Неизвестные страницы истории флота и МЧПВ

**Беланов А.П.** · 3 апреля, 2013

...То, что судно приняло на борт женщин и детей, не являлось проблемой для советского ВМФ, а наоборот - проблемой пассажиров, отважившихся на поход на военном судне. Неужели кто-то рассчитывал, что советские корабли или самолеты будут сначала выяснять, а нет ли на судне граждански лиц?И вообще эта тема давно выяснена на международном уровне и закрыта

По факту - "Густлофф" с 1940 года потерял защиту Гаагской конвенции как госпитальное судно, т.к стал плавучей казармой школы подводников в Готенхафене... А вот госпитальное судно "Армения", потопленное в 1941 году на траверзе Ялты было под защитой этой самой конвенции... И официально людей на "Армении" погибло не меньше чем при атаке века...Ну а по численности беженцев на немецкой лайбе - там еще очень большой вопрос изначально стоял... А то, что действия одессита Маринеско изначально не подпадали под "политтехнологию" тоже хорошо известно - достаточно посмотреть его наградной список и биографию... ГСС он стал ПОСМЕРТНО в 1990 году... И только после развала СССР в Одессе (на Родине Героя) появился "спуск Маринеско" (ранее - "Софиевский спуск") да в Севастополе в честь него улицу назвали...

**I'm** · 3 апреля, 2013

А вот госпитальное судно "Армения", потопленное в 1941 году на траверзе Ялты было под защитой этой самой конвенции... И официально людей на "Армении" погибло не меньше чем при атаке века...

Давайте будем точными.Транспорт "Армения" не являлся официально объявленным санитарным судном, а просто военным транспортом, хотя имел отличительные знаки санитарного судна, но, по мнению военных историков, "Армения" нарушила этот статус, так как была вооружена четырьмя зенитными пушками 21-К. Тем более, кроме раненых и беженцев (некомбатантов), на её борту находились военнослужащие и сотрудники НКВД (комбатанты). Корабль сопровождали два вооружённых катера и два истребителя И-153. В связи с этим «Армения» являлась "законной" с точки зрения международного права военной целью.На "Армении" погибло по разным оценкам от 4,5 до 7 тысяч и даже до 10 тысяч (точных списков нет). На "Густлоффе" - 10582

**Бч-4 Волга** · 4 апреля, 2013

Трагедия уникального Урала.

По ряду причин, количество построенных в Советском Союзе боевых кораблей с ядерными энергетическими установками (ЯЭУ) оставляло желать лучшего. Более того, построенные корабли, начиная со второй половины восьмидесятых годов, стали жертвами политических, экономических и т.п. изменений в жизни страны. В результате сейчас в боевом составе ВМФ России имеется лишь один крейсер с ядерной энергоустановкой, а три другие находятся в отстое и ждут своей участи. Несколько лет назад решилась судьба еще одного отечественного корабля с ЯЭУ. В соответствии с решением командования военно-морского флота и министерства обороны, началась утилизация большого атомного разведывательного корабля ССВ-33 «Урал». Судьба этого уникального корабля сложилась самым неприятным образом. Он успел прослужить считанные месяцы и всего один раз выйти в поход.

Далее по ссылке -http://topwar.ru/26231-tragediya-unikalnogo-urala.html

Изменено 4 апреля, 2013 пользователем Передирий Евгений

**Shultz** · 4 апреля, 2013

Женя, а почему ты фото "Волги" к этому сообщению приложил?

Эсаул · 4 апреля, 2013

Картинки ещё остались :_http://ussrtw.ru/forum/showthread.php?344-%D0%9C%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9-%D0%B3%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D1%82-%D0%A1%D0%A1%D0%92-33-%C2%AB%D0%A3%D1%80%D0%B0%D0%BB%C2%BBИз той же эпохи атомный бомбардировщик:_http://army-news.ru/2011/01/vozdushnye-atomnye-monstry/

Изменено 4 апреля, 2013 пользователем Эсаул

**Бч-4 Волга** · 4 апреля, 2013

Женя, а почему ты фото "Волги" к этому сообщению приложил?

Исправил Серёжа,ощибся малость.

**Беланов А.П.** · 4 апреля, 2013

На "Густлоффе" - 10582

Откуда цифирь? Среднепотолочная по оценкам пропагандистов? Реально никто не считал же...

Давайте будем точными.Транспорт "Армения" не являлся официально объявленным санитарным судном, а просто военным транспортом, хотя имел отличительные знаки санитарного судна, но, по мнению военных историков, "Армения" нарушила этот статус, так как была вооружена четырьмя зенитными пушками 21-К. Тем более, кроме раненых и беженцев (некомбатантов), на её борту находились военнослужащие и сотрудники НКВД (комбатанты).

Ну по "Армении" до сих пор масса вопросов и нестыковок... От загрузки мутных документов и трех человек ночью у Балаклавы, приказа Октябрьского следовать непонятным курсом и до места самой трагедии... Плюс те же нестыковки по количеству людей, бывших на борту...

**I'm** · 4 апреля, 2013

Ну по "Армении" до сих пор масса вопросов и нестыковок...

Если интересно, из официального издания, подготовленного Главным штабом ВМФ СССР "Потери боевых кораблей и судов Военно-Морского Флота, транспортных, рыболовных и других судов СССР в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. – М.: Военное издательство, 1959"Транспорт Армения - Погибло около 5000 человек, спасено 8

**Бч-4 Волга** · 6 апреля, 2013

Гиперболоид адмирала Горшкова.

Звёздные войны

Весной 1983 года президент США Рональд Рейган оповестил мир о планах размещения на околоземной орбите спутников-перехватчиков. Они предназначались для уничтожения на начальном участке траектории полёта советских межконтинентальных баллистических ракет. Программа получила название «Стратегическая оборонная инициатива», или, сокращённо, СОИ.

Советские средства массовой информации принялись дружно клеймить милитаристские планы Вашингтона, обвиняя его в нагнетании очередного витка гонки вооружений.

Между тем в СССР уже несколько лет велись активные работы по созданию космического вооружения, в том числе орбитальных лазерных установок.

Тема «Айдар»

За семидесятые–восьмидесятые годы в Советском Союзе было построено несколько экспериментальных образцов космических лазерных пушек Их разрабатывали для уничтожения на орбите Земли американских спутников-перехватчиков. Все существующие установки были «завязаны» на стационарное энергоснабжение и не отвечали главному требованию военного космоса – полной автономности. Из-за этого конструкторы не могли провести полноценные испытания.

Для отработки автономности пушку, или, как значилось в документах, «мощную силовую установку» (МСУ), решили установить на надводном корабле. Задачи по испытаниям боевого лазера правительство возложило на Военно-Морской Флот.

Выбор моряков пал на сухогруз вспомогательного флота «Диксон». Судно имело водоизмещение 5,5 тысячи тонн, длину150 метров и скорость 12 узлов. Эти характеристики, а также конструктивные особенности судна отлично подходили для монтажа нового оборудования и проведения испытаний. К тому же за кораблём были оставлены его прежнее название и безобидная классификация сухогруза. Чтобы на Западе не волновались.

В начале 1978 года «Диксон» прибыл на судостроительный завод в Ленинграде. Работы по его переоборудованию проходили под руководством конструкторского бюро «Невское». Параллельно на Калужском турбинном заводе началась сборка лазерной пушки. Она должна была стать самой мощной из существующих в СССР боевых лазерных установок. Все работы были засекречены и получили название «Тема «Айдар».

Золотая рыбка

Об истории уникального лазерного корабля корреспонденту «Версии» рассказали непосредственные участники этого проекта. Участвующие в работе над системой специалисты окрестили «Диксон» «золотой рыбкой». Проект стоил бешеных денег – счёт шёл на сотни миллионов советских рублей.

Но работы постоянно спотыкались о серьёзные проблемы технического и научного плана. К примеру, чтобы установить на корабль 400 баллонов для сжатого воздуха, судостроителям пришлось полностью снимать металлическую обшивку с обоих бортов.

Позже выяснилось, что на корабле может ненароком взорваться сопутствующий стрельбе водород. Он имеет обыкновение скапливаться в закрытых пространствах, поэтому решили смонтировать усиленную вентиляцию. Верхнюю палубу корабля сконструировали так, что она могла раскрываться на две части. В результате корпус потерял прочность, и его пришлось укреплять.

Лазерщики рассчитали, что силовая установка корабля не может дать пушке необходимой энергии в 50 мегаватт. Предложили усилить корабельные дизели тремя реактивными двигателями от самолёта Ту-154. В корабле пришлось снова делать отверстия и менять компоновку трюма.

Не менее колоссальные средства пожирали работы над самой пушкой. Например, разработка адаптивного отражателя (такой «медный тазик» диаметром 30 сантиметров, который должен был направлять лазерный луч на цель) стоила примерно 2 миллиона советских рублей. На его изготовление целое производственное объединение в подмосковном городе Подольске потратило полгода. Необходимая идеальная поверхность была достигнута специальной шлифовкой. Отражатель день за днём вручную обрабатывали труженицы предприятия. Затем отражатель оснастили специально разработанной для него ЭВМ. Компьютер отслеживал состояние поверхности отражателя с точностью до микрона. Если компьютер обнаруживал искажения, он мгновенно подавал команду, и прикреплённые к днищу отражателя 48 «кулачков» начинали молотить по «тазику» и выправлять его поверхность. Опять же с точностью до микрона. А чтобы отражатель не перегревался после контакта с лучом, к нему была прикреплена специальная подкладка. Сделана она была из бесценного бериллия. В подкладке были высверлены тончайшие капилляры, по которым, на радость морякам, перекачивался сорокаградусный раствор спирта. За один опытный выстрел уходило 400 литров. Правда, как рассказывают участники проекта, после лекции на тему «Влияние бериллия на организм человека» количество расходуемого спирта на «Диксоне» сократилось.

В конце 1979 года «Диксон» перешёл на Чёрное море, в Феодосию. В Крыму на судоремонтном заводе имени Орджоникидзе был произведён окончательный монтаж пушки и систем управления. Там же на корабль заселился постоянный экипаж – моряки и шесть сотрудников КГБ.

Под грифом «особой важности»

Вопреки старой морской традиции новое место базирования – Севастополь встречал «Диксона» без оркестра и застолья. «Сухогруз» поставили особняком от боевых кораблей на 12-й причал Северной бухты. Несколькими днями раньше подходы к пирсу обнесли бетонным забором высотой четыре метра. Натянули проволоку. Пустили ток. Установили строжайший пропускной режим.

С моряков и гражданских специалистов взяли подписку о «неразглашении». На всякий случай: если кому интересно, то срок действия подписки закончился в 1992 году.

