельцы защищали себя довольно оригинальным способом. «Наши ребята натягивали вдоль борта оголенные провода и пускали по ним ток. Бандиты, не подозревая подвоха, пытаясь взять судно на абордаж, хватались за провод и летели в воду», — рассказывает Анатолий Боронин.А в руках сомалийских пиратов советское судно впервые оказалось 18 июля 1990 года — вооруженные автоматами террористы захватили рыболовецкий траулер «Кафф» с 27 моряками. Формальным поводом для нападения стал лов омаров и лангустов — по мнению сомалийцев, он был незаконен, хотя на судне была официальная лицензия. Однако на дворе уже были времена «нового мышления», и власти СССР не стали посылать в Красное море эскадру, а после почти двух недель переговоров заплатили выкуп в $250 тыс., и «Кафф» благополучно вернулся домой.ашttp://www.yagazeta.com/news.php?extend.11488.6 Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Sergey63 Опубликовано 18 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 18 февраля, 2013 Ребята, спасибо за такие интересные истории, я читаю практически все темы и в своих беседах о пограничниках школьникам рассказываю всё интересное из жизни пограничников, благодаря вашим рассказам, вот так проходят наши экскурсии и просто встречи. Всем интересно и я для себя тоже узнаю что то новое. Спасибо. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Бч-4 Волга Опубликовано 19 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 19 февраля, 2013 (изменено) Русский фокстротПредыдущий материал удалил. Изменено 19 февраля, 2013 пользователем Передирий Евгений Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
Беланов А.П. Опубликовано 19 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 19 февраля, 2013 Наш морской спектакль для ЦРУ"Российская газета", 2 ноября 1996 г.Долгое время о них мало кто знал, ибо они числились обыкновенными грузовыми судами. Но пришла гласность, и мир узнал о существовании нашего космического флота.Начинался космический флот с теплоходов "Краснодар" и "Ильичевск" 1923-1924 годов постройки, с судна "Долинск" и танкера "Аксай", в трюмах которых кто как смог установил специальную аппаратуру. Для пущей секретности ее зашивали досками. На сигнальных мостиках оборудовали кронштейны для крепления телеметрических антенн, которые поднимались за 10—15 минут до сеанса связи. Дополнительных мест на кораблях не было. Специалистов вселяли, "ужимая" экипажи. Все члены экспедиций оформлялись по судовой роли как дублеры судовых специалистов.Вот так, с грубейшими нарушениями требований Регистра и службы безопасности мореплавания, в тяжелейших условиях океанской качки, высочайшей влажности и тропических температур экипажи первых плавучих телеметрических пунктов обеспечивали круглосуточную связь с космическими аппаратами, фиксировали работу разгонных блоков, контролировали процессы стыковки и сбрасывания капсул.В августе 1960 года под видом грузовых судов, обеспечивающих тарой наших рыбаков, корабли вышли в первый рейс. Для увеличения осадки судов, чтобы не привлечь постороннего глаза, в их трюмы был загружен песок. 12 февраля 1961 года они впервые обеспечивали запуск межпланетной станции "Венера-1", а через два месяца контролировали работу тормозной двигательной установки (ТДУ) КА "Восток", на котором возвращался на Землю Юрий Гагарин.Надуманная секретность и неопределенность юридического статуса создавали экипажам дополнительную головную боль. Нередко капитанам приходилось выпутываться из довольно пикантных ситуаций. Об одном таком, далеко не ординарном случае рассказал первый командир отдельного морского командно-измерительного комплекса Министерства обороны Виталий Георгиевич Безбородое:— 2 августа 1965 года "Ильичевск" зашел в Неаполь для пополнения запасов воды и продовольствия. На запрос: "Какой груз на борту?", капитан ответил: "Балласт и тара для рыбаков". Однако портовые власти засомневались: с чего это фактически пустое судно "сидит" в воде по самую ватерлинию? Потребовали полный досмотр.По ясным причинам капитан не мог этого допустить, поэтому судно немедленно арестовали. Капитан сошел на берег и через наше консульство доложил о случившемся в Москву. По международному морскому праву при отсутствии капитана на судне власти не имеют права производить насильственный досмотр. Воспользовавшись этим, капитан все время, пока решался вопрос освобождения судна, просидел а консульстве.В Москве дело дошло аж до Брежнева. Обсуждалась масса вариантов разрешения конфликта. В конце концов остановились на фантастическом: был поставлен вопрос о прекращении переговоров с итальянцами о строительстве: Волжского автомобильного завода. Конечно руководство страны блефовало, но тем не менее 10 августа "Ильичёвск" вышел в море. Конфеты и цветы за паспорт морякаПодвешенное состояние кораблей создавало сложности и дома. Как оформлялся, например, паспорт моряка? По положению, получатель его оставлял в конторе капитана порта общегражданский паспорт. Между тем у офицеров были только воинские документы, которые передавать в чужие руки запрещалось. Даже личное вмешательство тогдашнего министра морского флота Бакаева не помогло разрешить эту проблему.- Спасение утопающего - дело рук самих утопающих, - с улыбкой вспоминает Виталий Безбородое. - Пришлось искать неформальные подходы. Начальник экспедиции покупал коробку конфет, цветы, духи и один на один за ресторанным столиком решал с сотрудницей капитана порта все вопросы. Между прочим, такая система взаимоотношений безупречно действовала аж до 1967 года, когда весь офицерский состав получил общегражданские паспорта.Так что и таким способом формировался личный состав экспедиций. В тяжелейших условиях работы в океане, порой до одиннадцати месяцев в году, создание стабильного, высокопрофессионального коллектива единомышленников имело первостепенное значение.Показателен пример теплохода "Краснодар", который в 1964 году из-за постоянного переноса работ по "Молнии" в течение 50 суток дрейфовал в знаменитых сороковых широтах. На исходе были вода и продукты. Для приготовления пищи черпаками добывали из трюмов остатки воды В следующий рейс весь экипаж, кроме капитана и старпома, идти отказался. Экспедиция же осталась в полном составе.В 1965-1966 годах на смену ветеранам "Ильичевску" и "Краснодару" пришли новые теплоходы - "Бежица" и "Ристна". А под "лунную программу" было решено построить большие научно-исследовательские корабли, первым из которых вошел в строй "Космонавт Владимир Комаров". Кроме того, за каких-то три с половиной месяца бывшие лесовозы "Боровичи", "Невель", "Моржовец" и "Кегостров" были переоборудованы под телеметрические суда. Космический флот набирал мощь.Менялось все, кроме юридического статуса кораблей. Фактически ими руководило Министерство обороны, а формально они арендовались у морского флота. Но всему этому пришёл конец после очередного ЧП.— 25 января 1967 года теплоход "Ристна" встал на якорь для ремонта машин вблизи порта Такоради (Гана), — вспоминает Виталий Безбородое, — а 28-го без всякого предупреждения с двух сторожевиков был высажен на судно вооруженный десант. Под дулами автоматов вся команда была выстроена на верхней палубе. Чудом радист успел дать радиограмму о нападении.Через четыре часа мучительного ожидания Москва узнала, что поводом для ареста стала статья в местной газете, а которой говорилось, что якобы "Ристна" везет оружие для экстремистов, готовящих военный переворот (кстати, он вскоре произошел). Только чудом при досмотре не обратили внимание на трюм с аппаратурой. Разрешить конфликт помог обыкновенный случай. Оказалось, что наш помощник напитана и командир ганского отряда учились вместе в Москве. Очень скоро официальная процедура перешла в неофициальные дружеские посиделки под коньячок...Это было последней каплей. Старая легенда о грузовых судах себя полностью исчерпала. 10 июня 1967 года распоряжением Совета Министров СССР была придумана новая. Правительство обязало Минморфлот принять в эксплуатацию все суда, а Академию наук — включить их в состав научно-исследовательского флота, о чем ТАСС и оповестил весь мир. Между двумя ведомствами строго распределили задачи, которые они решали... в соответствии с планами и под контролем Минобороны. 250 корзин фруктов вместо ФиделяВ свой первый рейс "Космонавт Владимир Комаров" вышел 1 августа 1967 года и взял курс на остров Свободы — Кубу. Прибытие столь уникального корабля вызвало настоящий ажиотаж. Корабль посетил Рауль Кастро. Ожидался визит и старшего брата — Фиделя. Но, увы, визит не состоялся. Вместо него экипажу подарили 250 корзин с экзотическими фруктами.Между тем корабли стали привлекаться к обеспечению запусков практически всех типов космических аппаратов (КА). Рейсы, как правило, длились шесть—восемь месяцев. В одну из таких экспедиций телеметрическому судну "Боровичи" пришлось столкнуться с боевым кораблем ВМС США.— Отрабатывался новый вариант возвращения КА на Землю, — рассказывает Виталий Безбородое. — Детали этой программы точно не знаю, но смысл состоял в том, что в случае аварийной ситуации аппарат мог или продолжать спуск, или уйти в космос. На такой случай была создана специальная эскадра кораблей ВМФ, которая располагалась по трассе спуска и при приводнении объекта должна была найти его и поднять на борт. К ней и был придан корабль "Боровичи".При приводнении аппарата "Зонд-5" его на какое-то время потеряли, а когда оперативная группа выдала ориентировочные координаты, оказалось, что он находится ближе всего к нашему кораблю — приблизительно в четырех часах хода. Надо было срочно принимать решение об изменении схемы поиска. Я, нарушая субординацию, вмешался в управление и открытым текстом дал радиограмму капитану следовать максимальным ходом в предполагаемую точку приводнения.Действительно, в заданном районе был обнаружен плавающий шар с антенной. Спустили шлюпку, накрыли объект брезентом и взяли на буксир. Примерно через 15 минут подошел сторожевой корабль США с явными намерениями в отношении буксируемого объекта. К сожалению, как потом сказали, "по соображениям безопасности" командование не разрешило поднять "Зонд-5" на борт. Поэтому капитану "Боровичей" пришлось совершать замысловатые маневры, чтобы не подпустить к себе сторожевик. Через несколько часов подошел наш корабль эскадры и поднял аппарат на борт.В результате некоторые офицеры ВМФ были представлены к наградам. Ко мне же прибыли разбираться: почему я давал радиограммы открытым текстом. Пришлось долго и нудно объяснять, что, мол, опоздай мы на те самые 15 минут и "Зонд" был бы у американцев. Из-за Брежнева люди теряли до 15 килограммов в весеВ 1970 году космический флот наконец-то полностью легализовался при президиуме АН СССР. Тайной оставалась лишь "крыша" Минобороны. Космический флот получил свою гербовую печать и фирменные бланки. Суда официально именовались "научно-исследовательские".Со стапелей Николаевского и Балтийского заводов сошли корабли-красавцы "Академик Сергей Королев" и флагман флота "Космонавт Юрий Гагарин". Ветераны "Долинск", "Ристна", "Бежица" и "Аксай" возвратились в торговый флот, а им на смену пришли новые с именами героев-космонавтов на белых бортах — "Космонавт Владислав Волков", "Космонавт Георгий Добровольский", "Космонавт Виктор Пацаев" и "Космонавт Павел Беляев"...— Тяжелым грузом на душе осталась гибель ребят, полет которых обеспечивали три наших судна, — вздыхает Виталий Георгиевич. — Так получилось, что ЦУП выдал для кораблей запоздалые координаты на посадочный виток. Максимально возможным ходом суда пошли в новые точки, но так и не успели — было слишком далеко. А ведь находись в точке включения тормозной двигательной установки, мы имели бы шанс узнать последнюю трагическую информацию о происходящем на борту спускаемого аппарата.Уходя на последний посадочный виток, Владислав Волков поблагодарил экипаж и экспедицию "Академика Сергея Королева", обещал быть в Одессе на приходе судна...Рассказ о единственном в мире космическом флоте был бы неполным, если бы мы не вспомнили о героических поступках наших моряков. Хотя вся их работа — подвиг. И все же...В своем первом экспедиционном рейсе "Космонавт Владислав Волков" на подходе к Веракрус (Мексика) вдруг принял сигнал "SOS". Горело американское судно "Вестер бекон". Когда наш корабль приблизился к горящему американцу, команда его уже покинула. На борту оставались лишь капитан и два его помощника. Аварийная команда "Волкова" приступила к тушению пожара, но огонь не унимался. Тогда капитан В.Басин принял смелое и единственно правильное решение. Он пришвартовал судно к погорельцу и всей мощью пожарных средств все-таки задавил пламя, после чего взял судно на буксир и привел в ближайший порт.А вот совершенно особый случай.Планировался визит Брежнева в США. Так как в то время даже на правительственных самолетах не было спутниковой связи, на трассе перелета между Исландией и южной оконечностью Гренландии поставили корабль ВМФ и "Космонавт Владимир Комаров".Погода в этом районе в любое время года, как правило, штормовая. Качка выматывала до того, что на боевом корабле — а он был меньше космического — один из офицеров сошел с ума. Чтобы как-то облегчить жизнь военным, "Комаров" своим бортом их прикрывал, сбивая волну. Однако визит откладывался. Прошли все сроки по запасам воды (20 суток). Корабль болтался в море полтора месяца. Положение становилось критическим. Обсуждался вопрос о посылке специального "водолея", но в штормовых условиях от него пользы не было.— Помогли связи, — с улыбкой рассказывает Безбородое. — У начальника экспедиции на "Комарове" Никифорова мать была секретарем одного из райкомов партии Москвы. Как-то в разговоре я, между прочим, спросил об ориентировочной дате начала визита. Через день в приватной беседе под большим секретом она мне ее сообщила. Теперь можно было принять какое-то решение.И вот под мою личную ответственность "Комарову" разрешили заход в Рейкьявик, где он заправился водой и продуктами. В назначенный срок корабль прибыл в точку и обеспечил связь.Чтобы наглядно представить, насколько тяжело далось выполнение этого задания, скажем: по прибытии у "Комарова" было сорвано носовое якорное устройство, метров 20 покорежен фальшборт, антенные тросики корабельных радиостанций сорваны... а люди потеряли в весе от 5 до 15 килограммов."Летучие голландцы" космического флота. Корабли-одиночки, корабли-легенды, объединившие своими гигантскими антеннами-руками космос, море и землю — три стихии во благо человечества. Как неожиданно они пришли в нашу жизнь, так же неожиданно и ушли. 8 1995 году флот расформировали. И только где-то в Питере у стенки порта стоят и ржавеют четыре последних, с именами погибших космонавтов на бортах.Александр ШАРОВ ашttp://vpro24.narod.ru/mix/p53/index.htmНа фото внизу: действия НИС "Космонавт Владислав Волков" при тушении пожара на "Вестер бекон" Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 20 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 20 февраля, 2013 М-351 терпит бедствие22 августа 1957 года подводная лодка М-351 под командованием капитана 3 ранга Ростислава Белозорова отрабатывала на полигоне рядом с Балаклавой задачу № 2 – срочное погружение. В одно из погружений – по версии Р. Белозорова – из-за неисправности сигнализации закрытия забортных отверстий случилось ЧП. При уходе подводной лодки под воду, через не полностью закрытую верхнюю захлопку шахты подачи воздуха к дизелям, подводная лодка приняла в 6-й отсек значительное количество забортное воды.В ходе борьбы за живучесть подводникам удалось перекрыть нижние запоры воздухопровода и дальнейшее поступление воды в прочный корпус прекратилось. Однако подводная лодка потяжелела и начала проваливаться на глубину с большим дифферентом на корму. Экстренное продувание цистерн главного балласта не помогло – опять же из-за большого дифферента на корму.На глубине 83 метра М-351 воткнулась кормой в илистый грунт и замерла в нем вертикально, почти как свеча. Дифферент на корму достиг 62 градусов. Внутри лодки переборки стали палубами и передвигаться в отсеках стало довольно сложно, 6-й отсек оказался затопленным на две трети своего объема. Залившаяся вода через поперечную переборку начала проникать в нижний, 7-й отсек. Из-за замыкания в электрощите в 7-м отсеке возник пожар. Электромеханики обесточили 7-й отсек и сбили огонь. Затем по команде, людей из 6-го и 7-го отсеков через пятый отсек вывели в носовую часть лодки.Офицеры, планируя борьбу за живучесть, подсчитали – средств для дыхания экипажу хватит на 70 часов, пищи – на двое суток. Если за это время помощь не придет, то…Для экипажа сложилась смертельно-опасная ситуация. В кормовые отсеки попало около 40 тонн воды. Откачать ее трюмной помпой не удалось – из-за большой высоты всасывания помпа воду не забирала. Самостоятельно всплыть подводная лодка не могла – слишком малыми были продуваемые объемы цистерн главного балласта. Воздух высокого давления был вытравлен через шпигаты и открытые цистерны ЦГБ еще при погружении. Оставалось полагаться только на помощь извне.Подводники попытались выпустить на поверхность аварийный буй. Сначала буй заклинило, но потом он всплыл на поверхность и начал подавать сигналы бедствия. К сожалению, подтверждение о всплытии буя подводники не получили, оставаясь на глубине в неведении.Вспоминает капитан 1 ранга в отставке Ростислав Белозоров:- Мы вышли из Балаклавы для отработки задач глубоководного погружения. Полигон был совсем рядом. Пришли к нему через два часа. Погода стояла изумительная – ласково светило солнце, на море стоял полнейший штиль. С нашего места ухода на глубину хорошо был виден вход в Балаклавскую бухту, романтично “читались” глазом возвышающиеся на горе генуэзские башни.- Дали в базу сигнал “Погружаюсь до 17 часов” и начали отрабатывать задачу. Три раза погружалась и три раза всплывали. Вроде бы все было в норме.После обеда, думаю, – четвертое в этот день погружение провести способом традиционным для дизельных подводных лодок, – то есть с остановкой работающего “по надводному” дизеля и переходом на движение в подводном положении на электродвижение. Погружение решаю произвести внезапно, но все-таки предупреждаю командира БЧ-5 инженер капитан-лейтенанта Виктора Мигачева и находящегося в одном из кормовых отсеков помощника флагманского механика инженер капитан-лейтенанта Романа Лазаренко.Время 14 часов 05 минут.Отдаю команду “Стоп дизель! Срочное погружение!”. Быстро спускаюсь в рубку, закрывая за собой люк. Лодка пошла вниз. Я стою у поднимающегося перископа, приказываю погрузиться на глубину семь метров с дифферентом два градуса на нос.И вдруг чувствую, что-то не так, лодка начинает проваливаться вниз. “Всплывать! Мотор самый полный вперед!” – командую я. Однако не тут-то было. Лодка команд “почему-то” не слушается. За считанные секунды моя “малютка” получает большой дифферент на корму и продолжает опасно скользить вниз. Маломощный электромотор не может компенсировать взявшуюся откуда-то отрицательную плавучесть. Принимаю решение продувать весь главный балласт аварийным продуванием и одновременно слышу по трансляции истошный крик Лазаренко из 5-го отсека: “Продувайте балласт!”.Кричу, что есть силы: “Продувать балласт аварийным продуванием!!!”. Команда пока не доходит до исполнения. Дифферент на корму уже градусов 30! Глубина стремительно растет. Наконец-то слышу грохочущий шум сжатого воздуха, врывающегося в цистерны при продувании балласта. Это наша последняя надежда остановить неуправляемое погружение. Однако надежды не оправдываются. Дифферент продолжает увеличиваться. По трансляции улавливаю возгласы и выкрики, из которых понимаю, что в кормовые отсеки поступает забортная вода и экипаж ведет с ней отчаянную борьбу.Вновь командую “Аварийная тревога! В корме – доложите обстановку!” Однако понимаю, что им не до докладов. Дифферент все больше, он уже перевалил за пределы дифферентометра. На палубе нельзя стоять – она стала почти вертикально. Вспоминаю, что глубина в полигоне около 100 метров. В голове проносится мысль – да это конец!Вдруг получаю четкий доклад из 4-го отсека: “При срочном погружении не закрылась наружная захлопка шахты подачи воздуха к дизелям. Закрываем вручную!” И секундой |позже старшина команды мотористов Кучеров из 5-го отсека дополняет – “Захлопка не закрывается! Наверное, повреждена!” Преодолевая шум и грохот, кричу: “Мигачев, почему начали погружение при незакрытой верхней захлопке?”“Товарищ командир! По сигнализации – она закрыта”, – кричит в ответ Мигачев. Смотрю на пульт сигнализации – действительно он показывает, что захлопка закрыта.В это время лодка вошла кормой в грунт и в таком, почти вертикальном положении, замерла. Потом мы измерили с помощью отвеса и штурманского транспортира дифферент и не поверили глазам – 62 градуса… То есть лодка стояла на грунте практически “на попа” носом вверх.Поступили очень тревожные доклады из 7-го отсека. Вода, влившаяся внутрь прочного корпуса через шахту подачи воздуха к дизелям в шестой отсек, почти мгновенно его заполнила. Находящийся там матрос успел выскочить в 5-й отсек, задраив за собой переборочную дверь. Из-за частичного разрушения поперечной переборки между 6-м и 7-м отсеком вода под давлением начала быстро заполнять 7-й отсек, где находились четыре человека во главе со старшиной команды электриков старшиной 2 статьи Коданевым. Они боролись с поступающей водой всеми доступными средствами.Вскоре захлопка шахты подачи воздуха к дизелям была закрыта вручную Максимюком, Глушковым и Лазаренко. Вода в лодку перестала поступать, но положение сложилось тяжелое – шестой отсек затоплен весь, в 7-й отсек вода фильтруется из шестого. К тому же в 7-м отсеке электрощит залило водой, начался пожар. А когда через считанные мгновения щит оказался полностью под водой – он начал работать как кипятильник – вода вокруг него закипела…ТРЕВОГА ПО ФЛОТУПо плану августа месяца черноморские спасатели подводных лодок ССПЛ “Скалистый” и “Бештау” обеспечивали погружение курсантов школы водолазов. ССПЛ “Скалистый” сменилось после недельного дежурства. На дежурство заступило СС “Бештау”, которое в июле завершило ремонт.Постоянное место стоянки спасательных судов было выделено на Каменной пристани. Здесь 22 августа 1957 года и стояло СС “Бештау”.Вспоминает бывший водолазный специалист СС “Бештау”, ныне капитан 3 ранга в отставке, Владислав Чертан:- В этот день судьба уготовила мне серьезное испытание на прочность. Накануне спасатель подводных лодок “Бештау” закончил текущий ремонт в 13-м заводе и, не сдавая положенных задач, ушел на полигон в район “200″, под Ялту, для срочного обеспечения глубоководных погружений подводной лодки 613-го проекта. Подстраховав положенные испытания, ССПЛ “Бештау” вернулось в Севастополь и встало на Каменной пристани. Обычно на “Бештау” находилось два водолазных специалиста. Но в это время “первый” водолазный специалист – старший лейтенант Владимир Романов ушел в отпуск, и я остался на судне один – за “первого” и “второго”.- Только пришел домой – в двери стучит рассыльный матрос – “ЧП на флоте! Срочно на судно!” Я мгновенно оделся и бегом на Каменную пристань. Глянь – а “Бештау” на месте нет – оно экстренно снялось и ушло в море. Без меня… Вот это да!* * *Опытный водолаз, водолазный инструктор бригады спасательных судов мичман Дмитрий Карпаев едва дошел до дома, когда его догнал посыльный. Матрос произнес всего лишь несколько слов: “Срочно на судно! Авария с подводной лодкой!” Этого оказалось достаточно, чтобы Карпаев помчался что есть духу на “Бештау”. Но судна уже в Южной бухте не было. Тогда Карпаев сел в машину и поехал в Балаклаву, в бригаду подводных лодок.Водолазный специалист лейтенант Владислав Чертан догнал ССПЛ “Бештау” в море на водолазном катере. Где-то в районе мыса Херсонес с катера передал семафором – “Прошу задержаться! Чертан”. “Бештау” на минуту уменьшило ход “до малого” и Владислав Иванович перепрыгнул на борт спасателя.На “Бештау” находился главный инженер АСС ЧФ полковник-инженер Исаак Друкер и заместитель начальника АСС ЧФ капитан 1 ранга Катаев. Сам начальник АСС ЧФ капитан 1 ранга Борис Григорьевич Башук находился в отпуске.Офицеры разложили чертежи подводной лодки 613 проекта и внимательно их изучали. Чертан высказал по этому поводу сомнения – по его информации “ЧП” произошло с лодкой проекта А-615. Подняли другие документы, но все еще сомневались – какой корабль затонул на самом деле и на какой глубине. Лодки проектов 613 и А-615 – разные, да и беда в том, что до этого момента водолазы с проектом А-615 не работали. Вскоре помощник флагманского механика бригады подводных лодок подтвердил, что “ЧП” стряслось с подводной лодкой М-351 проекта А-615.Начали разбираться с проектом А-615. Согласно техдокументации подводная лодка М-351 проекта А-615 полным объемным водоизмещением 503 кубических метров имела семь отсеков и предельную глубину погружения 125 метров. На случай аварийного подъема в оконечностях лодки были установлены подъемные рымы с поворотными скобами. Каждый рым рассчитывался на усилие в 200 тонн. Дополняли конструкцию девять пар шпигатов. Каждый соответственно мог выдержать усилие 40 тонн. Для индивидуального спасения личного состава в отсеках находилось 37 комплектов ИСП. Кроме того, по штату лодка имела все другие аварийно-спасательные средства, предусмотренные для каждого типа лодок. В действительности картина выглядела несколько иначе.Командовал ССПЛ “Бештау” капитан-лейтенант Никифор Балин. Он вел спасатель в район аварии подводной лодки самым полным ходом, понимая, что время – один из главных козырей успеха спасения экипажа подводной лодки.Быстро надвигалась ночь. Где-то на траверзе Балаклавы, примерно в трех милях от скал Кая-Баши, с мостика “Бештау” увидели на воде огонек – это светился выпущенный подводной лодкой аварийно-сигнальный буй. Судно уменьшило ход и начало маневрировать возле него, устанавливая связь с экипажем затонувшей подводной лодки. Было заметно, что в район аварии стали стягиваться боевые корабли флота – эсминцы, а вместе с ним буксиры, катера и еще какие-то “вымпела”, различить и классифицировать которые в ночной темноте было некогда, главное – сохранить буй и связь с лодкой.При обнаружении аварийного объекта спасатель сначала должен установить связь с экипажем затонувшей подводной лодки и встать точно над ней, чтобы водолазы опускались на лодку, затратив минимум времени на её водолазный поиск. Задача эта не из легких. Особенно когда штилевая погода сменилась непогодой, и в море пошла сильная зыбь, валяя с борта на борт маленький “Бештау” и мешая ему занять выгодную позицию по отношению к затонувшей где-то “рядом” с буем подводной лодки.Определились с глубиной – 83 метра! Ого! Многовато… Для водолазов – гелиевые глубины… Пока устанавливали рейдовые бочки и ССПЛ “Бештау” ориентировался кормой поближе к бою, на “Бештау” на катере прибыл командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Касатонов, командующий подводными силами ЧФ капитан 1 ранга Николай Смирнов, командир бригады подводных лодок капитан 1 ранга Владимир Куприянов, флагманский механик бригады подводных лодок капитан 2 ранга Михаил Краюшкин, водолазный специалист ЧФ капитан 2 ранга Игорь Анисимов, из технического управления ЧФ капитан 1 ранга Михаил Хацинков и ряд других офицеров.МАРШАЛ ЖУКОВ: “НЕ СПАСЕТЕ ЛОДКУ – ВСЕХ ПОСАЖУ!”Командир бригады подводных лодок капитан 1 ранга Владимир Куприянов, а вместе с ним командующий подводными силами ЧФ капитан 1 ранга Н. Смирнов на шлюпке, спущенной с “Бештау”, подошли к сигнальному бую и, качаясь на волнах, связались по телефону с подводной лодкой, запросив информацию о ее положении под водой, состоянии личного состава и наличию воздуха, а уж потом – о причинах аварии.Командир М-351 капитан 3 ранга Ростислав Белозоров обрадовался живому голосу с поверхности (нас нашли!) и подробно доложив об обстоятельствах, приведших к аварии, почти вертикальном положении лодки на грунте и о том, что удалось вызволить людей из водяного плена в 7-м отсеке, а также о перетаскивании воды в 1 -и отсек и откачке ее за борт.Капитан 1 ранга Н. Смирнов одобрил действия подводников и сообщил на лодку, что по флоту объявлена “боевая тревога”, в Севастополь вылетает Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков, чтобы лично возглавить спасательные работы. Самолетами с других флотов уже вылетели в Севастополь самые опытные водолазы, а вместе с ними – опытнейший водолазный специалист капитан 2 ранга Павел Никольский.Об аварии подводной лодки М-351 было доложено и министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову. Георгий Константинович отдыхал в это время на одной из дач на Южном берегу Крыма и, узнав об аварии, приказал бросить на спасение лодки все имеемые в ВМФ силы.И, по одному из источников неофициальной информации, добавил: “Не спасете лодку – всех посажу!” Это добавило ски****ру в задницы ответственных лиц.Вспоминает капитан 3 ранга в отставке Владислав ЧертанПока “Бештау” ставилось на якоря и бочки, я поднялся на мостик и попал в страшно нервную атмосферу. Все высокие начальники спорят, ругаются, пытаются решать какие-то вопросы, на меня никто не хочет обращать внимание. Я меж тем решительно настаиваю на внимание к моей персоне и обращаюсь к комбригу капитану 1 ранга Владимиру Куприянову – объясняю, что “мои” водолазы не знают устройства проекта А-615 и мне нужны срочно здесь, рядом с бортом ССПЛ “Бештау”, аналогичная лодка. Так, чтобы перед тем, как уйти на глубину, водолазы, за считанные минуты узнали бы, где у А-615 проекта находится эпроновская выгородка, куда подключать подающие воздух и отсасывающие шланги, определиться, где на лодке находятся рымы, скобы и т. д. и вообще – как ориентироваться на корабле, если он под водой стоит “торчком”, а его видишь впервые? Тут меня, “всего лишь лейтенанта”, увидел командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Касатонов, буквально закричав: “Кто Вы такой? И что делаете здесь, на мостике?” Я представился, как полагается, сказав, что я – водолазный специалист, буду управлять действиями водолазов при спасении экипажа подводной лодки и, что в связи с незнанием лодки водолазами, мне немедленно нужна аналогичная лодка проекта А-615.Но в ответ я получил лишь одно: “Вон с мостика!”Пришлось подчиняться и уходить. Но все же, другого пути не было – и я опять начал повторять подводникам, что без наличия рядом со спасателем подводной лодки одного типа с затонувшей единицей – водолазам под водой делать нечего. Глубина большая – 83 метра. Чуть что из-за незнания корабля и потери времени на глубине, лучшие водолазные силы выйдут из строя за считанные часы, а может и минуты, будут отсиживаться в барокамерах в течение многих часов. Кто тогда будет работать под водой, и спасать лодку?Вскоре ко мне подошел флагманский механик 27-й бригады подводных лодок капитан 2 ранга Михаил Краюшкин и сообщил, что подлодка проекта А-615 уже подошла и к ней можно отправлять “на изучение” водолазов.Я немедленно с 24-мя водолазами на катере помчался на проект А-615. “Бештау” меж тем “мучился” с точным наведением над лодкой. Большие волны все время “сваливали” спасатель с нужной позиции.Вступив на палубу “малютки”, я с водолазами стал осматривать подводный корабль. Действительно, лодка оказалась для нас новой. Но мы быстро сориентировались где – что, и самое главное, определили – где находится эпроновская выгородка, как открывать крышку и подключать шланги и подачи и отсоса воздуха, а также воздух высокого давления для продувки цистерн.После “ликбеза” возвращаюсь на “Бештау” и начинаю готовить к погружению первых своих асов. Но потом раздумываю и решаю их попридержать. В это время на водолазном судне прибывает дивизионный водолазный специалист капитан-лейтенант Игнат Малахов. Начальников кругом – жуть. Но они лишь мешают нормальной работе, а последнее слово остается за мной, так как лучше меня водолазное дело на “Бештау” никто не знает.На ют “Бештау” спускается адмирал Касатонов со свитой. Он грозен и напряжен, и спрашивает у меня – почему медлите и не спускаете под воду водолазов? Отвечаю, что судно не зафиксировано над местом аварии, и посылать людей под воду во время эволюции наведения спасателя над ЗПЛ нельзя. Во-первых, опасно, во-вторых, бесполезно. Вновь получаю от командующего нелестные эпитеты в свой адрес, но молчу.Зыбь с моря постепенно перешла в пятибалльный шторм. Ветер свистит в судовых снастях, палубу заливает волнами, “Бештау” сильно рыскает на волнах и никак не может зафиксировать корму над лодкой. Отправлять водолазов в пятибалльный шторм, когда корма спасателя, на которой находится спускоподъемное устройство, гуляет на много метров вверх, вниз и в стороны – мероприятие крайне рискованное, но внизу требуется экстренная помощь и приходится мириться с волнами и рисковать людьми.