Ворошиловские стрелки

Первый свой лазерный залп «Диксон» произвёл летом 1980 года. Стреляли с дистанции 4 километра по специальной мишенной позиции, расположенной на берегу. Мишень была поражена с первого раза, правда, луча как такового и разрушений мишени с берега никто не увидел. Попадание вместе со скачком температуры зафиксировал установленный на мишени тепловой датчик. Как оказалось, коэффициент полезного действия луча составил всего лишь 5 процентов. Всю энергию луча «съели» испарения влаги с поверхности моря. Тем не менее, результаты стрельб были признаны отличными. Ведь систему разрабатывали для космоса, где, как известно, полный вакуум.

Зато испытания лазерной пушки охладили амбиции главкома ВМФ адмирала флота Советского Союза Горшкова, который мечтал установить «гиперболоиды» чуть ли не на каждый корабль. Помимо низких боевых характеристик, система была громоздка и сложна в эксплуатации. На подготовку пушки к выстрелу уходило более суток, сам выстрел длился 0,9 секунды. Для борьбы с атмосферой, поглощающей лазерное излучение, учёные придумали пускать боевой луч внутри так называемого луча просветления. В результате удалось несколько повысить боевую мощь лазера, который уже мог прожигать обшивку самолёта, но на дистанции всего лишь 400 метров.

Испытания лазера были завершены к 1985 году.

Двусторонний блеф

Несмотря на то, что испытания были успешно завершены, конструкторы и военные смотрели на своё детище скептически. Все прекрасно понимали, что вывести такую систему на орбиту в ближайшие 20–30 лет не удастся. Об этом было осведомлено и высшее партийное руководство страны. Руководство не устраивали сроки и грядущая перспектива гигантских расходов. Конструкторы предлагали более экономичные разработки. Например, запуск на орбиту так называемых беспилотных спутников – камикадзе. В случае войны они, по замыслу учёных, должны были приближаться к американским перехватчикам и взрываться. Наиболее вероятной представлялась идея по созданию специальных орбитальных систем, распыляющих на орбите угольную пыль. Облака из такой пыли должны были блокировать боевые лазеры противника. Но всё это, несмотря на кажущуюся простоту, опять же требовало огромнейших материальных затрат.

С такими же проблемами столкнулись и за океаном. Итогом так и не состоявшейся гонки космических вооружений стали переговоры «По обороне и космосу», которые стартовали в марте 1985 года. Они послужили толчком к двустороннему свёртыванию военных космических программ.

Есть мнение, что на самом деле выводить боевые спутники на орбиту никто и не собирался. Разрабатывая космические вооружения, Москва и Вашингтон попросту блефовали, чтобы подорвать экономику друг друга. Для большей правдоподобности не скупились на большие расходы.

После переговоров в доказательство благих намерений Советский Союз демонстративно прекратил работы сразу по нескольким космическим программам. В 1985 году была свернута и тема «Айдар». О «Диксоне» забыли.

Официальными данными о дальнейшей судьбе этого уникального корабля редакция не располагает. Но по последним сообщениям, во время раздела Черноморского флота лазерный корабль «Диксон» достался Украине.

От редакции сайта «Отвага»: по данным альманаха «Тайфун» опытовый корабль «Диксон» проекта 59610, на котором удачно испытали флотское лазерное оружие, был подозрительно быстро списан Украиной. Общая неразбериха 1990-х годов, наступившая с развалом СССР, стала причиной многочисленных махинаций, в том числе и на самом высоком уровне. При списании корабля произошел «тихий» скандал: сверхсекретная документация по проведению испытаний бесследно исчезла (!!!), хотя можно легко догадаться кому достались плоды многолетних трудов. Более того, сам по себе корабль был в отличном техническом состоянии, имел пять исправных дизель-генераторов, но был продан в Индию частной фирме по цене металлолома! Без санкции «сверху» такие дела практически исключены, а нашей стране был нанесен урон, возможно, в миллиарды долларов.