Для проверки работы системы делаю контрольный спуск водолазного колокола с платформой, но без водолазов. Колокол с беседкой нещадно крутят и крушат волны, стальные троса СПУ работают на разрыв. При подъеме с глубины вся конструкция, уходит в сторону и, как я и боялся, наваливается на сигнальный буй и его кабель-трос. Все это “хозяйство” перепутывается и в итоге – мы рвем кабель-трос сигнального буя и …, лишаемся связи с лодкой. Операция по спасению лодки началась с серьезной неудачи. Как теперь восстановить связь с лодкой, если все море кругом кипит и пениться от штормового ветра и больших опрокидывающихся на судно волн? Так и лодку потерять можно, не спустив на нее ни одного водолаза.ПЕРВЫЕ СПУСКИ И ПЕРВЫЕ НЕУДАЧИПрошло уже несколько часов, а “Бештау” пока еще не протянул руку помощи М-351. Якоря спасателя не держали ударов штормовых волн, ветра, “ползли”, и он “уходил” от лодки. Люди на борту нервничали, но ничего поделать не могли. Тогда завели два толстых швартовых конца, и два буксира попробовали удерживать “Бештау” над аварийным объектом. Наконец, лейтенант Владислав Чертан решился и, не обращая внимания на зубоскальство начальства, отправил на глубину первых двух водолазов. Они лодку не нашли. Пошла вторая пара. Ими оказались матросы латыш Андрей Лейтранс и Иван Герасюта. Как и предыдущая пара, из-за 83 метров под килем – оба пошли на гелиевых смесях.Рассказывает мичман в отставке Иван Герасюта:- Когда Чертан объявил “Герасюта – под воду!”, на юте начались прения. Почему-то во мне засомневались командир спасателя капитан-лейтенант Никифор Балин и наш водолазный доктор. Они наставали на погружении более опытных водолазов. Чертан же стоял на своем, – опытных водолазов он берег “на потом”. Ко мне подошел командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Касатонов и подбодрил: “Идите смело под воду. Отныне вы – старший матрос. Найдете лодку – получите 500 рублей!” Мне дали трос-конец, его следовало закрепить на лодке, чтобы четко обозначить ее местоположение и уже следующих водолазов спускать по этому тросу.- …Когда беседка с колоколом опустилась на дно, я взял киловаттный светильник и начал разведку. Мой напарник делал то же самое, но в другом направлении. Глубина была очень большой. Я знал, что мне полагается на 83 метрах быть около 20 минут. Дальше резко возрастал риск кессонной болезни. Освещая себе светильником путь во мраке, я пошел наугад, и метров через 15-20 застыл от удивления. Такого мне еще никогда не приходилось видеть. Киловаттный светильник выхватил из глубинной мглы фрагмент подводной лодки, стоящей в грунте почти вертикально! Как же с ней работать придется-то! Подводная лодка стояла в самом неудобном, в самом немыслимом для водолазов положении.- Простейшая операция – закрепить трос в районе шестого отсека у самого грунта – отняла много времени. Но я это сделал, и на обратном пути поднял с грунта утонувший кабель сигнального буя. Когда я поднялся в колоколе на поверхность, меня “обрадовали” – сказали, что я находился на 83 метрах два срока, то есть целых сорок минут! Для меня же они пролетели, как несколько секунд. Пришлось в барокамере сидеть целые сутки.* * *Вынырнув на свет (вернее, темноту) божий старшим матросом, Иван Герасюта доложил, что разведзадача выполнена – аварийная лодка “поймана”. Цена нахождения оказалась приличной – четверо водолазов уже ушли в барокамеры. Чертан это ощущал, и наступал момент посылать вниз самых опытных. Для обследования лодки на глубину пошли главные силы. На лодку опустился мичман Юрий Каргаев. Он занимал в бригаде у подводников должность водолаза-инструктора. Каргаев лучше других знал лодки 613 проекта и был знаком с проектом А-615. Кроме того, мичман дружил со многими подводниками М-351 лично, поэтому он шел на глубину спасать своих друзей.Чертан опустил Каргаева “на воздухе”, отключив гелиокислородные смеси. Мичман, ощутив под водой свинцовыми калошами сталь палубы, начал взбираться, словно скалолаз, по лодке вверх, уходя с “гелиевой” глубины. Он дошел до рубки, глубина там была около 50 метров, постукивая при этом по корпусу и ободряя звуком подводников, а затем взобрался на нос лодки и закрепил на нем второй направляющий трос.…По приказу командующего Черноморским флотом к спасательной операции был подключен начальник ЭОН-35, занимавшийся подъемом линкора “Новороссийск”, капитан 1 ранга Николай Чикер. Его умудрились найти в пути, сняли с поезда и доставили срочно в Севастополь, а затем – перебросили под Балаклаву. С этой минуты действиями спасательных сил руководили Чикер и Друкер, при общем руководстве со стороны командующего подводными силами ЧФ капитана 1 ранга Николая Смирнова. А водолазными спусками руководил лейтенант Владислав Чертан.…Ночь на 23 августа оказалась не по-летнему штормовой. Ветер – 6-7 баллов, море – до 5 баллов. “Бештау” нещадно болтало, но под воду упорно спускались водолазы. Перво-наперво нужно было дать в отсеки лодки живительный воздух и произвести вентиляцию отсеков – тогда у подводников появятся силы, и смерть от удушья отступит. А уж после первой фазы спасательных работ подумывать, как выдернуть лодку из грунта.На глубине шла неторопливая, размеренная работа. “Слава Богу”, там, внизу, не было августейшего флотского начальства, и только узкий круг специалистов знал, что надлежало предпринять. Хотя и среди них возникали споры. Ошибаться спасателям было нельзя. У многих была светла память о “Новороссийске”. Прошло всего два года, но скрежет, переходящий в грохот опрокидывающегося линкора, а затем – сквозь слезы – ощущение собственного бессилия – остались у моряков, казалось, навсегда. Тогда семь адмиралов, собравшихся на юте линкора, так “организовали” борьбу за живучесть корабля, что авария переросла в катастрофу, унеся жизни минимум 611 моряков. И вот теперь – на краю гибели находился экипаж М-351. И вновь – вводные начальства не позволяли сосредоточиться…Следующим под воду пошел одни из опытнейших водолазов Черноморского флота мичман Алексей Ивлев. Он закрепил на лодке направляющий трос для спуска с “Бештау” шлангов подачи и отсоса воздуха. И уступил место своему коллеге – мичману Федору Кремлякову.Свидетельствует мичман в отставке Федор Кремляков:- Леша Ивлев передал мне подводную эстафету. Сказал, что направляющий трос он закрепил рядом с эпроновской выгородкой – теперь, мол, твоя очередь – тяни шланги сверху, подключайся к ЭПРОНу.- Мной были проведены следующие работы – закреплен стакан, а также шланги отсоса и подачи воздуха. После надежной установки трубопроводов в эпроновскую выгородку я открыл клапаны вентиляции воздуха, и свежий морской воздух ворвался в отсеки подводной лодки. После меня трубопровод подачи воздуха высокого давления подключил Юрий Каргаев.* * *Владислав Чертан до сего дня помнит, что Федор Кремляков работал геройски и провел на глубине 103 минуты. Его работу никто не видел – ее жадно вдыхали на глубине десятки подводников. Правда, недолго, ибо не обошлось без очередных неприятностей – клапан “Воздух от водолаза” заработал, а вот клапан “Отсос воздуха водолазом” почему-то не забирал – по-видимому, шланги где-то на пути к лодке пережало давлением воды или же отказ был посерьезнее. В лодке начало расти давление, и командир М-351 капитан 3 ранга Ростислав Белозоров, скрепя сердце, приказал перекрыть клапан “Воздух от водолаза”. Связь, меж тем, не действовала, и наверху полагали, что “процесс пошел”…Вспоминает капитан 1 ранга в отставке Ростислав Белозоров:- Вдобавок ко всем бедам, в лодке быстро понизилась внутриотсечная температура. На поверхности и в отсеках перед погружением было очень жарко, и все моряки были в трусах. На глубине же показания термометра пошли резко вниз. С 30 градусов термометр съехал на 25, потом на 20, 15, и снижение не останавливалось. Стало холодно. Буквально за считанные минуты после мучительной жары изо рта начал валить пар.Вспомнили, что на глубине около 80 метров температура воды круглый год около 7 градусов. Так и получилось – столбик термометра вскоре остановился на делении 7 градусов. Но я не очень волновался – на лодке есть “водолазное белье” – толстые свитера и рейтузы из верблюжьей шерсти. Они должны были нас согреть. Но случилось то, чего я не мог предполагать. Из-за разгильдяйства моего помощника капитан-лейтенанта Сергея Колесникова все теплое белье было оставлено на базе. И не только водолазное белье осталось в Балаклаве, но и гидрокомбинезоны, предназначенные для выхода из затонувшей лодки. Теперь стало ясно| – если придется покидать лодку в индивидуальном порядке через торпедные аппараты – шансов остаться в живых у нас практически нет…УДАРНАЯ РАБОТА НАВЕРХУ И ВНИЗУНаверху, меж тем, бушевал шторм. Чтобы удержать “Бештау”, над лодкой решили поддержать его корму с помощью оттяжек. Концы через кнехты завели на эсминец, который непрерывно подрабатывал винтами. И вновь последовала неудача. На одной из мощных волн капроновый конец сорвался с кнехта и тяжело травмировал флагманского водолазного специалиста ЧФ капитана 2 ранга Игоря Анисимова. С пер*битой ногой Анисимова отправили в госпиталь.Идущему следующим на лодку главстаршине Борису Масневу поручили восстановить телефонную связь с подводной лодкой. Прошло уже приличное число часов, а на “Бештау”, после первого доклада капитана 3 ранга Ростислава Белозорова, не знали, дошла ли до подводников первая помощь.Борис Маснев, облаченный в трех болтовое водолазное снаряжение, по стальному тросу поднялся в носовую часть М-351 в район сигнального буя, специальной скобой зацепил оборванный сигнальный кабель и вытащил его на поверхность. Вскоре заработала долгожданная связь, и о положении подводников вновь узнали наверху.Рассказывает капитан 2 ранга в отставке Виктор Мигачев:- Тогда на М-351 я, в звании капитан-лейтенанта, командовал электромеханической частью (БЧ-5), и на моих электромехаников выпала самая ударная работа по спасению лодки “изнутри”. На наше счастье, после того, как лодка ушла в ил метров на 10-12, аварийное и нормальное освещение в отсеках не вырубилось. Лампочки горели все трое суток подводного плена. Для нас свет был просто сказочно удобным. Это было следствием того, что аккумуляторные ямы во 2-м отсеке сохранили герметичность. Батареи были по нормам рассчитаны до 55 градусов, но выдержали все 62 градуса страшного дифферента. Правда, не хватило плотности запустить основные механизмы и системы. Удалось запустить лишь главный насос в центральном посту, но из-за причудливого расположения лодки он не брал воду.Командир Р. Белозоров приказал всему экипажу перейти в 1-й отсек, сейфы с секретными документами также перенести туда. Когда личный состав сконцентрировался в торпедном отсеке – мы опять замерили дифферент отвесом и штурманским транспортиром. Лодка не шелохнулась. Мы высказали предположение, что лодка могла застрять в скале, хотя мы вошли в грунт очень мягко, никто не почувствовал удара. Лодка просто остановила свое движение.Посовещавшись, приняли решение подручными средствами переносить воду из шестого отсека в первый, оттуда спускать в трюм и откачивать за борт. Экипаж выстроился цепочкой. Нашли банки из-под галет и сухарей, соорудили ручки из бинтов и начали поднимать воду в нос. Конвейер с небольшими перерывами работал 28 часов подряд! Люди устали страшно, но работа хоть как-то позволяла согреться в лодочном “холодильнике”.Включили установку РДУ – регенерационную двух ярусную установку для сжигания двуокиси углерода, но этого вредного газа, по нашим подсчетам, выделилось до 3 процентов, и мы никак не могли этот процент снизить. Газоанализаторы ГМУ-2 зашкаливали уже в первые сутки. Через 28 часов из кормы экипаж перетаскал на высоту 35-48 метров и откачал за борт около 10 тонн воды. Положение лодки, меж тем, не менялось. Чтобы хоть как-то психически отвлечься, мы провели комсомольское собрание и приняли моториста Н. Деринчука в комсомол. Наши физические силы были на исходе. К слову сказать, у нас на выходе находился помощник начальника политотдела по комсомолу старший лейтенант Василий Доронин.Восстановив связь, спасатели могли координировать свои действия с подводниками. 24 августа спасательные работы продолжились. Из Севастополя в район аварии прибыл крейсер “Красный Крым” и встал на якоря таким образом, чтобы своим корпусом прикрывать от волн и ветра ССПЛ “Бештау”. Рядом со спасателем “на подхвате” находились: эсминец, подводная лодка проекта А-615, плавбаза “Эльбрус”, несколько водолазных судов, другие корабли и катера.При очередном разговоре 25 августа между лодкой и “Бештау” верхний абонент – капитан 2 ранга Михаил Хацинков сообщил вниз, что у начальства “появилась идея” передать в лодку через торпедный аппарат предметы первой необходимости. Белозоров попросил в “первую необходимость” включить теплое белье, медикаменты, патроны регенерации воздуха и спирт для обтирания. На Судоремонтном заводе в Балаклаве в экстренном порядке, в течение несколько часов, изготовили цилиндрические, герметично закрывающиеся стальные контейнеры-пеналы, свободно входящие в 533-мм торпедные аппараты. Снаряжение их всем необходимым, что просили подводники, тоже не заняло много времени.Водолазное судно “ВМ” подошло к носовой части подводной лодки. Доставку пеналов организовал дивизионный водолазный специалист капитан-лейтенант Игнат Малахов и помощник флагманского водолазного специалиста ЧФ капитан 3 ранга Терещенко. Пеналы опускал по тросу в подводную лодку инструктор-водолаз мичман Юрий Каргаев. Каждый пенал весил несколько десятков килограмм. Вдобавок, чтобы погасить его положительную плавучесть – к донышку привязывали массивную балластину.Когда Юрий Каргаев приблизился в район первого торпедного аппарата, он по своему телефону связался с “Бештау”, а со спасателя информация поступила в лодку.Прозвучала команда Каргаева: “Открыть переднюю крышку правого верхнего торпедного аппарата!”Белозоров отрепетовал команду, как велось на подводных лодках: “Первый отсек! Заполнить первый торпедный аппарат! Открыть переднюю крышку!” Позже команда от водолаза – “Загружаются контейнеры!”Через несколько минут подводники в первом отсеке ощутили удар изнутри. Это пеналы вошли в торпедный аппарат. Каргаев передал, что можно закрывать переднюю крышку. Подводники выполнили приказ и осушили торпедный аппарат. Шлюзованием занимались командир БЧ-5 капитан-лейтенант Виктор Мигачев, старший лейтенант медицинской службы Александр Родин и старшина команды торпедистов Корчагин.ВСПОМИНАЕТ КАПИТАН 1 РАНГА В ОТСТАВКЕ РОСТИСЛАВ БЕЛОЗОРОВИз-за тяжелых контейнеров-пеналов заднюю крышку торпедного аппарата приоткрывали очень осторожно. Чтобы контейнеры не сорвались вниз, и не покалечили подводников, крышку придерживали с помощью упора. Старший лейтенант медицинской службы Александр Родин медицинским скальпелем перепиливал прочный намокший канат, которым крепились к контейнерам балластины. Балластины при этом обрывались, с грохотом летели вниз и ударялись о стальной комингс переборочной двери, оставляя в нем глубокие вмятины.В контейнерах мы обнаружили 10 патронов регенерации, 12 аппаратов ИДА-51, водолазное белье, 30 литров спирта в резиновом мешке, 30 литров прекрасного крымского вина, 30 литров еще не остывшего какао, медикаменты и… письмо от моей жены, в цехе которой эти контейнеры изготовили. Жена мне писала: “Славушка, родной!.. Просто не верится, что эта записка попадет к тебе в руки. Как вы там? Тяжело вам, наверное. Сегодня полдня сидели на утесе в надежде увидеть, как вас поднимут, но увы.. Обещают завтра. Мы все женщины пытаемся держаться стойко, и я даже сегодня была целый день на работе, там я хоть немного забылась. Только что заходил водолаз Каргаев, который подсоединил к вам воздух. Оказывается, это тот товарищ, с которым мы однажды играли в “козла”. Он – просто герой! До скорой встречи! Всем, всем вашим большой привет. Возвращайся скорей! Лида”.Я прочитал письмо и, отвернувшись к переборке, смахнул слезу…ЕЩЕ РАЗ О ВРЕДЕ АЛКОГОЛЯТрудно сказать, зачем командование в предметы “первой необходимости” включило вино. Спирт – куда ни шло. За полтора суток моряки в отсеках стали чумазые, как черти, и спиртовые протирания действительно содействовали гигиене и очищению тел от грязи и масел. Кстати, пока офицеры разбирались с начинкой контейнеров, наиболее шустрые матросы умыкнули часть спирта и спрятали его под пайолы. До возвращения в базу спирт так и не был найден. Вино же в экстремальной обстановке оказалось штукой резко отрицательного воздействия на экипаж.Свидетельствует майор медицинской службы в отставке Александр Родин, член экипажа М-351: “Экипаж М-351 страдал от недостатка воздуха. Регенерационные патроны включили с запозданием – через 8 часов, отчего углекислоты в отсеках накопилось более 3 процентов, и сбить ее никак не удавалось. Патроны следовало включать раньше, чтобы гасить углекислый газ постепенно. Атмосфера стала отравленной, да к тому же физические силы подводников истощились тяжелой работой. В этот момент была совершена ошибка – наш командир капитан 3 ранга Ростислав Белозоров разрешил членам экипажа выпить вина, предполагая, что это как-то подбодрит людей, снимет перенапряжение и позволит чуточку согреться. Многие подводники выпили по кружке или даже две вина. И высокое содержание углекислоты в отсеках не замедлило моментально сказаться. Физическое состояние многих подводников резко ухудшилось. Они начали терять сознание. Впал в полу бредовое состояние помфлагмеха капитан-лейтенант Роман Лазаренко. Чтобы привести его в чувство, я дал ему подышать чистым кислородом из баллона. Участилось сердц*биение и дыхание у капитан-лейтенанта Виктора Мигачева, у других офицеров отмечались те же симптомы отравления. Старшина 2 статьи Волков начал бросаться на людей. Его утихомиривали целой группой, и это удалось только после того, как я “прописал” ему снотворное”.От внутриотсечного переохлаждения ни спирт, ни вино – не спасали. Люди становились вялыми, на глазах получая простудные заболевания. Вот как аукнулось забытое на базе водолазное белье. Алкоголь его не заменил.ПЕРВАЯ ПОПЫТКА ПОДЪЕМА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИНа ССПЛ “Бештау” начальник ЭОН-35 капитан 1 ранга Николай Чикер собрал всех водолазных специалистов и доложил несколько вариантов спасения подводной лодки.Согласно первому варианту, наиболее простому, – с помощью буксиров рывком попытаться выдернуть лодку из ила. Если не получится – тогда придется за кормовой обух цеплять пару судоподъемных понтонов и осуществлять экстренную судоподъемную операцию. Эта процедура резко усложнит действия спасательных сил. “Асов-водолазов береги, – наставлял Чикер Чертану, – внизу 83 метра, работать, возможно, придется еще долго и на гелиокислородных смесях!” К тому же, как выяснилось, несколько водолазов “при переработке” уже получили кессонные заболевания, и вышли из игры.Водолазы начали работать по первому варианту. Но как закрепить на носу лодки толстенный буксирный конец? Приходилось висеть в воде, колеблясь в такт с волной, держась одной рукой за форштевень, а второй – просовывать мало гнущийся капроновый канат в носовую буксирную скобу.Эту неблагодарно черную работу выполняли водолазы мичманы Федор Кремляков, Алексей Ивлев, Николай Литвинов, Дмитрий Карпаев, Юрий Каргаев, глав старшина Борис Маснев, старшины П. Шляхетко, Ю. Баранов, В, Стопкин, Декомпрессионная камера была переполнена. Из-за этого некоторых водолазов оставляли в море проходить декомпрессию.ВСПОМИНАЕТ КАПИТАН 3 РАНГА ВЛАДИСЛАВ ЧЕРТАНЧикер засомневался в таком креплении капронового троса и говорит мне: “Спусти Никольского, пусть на носу лодки закрепит большую судоподъемную скобу (“бублик”) – через “бублик” буксирные концы пройдут надежнее”.И вот под воду ушел опытнейший водолаз страны – капитан 2 ранга Павел Никольский. Современники отзывались о Павле Николаевиче не иначе, как о русском самородке – он обладал уникальной способностью работать под водой и в самых сложных ситуациях обязательно находил верный выход. В этом ему помогала необыкновенная инженерная интуиция и громадный опыт.В первую очередь Никольский распутал двух водолазов, а затем на пределе сил закрепил “бублик”. Другие водолазы работали поочередно, провели сквозь него капроновый конец для буксиров. Когда лодку “наживили” буксиры, Чикер вновь заволновался – не провисли ли канаты и не зацепили ли они рули глубины. Чтобы рассеять сомнения начальника спасательных работ – на глубину я срочно отправил старшину 2 статьи Порфирия Шляхетко и слышу минут через пятнадцать его доклад: “Трос чистый, можно тянуть”.Подняли Шляхетко, после чего “Бештау” снялось с якорей и отошло мористее. Другие суда тоже отошли от места залегания лодки, провели последний сеанс телефонной связи с экипажем М-351 и предупредили подводников: “Держитесь, сейчас начнем Вас вырывать из грунта”! Шланги и кабели, идущие на лодку, прикрепили к баркасу, на котором остались капитаны 1 ранга Чикер, Смирнов и Куприянов. Я же держусь из последних сил на ногах – начали сказываться почти двое суток нервной непрерывной работы, проведенной на ногах уходящей из-под ног палубы.* * *В 16 часов 22 минуты 25 августа буксиры напрягли все свои силы и передали их через звенящий канат подводной лодке. Сначала положение лодки начало улучшаться. Подводники сообщили, что дифферент стал уменьшаться сначала до 50 градусов, затем до 45, 40… По отсекам М-351 прокатилось ликующее “Ура!” Переборки перестали быть палубами, и у подводников появилась возможность перемещаться в отсеках не по принципу “вверх-вниз”, а почти – в нормальных условиях – по горизонтали. Казалось, что лодку буксиры вот-вот вырвут из грунта. Но дифферент, дойдя до отметки 37 градусов, встал и дальше снижаться не хотел. Еще один рывок двумя буксирами в 17 часов 35 минут и опять неудача – толстый канат лопнул как гнилая нитка. Почти суточная работа водолазов и спасательных судов пошла насмарку. На какие-то минуты спасателей охватило уныние. В лодке – того хуже. По4ле обрыва троса у экипажа началась нескрываемая депрессия. Внизу появились сомнения, что М-351 можно будет оторвать от грунта. Если капроновый конец заводили более суток, то повтор процедуры потянет времени, наверное, столько же. Воздух же в лодке становился все хуже. Вентиляцию через эпроновскую выгородку так и не наладили, жизненных сил у экипажа оставалось все меньше. Офицеры-подводники вслух, не взирая на нижних чинов, пессимистически оценивали ситуацию, говорили, мол, “…теперь вряд ли нас извлекут отсюда в живом виде… “. Нижние же чины, экономя последние силы, повалились от усталости и перенапряжения на койки. Нервозность сказывалась и на телефонном проводе. Белозоров в резкой форме отвечал на баркас Хацинкову, что он думает по поводу обрыва буксирного троса. Подводников, через командира, пытался как-то утешить Смирнов. Но по интонации чувствовал, что внизу, оптимизма значительно поубавилось.УДАЧА ПРИХОДИТ ЛИШЬ К СМЕЛЫМ…Первое оцепенение прошло, и Николай Чикер заставил всю спасательную команду наверху и под водой шевелиться в несколько раз быстрее. Вновь ушли под воду водолазы, заводить теперь уже стальной канат.Вспоминает мичман в отставке Федор Кремляков: “Последний спуск под воду был за мной. Сначала я просунул через “бублик” тонкий трос-проводник, а затем закрепил стальной буксирный восьмидюймовый трос с морского буксирного судна “МБ-43″. Все остальные подготовительные работы выполнили мои друзья-водолазы. Тянули в этот раз для надежности вместо одного буксира – сразу три.* * *В это время в “М-351″, чувствуя безнадежность положения, пошли на рискованный шаг. Белозоров собрал в центральном посту личный состав кормовых отсеков (что-то около 10 человек) и обратился к ним с предложением: “Ребята! Вам известно, что буксировочный трос лопнул. Сейчас его заводят повторно, но у меня есть сомнения, что спасатели сумеют это сделать достаточно быстро. Обстановка в лодке вам известна. Я предложил командованию послать трех человек в кормовые отсеки и надуть их воздухом, чтобы попытаться самим откачать воду. Работа эта сопряжена с известным вам риском, поэтому нам ее выполнять запретили. Однако я считаю, что у нас выбора нет. Воздуха для дыхания хватит только на несколько часов, и мы можем не дождаться завершения спасательной операции…”Из десяти моряков были отобраны трое – старшина 1 статьи Кучеров, старшины 2 статьи Козлов и Антоников.Вспоминает капитан 2 ранга в отставке Виктор МигачевБелозоров приказал надуть все кормовые отсеки, начиная от четвертого и заканчивая седьмым, то есть четыре отсека – это, чтобы взялась помпа. Трое подводников ушли в корму, и мы за ними задраили переборочную дверь. Теперь эти трое стали отрезанными от остального экипажа, и помочь им в случае необходимости мы могли только за счет ухудшения состояния всех остальных моряков. Даем воздух из баллонов ВВД – он начал давить на воду в шестом и седьмом отсеках.Давление в кормовых отсеках выросло с 2 кг/см до 3,2 кг/см. Антоников полураздетый нырял в ледяную воду и готовил насос к работе.И, наконец – о, чудо! Насос включился и начал забирать воду. Вода в шестом и седьмом отсеках уменьшалась на глазах, а это значит, что лодка легчала и весьма значительно.Но в это время сверху раздается команда капитана 1 ранга Николая Смирнова: “Работы прекратить, стальной трос повторно заведен – буксиры приготовились к рывку”.С сожалением отдаю команду выключить насос. Оказалось – преждевременно, ибо наверху опять что-то не клеится, а время идет. Не сидеть же, сложа руки? Приказываю вновь запустить насос. А он мерзавец – не запускается. Почти полтора часа уродовались Антоников, Кучеров и Козлов. Насос вновь начал забирать, когда мы еще “чуточку” подняли давление.Пока наверху готовились нас выдергивать, великолепная тройка подводников, дрожащих от холода – Антоников, Кучеров и Козлов – откачали всю воду из шестого и почти все – из седьмого отсеков. Около десяти тонн воды осталось лишь в трюме седьмого отсека. В результате этих действий М-351 избавилась от излишнего веса и получила положительную плавучесть.* * *26 августа в 00 часов 42 минуты начался повторный процесс “выдергивания” уже значительно облегченной лодки. Шторм, проверив на прочность спасателей, утих. Одновременно подводники пытались продуть цистерну быстрого погружения. Цистерны главного балласта уже были частично продуты.В 2 часа 28 минут в лодке ощутили мощный рывок буксирами и резвое увеличение дифферента на корму.В центральном посту пошли доклады: “Товарищ командир! По глубиномеру лодка всплывает!.. Глубина 25 метров, дифферент увеличивается!”В ответ Белозоров приказывает: “Пузырь в корму! Продуть среднюю!” И новь доклад: “Дифферент отходит! Глубина 15, 10, 5 метров! Лодка всплыла!” Это случилось в 2 часа 30 минут!Те, кто видел всплытие “М-351″, говорили потом, что это было впечатляющее и необыкновенно красивое зрелище. Хотя все наверху этого давно ждали, но непосредственный момент всплытия наступил внезапно. При свете корабельных прожекторов, вдруг вспучилось море и из воды носом вверх выскочила огромная стальная рыба, подняв многометровые фонтаны ослепительно белых брызг. Причем “М-351″ “проткнула” поверхность моря буквально в нескольких метрах от баркаса, в котором находились Н. Смирнов и другие офицеры. Еще чуть-чуть и лодка бы страшным ударом поддела бы баркас со спасателями.Когда отдраили верхний люк и Белозоров вышел на палубу – у него от обилия воздуха закружилась голова и начала отниматься нога – наверное, от переохлаждения. Внизу в лодке от смены давления слышались взрывы и треск – это лопались манометры и приборы. Некоторые подводники получили от осколков легкие ранения.К “М-351″ подошел торпедный катер. Командир катера передал Белозорову записку, написанную карандашом: “Командиру тов. Белозорову. Поздравляю Вас и весь личный состав лодки с проявленным мужеством, смелыми и умелыми действиями при выводе лодки из аварийного положения. Главком. 02.50″.Так закончилась уникальная спасательная операция под Балаклавой. Несмотря на ряд первоначальных неудач, совместными, грамотными действиями спасателей и подводников одновременно подводная лодка вырвалась из объятий глубины и всплыла на поверхность. Жертв среди подводников не было. Надо отметить, что срочнослужащие члены экипажа М-351 заканчивали пятый год службы, и дело свое знали в совершенстве.ПОСЛЕСЛОВИЕСпустя многие годы, находясь в отставке, капитан 1 ранга Ростислав Белозоров подготовил к изданию рукопись своей книги, которую он первоначально назвал “Совершенно секретно. Об этом раньше не писали”. В свет же книга вышла под другим названием: “Почему я не стал адмиралом”. Бывший командир “М-351″ весьма подробно описывает все, что происходило в отсеках лодки во время августовской аварии 1957 года, и как вели себя в экстремальной ситуации 35 нижних чинов и 7 офицеров.Работу спасателей в “Балаклавском деле” Белозоров отмечает особо: “Роль водолазов и всех других спасателей, оказавших нам помощь, на мой взгляд, исключительна. Члены экипажа, с которыми я поддерживаю связь, свято и поименно помнят этих героев, которыми мы, вне всякого сомнения, обязаны жизнью. Ежегодно 26 августа, в годовщину нашего всплытия, мы обязательно вспоминаем и Юру Каргаева, ушедшего от нас в расцвете сил, и Никольского, и Чикера, и других героев-спасателей. Все они совершенно заслуженно отмечены правительством”.7 января 1958 года|был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР “О награждении орденами и медалями СССР личного состава Военно-Морского Флота”.За образцовое выполнение задания командования и проявленные при этом самоотверженность, мужество и инициативу орденом Красной Звезды были награждены: капитан 2 ранга Павел Никольский, мичманы Алексей Ивлев, Юрий Каргаев, Федор Кремляков, Николай Литвинов.Медалью “За боевые заслуги” – награждены мичман Дмитрий Карпаев, главный старшина Борис Маснев, старший матрос Владимир Стопкин, старшины 1 статьи Юрий Баранов, Порфирий Шляхетко. Наиболее строптивые и имеющие свое мнение офицеры в этот список не попали. Особенно отличившихся подводников “М-351″ мужественно и самоотверженно боровшихся за живучесть лодки в течение 3,5 суток наградить тоже “забыли”, посчитав их, как всегда – виновниками аварийного происшествия.ашttp://tayni.info/2230/На снимке внизу - СС "БЕШТАУ" Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 21 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 21 февраля, 2013 Что было в портфеле «красного адмирала»?Автор – Андрей СоколовЗимой 1918 года он спас Балтийский флот. Вывел из портов Ревеля и Гельсингфорса 236 боевых кораблей, в том числе 6 линкоров, 5 крейсеров и 54 миноносца, из-под носа у стремительно наступавших немцев и через льды увёл их в Кронштадт. «Награда» за подвиг оказалась неожиданной – по личному приказу Троцкого герой был арестован и поспешно расстрелян, якобы за «измену». Это была первая казнь, официально совершённая большевиками.Речь идёт об Алексее Щастном – офицере царского флота, имя которого в советские времена находилось под строгим запретом. Родился Алексей Михайлович в семье артиллерийского офицера, однако стал моряком – окончил в Петербурге Морской корпус и посвятил свою жизнь флоту. За отвагу в годы Русско-японской войны был награждён орденом Святой Анны. Во время Первой мировой дослужился до звания капитана 1-го ранга, командовал миноносцами и линейными кораблями. После захвата власти большевиками продолжал верно служить России, защищая её от немцев. Был официально назначен наморси – начальником Морских сил Балтийского моря. Но все называли его просто «красным адмиралом».Тайный приказПосле заключения «похабного» Брестского мира Щастный получил секретный приказ от Троцкого и Ленина подготовить суда Балтийского флота к взрыву. Троцкий даже обещал выплатить «подрывникам» денежное вознаграждение, приказав депонировать для этого специальные суммы в банках, понимая, что иначе будет трудно заставить моряков уничтожать родные для них корабли. Эскадра Балтфлота базировалась тогда в портах на территории нынешней Финляндии, к которым уже подходили немцы.Однако Щастный не стал минировать боевые корабли, решив их спасти. Сделать это было невероятно трудно, среди «революционных» экипажей, разложенных пропагандой большевиков и анархистов, царили полный разброд и шатание. С огромным трудом, проявив огромную энергию, наморси сумел подобрать надёжных матросов и офицеров. Путь кораблям через торосы прокладывали ледоколы. Вскоре все линкоры и крейсера, а также все другие корабли Балтфлота были уже в Кронштадте. Благодаря Щастному, только они и спаслись: Черноморский флот, как известно, был затоплен, а все корабли Северного и Тихоокеанского флотов достались интервентам. А спасённая на Балтийском море эскадра потом верно служила России, защищая её в годы Великой Отечественной войны. Линкор «Марат» (бывший «Петропавловск»), например, оборонял осаждённый Ленинград, громя гитлеровцев своими мощными орудиями.