**Беланов А.П.** · 3 июля, 2013

1. С чего все началось В январе 2010 года исполнилось 60 лет установления дипломатических отношений между СССР и Вьетнамом, т.е. с 1950 года. Прошло всего пять лет с тех пор, как Егоров и Кантария водрузили Знамя Победы над поверженным рейхстагом, а на борту американского линкора "Миссури" был подписан акт о капитуляции Японии. День 2 сентября 1945 года стал не только днем окончания Второй мировой войны, но и днем образования Демократической Республики Вьетнам. С тех пор дружба между двумя народами крепла и развивалась. Она стала дружбой, скреплённой потом и кровью. Такое понятие как "интернационализм" было для нас не пустой фразой. В 1954 году вся наша страна с радостью встретила сообщения о результатах Женевских соглашений, которые положили конец войне Сопротивления вьетнамского народа французским оккупантам (1945-1954 гг.). Затем более пятнадцати лет СССР оказывал всяческую поддержку в войне Сопротивления вьетнамского народа против агрессии США и сайгонского марионеточного режима. Это была война за независимость и объединение Вьетнама. Прямое вмешательство США в войну на стороне южновьетнамского сайгонского режима положило начало так называемой политике "умиротворения". Весь мир содрогнулся от этого "умиротворения". Все узнали, что такое "ковровые дорожки" (бомбежки огромных площадей самолетами В-52), превращавшие эти площади в безжизненную пустыню. Новые изобретения американцев (как сейчас бы сказали "новые технологии") - напалм, выжигающий целые города и деревни, дефолианты, уничтожающие и заражающие джунгли, а вместе с ними "вьетконговцев". Так называли американцы борцов Фронта национального освобождения Южного Вьетнама, а дефолианты они ласково называли благозвучным словом "оранж". Мировые СМИ обошли фотографии американских солдат и морских пехотинцев на фоне отрезанных голов и расстрелянных, повешенных ими стариков и детей в ходе операций зачисток. Поселок Сонгми в южновьетнамской провинции Куангнгай, уничтоженный американскими карателями, где было расстреляно более 500 человек, вошёл в историю как символ трагедии всего Вьетнама. А лейтенант Колли, командир роты "С" 11-ой американской бригады пехотной дивизии "Америкал", давший приказ об уничтожении мирных жителей Сонгми, стал зловещим символом всех "янки", пришедших на землю Вьетнама. Однако подавить сопротивление народа Южного Вьетнама не удалось. Армия освобождения сама всё чаще переходила к наступательным действиям, срывала карательные операции американо-сайгонских войск. Знаменитая "Тропа Хо Ши Мина" стала той артерией, по которой шли военные поставки из Северного Вьетнама. Патриотические силы Южного Вьетнама во второй половине 1964 г. в ходе наступательных действий освободили Ў его территории, на которой проживало более половины населения страны. Возникла угроза прямой агрессии США против ДРВ.2. Как это было Советский Союз, верный, как тогда говорилось, своему "интернациональному долгу", оказывал ДРВ безвозмездную помощь. Буквально каждую неделю от причалов Владивостокского порта уходили в Хайфон суда Дальневосточного морского пароходства, гружённые оружием, военной техникой и другими грузами. Вьетнам получал из СССР истребители, зенитно-ракетные комплексы и ракеты, зенитную артиллерию. Советские военные специалисты ВВС и ПВО не только обучали вьетнамских лётчиков и зенитчиков, но и сами участвовали в боях и тоже несли потери. Но об этом тогда не принято было говорить. Так как Советский Союз официально не принимал участие в боевых действиях и наши гражданские суда не оснащались зенитными средствами, то их единственной защитой был большой красный флаг с серпом и молотом, нарисованный на палубе. Его должны были видеть американские лётчики. Естественно, в этих условиях была задействована вся система советской военной разведки, и в первую очередь, Тихоокеанского флота. Ещё до начала агрессии США против ДРВ вся система береговой и корабельной радиоразведки, решая общие задачи вскрытия обстановки в зоне Тихого океана, основное внимание сосредоточивала на своевременном обнаружении разведпризнаков подготовки США к войне против ДРВ. Исходя из анализа складывающейся обстановки, советское командование приняло решение заблаговременно развернуть в район Тонкинского залива (по-вьетнамски, залив Бакбо) разведывательный корабль ТОФ, что впоследствии сыграло огромную роль в выяснении истинных обстоятельств так называемого "Тонкинского инцидента". В то время разведывательные корабли входили в состав 169-го отдельного дивизиона кораблей ОСНАЗ и базировались у 37-го причала Владивостока, рядом с памятником Невельскому. Дивизионом командовали капитан 2 ранга А.И. Проценко, а затем, капитан 2 ранга Плоткин. Это были небольшие, переоборудованные средние и малые рыболовные траулеры, напичканные радиоэлектронной аппаратурой. Непосредственно разведку вели, внедряемые на корабли, группы радиоразведки из 19-го отдельного морского радиотехнического отряда (ОМРТО). Командиры групп гордо называли себя "подвижниками". Группа (до 20 человек) была способна вести радиоперехват почти всех видов связи, пеленговать их, вести радиотехническую разведку радиолокационных станций. Сигнальщики были обязаны визуально распознавать надводные и воздушные цели по их силуэтам. На боевую службу эти корабли ходили под гидрографическим флагом ВМФ СССР, личный состав был в гражданской форме. Такова была основная легенда. Выходы кораблей из базы осуществлялись скрытно, преимущественно в темное время суток. Тихо стоящие у 37-го причала утлые судёнышки ни у кого не должны вызывать подозрений. Первые годы агрессии США против Вьетнама показали высокую эффективность морской электронной разведки. По полноте и ценности добываемой информации она далеко опережала все другие виды разведки. И ещё одним незаменимым качеством она обладала - своевременностью. Почти в реальном масштабе времени штаб ТОФ, Главное разведывательное управление получали ежесуточные разведывательные сводки с места военных действий. Это как сегодня смотреть по телевидению программу "Время". Благодаря неистощимой энергии вновь назначенного начальника разведки ТОФ капитана 1 ранга (впоследствии контр-адмирала) Н.П. Сотникова, сделавшего исключительно много для активизации деятельности военно-морской разведки, в силу объективной необходимости, с которой столкнулось военное руководство страны, было принято решение создать первое в составе ВМФ СССР оперативно-тактическое соединение разведывательных кораблей. 1 октября 1969 года на базе 19-го ОМРТО и входившего в его состав 169-го отдельного дивизиона кораблей ОСНАЗ была сформирована отдельная бригада кораблей ОСНАЗ Тихоокеанского флота в составе: 15 разведывательных кораблей, 19-го морского радио- и радиотехнического отряда с десятью подвижными группами ОСНАЗ и 2003-й береговой базы. В состав отдельной бригады вошли: средние РЗК "Гавриил Сарычев", "Гидрограф", "Пеленг", малые РЗК "Гидролог", "Анероид", "Курсограф", "Измеритель", "Протрактор", "Амперметр", "Барограф", "Гидрофон", "Дефлектор", "Керби", "Унго", "Усач". Судя по названиям, ну ни дать, ни взять целая бригада гидрографических судов. Первым командиром бригады был назначен капитан 1 ранга Дмитрий Тимофеевич Лукаш, участник Великой Отечественной войны. Благодаря его усилиям, бригада стала настоящей школой будущих начальников разведки флота и ВМФ, новых комбригов, командиров кораблей и частей разведки ТОФ. Многие из них прошли горнило войны во Вьетнаме. В период с апреля 1964 года по 31 декабря 1974 года разведывательные корабли бригады на постоянной основе в районе Южно-Китайского моря, Тонкинского залива и о. Гуам на маневренных позициях, кроме решения своих специальных задач, осуществляли боевое (разведывательное) обеспечение боевой деятельности советских подразделений ПВО на территории Вьетнама и оказывали интернациональную помощь братскому вьетнамскому народу. Они решали следующие задачи: - непосредственное слежение за авианосными ударными и противолодочными группами, выявляя их районы маневрирования; - предупреждение командования ВМФ СССР и ТОФ о готовящихся к вылету самолётах палубной авиации и об их вылетах на удары по Вьетнаму; - выявление тактических приёмов использования палубной авиации и деятельности американских кораблей по блокаде побережья Вьетнама. Кроме того, разведывательный корабль, находящийся в трёх милях от бухты Апра (о. Гуам), где базировалась американская 15-я эскадра атомных подводных лодок с баллистическими ракетами системы "Поларис-Посейдон", помимо главной задачи (вскрытие деятельности американских ПЛАРБ), обнаруживал взлёты стратегических бомбардировщиков В-52 с авиабазы Андерсен и отслеживал их перелёты до объектов Вьетнама. Продолжительность перелета составляла порядка 6 часов, но к этому времени система ПВО Вьетнама была уже предупреждена по сверхбыстродействующей связи с корабля через Генеральный штаб ВС СССР и далее до подразделений ПВО во Вьетнаме. Всего за период 1964-1974 г.г. в район боевых действий во Вьетнаме выходило 17 разведывательных кораблей соединения, совершивших 94 похода продолжительностью по три-четыре месяца. Первое боевое крещение наши корабли получили 2 августа 1964 года в ходе так называемого "Тонкинского инцидента". Тогда в Тонкинский залив были направлены корабли 7 флота США, которые вторглись в территориальные воды ДРВ с целью провокации, чтобы обмануть общественное мнение и распространить агрессию на территорию ДРВ. Для оправдания агрессии США выдвинули утверждение, что торпедные катера ДРВ якобы атаковали в экстерриториальных водах американский эсминец "Мэддокс". Правительство ДРВ категорически отвергло это утверждение. Сомнения в достоверности этого факта высказывали Объединенный комитет начальников штабов и командование ВМС США. Тогда с нашего корабля мрзк "Протрактор" (командир корабля капитан 3 ранга Н.П. Фадеев, командир группы ОСНАЗ капитан-лейтенант В.И. Левушкин) в штаб ТОФ пришло донесение, что, действительно, ведущий разведку эсминец "Мэддокс" вторгся в террводы ДРВ. Несмотря на это, авиация США 5 августа 1964 года бомбардировала территорию ДРВ. 10 августа конгресс США принял т.н. "Тонкинскую резолюцию", которая санкционировала эти действия американских вооруженных сил. Она предоставила президенту США Линдону Джонсону право использовать вооруженные силы США в Юго-Восточной Азии. Так началась агрессия США против Северного Вьетнама. А Советское правительство, опираясь на достоверные данные разведки, квалифицировало эти действия как прямую агрессию. Примечание: Уже капитан 1 ранга в отставке Виктор Иванович Левушкин, продолжая работать в разведке штаба ТОФ, попытался узаконить свой статус ветерана вооруженного конфликта во Вьетнаме. Однако из Министерства обороны РФ и крайвоенкомата Приморского края пришёл ответ: "Не положено!" и такие ответы получили сотни членов экипажей разведывательных кораблей ТОФ, которые находились в зоне боевых действий в Тонкинском заливе. С этого момента наши разведывательные корабли начали нести боевую службу в Тонкинском заливе на постоянной основе в течение всего периода американской агрессии против Северного Вьетнама. Основной район разведки - центр боевого порядка 77-го оперативного соединения (авианосного ударного соединения 7 флота США), или, как его называли американцы "Янки стэйшн". Смена наших кораблей происходила непосредственно в этом районе. Это стало настолько привычным для американцев, что они включали наш рзк как неизменный атрибут в состав соединения. Основной задачей рзк оставалось своевременное предупреждение ПВО Вьетнама о массовых взлётах палубной авиации с авианосцев, по данным радиоперехвата. В отдельные периоды в районе действовали до восьми авианосцев, а всё соединение насчитывало до 150 боевых кораблей и судов обеспечения. По мере наращивания группировки вооруженных сил США во Вьетнаме расширялся и круг задач, решаемых нашими рзк. Южновьетнамские порты Дананг, Камрань, Нячанг превратились в основные перевалочные базы, через которые шло развертывание американских сухопутных войск и морской пехоты на территории Южного Вьетнама. Поэтому рзк следили и за ходом развертывания группировки и ведением боевых действий. Уже к февралю 1968 года во Вьетнаме находилось 543 тыс. военнослужащих США (свыше 30% боевого состава американской армии, около 40% самолетов тактической авиации, около 70% боевого состава морской пехоты и т.д.). С учетом сил 7-го флота (35 тыс. чел.) и авиации, базировавшейся в Таиланде и на о. Гуам (45 тыс. чел.), общая численность войск США в Юго-Восточной Азии превышала 600 тыс. человек. Кроме того, по настоянию США для участия в военных действиях в Южном Вьетнаме привлекались также небольшие воинские контингенты союзников США по агрессивным блокам (Южной Кореи, Таиланда, Филиппин, Австралии и Новой Зеландии). Высокоэффективная работа разведывательных кораблей в Тонкинском заливе имела и ещё важное для моряков-разведчиков последствие. 28 февраля 1965 года во время визита Председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина во Вьетнам его руководители выразили чрезвычайную благодарность СССР за регулярно поступающие из Москвы своевременные предупреждения о предстоящих налетах авианосной и стратегической авиации США. Заблаговременное оповещение позволяло вьетнамской стороне заранее приготовиться к отражению налета. Это существенно снижало собственные потери и наносило ощутимый урон самолетам США. Когда А.Н. Косыгин заинтересовался во Владивостоке, каким образом нам удаётся оказывать столь значительную помощь дружественной стороне, начальник разведки ТОФ контр-адмирал Н.П. Сотников доложил об итогах боевой службы разведывательных кораблей в Тонкинском заливе и у о. Гуам. Тут же по результатам похода мрзк "Гидрофон", возвратившегося в базу 28 февраля 1965 г., Косыгиным был заслушан командир корабля капитан-лейтенант А.А. Плотников (командир ОСНАЗ старший лейтенант В. Данилов). Выслушав доклад и ознакомившись с условиями жизни моряков во время длительных походов, Косыгин дал указание подготовить Постановление Совета министров СССР о введении для разведывательных кораблей автономного пайка на период их нахождения в море (N433). Вот отдельные, наиболее яркие эпизоды боевой деятельности морских разведчиков. 2 июня 1967 года советский теплоход "Туркестан" ДВМП, находящийся под разгрузкой в северовьетнамском порту Камфа, был обстрелян американскими палубными штурмовиками. Погиб электромеханик Николай Рыбачук, 6 человек были ранены. Назрел крупный международный скандал, так как американцы всячески отрицали своё участие в атаке теплохода. Но, как поётся в известной песне: "но разведка доложила точно". Наша группа радиоразведки с мрзк ГС-34 (командир группы - капитан-лейтенант Б.М. Мозжухин) перехватила радиопереговоры американских штурмовиков с авианосцем и представила неопровержимые сведения о номерах самолётов эскадрильи с борта авианосца "Мидуэй", времени и месте атаки. Американская сторона была вынуждена принести извинения за инцидент. Командир группы радиоразведки Б.М. Мозжухин был награжден орденом "Красной Звезды". С мая 1972 года американцы приступили к массированному минированию подходов к северовьетнамским портам. Минные постановки осуществляли палубные самолеты. Начало им положили "интрудеры" и "корсары" с "Китти Хока" и "Корал Си"; всего за последующие 8 месяцев было выставлено более 11000 мин Мк-36 и Мк-52-2. Наиболее массированные минные постановки были проведены в августе 1972 года, когда американская палубная авиация с шести авианосцев скрытно осуществляла минные постановки новых гидроакустических и магнитных мин на подходах к Хайфону и на самом фарватере. В Хайфоне оказались запертыми десятки судов. Эта операция была своевременно вскрыта радиоразведчиками с мрзк "Дефлектор" (командир корабля капитан 3 ранга О.Л. Кучин, командир группы ОСНАЗ К.П. Чудин), находящегося в Тонкинском заливе. Своевременно были оповещены штаб ТОФ и Дальневосточное морское пароходство (ДВМП). Это позволило предотвратить подрыв наших судов на минах. Декабрь 1972 года. В Париже идут длительные переговоры правительства США с правительством ДРВ о прекращении бомбардировок и обстрелов территории ДРВ. Они идут на фоне больших потерь американских войск и широких наступательных действий вооруженных сил Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. В ДРВ поступают новые образцы советских зенитно-ракетных комплексов, позволяющих сбивать на больших высотах стратегические бомбардировщики В-52 и так же эффективно действовать по низколетящим целям. Мировые СМИ помещают фотографии сбитых самолётов и захваченных в плен американских лётчиков. На переговорах в Париже американские представители стремятся добиться как можно более почётных условий вывода своих войск из Вьетнама. Ставка делается и на политику устрашения. С 25 декабря 1972 года американское командование начинает самую широкомасштабную за весь период войны воздушную операцию против городов ДРВ Ханоя, Хайфона и военных баз вьетнамских войск. Ставка делается на внезапность. Начало операции приурочено ко Дню Рождества Христова, когда обычно американцы не воевали. К операции была привлечена вся имевшаяся у США в Юго-Восточной Азии авиация. Только в первый день налёта палубная авиация со всех 7 авианосцев совершила более 1500 боевых вылетов. Однако, советское и вьетнамское военное руководство были своевременно оповещены о начале массового взлета палубной авиации со всех авианосцев. Источник информации - мрзк "Курсограф" (командир корабля О.Д. Тульчинский, командиры групп ОСНАЗ капитан - лейтенант В.Г. Козлов, старший лейтенант В.А. Карев). Корабль находился в центре боевого порядка 77-го оперативного соединения. Это позволило своевременно привести всю систему ПВО ДРВ в полную боевую готовность. За 12 дней на города Северного Вьетнама было сброшено более 100 тысяч бомб. В свою очередь силы ПВО ДРВ сбили 80 американских самолётов, в т.ч. 23 стратегических бомбардировщика "Б-52". Под давлением общественности и вследствие серьёзных поражений в войне правительство США было вынуждено 27 января 1973 г. подписать в Париже Соглашение о прекращении войны и полном выводе американских войск из Вьетнама. Февраль-апрель 1973 года. Американцы после завершения войны против ДРВ перенесли свои боевые действия в район Южного Вьетнама, куда были направлены все авианосцы. В соответствии с Парижским соглашением по Вьетнаму 1973 г. 7 флоту США предстояло провести разминирование фарватера и подходов к Хайфону. Эта операция получила название "Энд Свип" ("окончательное траление"). Было сформировано минно-тральное соединение в составе вертолетоносца "Окинава" (флагман), десантно-вертолетных кораблей-доков с вертолётами-тральщиками, десантных кораблей, немагнитных тральщиков, кораблей охранения и судов обеспечения. Всего соединение насчитывало около 50 кораблей и судов. Основные силы, решавшие боевую задачу траления, - переоборудованные десантные вертолёты "Си стэльен" с гидроакустическими и магнитными тралами на борту и немагнитные (неметаллические) корабли-тральщики. Была развёрнута высокоточная трёхкоординатная система радионавигации "Рэйдист". Это была проведенная впервые в истории всех флотов мира операция по вертолётному тралению на море. В соответствии с приказаниями Главнокомандующего ВМФ и командующего ТОФ в Южно-Китайском море и Тонкинском заливе в районе минного поля у Хайфона был сформирован оперативный отряд ТОФ под командованием командира 38 бригады разведывательных кораблей капитана 1 ранга Д.Т. Лукаша в составе мрзк "Анероид" (флагман), "Протрактор", "Курсограф", "Барограф", "Гидрофон", морских тральщиков МТ-4 и МТ-5 в обеспечении танкера "Владимир Колечицкий". Основными задачами отряда были: - вскрытие деятельности американского минно-трального соединения, тактики боевого траления, применения новых сил и средств траления, боевых возможностей и ттх поставленных мин; - оценка результатов траления и своевременное оповещение российских судов о минной угрозе. С этими задачами оперативный отряд успешно справился, несмотря на серьёзную минную угрозу. По окончанию операции "Энд Свип" советское и вьетнамское военное руководство уже располагало исчерпывающими данными о результатах операции. В середине марта 1973 года первый советский теплоход "Пионер Марат Казей" покинул Хайфон и на выходе встретился с мрзк "Курсограф". И первое, что передали советские моряки теплохода разведчикам, это были карты минных постановок, безопасных фарватеров и обломки сбитого самолёта В-52. 31 декабря 1974 года последний разведывательный корабль (мрзк "Курсограф") вернулся в базу из Тонкинского залива. Так закончилась славная "вьетнамская" эпопея бригады. А 1 мая 1975 года моряки-разведчики с удовлетворением смотрели по телевидению освобождение Сайгона, ликвидацию южновьетнамской марионеточной администрации и бегство американцев на вертолётах с крыши американского посольства в Сайгоне. В воздушных боях над Вьетнамом за все время войны американская палубная авиация сбила 62 вьетнамских самолета. Рекордсменом стал авианосец CVA-64 "Констеллейшн" -- на его счету 15 воздушных побед. Второе и третье места -- у ударных авианосцев первого поколения: истребители с "Бон Омм Ричарда" сбили 12 машин (2 МиГ-21 и 10 МиГ-17), с "Мидуэя" -- 8 (2 МиГ-19 и 6 МиГ-17). Летчикам с "Корал Си" засчитали 5 самолетов МиГ-17, с "Хэнкока" -- 3, с "Тикондероги" -- 1. Авиагруппы "Орискани" и "Интре****" уничтожили по одному МиГ-21 и одному МиГ-17. Потери американской палубной авиации составили 526 самолетов и 13 вертолетов, не считая 193 самолетов и 270 вертолетов корпуса морской пехоты. 591 американский летчик попал в плен (Данные взяты из официального издания Морского исторического центра департамента ВМС США "United States Naval Aviation 1910-1995" (Washington, 1997)). Рисковали ли моряки-разведчики, находясь в зоне боевых действий? Безусловно. Наши корабли были хорошо известны американцам, но они их не трогали, так как наши корабли действовали в экстерриториальных водах. Кроме того, существовало негласное обоюдное правило: корабли-разведчики не трогать. Тем не менее провокационные действия по отношению к нашим кораблям были: - в сентябре 1967 г. на мрзк "Анемометр" ("Керби") в Южно-Китайском море американским рзк "Боннер" был совершён преднамеренный навал. При этом оба корабля серьёзных повреждений не получили. На мрзк "Керби" был погнут фальшборт в районе полубака; - 1968 г. преднамеренный навал на наш рзк "Измеритель" американским рзк "Боннер" в Южно-Китайском море с целью вытеснения из района разведки; - 3 октября 1969 г. Обстрел рзк "Гидрофон" южновьетнамскими патрульными катерами в районе разведки у побережья Южного Вьетнама, в результате чего на корабле возник пожар, была разбита часть аппаратуры, но личный состав не пострадал. Образец мужества и героизма в этой сложной обстановке проявил весь экипаж корабля, а наиболее отличившиеся были награждены медалью "За боевые заслуги"; - декабрь 1969 г. Обстрел рзк "Протрактор" южновьетнамским патрульным кораблём вблизи террвод Вьетнама в Тонкинском заливе. В результате обстрела был ранен в ногу матрос А.Н. Лебедев. Корабль получил 16 пулевых пробоин в борту выше ватерлинии, отошёл мористее и продолжал выполнять задание; - апрель 1970 г. Пытаясь выдворить рзк "Пеленг" из района слежения за авианосцем, палубный штурмовик "Скайхок" произвел бомбометание по курсу движения корабля по носу и корме на удалении 1-2 кабельтовых от корабля. Прямых попаданий и повреждений рзк не имел; - апрель 1973 г. В период разведки траления морских мин в ходе операции "Энд Свип" один из американских морских буксиров имитировал таран рзк "Анероид", стоявшего на якоре на фарватере минного поля с включенными якорными огнями. Буксир прошёл в нескольких метрах по носу нашего корабля, задевая лопастями своего винта якорь-цепь рзк. Но "на войне, как на войне". Был случай, когда наши моряки с рзк "Курсограф" подняли на борт случайно выпавшего за борт штабного корабля 7 флота "Блю Ридж" моряка. За это они получили благодарственное письмо и подарки от имени командующего 7 флота США. Были случаи и несанкционированного спасения в Южно-Китайском море южновьетнамских беженцев. Много чего было. И каждый из участников этих событий может многое рассказать.....ашttp://artofwar.ru/k/kolesnik_n_n/text_0370.shtml

**Беланов А.П.** · 5 июля, 2013

Как американцы атаковали советский мирный корабль во Вьетнаме в 1972 году во время бомбежки Северного Вьетнама ( мои впечатления как очевидца )

В мае 2012 года исполняется 40 лет со дня трагических событий во Вьетнамском порту Камфа 1972 года. Тогда во время бомбёжки советского теплохода «Гриша Акопян» погиб боцман Юрий Зотов. Просмотрев скудную, порой недостоверную, противоречивую информацию о тех событиях в интернете, я решила, как участник тех событий дать собственную версию тех событий, подкрепив свой рассказ собственными фотографиями, которые ждали этой публикации 40 лет. Я работала на теплоходе «Зея» в должностях буфетчицы, дневальной. В то время трудно было попасть за границу, поэтому таким вот образом я решила посмотреть на мир. Я прибыла во Владивосток из города Амурска и после трёх лет работы на море вернулась в родной город, где сейчас и живу.

В 1971 году, после того как я больше года отработала на судах Дальневосточного морского пароходства, (Советском Союзе», «Дзержинском») мне открыли визу за границу, и у меня, таким образом, появилась возможность побывать не просто за границей, а в экзотических странах. Я оформилась на один из самых малогабаритных судов Дальневосточного пароходства из серии «тис» — теплоход «Зея». После нескольких рейсов в Японию, «Зея» неожиданно для нас была зафрахтована Вьетнамом на шесть месяцев. Мы готовились в рейс в порт нашей приписки — Хайфон. В то время Вьетнам был поделён на две части — Северный и Южный. В Хайфоне (порт Северного Вьетнама) было относительно спокойно. Военные действия шли в основном гораздо южнее 17 параллели, которая представляла собой полоску земли, выжженную напалмом и изуродованную воронками от бомб и ракет. Однако нас предупредили о возможном начале боевых действий и в северной части Вьетнама и предложили тем, кто не хотел подвергать себя возможной опасности, списаться на берег или уйти на другой теплоход. Ушла только одна женщина, которая объявила, что уже испытала это «счастье» быть под бомбёжкой, и тоже во Вьетнаме. Но так как другие члены экипажа это «счастье» ещё не пережили, то все дружно согласились идти в этот, как оказалось потом, опасный рейс.

Наш теплоход прибыл в порт Хайфон в апреле 1972 года, но так как это был полугодовалый фрахт, то к причалу нас ставить не спешили, всё как в портах Советского Союза. Мы стояли на рейде реки, которая в десятке километров от порта впадала в Жёлтое море.

В ночь на второе мая после большого перерыва был совершён первый налёт американских самолётов на порт Хайфон. Кроме советских торговых судов, у причала и на рейде стояли польские, болгарские, китайские морские суда и суда других суверенных государств.

Был сезон дождей, который сопровождался сильными грозами и почти непрекращающимися молниями. Но взрывы и зарево от них, что разбудили нас, очень сильно отличались от разрывов и света природного происхождения. Я сразу поняла, что началась бомбёжка. Мы все выбежали на верхнюю палубу и, навалившись на борт, вглядывались во тьму. Над нами очень низко пролетали самолёты, и почти рядом с бортом, безобидно булькая, ложились снаряды, выпущенные с самолёта. Было непонятно, кому они предназначались, ведь кругом стояли мирные морские суда. Вдруг на окраине города раздался сильный взрыв. Зарево от него осветило весь город. Как мы потом узнали — это взорвали нефтехранилище. Через несколько секунд тёплая взрывная волна, дошедшая до нашего теплохода, легонько оттолкнув нас от борта. Гул, взрывы, стрельба, булькающие по воде снаряды — всё это создавало чувство какой-то нереальности. Утром следующего дня я сидела на шезлонге на верхней открытой палубе. Вдруг мимо меня пробежал начальник радиостанции и сказал мне, что сейчас начнут бомбить. Спрашиваю, почему он так решил. «Посмотри на небо», — говорит. Смотрю вверх, а там всё небо в белых полосках — это следы от едва видимых самолётов. (Впоследствии белые полоски на небе станут предвестниками очередной бомбёжки). Мне кажется, не прошло и минуты, как послышался страшный нарастающий гул от пикирующих самолётов. Я всегда, когда смотрела фильмы о войне, связывала этот режущий уши звук с падающими бомбами. Но оказывается, такой звук издают пикирующие самолёты, потому что бомбы сбрасывались с небольшой высоты и, они, практически сразу же, взрывались, попадая в цель. Американские лётчики бросали бомбы со снайперской точностью.