Чего же так опасался Троцкий? Почему спешил уничтожить первого «красного адмирала»? Да ещё старался сделать так, чтобы его потом не нашли? В точности об этом мы уже никогда не узнаем. Можем только догадываться, что в портфеле, с которым Щастный приехал в Москву, были такие документы, обнародования которых смертельно боялись большевики.Немцы были взбешеныКогда немцы вошли в Ревель и не обнаружили там русские корабли, они были взбешены. Германское командование тут же направило в Кремль секретную ноту протеста. Ведь, согласно условиям Брестского мира, Россия должна была уничтожить все виды вооружений. Кроме того, современные историки считают, что между большевиками и немцами были заключены ещё некие секретные соглашения, предусматривавшие передачу им русских крейсеров и линкоров.Официально Ленин и Троцкий всегда опровергали тайные связи с немецким генштабом. Но теперь уже ни для кого не секрет, что «пломбированный вагон», в котором Ленин с подельниками проехали через всю охваченную войной Европу в Петроград, на самом деле был оплачен немцами. На этот счёт были обнаружены документы. Известно, что однажды и сам Гитлер сказал, что самая блестящая операция немецкого генштаба состояла в отправке в Россию Ленина.Есть серьёзные основания полагать, что были такие тайные договорённости и насчёт «нейтрализации» большевиками боевого флота России. Вероятно, что некоторые документы попали в распоряжение Щастного.Троцкий проговорилсяНа заседании ревтрибунала, на котором судили спасителя Балтфлота, Лев Давыдович заявил: «Вы знаете, товарищи судьи, что Щастный, приехавший в Москву по нашему вызову, вышел из вагона не на пассажирском вокзале, а за его пределами, в глухом месте, как и полагается конспиратору. И ни одним словом не обмолвился о лежавших в его портфеле документах, которые должны были свидетельствовать о тайной связи советской власти с немецким штабом».Тут же поняв, что проговорился, Троцкий сказал, что речь идёт о «грубой фальсификации». Однако вспомним, что точно так же большевики постоянно твердили о «клевете», опровергая обвинения, связанные с «пломбированным вагоном», которые потом были неопровержимо подтверждены документально.Официально Щастного обвинили в «контрреволюции», в том, что он не подготовил корабли к уничтожению. Защитить боевого моряка никто не мог. Троцкий был единственным свидетелем на процессе, других просто не пустили. И Щастного приговорили к смертной казни. Это был первый смертный приговор, официально вынесенный большевиками, хотя смертная казнь в то время была отменена.Чтобы не нашли…Спасителя Балтийского флота казнили во дворе Александровского военного училища. Причём, расстрельная команда состояла из китайцев, которым было всё равно, кого убивать. Но командовал наёмниками русский по фамилии Андреевский. Впоследствии был опубликован его шокирующий рассказ о казни: «Я подошёл к нему: «Адмирал, у меня маузер. Видите, инструмент надёжный. Хотите, я застрелю вас сам?». Он снял морскую белую фуражку, отёр платком лоб. «Нет! Ваша рука может дрогнуть, и вы только раните меня. Лучше пусть расстреливают китайцы. Тут темно, я буду держать фуражку у сердца, чтобы целились в неё». Китайцы зарядили ружья. Подошли поближе. Щастный прижал фуражку к сердцу. Была видна только тень да белая фуражка… Грянул залп. Щастный, как птица, взмахнул руками, фуражка отлетела, и он тяжело рухнул на землю».Троцкий приказал зарыть тело так, чтобы его было не найти. В здании училища, где расстреляли Щастного, тогда помещался кабинет Троцкого, и в нём шел ремонт. По некоторым данным, тело убитого адмирала китайцы положили в мешок и, недолго думая, замуровали прямо под полом именно этого кабинета. В любом случае труп исчез бесследно.Петербургский кинорежиссёр Виктор Правдюк, который снял о трагедии «красного адмирала» документальный фильм, обратился несколько лет назад к прежнему министру обороны РФ Родионову (здание училища по-прежнему принадлежит военным) с просьбой снять паркет, чтобы проверить эту страшную гипотезу, но тот не разрешил…Чего же так опасался всемогущий тогда Троцкий? Почему спешил уничтожить первого «красного адмирала»? В точности об этом мы уже никогда не узнаем. Можем только догадываться, что в портфеле, с которым Щастный приехал в Москву, были такие документы, обнародования которых смертельно боялись большевики.ашttp://ru-an.info/news_content_print.php?id=1374На фото внизу - А.М.Щастный и "Ледовый поход" 1918 года Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Бч-4 Волга Опубликовано 21 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 21 февраля, 2013 АПЛ К-278 Комсомолец.Остаться в живых. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
Беланов А.П. Опубликовано 27 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 27 февраля, 2013 ВМБ Камрань в СРВ История создания и использования ПМТО С середины 60-х годов ХХ века советский флот вышел в Мировой океан, где начал нести боевую службу. Надводные корабли и подводные лодки, самолеты морской авиации находились на океанских просторах в целях стабилизации обстановки. Расширение масштабов и районов плавания кораблей, полетов морской авиации потребовали более широкого тылового и технического обеспечения сил флота. Не имея баз за рубежом, Главный штаб ВМФ при содействии Министерства иностранных дел развернуло работу по созданию пунктов материально-технического обеспечения (ПМТО) на территориях дружественных стран. Бывшая военная база США на полуостров Камрань, провинции Кхань Хоа, привлекала внимание своим географическое положением, во всех отношениях удобным и выгодным для расположения военно-морской базы. Район базы является стратегически важным районом, так как: позволял контролировать Малайский и Сингапурский проливы; позволял вести радиоразведку, пеленгование зоны Персидского залива, северной части Индийского океана, Филиппинскою моря, Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей: здесь же были расположены страны блока АСЕАН с наиболее высокими темпами развития в мире, запасами нефти на шельфе, интенсивными закупками современного оборудования и стратегического сырья. Полуостров Камрань с внутренней бухтой Биньба и Камрань идеально защищены от погодных явлений; глубины и размеры бухт позволяли базировать корабли и суда любого класса. Кроме этого полуостров Камрань располагал огромным естественным преимуществом, важным для размещения военно-морской базы: это наличие больших запасов пресной воды, пригодной для употребления. Была очевидно выгодно использовать уцелевшие сооружения - причалы, дороги, строения, построенные еще американцами. В конце 1978 года в СРВ побывала представительная делегация офицеров центральных управлений ВМФ и Тихоокеанского флота (ТОФ). 30 декабря был согласован и подписан совместный протокол, основа для переговоров по созданию ПМТО и его совместному использованию. 2 мая 1979 года было подписано двустороннее Соглашения между правительствами СССР и СРВ об использовании Камрани как ПМТО Тихоокеанского флота советских ВС - фактически договор о бесплатной аренде на 25 лет. В этот же день на основании этого Соглашения по распоряжению Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, на основании директивы штаба ТОФ № 13/1/0143 от 28.08.1980 года был образован Пункт материально-технического обеспечения (ПМТО) на полуострове Камрань СРВ - в/ч 31350. В соответствии с Соглашением в военном порту Камрань могло одновременно находиться 8-10 советских надводных кораблей, 4-8 подводных лодок с плавбазой и до 6 других военно-морских судов. На аэродроме разрешено одновременное пребывание 14-16 самолетов-ракетоносцев, 6-9 разведывательных самолетов и 2-3 транспортных самолета. Исходя из обстановки, количество кораблей и самолетов могло быть увеличено по согласованию между МО СССР и МНО СРВ. Уже в мае 1979 года советские корабли начали осваивать территорию полуострова. Летом того же года пришвартовалась к вьетнамскому пирсу атомная торпедная субмарина К-45. А вскоре на аэродроме Камрань появились самолеты Тихоокеанского флота. В декабре 1979 года Камрань посетил главнокомандующий Адмирал Флота Советского Союза С. Горшков, посвятив знакомству с ее объектами целый день. Первый состав военнослужащих от Тихоокеанского флота прибыл в апреле 1980 года в количестве 54 человек, а уже в августе 1980 года состав увеличился за счет группы связи на 24 человека. В тот период на полуострове личный состав размещался в старых вьетнамских домиках и палатках. Командованием ВС и правительством СССР на 922 ПМТО возлагались следующие задачи: обеспечение кораблей и судов, во время стоянки в порту Камрань электроэнергией, водой, ГСМ и продовольствием; поддержание установленных запасов МТС, выдача и доставка на проходящие корабли и суда ВМФ МТС (в т.ч. ЗИП, техническое и шкиперское имущество); Осуществление транзитной связи кораблей и судов ВМФ с КП ТОФ и ВМФ из зоны Тихого и Индийского океанов; Использование аэродрома в Камрани для базирования противолодочной авиации и самолетов-разведчиков; сохранение собственной инфраструктуры; развитие и поддержание Российско-Вьетнамского содружества. Существование базы значительно облегчало для ТОФ и в целом для флота страны решение вопросов обеспечения необходимыми запасами кораблей и судов, решающих различные задачи в акватории Южно-Китайского моря на театре Тихого и Индийского океанов. Это была единственная база России, расположенная на расстоянии 2500 миль от ближайшего российскою порта. Камрань была крупнейшей военно-морской базой СССР за рубежом. В то время она была нужна как противовес американской ВМБ Субик-Бей (Филиппины), это в конечном итоге способствовало сохранению мира и стабильности в Юго-Восточной Азии. С осени 1983 года по август 1991 года в порту Камрань дислоцировалась 17 оперативная эскадра, а с августа 1991 года по декабрь 1991 года - 8 ОПЭСК. На аэродроме размещался Отдельный Смешанный Авиационный полк (ОСАП) в состав которого входили - 4 самолета Ту-95, 4 - Ту-142, эскадрилья Ту-16 различных модификаций порядка 20 единиц, эскадрилья Миг-25 (порядка 15 единиц), 2 транспортных самолета типа Ан-24 и 3 вертолета Ми-8 (данные на 1986 г.). Кроме этого к полку была приписана база противолодочного и ракетного вооружения и ТЭЧ (технико-эксплуатационная часть). В соответствии с Соглашением между СССР и СРВ от 20 апреля 1984 г. был заключен контракт по строительству объектов РС-3 в счет безвозмездной помощи СРВ со стороны СССР. Всего с 1984 г. по 1987 г. советской строительно-монтажной организацией СовСМО "Загрантехстрой" под руководством Е. С. Бобренева было введено в строй 28 объектов различного назначения и жилых домов. В то время общая численность гарнизона достигала около 6000 человек вместе со строителями. Как предусматривалось Соглашением от 20 апреля 1984 г. (п.71), построенные объекты установленным порядком передавалась вьетнамской стороне. Первая очередь объектов была построена еще в декабре 1987 года, после чего советские специалисты приступили к их эксплуатации на основе безвозмездной аренды. В конце 1980-х началось сокращение нашего присутствия на базе. Как писала газета "Правда" 19 января 1990 г.: "В рамках мероприятий по уменьшению численности советских вооруженных сил в восточной части территории страны, переводу их на сугубо оборонительную структуру и в азиатско-тихоокеанском районе Советский Союз по согласованию с вьетнамской стороной приступил к сокращению своего присутствия в порту Камрань. В конце 1989 года осуществлен вывод оттуда самолетов МИГ-23 И ТУ-16. К началу 1990 года там остался авиаотряд переменного состава (шесть - десять самолетов)". С января 1992 года по октябрь 1993 года в Камрани дислоцировалась 119 ОБРКС (Отдельная бригада разнородных кораблей и судов). С октября 1993 года, когда бригада кораблей была сокращена, оставшиеся части и подразделения были переподчинены командиру 922 ПМТО. В начале 90-х большая часть причального фронта и портовых сооружений были переданы в постоянное пользование вьетнамской стороне. С середины 90-х годов до момента расформирования ПМТО Камрань в апреле 2002 года, советскими, а затем российскими специалистами использовались следующие объекты: Жилой городок ПМТО, где находились: штаб в/ч 31350 и казармы личного состава, столовая личного состава на 250 посадочных мест, хлебопекарня, банно-прачечный комбинат, клуб, средняя школа № 183, 18 жилых домов. объединенный склад для хранения и выдачи материальных средств, автомобильный парк (вместе со специальной техникой); Пирсовая зона. Резервуарный парк на 14 тыс. м3 - для хранения горюче-смазочных материалов. 2 холодильника общей емкостью 270 тонн - для содержания запасов продовольствия. 12 металлических хранилищ на 5 тыс. тонн - для хранения других материальных средств. Два водозабора из 6 скважин: один для обеспечения гарнизона водой, один для обеспечения кораблей и судов. Центральная дизельная электростанция мощностью 24000 кВт для обеспечения электроэнергией всех объектов гарнизона и объектов СРВ на полуострове. С января 1995 г. в соответствии с директивой №730/1/0908 ПМТО переведен на штат 73/916-57 и имел в своем составе подразделения: Управление ПМТО, Финслужбу, Узел связи, Авиакомендатура, Отделение МТО (продслужба, вещевая служба, склад горючего, объединенный склад, автомобильный взвод, банно-прачечный комбинат), Военная комендатура, Отделение морской инженерной службы, Отдельная рота охраны, Санитарно-эпидемиологическое отделение, Пожарный расчет, и отдельные части, подчиненные командиру ПМТО в гарнизонном порядке: Полевое учреждение Центрального Банка РФ; Прокуратура; Особый отдел; Военно-морской госпиталь; Средняя школа №183. С 1995 года по 2002 год в гарнизоне проживало в разные годы от 600 до 700 человек. Это был тот минимум военных и гражданских специалистов, которые обеспечивали нормальную жизнедеятельность гарнизона и выполнение задач, стоящих перед ПМТО. В 1995 году в Камрани произошло трагическое событие, всколыхнувшее всю Россию - 12 декабря при заходе на посадку в аэропорту Камрани погибли три из пяти истребителей Су-27 из эскадрильи "Русские витязи", возвращавшиеся в Россию с аэрошоу в Малайзии. За весь период пребывания советских и российских военных специалистов на полуострове Камрань сложились хорошие дружественные отношения с военными моряками ВМС СРВ, несшими службу рядом на полуострове. Кроме решения совместных вопросов военно-технического сотрудничества, очень часто проводились совместные с вьетнамской стороной культурные и спортивные мероприятия, торжественно отмечались национальные и государственные праздники. Все это создавало атмосферу дружелюбия, взаимопонимания и уважения у граждан обеих стран.ашttp://forums.airbase.ru/2010/12/t63375,2--bazy-vmf-sssr-i-rossii-proshloe-nastoyaschee-i-buduschee.507.html Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Shultz Опубликовано 27 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 27 февраля, 2013 ВМБ Камрань в СРВ История создания и использования ПМТОЕще в дополнение к этому. Те, кто приобрел книги "Настоящий корабль" о кораблях пр. 1124, могут прочитать о службе в Камрани МПК-170. См. рассказ командира этого корабля С. К. Николаенко. Довольно интересно. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
Беланов А.П. Опубликовано 27 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 27 февраля, 2013 Подводный "Бегемот" протрубил АпокалипсисСамая масштабная операция могучего советского военно-морского флота имела место буквально за пару недель до ГКЧП, то есть, по сути, до начала развала СССР. Атомная подлодка К-407 (позднее ее назовут "Новомосковск") дала успешный залп из всех 16 баллистических ракет. Это был первый и последний в истории "полный" залп из-под воды. Мир вздрогнул.Операцию, проведенную 6 августа 1991 года, в советском военно-морском ведомстве окрестили "Бегемот-2". Почему именно такое наименование получил этот уникальный эксперимент — ракетная стрельба стратегической атомной подводной лодки полным боекомплектом — сегодня можно только гадать.Говорят, военные моряки высшего ранга просто-напросто, как бы сейчас сказали, прикололись. Есть и еще версия: такая колоритная кличка была у одного из конструкторов советской баллистической ракеты. Так или иначе, не будем гадать о происхождении названия операции. Лучше вспомним, как это было.Автор этих строк, служивший тогда на атомной подлодке в заполярном Гаджиево, очень хорошо помнит то время. Военные моряки высоких рангов между собой шепотом называли операцию "Бегемот-2" генеральной репетицией Апокалипсиса. Эти ракетные стрельбы действительно достойны книги мировых военных рекордов, если бы таковая существовала. Суммарная мощность всех зарядов, которые могли нести 16 выпущенных ракет, равнялись мощности всех боеприпасов, использованных во время Второй мировой войны!Помню, что личному составу Северного флота стало известно об успешном проведении операции "Бегемот-2" лишь в дни ГКЧП. Есть версия, как тогдашнее командование флота "разгласило" секретную информацию и допустило, чтобы об уникальной операции узнал весь личный состав.Тогдашние флотоводцы долго решали, какую сторону занять. Из Москвы приходили какие-то противоречивые указания, было понятно, что в столице царит полнейший бардак. Ну и из Североморска в Москву неслись доклады, напоминающие полный бред. Моряки мудро тянули время: чья возьмет? В эти дни как раз и прозвучали открытым текстом доклады об операции "Бегемот". Тайна перестала быть тайной.Так или иначе, за две недели до ГКЧП и за четыре месяца до полного распада Советского Союза наши вооруженные силы продемонстрировали такую свою мощь и такие возможности, что наши потенциальные противники ужаснулись.Сразу скажу: не предвидение грядущего краха сверхдержавы и не желание моряков и конструкторов проверить хотя бы единожды возможности своего детища, стратегической субмарины, стали причиной проведения столь масштабного эксперимента.В дело вмешалась большая политика. Люди постарше помнят, что во второй половине 1980-х годов шли интенсивные "горбачевские" советско-американские переговоры о сокращении стратегических наступательных вооружений. Камнем преткновения стал вопрос о том, какие именно средства из ядерной триады (стратегическая авиация, межконтинентальные баллистические ракеты и баллистические ракеты на подводных лодках) сокращать и в каких количествах.Так же, как и в Америке, в нашей стране каждый из родов войск, коих это касалось, отстаивал свои интересы и стремился доказать, что именно его вооружение должно остаться в неприкосновенности. То есть выясняли, кто круче.Советский ВМФ никогда еще не стрелял из-под воды полным боекомплектом. Подобный "трюк" мог убедить руководство страны сделать ставку именно на флот. До этого самым большим достижением подводного флота был пуск осенью 1969 года восьми ракет (двумя сериями по четыре штуки в каждой с небольшим интервалом) с борта подводного ракетоносца К-140. В эпоху перестройки многие в советском военном ведомстве полагали, что восьмиракетный пуск был случайностью, а на самом деле лодка может отстрелить две, ну в лучшем случае три ракеты. А если это так, то надо сокращать как раз подводный флот.В такой обстановке и родилась идея проведения операции с кодовым наименованием "Бегемот". Впервые осуществить задуманное попытались в 1989 году, но попытка закончилась неудачей. Во время старта одной из ракет произошла авария, и дальнейшие пуски были тут же отменены. К счастью, обошлось без жертв, но имеются сведения, что экосистема северных морей понесла серьезный урон. Подробности тех событий так и остаются пока засекреченными. Но я помню, как десятками, сотнями и тысячами летом 1989 года в Белом и Баренцевом морях выбрасывались на сушу морские звезды, а медуз было столько, что берег напоминал огромный студень.Конечно, госкомиссия расследовала причины неудачи "Бегемота". Но главная из них, по-моему, так и не опубликована до сих пор. Я очень хорошо был знаком с членами экипажа той лодки (сейчас, кстати, она называется "Екатеринбург"). По их мнению, к неудаче привели не столько технический фактор, сколько человеческий. На борту лодки во время "Бегемота" находилось более полусотни высших флотских чинов. Флотские начальники вышли в море, как принято говорить, за орденами и звездами.Если бы лодке удалось выстрелить 16-ю ракетами, они могли бы рассчитывать на награды — все-таки как бы участвовали. Морально-психологическая обстановка на борту была невыносимая: большие начальники, которым делать было только нечего, болтались по отсекам, проверяли все подряд. Это чрезвычайно нервировало подводников.Представьте себе: матрос-турбинист стоит на вахте, по пояс голый, уставший и потный, за паром следит, а тут флагманский доктор в белой рубашечке к нему докапывается — почему не знаешь, как массаж сердца делать? В общем, по мнению моряков, в неудаче первого "Бегемота" виновато именно невероятное количество начальства на борту.К "Бегемоту-2" готовились два года. Изнурительные тренировки экипажа продолжались много месяцев. Командир гонял подчиненных до седьмого пота, добиваясь полного автоматизма в выполнении операций. Иначе было нельзя: на карту были поставлены не только карьера офицеров, но и перспективы вообще всего флота, сами понимаете.В начале августа 1991 года лодка вышла в море. Вместе с экипажем на борту корабля из начальства находились только командир бригады контр-адмирал Леонид Сальников — замечательный, опытнейший моряк-подводник, и генеральный конструктор корабля Сергей Ковалев, чтобы собственными глазами увидеть то, что еще не удавалось никому. Больше ни одного начальника на борту не было!И вот 6 августа в 21 час 9 минут по московскому времени с глубины 50 метров все 16 ракет были выпущены всего за пару с небольшим минут. Ни одна страна в мире не смогла повторить ничего подобного. Флот доказал, что атомная субмарина является грозной боевой единицей не только в представлении обывателей. Ведь такой залп в условиях войны одним ударом мог бы накрыть целое государство…Обычно проведение подобных операций сопровождалось градом правительственных наград. Ушли документы "наверх" и в тот раз, но развалился Советский Союз, и советские награды канули в историю. В результате моряки довольствовались очередными звездочками на погонах.В 1998 году "Новомосковск" стал первым в мире боевым кораблем, с борта которого стартовала ракета-носитель "Штиль", выведшая на околоземную орбиту два искусственных спутника Земли — Tubsat-N и Tubsat-N1. Причем пуск носителя был осуществлен из-под воды. На следующий год был осуществлен первый пуск баллистической ракеты из географической точки Северного полюса.А буквально неделю назад, в канун Дня ВМФ, в Северодвинске был подписан приемный акт после ремонта АПЛ "Новомосковск" после капитального ремонта и модернизации. Так что знаменитая подлодка еще как минимум 10 лет послужит в боевом строю флота.Андрей Михайловашttp://www.pravda.ru/society/fashion/models/06-08-2012/1123858-begemot-0/#АПЛ "Новомосковск" до, в процессе и после капремонта и модернизации: Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Diamond07 Опубликовано 27 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 27 февраля, 2013 Неизвестные страницы об адмирале УшаковеНа дне Черного моря покоится парусный корабль «Капудания» флагман турецкой эскадры, ушедший под воду в одном из самых исторических сражений. По имеющимся данным на его борту находится значительная часть казны флота османской империи - огромная сумма денег в золоте и большое количество драгоценных камней. Этот парусник ищут уже давно, но до сих пор добраться до него не удавалось никому.Этот корабль был потоплен более двухсот лет назад, а имя одержавшего над ним победу, знают не только в России, но и далеко за ее пределами - адмирал Федор Федорович Ушаков. Сегодня о нем слышали все, но его главная тайна остается не раскрытой. Вспоминая имя легендарного русского адмирала, первое, что приходит на ум это морские баталии. Ведь адмирал Ушаков за свою военную карьеру ни единого боя. Любой человек с уверенностью скажет, что о Федоре Ушакове знает многое или хотя бы слышал или читал, но на проверку оказывается, что большинство не знает об адмирале ничего.вся статья здесь _http://korabley.net/news/neizvestnye_stranicy_ob_admirale_ushakove/2013-01-27-1364 Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Беланов А.П. Опубликовано 28 февраля, 2013 Автор Поделиться Опубликовано 28 февраля, 2013 Неизвестные страницы об адмирале УшаковеВспоминая имя легендарного русского адмирала, первое, что приходит на ум это морские баталии. Ведь адмирал Ушаков за свою военную карьеру ни единого боя. Любой человек с уверенностью скажет, что о Федоре Ушакове знает многое или хотя бы слышал или читал, но на проверку оказывается, что большинство не знает об адмирале ничего.Адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков единственный из российских флотоводцев, канонизированный РПЦ.На фото внизу: икона "Святой праведный воин Феодор Ушаков" и одноименный храм в Саранске.В Москве есть аналогичный на Бульваре Ушакова в Южном Бутово. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
румын 055 Опубликовано 28 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 28 февраля, 2013 : икона "Святой праведный воин Феодор Ушаков"У меня иконка есть.Алексий 2 передал в дар на корабли,при посещении и открытии храма на Камчатке.Досталась по случаю. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Shultz Опубликовано 28 февраля, 2013 Поделиться Опубликовано 28 февраля, 2013 Кстати, во вторник, 5 марта, по телеканалу "Россия - Культура" будет показано два фильма о Ф. Ушакове: в 22:00 - "Адмирал Ушаков". Художественный фильм (Мосфильм, 1953) и в 0:05 - "Корабли штурмуют бастионы". Художественный фильм (Мосфильм, 1953) Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
Бч-4 Волга Опубликовано 3 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 3 марта, 2013 2 февраля 1966 года. Две атомные подводные лодки - ракетная К-116 проекта 675 и торпедная К-133 проекта 627 - покинули военно-морскую базу Северного флота в Западной Лице и, погрузившись в глубины Баренцева моря, отправились в еще не виданный в истории отечественного ВМФ поход: субмаринам предстояло пройти без всплытия через Атлантику и Тихий океан на Камчатку. Решение о подобном плавании принималось на самом высоком государственном уровне. Стратегический маневр Это не являлось некой простой демонстративной акцией. По сути осуществлялся стратегический маневр силами флота с целью укрепления соединений ПЛ на Дальнем Востоке, крайне необходимого в разгар холодной войны. К тому времени североморцы довольно быстро получали новые атомные подводные лодки благодаря развитой судостроительной промышленности Ленинграда, Северодвинска, Горького. Так, например, за 4 года (1959-1963) только Северодвинский завод # 402 сдал СФ около двух десятков атомных торпедных и ракетных субмарин.Следует заметить, что Тихоокеанский флот пополнялся за счет перевода кораблей и судов Северным морским путем, который был достаточно хорошо освоен и подводниками. Но успех переброски АПЛ в значительной мере зависел от состояния ледового покрова в мелководной части Чукотского моря, где возможность его форсирования подо льдом определялась кратковременным периодом (август-сентябрь) и то не каждый год. Запланированный сверхдальний поход потребовал большой работы всех структур Военно-морского флота - начиная от командования и Главного штаба ВМФ, командования и штаба СФ и заканчивая экипажами подводных лодок - по всесторонней подготовке оружия, техники и личного состава кораблей. Офицеры Оперативного управления Главного штаба прорабатывали варианты маршрута перехода. Вместе со штурманами, связистами и инженер-механиками офицеры-операторы тщательно взвешивали все "за" и "против" при оценке гидрометеорологических, навигационных условий плавания. Рассматривалось три варианта маршрута перехода. Первый - вокруг Южной Америки через пролив Дрейка. Протяженность - 18 700 миль, время - 78 суток. Второй - вокруг Африки, водами Индийского океана и далее через Малаккский и Сингапурский проливы. Протяженность - 18 000 миль, время - 75 суток. Третий - вокруг Африки и Австралии, минуя сложный для подводных лодок Сингапурский пролив. Длина маршрута 22 400 миль, продолжительность плавания - 90 суток. Главком утвердил первый вариант. Сразу же была подготовлена директива командующему Северным флотом, требовавшая начать подготовку отряда атомных подводных лодок (2-3 единицы) для их перевода на Тихоокеанский флот южным путем. Для участия в переходе первоначально были выделены три атомных подводных корабля: новейший ракетоносец К-116 проекта 675 и торпедные АПЛ проекта 627А: К-14, вступившая в строй в 1959 году, и К-133 постройки 1962 года. Однако в ходе тщательной проверки материальной части выяснилось, что на К-14 отдельные технические узлы энергетической установки требуют замены и к сроку, назначенному главкомом, атомоход готов не будет. Поэтому приняли решение отправить южным путем две атомные субмарины: К-116 под командованием капитана 2 ранга Владислава Виноградова и К-133, командиром которой был капитан 1 ранга Лев Столяров. Возглавил отряд контр-адмирал Анатолий Сорокин, опытный подводник, атомником, командовавший флотилией АПЛ Северного флота.. Не упустить ничего При подготовке к переходу строго соблюдался режим секретности. О целях и задачах плавания знал лишь узкий круг офицеров штаба и командование кораблями.Самое серьезное внимание было обращено на уровень знаний и навыков корабельных специалистов. Один из опытнейших штурманов Северного флота капитан 1 ранга Дмитрий Эрдман педантично занимался со штурманскими службами соединений и конкретно с боевыми частями АПЛ. Флотские гидрографы вместе с представителями науки провели проверку навигационных приборов и корректуру морских карт. Немало времени потребовалось, чтобы гарантировать надежную работу энергетических установок подлодок, систем их живучести, жизнеобеспечивающих механизмов. За это отвечали отличные специалисты, в том числе инженер-контр-адмирал Юрий Зодерман, инженер-адмирал Михаил Будаев, инженер-капитан 1 ранга Владимир Рудаков и инженер-капитана 2 ранга Иван Морозов. Важное значение придавалось изучению физического и морального состояния личного состава обоих кораблей. Врачи с особой строгостью оценивали здоровье каждого подводника. Все до единого прошли медицинское освидетельствование. Уровень обученности личного состава по специальности также не вызвал сомнений. На К-133 более 50% членов экипажа имели классность первого и второго уровня, а 4 человека - звание мастера военного дела. Несколько ниже уровень профессиональной подготовки был на К-116, но он компенсировался на корабле высочайшей добросовестностью и энтузиазмом, с каким моряки готовились к выходу в море (экипаж этой АПЛ комплектовался на Тихоокеанском флоте, а потому большинство офицеров и моряков-сверхсрочников с нетерпением ожидали встречи с оставленными на Дальнем Востоке семьями). Организация службы и воинская дисциплина на обоих атомоходах оценивались достаточно высоко. Большое внимание в этот период было уделено тактической подготовке офицеров походного штаба, который размещался на ракетоносце К-116, и атомоходов: проводились тактические летучки, выполнялись групповые упражнения. Чтобы подводные лодки благополучно преодолели крайне опасный участок пути - пролив Дрейка, - решением главкома ВМФ Сергея Горшкова заранее в этот район были направлены танкер "Дунай" и экспедиционное судно "Гавриил Сорычев", которые должны выступать в роли лидеров. За ним на акустическом контакте под водой должны были следовать атомоходы. Это являлось важной мерой обеспечения безопасности, особенно от айсбергов. Заметим также, что на ЭОС "Сорычеве" находился второй экипаж подводников на случай непредвиденных обстоятельств. Через Атлантику Итак, морозная полярная ночь 2 февраля 1966 года. Ледяной ветер студит щеки стоящих на мостиках АПЛ офицеров, заставляет их плотнее кутаться в меховые куртки. Выйдя из узкого извилистого фарватера губы Западной Лицы, подводные лодки прибавили скорость. Вскоре в назначенной точке они ушли на глубину и взяли курс на запад, чтобы под водой пройти Атлантический океан с севера на юг, а затем через пролив Дрейка, разделяющий Южную Америку и Антарктиду, в Тихом океане подняться в северные широты к Камчатке.