Как-то во время налёта, к борту нашего теплохода под шумок пришвартовалось китайское судёнышко вооружённое крупнокалиберным пулемётом советского производства образца времён Великой Отечественной войны, и открыл стрельбу по пролетающему на малой высоте самолёту. Это было похоже на провокацию. Тут же по судовой радиосвязи раздалась команда капитана: «отрубить швартовы китайца», что было немедленно сделано, и китайское судёнышко стало быстро относить течением от нашего борта. Но выстрелы были замечены американцами. Мы знали, что такие выходки они не прощают. Не прошло и минуты, как с левого и правого борта нашего теплохода раздались два мощных взрыва. Мне показалось, что нашу «Зею» на метр подбросило над водой. Поднялся огромный столб воды с илом. Говорят, нас спасло то, что бомбы взорвались на дне реки, погасив ударную силу многочисленных осколков, которыми была усыпана вся палуба. Моряки с соседних судов, стоявших на рейде и ставшие свидетелями этих взрывов, решили что «Зея» погибла. Но когда столб воды с поднятым со дна илом опустился, все не поверили своим глазам — «Зея» стояла на своём месте. По внешней связи со всех наших теплоходов шли вызовы: «Зея» ответьте, сколько убитых и раненых». Наш радист от шока не мог ещё придти в себя, потому что он был в радиорубке и видел, как с самолёта падали и взрывались бомбы. Придя в себя, стал отвечать, что у нас нет ни убитых, ни раненных. Но к нам уже спешили санитарный и пожарный катера. До сих пор я храню дома эти страшные сувениры – несколько осколков с тех самых бомб.

Наше, то есть советское присутствие во Вьетнаме, было представлено ограниченным контингентом военных советников — специалистами как я потом, много лет спустя, вычитала в газете, по испытанию ракет земля-воздух. Любые перемещения советских специалистов сразу же становились известными американцам. Об этом свидетельствовал и следующий факт.

Когда мы уже стояли у причала ночью, рядом пришвартовался теплоход «Гриша Акопян». (Была целая серия таких, по тем временам, комфортабельных судов, названных в честь пионеров-героев Великой Отечественной войны). Рано утром, как всегда, я включила рацию в кают-компании, в это время обычно на чисто русском языке передавалась дислокация судов на рейде и у причала, и вдруг слышу: «Сегодня ночью шла разгрузка теплохода «Гриша Акопян», на борту которого находились танки». О грузах такого рода вслух не принято было говорить, мы узнавали о них по надбавкам к зарплате, и такие надбавки острые на язык моряки прозвали «гробовые». Мы на «Зее» иногда тоже получали такие надбавки к зарплате. И то, что в трюмах «Гриши Акопян» была не мука, можно судить по тому, как быстро прошла разгрузка. Обычно с грузами такого рода, как мука, рис приходилось ждать разгрузки неделями, а тут за сутки справились.

Налёты на Хайфон проводились с регулярной периодичностью, в одно и то же время три раза в день. Во время налётов в первое время, свободные от вахты члены экипажа (наиболее любопытные) поднимались на верхнюю палубу и, надев чёрные очки, смотрели в небо, стараясь сосчитать количество самолётов, участвующих в бомбардировках. А их количество иногда достигало до двадцати и больше. Мы были уверены, что нас обстреливать не будут, так, если промажут…. Да и на нашем маленьком судёнышке и спрятаться то было негде. Палубы других, стоящих рядом теплоходов, были безлюдны. Мы наблюдали, как наши ракеты, поднявшиеся откуда-то из глубины джунглей, преследовали самолёты. Зрелище неописуемое. Самолёты, управляемые асами, выписывая сложные фигуры, уходили от ракет. Но бывало, что, ракета достигала цели и тогда мы видели многочисленные фрагменты сбитого самолёта, падающие как в замедленной съёмке, на рисовые поля или в реку, где на рейде стояли многочисленные суда.

Вечером того дня, когда к причалу пришвартовался «Гриша Акопян», мы с визитом отправились на прибывший теплоход. Несколько человек, любителей магнитофонной музыки, пригласил к себе четвёртый механик, большой почитатель песен русских эмигрантов. Некоторые кассеты мы переписали себе. Ночью «Гриша Акопян» должен был следовать под погрузку углём в порт Камфа, это шесть часов нашего хода от Хайфона. Мы тогда и предположить не могли, что через сутки мы вновь будем на борту «Гриши Акопяна», что с ним случится беда и что наша «Зея» пойдет на помощь. В порту Камфа американцы настигли, пришедший под погрузку теплоход, ракета прицельно попала в каюту четвёртого механика, где мы накануне прекрасно провели время.

О том, что стряслась страшная беда, мы узнали в полночь — на одном из наших советских теплоходов поймали «sos» с «Гриши Акопяна».

Быстро был собран совет из капитанов наших судов и членов торгового представительства порта Хайфон, на котором было решено отправить на спасение людей и теплохода «Гриша Акопян» нашу «Зею». Почему выбор пал именно на нас, можно было только догадываться. Во первых, из-за сравнительно малой осадки теплохода — ведь фарватер реки был уже заминирован, во вторых, из-за малочисленности экипажа. Случись что — будет меньше жертв, (Для сравнения: на теплоходах класса «пионер» экипаж состоял примерно из 45 человек, на нашем теплоходе было — 27 человек).

В Камфу шли всю ночь. Теплоход вошёл в фарватер порта Камфа утром, и мы сразу увидели поднимающийся вверх столб дыма. Фарватер проходил между скалистыми берегами небольшого залива, который был уже заминирован. По курсу следования «Зеи» стояли одиночные скалы в виде больших столбов. Из-за такой скалы появилась вьетнамская лодка-джонка, с которой махали красным флагом, предупреждая об опасности.

Наш капитан Виталий Евстихеевич Белов собрал экипаж и предложил самим сделать выбор: либо возвращаться назад, либо следовать дальше по заминированному пути и спасать теплоход и экипаж. Но мы уже видели дымящийся теплоход, поэтому даже и мысли не возникало о возвращении, и «Зея» продолжила путь. И тут появились американские самолёты, которые продолжали минирование фарватера глубинными бомбами; те падали прямо по пути нашего следования, иногда попадая на скалы, и тут же взрывались. Все свободные от вахты члены экипажа собрались на верхней палубе в спасательных жилетах, на случай попадания снаряда на теплоход. Но, видимо, американцы пока не планировали бомбить нас.

Мы пришвартовались бортом к причалу, а носовой частью к терпящему бедствие теплоходу. К своему удивлению, мы не обнаружили экипажа. На берегу никого не было. Как потом нам объяснили вьетнамские товарищи, во время налёта на порт, который и портом-то можно было назвать с большой натяжкой, так как там стоял только один «Гриша Акопян», капитан был ранен, боцман убит, а весь экипаж направлен вглубь материка.

У нас была прямая связь с Москвой, которая осуществлялась через помполита (помощника капитана по политической части). Нам сообщили, что мы должны дождаться экипаж и взять его на свой борт. Свободные от вахты члены экипажа «Зея» развернули шланги для тушения пожара, но пришлось сначала остудить палубу, она была раскалённой, потому в трюме горел уголь. Тушили огонь сразу с нескольких точек с берега и на самом теплоходе. Позднее подошли вьетнамские рабочие порта и стали помогать нашим морякам с берега. Вдруг из Москвы мы получили приказ немедленно покинуть порт, так как американцы стали угрожать нам. Вокруг наших судов продолжалось минирование.

Мы вынуждены были уйти, не выполнив своей главной задачи, о судьбе экипажа не было никаких известий. Позже, мы узнали, что экипаж был доставлен на теплоход Дальневосточного пароходства «Переславль-Залесский». Возвращались из Камфы мы тем же путём, по заминированному фарватеру. Мины не взрывались. Американцы дали срок три дня, чтобы все суда покинули Вьетнам. После этого срока мины должны были привести в действие. Таким образом, американцы дали нам возможность уйти из Вьетнама, лишив его нашей помощи и поддержки. Те суда, которые стояли в самом порту Хайфона, простояли там почти год, пока реку не очистили от мин наши тральщики.

Мы вернулись на внешний рейд порта Хайфон. Однако нам было приказано возвращаться в порт. Это известие нас неприятно удивило, потому что пройти туда уже было невозможно. Сам порт усиленно бомбили, а берег обстреливали подошедшие на расстояние выстрела американские корабли, причём так, что мины и снаряды со свистом пролетали над нашими головами. Самолёты, поднявшиеся с авианосцев и бомбившие порт, тоже пролетали над нами и туда и обратно. Было страшно, особенно, когда самолёты, отбомбившись, возвращались на авианосец. Именно отбомбившийся самолёт, получивший повреждение, дал пулемётную очередь по стоявшему на рейде танкеру «Певек». Снаряды попали в надстройку, там, где расположены каюты команды. Но очередь прошила каюту, где находились четыре женщины, говорили, что их всех зацепило.

Над береговой частью стоял чёрный дым. С берега на теплоходы, которые скопились на внешнем рейде, а их около двадцати, летели птицы, многие из которых не долетали до судов и падали в воду. Мы, перевалившись через борт, подставляли им руки, и они, обессиленные, садились прямо на ладони. Так мы простояли несколько дней.

Наконец получили долгожданный приказ — покинуть порт. Мы уходили почти последними, после нас ушёл только «Переславль-Залесский». Наше судно перефрахтовали, и мы на полгода получили новый порт приписки — Гонконг. Выходя из Тонкинского залива, мы прямо наткнулись на военный американский корабль, который, направив на нас свою носовую пушку, заставил остановиться. Не знаю, сколько бы продолжалось это противостояние, если бы, не наша старшая коллега Антонина Фёдоровна. Она велела надеть яркие платья и выйти на палубу, что мы и сделали, чем привели в ужас старшего помощника капитана, но мы увидели оживление напротив. Американцы помахали нам руками, мы им ответили. Мы поняли, что по девчонкам стрелять из пушки они не будут.

Через несколько дней в районе Филиппинских островов мы встретили американский авианосец, который шёл из Вьетнама на отдых в Сингапур. Получилось так, что мы оказались на встречном курсе и от нас, конечно, потребовали свернуть, потому что эту громадину сопровождала большая охрана — палубные вертолёты и самолёты, корабли и подводная лодка, которая по этому случаю всплыла.