Теперь, когда закрылись верхние рубочные люки и прервалась связь с берегом, стало возможным сообщить всему личному составу об истинных целях и задачах похода. По корабельной трансляции командиры зачитали обращение главкома ВМФ к личному составу отряда. В нем говорилось: "Вам оказана высокая честь совершить длительное подводное кругосветное плавание. Вам предстоит пройти по океанам и морям, где более ста лет не ходили русские военные моряки. Ваш поход - важное событие в истории нашего Военно-Морского флота. Мы твердо верим, что вы успешно преодолеете все трудности и с четью пронесете советский Военно-морской флаг через два океана и многие моря. Счастливого вам плавания, боевые друзья!" После погружения постепенно подводная жизнь стала обретать привычный ритм: вахта, уход за материальной частью, работа, отдых и снова вахта. Начались повседневные будни: очень равномерные, однообразные и утомительные. Монотонность их связана также с тем, что подводники, в отличие от моряков надводных кораблей, почти никогда не сталкиваются с изнуряющей качкой корабля, не испытывают морской болезни. При подходе отряда к Фареро-Исландскому рубежу противолодочной обороны НАТО все внимание командира отряда и обоих командиров кораблей было сосредоточено на том, чтобы скрытно его форсировать. Выбрав наиболее благоприятную глубину, которая обеспечивала наименьшую вероятность обнаружения, на самых малошумных оборотах подводные лодки благополучно миновали опасную зону. Требование командования - "Осуществить переход скрытно" - таким образом на этом этапе похода удалось выполнить. При форсировании рубежа атомоходы осуществляли и разведку с целью выявления характера маневрирования сил ПЛО НАТО в этом районе. Важной задачей на переходе являлось поддержание оружия и боевой техники в высокой боевой готовности. В то время, как известно, напряженность в отношениях между СССР и США достигла весьма опасной черты. Реальной была угроза войны. Поэтому многие корабли советского ВМФ, уходя в длительное плавание, имели полный боезапас, в том числе и ядерный. Не стал исключением и этот переход: на К-116 находились шесть боевых крылатых ракет, две КР в инертном снаряжении и 10 боевых торпед; на К-133 - 20 боевых торпед и одна практическая. Оба корабля, являясь частью сил боевой службы советского Военно-Морского флота, обязаны были поддерживать высокую степень готовности к любым действиям, в том числе и с применением оружия. Во время всего продолжительного перехода большое внимание уделялось бдительному несению ходовой вахты, особенно средствами наблюдения и связи. Кроме того, экипажи атомоходов проводили большую научно-исследовательскую работу по вопросам функционирования многочисленных корабельных систем, механизмов и устройств. Осуществлялся комплекс наблюдений за рельефом дна, особенно в отдаленных районах. Уточнялись химический состав воды на различных глубинах по маршруту перехода, температура, скорость распространения звука в воде, подводные течения, микрофлора и многое другое, что таит в своих глубинах Мировой океан. Эта многогранная, довольно кропотливая работа добросовестно выполнялась экипажами в течение всего пребывания под водой. Нежданное рандеву Плавание проходило строго по графику. Механизмы работали в основном без срывов. Лаги отсчитывали милю за милей. Отряд миновал натовско-американские противолодочные зоны и район активного морского судоходства. Акустики все реже и реже докладывали о шумах надводных кораблей в ближней и дальней зоне акустического наблюдения. Наконец, несколько дней шумы вообще не обнаруживались. В наушниках акустиков звучал только посвист каких-то живых обитателей глубин - то ли дельфинов, то ли касаток.Но и тишина требовала бдительности. Внезапно старшина 1 статьи Борис Разин, акустик К-116, доложил в центральный пост: "По пеленгу 30 слышу шум цели!" Доклад насторожил командира АПЛ Виноградова. Он произвел маневр для уточнения данных о цели. Вскоре сообщили: "По характеру шума предположительно атомная подводная лодка. Пеленг на цель не меняется!" Это означало, что подводные корабли шли навстречу друг другу. Но никто не мог ответить на вопрос: на какой глубине цель? Создалась ситуация, чреватая столкновением. Сыграли боевую тревогу. В центральный пост прибыл командир отряда. Он быстро оценил обстановку: "Еще минуту следуем прежним курсом, а затем будем уклоняться. Чем черт не шутит! Не исключено, что там оглохли: ведь наша лодка вроде бы шумит больше?!" На Северном флоте было хорошо известно, что американские акустики, как правило, обнаруживали наши лодки значительно раньше, чем мы субмарины США. Тем не менее случались столкновения под водой из-за неграмотного маневрирования по вине обеих сторон, но чаще - именно американцев, осуществлявших разведку у наших берегов. Однако вернемся на К-116. Минуту ждать не пришлось. Борис Разин четко доложил: "Пеленг быстро меняется! Подводная цель резко изменила курс, прибавила обороты!" "Ну и хорошо, - с облегчением заметил контр-адмирал Сорокин. - Отбой боевой тревоги!" Обсуждая происшедшее, пришли к выводу, что мы встретили атомную субмарину ВМС США - очевидно, ракетоносец, возвращавшийся с боевого патрулирования. Все были склонны считать это рандеву случайным. Специально за отрядом "супостат" не следил. Акустики заслужили похвалы. Вечером боевой листок в стихотворной форме воздал им должное, особенно их старшине команды - специалисту 1 класса Борису Разину. Будни под водой Отряд продолжал движение. Между атомоходами поддерживалась связь по договоренности то на УКВ, то с помощью гидролокаторов.Прошли четверть пути в Атлантике. На календарях, которые имелись почти у каждого моряка, перечеркнуто почти пятнадцать клеточек. Это значит, каждый подводник с начала похода находился на посту у действующего механизма более 120 часов. Стали заметны некоторые признаки усталости у всех членов экипажа. Так, старший помощник командира К-133 капитан 2 ранга Марат Яблоков, человек наблюдательный и ревниво следивший за выполнением правил корабельной службы, выразил недовольство слабой требовательностью отдельных офицеров, которые проявили терпимость по поводу неряшливости своих подчиненных, непорядка в жилых отсеках. Врачи начали отмечать повышенную раздражительность, даже апатию и инертность у отдельных моряков. Многие перестали заниматься гимнастикой, снизился жизненный тонус, ухудшился аппетит. Получив об этом доклады, командир отряда распорядился: вместо четырехчасового рабочего дня устанавливался трехчасовой; на 4 с лишним процента увеличивалось личное время моряков; сократилась продолжительность общекорабельных работ и боевой подготовки - до 8,3% вместо 12%. Только режим несения ходовой вахты остался прежним - 33,3% рабочего дня. В результате несколько снизилось моральное напряжение личного состава. Только на завершающем этапе плавания, за неделю до прибытия в базу, на АПЛ снова вернулись к первоначальному распорядку дня. Жизнь человека в герметичном отсеке субмарины ни в коей мере не сравнима с его бытием в обычной, земной обстановке. Уже на подводных атомоходах первого поколения конструкторская мысль предусмотрела многое, что в корне отличало их от дизельных ПЛ. Однако проблема обитаемости оставалась до конца нерешенной. Атомные подлодки, как правило, проектировались и строились под конкретное оружие - торпеды, ракеты, а также механизмы и приборы, связанные с их использованием. Человек же оставался как бы на втором плане. Командованию подводных кораблей приходилось постоянно учитывать то обстоятельство, что, находясь в прочном корпусе, человек проявляет склонность замыкаться в себе. Во время продолжительного несения вахты подводником овладевают раздумья о доме, семье, родных и близких людях, он обостренно анализирует свою роль в коллективе, место в жизни, очень чувствительно реагирует на каждое слово, особенно замечания в свой адрес. Немало тревожных мыслей возникало у молодых офицеров и мичманов, оставивших жен с детьми в военном городке, который расположен среди суровых, заснеженных сопок Заполярья, или в удаленном от цивилизации гарнизоне на Дальнем Востоке. Мало кто был обеспечен благоустроенным жильем, семьи подводников часто теснились у знакомых или незнакомых сердобольных сослуживцев, поскольку снять квартиру или комнату не представлялось возможным. В ходе длительного подводного плавания в работе с личным составом учитывались подобные настроения. Были предусмотрены меры по снятию морально-психологической напряженности, поддержанию высокой работоспособности. В ежедневных радиогазетах, боевых листках отмечались лучшие моряки, показавшие высокие результаты во время несения вахт, на тренировках по специальности, добившиеся роста боевого мастерства. Были и критические замечания, но они носили характер дружеского совета, не задевая честь и достоинство человека. Особенно тепло отмечались дни рождения. Они становился событием не только для именинника, но и для всего экипажа. Каждый подводник стремился поделиться с виновником торжества частицей своего тепла, сердечности. Коки старались испечь пирог или торт с таким расчетом, чтобы "новорожденный" мог поделиться, угостить им своих друзей в боевой смене. На ракетоносце К-116 отпраздновал свое 45-летие командир отряда Анатолий Сорокин. Впоследствии он вспоминал: "Я никогда не смогу забыть свой день рождения - 24 марта 1966 г. Шли мы тогда глубинами Тихого океана. В 12 часов командир вывел лодку на глубину 45 метров. "Поздравляем мы, - пожал он руку, - а сейчас это сделают ваши родные". К моему изумлению, я услышал голоса жены и детей... Сердце сжалось от признательности друзьям. Нужно ли говорить, как все это подняло настроение! Я бережно храню памятный сувенир, врученный мне в тот день". Подобное внимание уделялось всем членам экипажа, а не только именинникам. Каждый участник похода на память сохранил нечто материальное: один - статуэтку, полученную в качестве приза за победу на конкурсе силачей, другой - диплом за успех в трансокеанском шахматном турнире, а кто-то - похвальную грамоту за лучшее несение ходовой вахты. Хорошую морально-психологическую разрядку подводникам дали мероприятия, связанные с ритуалом пересечения экватора: шуточные репризы и награждение каждого члена экипажа грамотой Нептуна - свидетельством, что данный моряк перебрался из Северного полушария в Южное на глубине 100-150 м, удостоверенным печатью командира корабля. Навигационные "изюминки" Длительное плавание протяженностью свыше 20 тыс. миль через два океана и множество морей потребовало от штурманов отряда высокого мастерства и стало довольно серьезным испытанием их профессиональных способностей. Если в Северном полушарии планеты Мировой океан довольно сносно оборудован системами, позволяющими определять место корабля с небольшими погрешностями, то в Южном полушарии световых и радиомаяков значительно меньше, так как здесь нет больших и напряженных морских коммуникаций. Поэтому нашим навигаторам приходилось уточнять курс и место атомоходов, используя старые, испытанные веками астрономические способы - по звездам, солнцу и планетам Солнечной системы, и полученные данные учитывать в пути следования.В отличие от надводных кораблей, на которых без труда определяют снос в результате течения, субмаринам учитывать этот фактор затруднительно, так как подводные течения в глубинах океана до сих пор исследованы плохо. Поэтому экипажам атомоходов было предписано провести обширный комплекс научно-исследовательских работ в целях дальнейшего изучения Мирового океана. На переходе систематически производились замеры глубин, плотности, солености и температуры воды. Во время похода штурманские приборы обоих подводных кораблей зафиксировали несколько подводных гор как в Атлантике, так и в Тихом океане. Естественно, что проблема безопасности плавания была в фокусе внимания обоих экипажей. Повседневно на инструктаже личного состава заступающей смены вахтенный офицер и вахтенный механик, тщательно изучив по лоции особенности района, где в течение их вахты будет пролегать маршрут атомохода, обращали внимание подводников на необходимость соблюдать бдительность, четко выполнять команды центрального поста. Атомоходы продолжали движение в Южном полушарии Атлантики. 23 февраля на кораблях отметили День Советской Армии и Военно-Морского флота и через неделю подошли к самому опасному участку - проливу Дрейка, который предстояло пройти с помощью надводных кораблей на акустическом контакте. Еще до подхода к проливу на К-133 при замере обнаружили резкое понижение температуры забортной воды. Гидролокатор не давал показания на цель, но экран засвечивался. По опыту встреч с айсбергами на севере моряки знали, что эти кочующие горы в результате постоянного торошения льда издают сильный шумовой фон, который засвечивает экраны индикаторов. Выбрав направление, где температура воды повысилась, подводная лодка направилась на сближение с надводным кораблем. Вскоре каждый атомоход, установив гидроакустическую связь со своим лидером, двинулся за ним и приступил к форсированию участка протяженностью 1300 миль. На глубинах 70-100 м АПЛ сразу почувствовали крутой нрав океана. Согласно распоряжения по связи, пройдя большую часть пролива, каждая подлодка должна была дать радиодонесение. Для этого требовалось подвсплыть на глубину 8-10 м. А здесь огромные штормовые волны подбрасывали, выталкивая на поверхность мощные 4000-7000-тонные подводные корабли. Вскоре, получив квитанцию, атомоходы снова погрузились и вышли в Тихий океан, который весьма благосклонно принял советских подводных мореплавателей. К советским берегам Никаких особых событий в жизни экипажей не наблюдалось. Атомные подводные лодки, взяв курс на северо-запад, пересекли снова все климатические зоны и приближались к конечному пункту плавания - военно-морской базе, расположенной на Камчатке. На некотором удалении от ВМБ в назначенной точке рандеву отряд должны были встретить надводные корабли Тихоокеанского флота.Правда, немало волнений испытали штурманские службы обоих атомоходов, готовясь к этому событию. Несмотря на надежную работу навигационных приборов, ведение трех прокладок - автоматической, ручной и аналитического расчета, подводные течения, погрешности в счислении и другие факторы, влияющие на точность курсов, были достаточным аргументом для сомнений о возможности попасть точно в "яблочко" - точку встречи. К большой радости руководства отряда и штурманов, 25 марта 1966 года в 23 часа 32 минуты по московскому времени К-133 встретилась с эскадренным миноносцем "Бесследный" и несколько позже, в 00.54, К-116 - с эсминцем "Скрытный". За 52 суток 16 часов К-133 прошла 20 045 миль, из них под водой 19 884 мили. К-116 преодолела 19 682,5 мили за 52 суток 6 часов, из них под водой - 19 607,7 мили. 26 марта в 4 часа 26 минут по московскому времени (12.26 местного времени) трансокеанский переход завершился, оба атомохода ошвартовались у причала. Таким образом, была вписана еще одна строка в летопись отечественного атомного подводного флота, сделан важный шаг в освоении сложнейшей боевой техники, доказавший, что отечественная наука, ученые, конструкторы и кораблестроители создали надежные боевые корабли, способные решать задачи в Мировом океане. Был освоен еще один маршрут, позволивший осуществлять межтеатровый маневр силами. Успешное завершение беспрецедентного группового подводного похода советских атомоходов высоко оценило руководство страны. Решение министра обороны СССР впервые после Великой Отечественной войны подводным лодкам присвоили гвардейское звание. К-116 приняла флаг североморской ПЛ К-22, а К-133 - балтийской ПЛ Щ-303. Всех членов экипажей атомных подлодок наградили орденами и медалями. Шесть человек, в том числе контр-адмирал Сорокин, капитан 2 ранга Виноградов, капитан 2 ранга Столяров, капитан 2 ранга Морозов и капитан 3 ранга Станислав Самсонов, были удостоены звания Героя Советского Союза. Первый сверхдальний переход советских атомоходов показал, что отечественные подводные корабли, оснащенные новой энергетикой, навигационными приборами, радиоэлектронными средствами управления и связи, способны плавать в удаленных районах океана и решать учебно-боевые задачи. Подобным маршрутом осуществлялся перевод атомных подводных кораблей с Северного на Тихоокеанский флот и в последующем: в 1971, 1972, 1976 и 1979 годах. А в 1974 году был совершен поход атомоходов с Северного на Тихоокеанский флот маршрутом вокруг Африки, через Малаккский и Сингапурский проливы при обеспечении экспедиционного судна "Башкирия". Впоследствии передислокация АПЛ с Севера на Дальний Восток и обратно шла только по Северному морскому пути. -http://nvo.ng.ru/history/2006-03-17/5_krugosvetka.html Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