Наш капитан, не реагируя на сигналы, продолжал следовать своим курсом. Почтенный наш капитан превратился в азартного взбалмошного мальчишку, который наотрез отказался выполнять указания какого-то там американского адмирала. И мы увидели, как вся эта громадина стала сворачивать с нашего курса, а что им оставалось делать — мы в нейтральных водах и никто нам не указ; и мы, такие гордые, прошли рядом, смотря на них не сверху вниз, а наоборот, снизу вверх. Это была наша маленькая месть за всё, что нам пришлось пережить.

Так закончилось наше участие во Вьетнамских событиях 1972 года.

P.S.

Когда в мае 1973 года мы вернулись во Владивосток, первыми кто вошёл на борт «Зеи» были сотрудники КГБ. Не знаю с кем и о чём они говорили с другими членами экипажа, но лично у меня они поинтересовались, фотографировала ли я в Камфе. У меня был фотоаппарат «Киев», но перед заходом во Вьетнам все у кого были фотоаппараты, сдали помполиту в сейф. В Камфе, когда все свободные от вахты члены экипажа тушили пожар, кто-то из ребят принёс мне мой фотоаппарат и сказал: «Фотографируй». У меня было, более десятка свободных кадров и они все получились.

Уже работая во фрахте Гонконга, мы сделали фотографии. Кто хотел, взял себе на память по фотографии. Я, как автор, взяла себе больше. Так вот эту плёнку у меня изъяли представители КГБ, а фотографии остались на долгую память.

htttp://krilovamuseum.mypage.ru/529153.html

**Shultz** · 8 июля, 2013

Не уверен, что этот эпизод можно причислить к неизвестным страницам, но во всяком случае в недавно вышедшей книге о кораблях проекта 1124 "Настоящий корабль" он никак не освещен.

Столкновение атомной подводной лодки "К-493" с "МПК-3" (СФ) 4 сентября 1985 года.

Основные данные ПЛАТ "К-493" (проект "705К") соответствуют ТТХ ПЛАТ проекта "705" "Лира" ("Альфа" класс).

Основные данные "МПК-3" (проект "1124" "Альбатрос", "Гриша-1" класс):

Водоизмещение: 954 т / 1070 т.

Главные размерения:

длина - 71,2 м

ширина - 10,15 м

осадка - 3,72 м

Вооружение: 1 х 2 - 57 мм зен.авт., 1 х 2 - ПУ ЗУР "Оса", 2 х 2 - 533 мм ТА, 2 х 12ств. РБУ-6000. 18 мин.

Скорость: 32 узла

Экипаж: 70 чел.

Корабли находились в полигоне боевой подготовки Командир атомохода имел от акустиков информацию о нахождении в своем районе надводных целей, но конкретной задачи по определению элементов их движения расчету БИП не поставил. Видимость на это время - полная, ночная, волнение моря - 2 балла, скорость ветра (100°) - 3 м/сек. В 23 часа 35 минут был восстановлен утраченный на время контакт с целью. БИП и штурман ошибочно классифицировали контакт, как групповую цель (180°, 12 узл.) и считали ее рыболовными судами. Субмарина легла на курс 295е и в23 часа 48 мин БИП выдал ошибочную дистанцию до цели в 35 кабельтовых (а фактически - 15 кабельтовых). Ход был уменьшен до 6 узлов и командир принял решение всплывать, нарушая при этом все меры безопасности: не определялась дистанция до цели в активном режиме, не делались короткие посылки сигналов по звукоподводной связи и т.д. В 23 часа 55 минут лодка завершила циркуляцию вправо и легла на курс 75е и через минуту - всплыла под перископ.

Командир атомохода не осмотрел тщательно горизонт и в 23 часа 58 минут совершенно внезапно для себя обнаружил бортовой зеленый огонь военного корабля. Он попытался остановить движение лодки, дав "малый ход назад" и "срочное погружение!" Целью оказался "МПК-3", который следовал через полигон, опасный от подводных лодок, но средствами гидроакустики своевременно лодку не обнаружил. Лишь за 30 секунд до столкновения вахтенный сигнальщик обнаружил бурун от перископа, но среагировать уже не успел. Малый противолодочный корабль на 11 узловой скорости нанес форштевнем удар по выдвижным устройствам атомохода.

Источник: http://shipandship.chat.ru

**Беланов А.П.** · 9 июля, 2013

Российские истребители Су-27 надругались над американским авианосцем Кити ХокОб этом инциденте, случившемся в Японском море 17 октября 2000 года, сквозь зубы сообщили несколько американских газет. «КП» удалось не только узнать многие детали трагикомичной истории, но и получить ее уникальный «фотопортрет», а также документ, в котором описывается ситуация на американском авианосце «Китти Хок»...Военная разведка Дальневосточного объединения ВВС и ПВО в тесном взаимодействии с разведывательным управлением Тихоокеанского флота провела специальную операцию по обнаружению американской авианосной ударной группы во главе с авианосцем "Китти Хок" в Японском море. По информации, полученной в разведуправлении дальневосточного объединения ВВС и ПВО, операция была проведена с высокой эффективностью благодаря четким, слаженным действиям офицеров разведотдела объединения. Итогом работы стало то, что российским летчикам удалось пролететь прямо над палубой авианосца и сделать серию снимков, чего американцы никак не ожидали и всячески старались избежать. Экипажи двух самолетов-разведчиков, по словам военных, во время операции действовали умело и решительно, благодаря чему повторили аналогичную операцию с пролетом над американским военным кораблем 30-летней давности. Кстати говоря, за выполнение такой задачи в советские годы каждого из них на земле ждал бы уже орден Ленина. В конце 1970-х наш самолет-разведчик Ту-16Р так же пролетел над палубой авианосца на предельно малой высоте с выпущенными шасси. После этого многие американские военачальники были сняты со своих должностей. Как наказали современных командиров, допустивших российские самолеты-разведчики на опасную близость с авианосцем, неизвестно. Как сообщает ИТАР-ТАСС, летчики ВВС России успешно провели разведывательную операцию по вскрытию системы ПВО авианосного ударного соединения США во главе с авианосцем "Китти Хок". Эту информацию подтвердил журналистам главком ВВС РФ генерал армии Анатолий Корнуков.17 октября 2000 года, примерно в 11.45, командир 799-го отдельного разведывательного авиаполка полковник Вячеслав Мартынов поставил задачу экипажам Су-24, возглавляемым подполковником Александром Реневым и майором Михаилом Аристарховым, осмотреть Японское море и «вскрыть» находившуюся там американскую авианосную группу во главе с авианосцем «Китти Хок». Пилоты мартыновского полка из-за дефицита «горючки» редко наведывались в зону маневров американцев - те уже отвыкли от русских. И уже не только ночью, но и днем «позволяли себе» подгонять к авианосцу топливозаправщики, рискуя при свете солнца обнажить систему подпитки главного корабля, - это уже порой напоминало цивильную фирму, степенно хозяйничающую вблизи от российских вод. Кроме того, на разведчиков уже долгое время давила идеология: Россия и США перед всем миром клялись во взаимном дружелюбии. Но одно дело - политические заверения «верхов», а другое - необходимость обеспечить безопасность страны.Первым ушел на задание экипаж Ренева (штурман - майор Игорь Радченко). Через несколько минут взлетела машина Аристархова (штурман - капитан Владимир Осипов). Оба разведчика забрались на высоту 8000 метров и с разных направлений прошлись вдали от «Китти Хок». Обычно американцы, еще километров за 120 запеленговав электроникой русские истребители, поднимали им навстречу свои палубные «Фантомы» и отгоняли от корабля. А если русские все же пытались сфотографировать авиносец, то F-18 буквально приклеивались к брюху наших Су-24 и закрывали собой цель, не давая ее фотографировать. В тот раз американцы на перехват не вышли - уверовали в немощь русской авиаразведки. Но «вскрыть» авианосную группу с расстояния даже в 50 км невозможно - гигантский корабль на пленке будет чуть больше мухи. И Ренев после хитрого отвлекающего маневра «рухнул» на «Китти Хок» так, что американцы только головами закрутили - фотопулемет засек их остолбенение. Судя по всему, наш молниеносно появившийся самолет-разведчик они перепутали с американским, потому что тревога была объявлена лишь минут через 30. Аристархов следом за Реневым подошел к авианосцу издевательски низко и даже хохмы ради выпустил шасси, что посеяло еще большую панику среди команды корабля. На фотоснимках хорошо видно, что даже дежурный «Фантом» не готов к перехвату - на взлетке стоит ошарашенная происходящим обслуга. Никогда еще «Китти Хок» российские авиаразведчики не фотографировали «на память» с такой основательной тщательностью. Боевая задача была выполнена блестяще. Но когда оскорбленные «наглостью» крылатых россиян американские адмиралы пожаловались Белому дому, а тот Кремлю, некоторые высокие командиры и кадровики перетрухали, боясь получить нагоняй за слишком рискованную выходку наших асов. А некоторые генералы на всякий случай требовали назначить расследование «боевого хулиганства» и грозили «виновным» наказанием... В былые времена за выполнение таких задач давали орден Ленина и досрочно присваивали звания. С учетом «новых международных отношений» дальневосточные авиакомандиры послали в Москву на четверых офицеров представления к ордену Мужества. В столице рассудили по-своему: Реневу и Аристархову хватит и медали Нестерова, а Радченко и Осипову - медали за безупречную службу... ЗНАЙ НАШИХШок на палубеЧерез несколько дней после описанного случая разведка Тихоокеанского флота перехватила электронное письмо. Командир отряда F/А-18, находившийся на борту «Китти Хок» во время инцидента, пишет своему сослуживцу. «...Сидим мы и болтаем о всякой фигне, вдруг звонок из БИЦ (Боевого информационного центра. - В.Б.). Они говорят: «Сэр, мы засекли русские истребители!». Капитан: «Объявляйте тревогу. Поднимаем истребители!» Из Центра говорят, что можно объявить только «Тревогу-30» (вылет в течение 30 минут. - В.Б.). Капитан: «Поднимайте в воздух все, что можно!» Я связался с дежурным офицером эскадрильи. В тот день дежурила не наша эскадрилья, так что я велел ему сделать так, чтобы они подняли свои задницы. Одним словом, через 40 минут после объявления тревоги, после того, как русские Су-24 на скорости 500 узлов прошли прямо над башней «Китти Хок», офицеры расплескали свой кофе и сказали все как один: «Fuck you!» Я посмотрел на капитана. Его лицо было багровым.Русские истребители сделали еще два крутых виража на низкой высоте до того, как мы наконец-то запустили ЕА-6В Prowler (беспилотный военный самолет). Да, да... мы запустили грёбаный Prowler против истребителя прямо над кораблем. Истребитель имел его, как хотел. Наш уже вопил о помощи, когда наконец F/А-18 поднялся в воздух, чтобы совершить перехват. Но было поздно. Четыре дня спустя русская разведслужба прислала командующему «Китти Хок» фотографии наших летчиков, мечущихся по палубе. Какой позор! Я чувствовал себя так, словно нас отымели, а я даже не слез со скамейки, чтобы помочь своим.Пока. Жму лапу. Джон». Вот как описывали эти события СМИ: 1) 7 декабря в Вашингтоне официальные представители военного ведомства США Кенент Бэйкон и адмирал Стивен Пьетропаоли провели пресс-конференцию, на которой раскрыли некоторые подробности серии инцидентов в Японском море, когда российские самолеты-разведчики Су-27 и Су-24 подлетали на критическое расстояние к базирующемуся там американскому авианосцу Kitty Hawk. Как заявил в четверг Бэйкон, некоторое время спустя на авианосец по электронной почте пришло письмо, содержащее две фотографии палубы Kitty Hawk, сделанные с русских самолетов во время одной из таких акций российских ВВС. В письме также было короткое сообщение на русском языке, содержание которого отказался уточнить амирал Пьетропаоли, сообщает агентство UPI. По его данным, письмо было отправлено не из министерства обороны России, и отправитель его представителю Пентагона неизвестен. Кроме того, Кеннет Бэйкон сообщил, что на пресс-конференции неделю назад, когда он также рассказывал о действиях российских летчиков, он допустил ряд неточностей. Во-первых, случаев пролета русских самолетов было не два, а три - 12 октября, 17 октября и 9 ноября. Во-вторых, в ходе инцидента 17 октября самолеты были не "обнаружены на приемлемом расстоянии" в нескольких сотнях метров от корабля, как сообщалось о действиях российских ВВС ранее, а пролетели непосредственно над авианосцем, чем привели американских военных в замешательство. В этот момент и были сделаны снимки, посланные впоследствии на Kitty Hawk. Лента.ру 8.12.00 2) Российские военные самолеты в Японском море успешно провели операцию по преодолению противовоздушной обороны американской авианосной многоцелевой ударной группировки во главе с авианосцем "Китти хок" (KittyHawkCV63). Сообщение об этом, опубликованное газетой "Известия", подтвердили во вторник "Интерфаксу" информированные источники в российском военном ведомстве. По их словам, это произошло дважды в Японском море в тот момент, когда авианосная группировка США направлялась на учения в Корейский пролив (17 октября) и когда возвращалась с маневров (9 ноября)… (Интерфакс 14 ноября 2000 г.) По некоторым данным, самолеты были из 11 воздушной армии (командующий - генерал-лейтенант Анатолий Наговницын). Палуба у Китти Хок была полностью не готова к противодействию и американцы всерьез решили, что их атакуют, и стали в панике перерубать топливные коммуникации, чтобы не было большого взрыва и пожара при атаке. Потом уже они подняли "Хорнеты" и пытались сопровождать "сушки" до побережья. В тот же день Анатолий Корнуков заявил, что «Руководство Генерального штаба Вооруженных сил высоко оценило работу российских летчиков, которые вскрыли систему ПВО авианосного ударного соединения США во главе с авианосцем «Китте Хок». По его словам, все пилоты будут представлены к наградам. "Это была плановая разведка, хотя в ходе ее решались необычные задачи. Результаты этой разведки - впечатляющие", - подчеркнул главком. по материалам:ашhttp://xn----7sbb5ahj4aiadq2m.xn--p1ai/news/kittyhawk.shtmlашhttp://www.kp.ru/daily/23077/5136ашhttp://www.21122012.com.ua/vojna-i-geopolitika/906-rossijskie-istrebiteli-su-27-nadrugalis-nad-amerikanskim-avianosczem-kiti-xok.html

Эсаул · 10 июля, 2013

Понравилась статья про ракету:"Летающая щука"В ходе испытаний ракетой КСЩ было потоплено намного больше боевых кораблей, чем любой другой противокорабельной ракетой мира.topwar.ru/3758-letayushhaya-shhuka.html

**Беланов А.П.** · 10 июля, 2013

ашttp://www.kp.ru/daily/26104/3001065/Советскую подлодку поднимут со дна Черного моря, как «Курск» «Щука» затонула в 1944-м возле мыса Тарханкут в Крыму и до сих пор числилась без вести пропавшей [фото, видео, список экипажа]Уникальную находку украинские археологи сделали случайно, когда испытывали подводного робота на мысе Тарханкут в Крыму. Работали они примерно в 20 километрах от берега. Погрузив аппарат на пятидесятиметровую глубину, вдруг увидели на экране очертания затонувшего корабля. Определить, что именно лежит на дне, смогли не сразу - вода была очень мутной. К находке отправили двоих водолазов, которые и отрапортовали, что, скорее всего, это советская подводная лодка типа "Щ" ("Щука"). - Это место - так называемый «сто первый квадрат». Зимой 1944 года там без вести пропала «Щ-216», - рассказал «КП» руководитель Черноморского центра подводных исследований Сергей Воронов. - Подлодка выполняла дозорную службу, торпедировала немецкий транспорт, на котором из Крыма вывозились ценности и войска вермахта. Насколько известно, в начале войны она была приписана к порту Феодосии, а затонула уже когда была переведена на обслуживание в Туапсе. Если верить архивам, лодку с командой из 47 человек атаковали немецкие корабли-охотники UJ-103 и UJ-104. Судя по отверстию два на четыре метра в районе второго отсека, это пробоина образовалась от взрыва глубинной бомбы. Но особенно удивило ученых состояние лодки, пролежавшей на дне морском почти 70 лет. Вместо того, чтобы погрузиться глубоко в ил, «Щука» едва касается килем дна.- Мы уверены, что лодка пыталась всплыть - это видно по положению рулевой группы, которая установлена в режим подъема, - поясняет Сергей Воронов. – Рубка запутана в больших траловых сетях. Их, видимо, еще во времена СССР потеряли рыболовы. Легкий корпус лодки порос моллюсками. Носовая часть, где и находится взорванный отсек, разрушена, ее части лежат на дне. Сейчас крымские ученые ломают голову над тем, что делать с «Щукой». Возможно, уже в ближайшее время лодку поднимут на поверхность. Причем по той же схеме, по которой действовали с российским атомоходом «Курск», погибшим в 2000 году в Баренцевом море. Корпус обвяжут тросами и прицепят их к понтонам, которые наполнят воздухом.- Все решится, когда мы точно будем знать, в каком состоянии находятся торпеды, и не взорвутся ли они при подъеме, - говорят ученые. – Дело в том, что такая же лодка типа «Щ» лежит близ острова Змеиный, в северо-западной части Черного моря. При СССР ее хотели поднять, но не стали именно из-за угрозы подрыва торпед, которые находятся на боевом взводе. В какую сумму обойдется обследование и подъем «Щуки», пока не считали. Известно, что в проекте примут участие и россияне. Если операция пройдет удачно, лодку отреставрируют и установят в поселке Черноморское в качестве музея. А членов команды субмарины с военными почестями предадут земле. Есть вероятность, что уцелевшие отсеки до сих пор заполнены воздухом. А значит, ученым удастся провести эксгумацию погибших моряков, для которых лодка стала ловушкой и братской могилой.Подлодка выполняла дозорную службу, торпедировала немецкий транспорт, на котором из Крыма вывозились ценности и войска вермахта«КП» разыскивает родных погибших моряковКак только стало известно, что найдена «Щ-216», работники российского архива помогли установить имена и фамилии всех членов экипажа.- Средний возраст экипажа, которым руководил капитан III-го ранга Григорий Карбовский, -20-22 года, - рассказала председатель Республиканского комитета АРК по охране культурного наследия Лариса Опанасюк. - Известно, что на борту были уроженцы из многих республик СССР, в том числе украинцы и россияне. Мы будем обращаться в различные фонды и организации, которые, надеемся, помогут найти родных подводников. Кстати, услышав новость о том, что лодка найдена, некоторые из близких героев уже с нами связались.«Щ-216» была заложена 23 июня 1939 года на стапелях завода № 200 в Севастополе. А через год спущена на воду и вошла в состав Черноморского флота. За время Великой Отечественной войны выполнила 14 боевых походов, в которых провела 299 суток, и один транспортный поход в Севастополь. «Щука» совершила пять торпедных атак, в которых потопила одно судно и еще одно повредила: в октябре 1942 года пустила на дно румынский транспорт Carpati с грузом военного снаряжения и угля, а в августе 1943 года поразила немецкий танкер Firuz. Танкер получил серьезные повреждения, но не затонул. СПИСОК ПОГИБШИХ «Щ-216» Погибли на борту подводной лодки «Щ-216» 17 февраля 1944 года: 1. Карбовский Григорий Евстафьевич, 1903 г.р., командир корабля. 2. Ларионов Геннадий Алексеевич, 1917 г.р., старший лейтенант, помощник командира корабля. 3. Любимов Евгений Васильевич, 1916 г.р., старший лейтенант, командир БЧ-1. 4. Глотов Никифор Васильевич, 1919 г.р., старший лейтенант, командир БЧ-2-3. 5. Лейн Илья Абрамович, 1919 г.р., старший инженер-лейтенант, командир БЧ-5. 6. Савин Павел Андрианович (ошибочно, Андреянович), 1915 г.р., капитан медицинской службы, начальник санитарной службы ПБ «Нева». 7. Швец Иван Константинович, 1915 г.р., главный старшина, боцман. 8. Бубнов Алексей Иванович, 1914 г.р., старшина 1 статьи, боцман ПЛ «Щ-207». 9. Белоусов Степан Трифонович, 1920 г.р., старший краснофлотец, рулевой. 10. Минчев Пётр Николаевич, 1923 г.р., краснофлотец, рулевой. 11. Плаксин Григорий Сергеевич, 1924 г.р., краснофлотец, рулевой. 12. Кузнецов Павел Фомич, 1921 г.р., краснофлотец, рулевой. 13. Лесников Пётр Иосифович, 1921 г.р., краснофлотец, командир отделения штурманских электриков. 14. Косульников Евгений Александрович, 1919 г.р., старшина 1 статьи, командир отделения комендоров. 15. Нудьга Николай Иванович, 1923 г.р., краснофлотец, комендор. 16. Горохов Василий Дмитриевич, 1917 г.р., старшина 1 статьи, старшина группы торпедистов. 17. Морозовский Алексей Владимирович, 1914 г.р., старшина 2 статьи, командир отделения торпедистов. 18. Пересыпкин Николай Фёдорович, 1921 г.р., старший краснофлотец, старший торпедист. 19. Литвиненко Иван Петрович, 1923 г.р., краснофлотец, торпедист. 20. Ефимов Герман Агафьевич, 1914 г.р., главный старшина, старшина группы радистов. 21. Сомов Алексей Николаевич, 1919 г.р., краснофлотец, командир отделения радистов. 22. Фадеев Андрей Михайлович, 1922 г.р., краснофлотец, радист. 23. Самойленко Виктор Иванович, 1924 г.р., краснофлотец, гидроакустик. 24. Гришкин Сергей Анисимович, 1924 г.р., краснофлотец, гидроакустик. 25. Ткаченко Иван Фёдорович, 1920 г.р., старшина 2 статьи, командир отделения СКС. 26. Свистун Фёдор Петрович, 1910 г.р., главный старшина, старшина группы мотористов. 27. Баранов Иван Фёдорович, 1920 г.р., старший краснофлотец, старший моторист. 28. Саунин Сергей Михайлович, 1920 г.р., старший краснофлотец, старший моторист. 29. Сигаев Анисим Филиппович, 1915 г.р., краснофлотец, моторист. 30. Фомин Виктор Васильевич, 1921 г.р., краснофлотец, моторист. 31. Максименко Алексей Илларионович, 1924 г.р., краснофлотец, моторист. 32. Байков Михаил Иванович, 1912 г.р., главный старшина, старшина группы электриков. 33. Черняев Иван Никитович, 1915 г.р., старшина 1 статьи, командир отделения электриков. 34. Гуренко Илья Григорьевич, 1921 г.р., старший краснофлотец, старший электрик. 35. Дроздов Фёдор Алексеевич, 1921 г.р., краснофлотец, электрик. 36. Гулидов Иван Осипович, 1921 г.р., краснофлотец, электрик. 37. Перегородов Владимир Лукьянович, 1921 г.р., краснофлотец, электрик. 38. Паншин Евгений Васильевич, 1912 г.р., старшина 1 статьи, старшина группы трюмных. 39. Грузан Степан Тихонович, 1916 г.р., старшина 1 статьи, командир отделения трюмных. 40. Рапотин Иван Иванович, 1921 г.р., краснофлотец, трюмный. 41. Бурчак Иван Дмитриевич, 1919 г.р., краснофлотец, трюмный. 42. Растилов Григорий Александрович. 1924 г.р., краснофлотец, трюмный. 43. Черне Григорий Моисеевич, 1919 г.р., краснофлотец, строевой. 44. Иванов Иван Петрович, 1921 г.р., старшина 2 статьи, кок ПБ «Нева». 45. Астанин Юрий Андреевич, 1919 г.р., мичман-курсант, курсант 5-го курса ВВМИУ им. Дзержинского, прикомандированный в качестве стажера. 46. Жуков Пётр Петрович, 1919 г.р., мичман-курсант, курсант 5-го курса ВВМИУ им. Дзержинского, прикомандированный в качестве стажера. 47. Комаров Михаил Дмитриевич, 1919 г.р., мичман-курсант, курсант 5-го курса ВВМИУ им. Дзержинского, прикомандированный в качестве стажера.На фото внизу: Командир подлодки Карбовский Григорий Естафьевич и фото самой лодки