Бч-4 Волга Опубликовано 4 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 4 марта, 2013 Танк на подводных крыльях. Подробностей "проекта 80" вы не узнаете из военно-технических справочников и исторических книг. О танках, обгоняющих на воде быстроходные катера, не травят байки бывалые вояки: несмотря на то что проект был воплощен в металле, машины так и не поступили на вооружение Советской армии. Людей, создавших уникальный аппарат и доводивших его до ума, почти не осталось в живых Об устройстве морского скоростного танкодесантного плавсредства "проекта 80" нам рассказали сотрудники КБ "Вымпел" (в те времена – КБ "Волгобалтсудопроект") и Навашинского судостроительного завода, ныне заслуженные инженеры, а тогда – молодые конструкторы и механики. Технические данные мы получили в некогда секретных архивах КБ "Вымпел". Лишь один вопрос так и остался без ответа: кому и для каких целей понадобился танк на подводных крыльях, способный обогнать любой движущийся объект на воде?Понтон-трансформер С этим вопросом можно было бы обратиться к полковнику Мургалеву, который составлял техническое задание и был первым военным куратором проекта. Павел Михайлович Мургалев — легендарная личность. Именно он изобрел противоминный трал для танка Т-ЗА, принятый на вооружение в 1942 году и прошедший всю Вторую мировую войну. ТЗ для скоростного танкодесантного плавсредства предусматривало способность быстро принимать на борт танк Т-54 (позже Т-55), скорость движения свыше 50 км/ч и высокую мореходность, в частности способность двигаться при волнении до пяти баллов. Важным и, пожалуй, сложнейшим требованием была возможность вести огонь прямо с воды. Разработка плавсредства началась в конце 1950-х годов. Танковый понтон, оснащенный собственным двигателем и подводными крыльями, конструировался на КБ "Волгобалтсудопроект" под руководством Михаила Щукина. Крылья разрабатывались в ЦКБ по судам на подводных крыльях завода "Красное Сормово" (ныне ЦКБ по СПК им. Р.Е. Алексеева] — там же, где родились скоростные теплоходы "Ракета" и "Метеор". Аппарат получил и двигатель от "Ракеты" — дизель М-50, способный развивать пиковую мощность 1200 л.с. Комплект скоростного танкодесантного плавсредства состоял из двух катеров. Подобно обычным немоторизированным понтонам, они навешивались по бокам на танк, оснащенный специальными проушинами. На каждом катере имелось по два гидроцилиндра, с помощью которых плавсредства приподнимались над землей. В таком положении танк входил в воду до определенной осадки. В транспортном положении подводные крылья на катерах были подняты и напоминали скорее антикрылья гоночного автомобиля. Подняты и прижаты к борту были и крылья-стяжки впереди и позади танка. По достижении водо-измещающего положения половинки стяжек опускались и защелкивались, образуя жесткие поперечные перекладины на уровне днища плавсредства. Благодаря стяжкам катера могли нести танк, не расходясь в стороны. В следующее мгновение гидроцилиндры уже поднимали танк над уровнем воды и понтоны начинали водоизмещать. На катера "проекта 80“ устанавливали малопогруженные подводные крылья конструкции Ростислава Алексеева. Они обеспечивают высокое гидродинамическое качество и малую осадку, а следовательно — высокую скорость движения. Главный недостаток таких крыльев состоит в том, что им противопоказано сильное волнение Гребной винт и рулевая колонка катера были совмещены с задним подводным крылом, поэтому глубину погружения винта можно было регулировать. Плавсредство отходило на глубину в водоизмещающем положении, затем подводные крылья опускались полностью. Поперечные стяжки, погруженные в воду даже в водоизмещающем положении, также имели профиль крыла и помогали катерам подняться над водной поверхностью. Важно, что и навеска катеров на танк, и смыкание крыльев-стяжек происходило с помощью гидравлики и не требовало ручного труда. Полное комплектование плавсредства перед выходом на воду занимало 45 минут, а освободиться от понтонов, выйдя на берег, танк мог всего за 3 минуты. Жизнь ТОЛЬКО МИГ К 1966 году на Навашинском судостроительном заводе был изготовлен макет плавсредства на подводных крыльях в масштабе 1:2, который проходил испытания на скромной речке Тёше. А уже в следующем году полноразмерный опытный образец отправился на большую воду- в Севастополь. "Экипаж каждой машины был небольшой, всего два человека — водитель и моторист, — рассказывает ведущий специалист Навашинского завода Валентин Борисович Галин, -причем один водитель мог управлять как собственным катером, так и плавсредством в целом. Управление рулями и двигателями осуществлялось с помощью электродвигателей и синхронизировалось по кабелю". На воде плавсредство "проекта 80" сразу же превысило проектную скорость, разогнавшись до 58 км/ч. А вот с прочностью конструкции возникли проблемы. Во время одного из испытаний лопнула стяжка. Катера разошлись, и танк ушел под воду. К тому времени аппарат еще не успел уйти на глубину, поэтому ни экипаж, ни сам танк не пострадали. Для расследования инцидента в Севастополь прислали группу специалистов из "Волгобалтсудопроекта". "Мы наклеивали на крылья-стяжки множество датчиков, закрепляли их эпоксидной смолой, подключали к контрольному оборудованию в специально установленной рубке и выходили в море, — говорит Павел Семенович Карпов, работавший тогда конструктором 1-й категории в секторе прочности. — В результате удалось обнаружить, что в зоне максимальной концентрации напряжения на крыле был пропилен паз, который и стал причиной разрыва". Не совсем гладко все было и с мореходностью. Да, аппарат мог двигаться по воде при волнении до пяти баллов, но только в водоизмещающем положении, с соответствующей низкой скоростью. Парить на подводных крыльях плавсредство могло при волнении не более трех баллов. При попытке штурмовать неспокойное море полным ходом понтоны буквально ныряли в волну. Вода попадала в воздухозаборники двигателей, и дизели глохли. Как правило, после остановки моторы удавалось быстро завести вновь. Во время одного из испытаний жизни членов экипажа понтона оказались под угрозой: люк воздухозаборника закрылся, и двигатель стал быстро откачивать воздух из внутренних помещений. К счастью, моторист вовремя догадался перекрыть подачу топлива и заглушить мотор. Задача, которую изначально можно было считать невыполнимой, — это ведение огня с воды. Танковый прицел на такой характер стрельбы не рассчитан. Стрельба с движущегося судна по береговым целям требует совершенно иных систем наведения и стабилизирующих устройств. Ударная волна, образующаяся при выстреле, оказывает колоссальную динамическую нагрузку и на узлы самих понтонов, и на механизмы крепления их к танку. Стоит ли говорить об угрозе здоровью экипажей неукрепленных алюминиевых катеров… Надо отметить, что столь впечатляющие выстрелы выплывающих из трюма десантного корабля танков ПТ-76 — это всего лишь эффектная показуха: стрельба ведется вхолостую с уменьшенными более чем вполовину пороховыми зарядами. Это при том, что калибр там всего 76 мм Спротив 100 мм у Т-54/55), а танк изначально плавающий. И все же испытания стрельбы на ходу в рамках "проекта 80" проводились. Разумеется, они не увенчались успехом. В транспортном положении подводные крылья, рулевые колонки, гребной винт и крылья-стяжки поднимались вверх. На суше гидроцилиндры приподнимали катера над землей, позволяя танку двигаться. Проблемной оказалась угловая передача ведущего вала — та, что позволяла винту подниматься из воды вместе с подводным крылом. Сложный узел не выдерживал нагрузок, и его то и дело приходилось переделывать. И все же конструкторам удалось довести машину до ума. На судостроительных заводах в Навашино, Рыбинске, Астрахани было построено 13 комплектов скоростных тан-кодесантных плавсредств "проекта 80". Экспериментальный батальон крылатых танков базировался в Севастополе. Ходили слухи, что часть машин отправилась на Балтику. А в 1971 году проект закрыли. Почему — не смог ответить ни один из наших сегодняшних консультантов. Правда, догадаться не сложно. Летим на Босфор Автономность скоростного плавсредства "проекта 80" составляла 350 км. 350 км по воде — это вовсе не то же самое, что 350 км по дорогам, как минимум из соображений морской навигации. Для морских походов жизненно необходим квалифицированный штурман, а на понтонных катерах помещались лишь водитель да моторист. На Черном море дни, когда волнение не превышает трех баллов на удалении 10 км от берега, случаются от силы три-четыре раза в месяц. Поэтому те же "Ракеты" и "Метеоры" курсируют там только в прибрежной зоне. Учитывая места базирования экспериментальных батальонов, плавсредства "проекта 80" предназначались для оперативного захвата берегов балтийских проливов и Босфора. Причем во главу угла ставилась не столько скорость, сколько внезапность появления необычного транспорта. В случае с Босфором танкам пришлось бы преодолевать банки (полосы мелководья, идущие параллельно берегу на удалении 5-10 км от него) и высаживаться на каменистый обрывистый берег. В технических данных, любезно предоставленных КБ "Вымпел", скромно умалчивается масса катеров "проекта 80". При автономности 350 км аппарат должен нести запас топлива минимум на семь часов хода. Двигатель каждого понтона развивает мощность 1200 л.с, тогда как у теплохода "Комета" "лошадок" всего 900. Следовательно, расход топлива у "проекта 80" больше, чем 400 кг/ч, -порядка 600 кг/ч. На семь часов требуется 2,8-3 т топлива в каждом катере. Понтон парка ПМП, перевозимый на Краз-255, весит 8,5 т. Рискнем предположить, что катер "проекта 80" с топливом, двигателем, трансмиссией и крыльями весит не меньше 15 т. Это косвенно подтверждается тем, что он не грузится на Краз-255, а буксируется на спецприцепе. Чтобы танк мог нести на себе два 15-тонных катера, на него должны быть установлены крепежные узлы, масса которых, по скромным оценкам, составит 2-5% массы самого танка. Это около тонны мертвого металла, который, возможно, понадобится танку один-единственный раз, но который он должен возить с собой всегда. Подвеска танка не рассчитана на такие нагрузки: считается, что даже вес ножевого трала КМТ-б (800 кг) приводит к быстрому разрушению подшипников передних катков. Если ходовая часть будет рассчитана на дополнительный вес 30-40 т, то, освободившись от судов после выхода из воды, танк будет иметь слишком жесткую подвеску, что приведет к полной потере ее амортизирующих свойств. Танк не сможет нормально двигаться по суше и вести огонь. Удельное давление на грунт гусениц танка Т-54 (Т-55, Т-62) составляет порядка 0,78 кг/см2. С подвешенными понтонами оно возрастет до 1,5-1,8 кг/см2. Танки с самым большим в мире удельным давлением на грунт (немецкий PzKpfw VI "Тигр") с давлением всего 1,04 кг/см2утром 5 июля 1943 года не смогли пойти в атаку и ждали около 8 часов только потому, что ночью прошел дождь и земля немного размякла. Если учесть, что грунт дна у берега не отличается плотностью и обычно выдерживает удельное давление не более 0,5-0,64 кг/см2, то ясно, что, оказавшись у берега, танк с навешенными катерами выйти из воды не сможет. Один в поле не танк И все же главные проблемы "проекта 80" — тактические. Десантная операция предполагает одновременное участие нескольких сотен или хотя бы десятков судов, двигающихся по строгому графику. На берег в определенном порядке должны высаживаться танки, пехота, артиллерия, саперы, средства обеспечения. К моменту приближения батальона "проекта 80" к берегу он должен прикрываться огнем корабельной артиллерии. Для обычных высадочных средств этот вопрос решается просто- часть артиллерии находится на самих десантных судах, часть на судах артподдержки, которые движутся вместе с десантными судами. А как быть с "проектом 80"? Суда артподдержки сопровождать такой батальон не смогут, поскольку скорость у них вдвое-втрое ниже. Значит, они должны выдвинуться к месту десантирования раньше. А в этом случае теряется сам смысл скоростного десантирования танков: противник, увидев корабли артподдержки, будет готов встретить "крылатые танки" огнем. Что такое танки без пехоты, без артиллерии, без саперов, без боепитания? Боекомплекта хватит на 30 минут боя, если до этого танки не пожгут гранатометчики противника. Пожалуй, танк на подводных крыльях мог бы неожиданно подойти к зоне боевых действий в качестве подкрепления, высадившись чуть поодаль на неохраняемой части берега. Но, согласитесь, это весьма скромная роль для столь амбициозного проекта. Создатели "проекта-80" сосредоточились на решении одной очень узкой задачи — создании плавсредства, способного транспортировать танк по воде с высокой скоростью. Они оставили вне поля зрения многие технические и тактические вопросы, что в конечном счете привело к краху проекта. Безусловно, у войны свои законы. И все же "проект 80" -это потрясающе изящное и совершенное произведение советской инженерной мысли, которому, к сожалению, суждено быть забытым. Вместе с людьми, которым довелось увидеть катера собственными глазами, умирают и сами машины. Последний "сохранившийся" понтон, а точнее его корпус, хранится в закрытом фонде Музея бронетанковых войск в Кубинке. При всем желании сотрудников музея восстановить его не удастся: все навесное оборудование машины, в том числе крылья и стяжки, безвозвратно утеряно. Ведь катера "проекта 80" делались из высококачественного и дорогого алюминия. -http://blackseafleet-21.com Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться Награды
гудым Опубликовано 7 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 7 марта, 2013 (изменено) 5 октября (17), при объезде оборонительных порядков Владимир Алексеевич Корнилов, был смертельно ранен на Малаховом кургане. "Отстаивайте же Севастополь", - были его последние слова. 7 марта (19), во время возвращения «съ Камчатки на Малаховъ», Владимиру Ивановичу Истомину, ядром снесло голову. Два офицера, сопровождавшие его, были контужены осколками черепа контр-адмирала. 28 июня (10 июля) 1855 года, во время одного из объездов передовых укреплений, Нахимов Павел Степанович, был смертельно ранен пулей в голову на Малаховом кургане. Скончался 30 июня 1855 года. (А. Зайончковский, «Исторический путеводитель по Севастополю», 1907 год.) 1 июля 1942 года, после ноля часов, Октябрьский Ф.С.: «…. они вошли ко мне и заявили: «Кончайте, Филипп Сергеевич, все дела и пошли с нами, надели на меня какой-то плащ, вывели наружу, посадили и увезли»…. Успел, таки на последний «Дуглас»! В 2 часа ночи 1 июля Петров с членами Военного совета Чухновым и Кузнецовым, начальником штаба Крыловым, своим заместителем Моргуновым и другими работниками управления армии пошел на деревянный причал Голубой бухты…. В 3 часа ночи 1 июля, в сторону Новороссийска, ушла ПЛ «Щ-209» …около 18 часов противник начал очередную атаку. Командир батареи капитан А.Я.Лещенко поставил последние 6 снарядов на картечь и, находясь во 2-й башне, ударил по противнику прямой наводкой. Оборона Севастополя продолжалась. . Изменено 7 марта, 2013 пользователем гудым Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Старый шарманщик Опубликовано 8 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 8 марта, 2013 Ну и что неизвестного? Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
гудым Опубликовано 8 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 8 марта, 2013 (изменено) Ну и что неизвестного?Если Косому всё известно, то пусть скажет, сколько там бросили? И в какой ещё армии, за "трусость" звёзды вешали?Мне было лет 10, когда простой одесский грузчик, участник тех событий, расказал, что там творилось. И только, относительно недавно, я нашёл описание драки за места в последних катерах.Можно ли было спасти армию? Я думаю, что НЕТ. . Изменено 8 марта, 2013 пользователем гудым Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
гудым Опубликовано 8 марта, 2013 Поделиться Опубликовано 8 марта, 2013 (изменено) http://s60.radikal.ru/i169/1303/92/6d7d8e78cd28.jpg Итальянцы, в мае 42-го тащат свои торпедные катера в Форос. Очевидно, через Ай-Петри... Зато теперь фантасты жуют тему "секретные итальянские базы в Крыму"! . Изменено 8 марта, 2013 пользователем гудым Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Рекомендуемые сообщения