**Беланов А.П.** · 15 июля, 2013

Авиационно-космическая система «Спираль»

Еще с 1962 года ОКБ-155 Артема Микояна в инициативном порядке проводило исследования комбинированных воздушно-космических систем.

По мнению «микояновцев», замена баллистической ракеты на самолет-носитель обеспечивала широкую возможность выбора координат точки запуска, исключая привязку к сложному и дорогому наземному стартовому комплексу.

Кроме этого отпадала необходимость в создании «зон отчуждения» и выбора траектории выведения. Все это позволяло значительно расширить возможности военного использования космических систем и выглядело адекватным ответом на программу «Дайна-Сор». 17 октября 1964 года, через сутки после свержения Никиты Хрущева, была создана комиссия по расследованию деятельности ОКБ-52. 19 октября Владимиру Челомею позвонил главком ВВС Константин Вершинин и сообщил, что, подчиняясь приказу, вынужден передать все материалы по космопланам в ОКБ Микояна.

После передачи проектов Павла Цыбина по «ПКА» из ОКБ-1 Сергея Королева и по ракетопланам серии «Р» из ОКБ-52 Владимира Челомея в бюро Артема Микояна началась разработка аэрокосмической темы под условным наименованием «Спираль».

Официально создание воздушно-космической системы «Спираль» («Тема 50», позднее — «105–205») было инициировано приказом Министерства авиационной промышленности от 30 июля 1965 года. Число «50» в названии теми символизировало приближающуюся 50-ю годовщину Великого Октября, когда должны были состояться первые дозвуковые испытания прототипа.

В конце 1965 года вышло постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о создании Воздушно-орбитальной системы (ВОС) — экспериментального комплекса пилотируемого орбитального самолета «Спираль».

В соответствиями с требованиями заказчика конструкторам поручалось создать ВКС, состоящую из гиперзвукового самолета-разгонщика (ГСР) и орбитального самолета (ОС) с макетным ускорителем. Старт системы — горизонтальный, с использованием разгонной тележки. После набора скорости и высоты с помощью двигателей ГСР происходило отделение орбитального самолета и набор скорости с помощью ракетных двигателей двухступенчатого ускорителя. Боевой пилотируемый одноместный ОС многократного применения планировалось использовать в вариантах разведчика, перехватчика или ударного самолета с ракетой класса «орбитаЗемля», а также для инспекции космических объектов.

ашttp://www.buran.ru/htm/aviaspi2.htm

Кокосовые острова "Чумикана". 1982—1983 гг

Кто из нас в детстве не мечтал о пальмах, океанах и кокосовых островах? Для "Чумикана" эти острова стали совершеннейшей реальностью. Стали пиком его славы, самой захватывающей страницей его истории.

Семидесятые годы прошлого века характерны тем, что и советская и американская космонавтика активно искали новые варианты продвижения в космос. По мнению авторов, Советскому Союзу удалось не втянуть себя в гонку космических технологий по завоеванию человеком Луны, мы передали эту роль автоматам. Это, несомненно, определило развитие нашей космонавтики слегка в ином направлении. Тем не менее, многие общие идеи продумывались и реализовывались как в США, так и в СССР. Одна из таких идей — создание многоразового космического корабля. Как тогда, так и сейчас, спустя десятилетия, такую конструкторскую задачу все мировые учёные рассматривают, как высшее проявление технологических способностей государства.

Первые разработки многоразовых технологий в нашей стране относятся к концу 1960-х гг. Именно тогда начались работы по созданию беспилотного орбитального ракетоплана (БОР). Конечно, в 1960-1970 гг. это были очень секретные работы и на ТОГЭ-5 вряд ли кто знал о проекте. Это сейчас стало ясно, что БОР был прототипом орбитального самолёта (ОС) "Спираль", нашим ответом на американский космический аппарат Х-20 "Dyna Soar" — то ли разведчик, то ли перехватчик, то ли бомбардировщик. Инженеры, как нашей страны, так и США делали первые неровные и неуверенные шаги в поиске дальнейшего развития космонавтики и, как всегда в истории человечества, военная составляющая играла здесь первую роль. Задача номер один — создать транспорт, а чем его потом загрузить — дело второе.

Авторам хотелось бы предостеречь читателей от смешивания двух различных советских проектов: "БОР" и "Буран". Конечно, космические отрасли развиваются комплексно, иногда сложно сказать, кто первый предложил ту или иную идею, кто первый реализовал её. Но, тем не менее, существует чёткое разделение этих ракетно-космических систем, как по её предприятиям-разработчикам, так и по конечному назначению. "Буран" был более дорогой системой, наверное, считался более привилегированным в каких-то внутренних раскладах генералов, генеральных конструкторов и генеральных секретарей. Многие заделы в других лабораториях активно использовались в этом аппарате. Именно так и встал вопрос, когда для "Бурана" потребовалось не просто создать теплоизолирующую оболочку, но и испытать её в реальном полёте. Оболочка не простая: каждый отсек корабля испытывал разную тепловую нагрузку, а носовая часть и кромки крыльев должны иметь наиболее жаростойкую конструкцию из особого композиционного материала.

Одним из этапов испытаний системы стали испытания в космосе на летающих орбитальных моделях БОР-4, которые должны были подтвердить работоспособность элементов теплозащиты в условиях реального полета по траектории, близкой к траектории "Бурана". БОР и "Буран" во многом похожи, особенно обводы носовой части и подфюзеляжная часть.

БОР-4 представлял собой беспилотный экспериментальный аппарат, являющийся уменьшенной копией орбитального самолета "Спираль" в масштабе 1:2. Корпус имел длину 3,859 м, размах крыла 2,8 м (в промежуточном положении раскладки консолей), стартовую массу около 1 450 кг, массу 1 074 кг на орбите и 795 кг после возвращения. Аппарат был оснащен комплексом измерительной аппаратуры и системой управления с использованием реактивных двигателей и отклоняемых консолей крыла. Под шифром "Космос-1374" стал планироваться пуск. Аппарат выводился на околоземную орбиту ракетой К-65М-РБ5 (вариант легкой двухступенчатой ракеты "Космос-ЗМ") с полигона Капустин Яр и должен выполнить один виток на высоте около 225 км.

События 3 июля 1982 г. были, пожалуй, одними из первых космических столкновений наших вероятных противников и Советского Союза. До этого многое было не так: пуски ракет были секретными, но плановыми, о которых знали все, кроме наших граждан. Сейчас же в Индийском океане сосредоточилось очень многое: политика государств по разоружению, провозглашённая и реальная деятельность, перспектива быть обойдённым в космосе и возможность получить "сюрприз от вероятного противника" — забытый нынче термин, за которым мы прятали Соединённые Штаты. Концентрация военно-морских и авиационных сил была очень масштабной. С нашей стороны участвовало несколько кораблей и судов различных ведомств: "Космонавт Виктор Пацаев" и "Космонавт Георгий Добровольский", СКР и, конечно, КИК "Чумикан". Задача КИК — приём и передача телеметрических параметров на полигон запуска и последующее участие в поисково-спасательной операции. Основную нагрузку по поисковым действиям несли корабли 3-й бригады поисково-спасательных кораблей Черноморского флота с вертолетами Ка-25 на борту: ПСК "Апшерон", "Донбасс", "Ямал". Поисково-спасательными действиями кораблей руководил командир этой бригады капитан 1 ранга Юрий Гомон.

Всего с нашей стороны было задействовано семь кораблей в радиусе нескольких сотен миль. "Контролирующую" функцию осуществляли самолёты Австралии и виде патрульных самолётов Р-ЗС "Орион" с авиабазы Вильямс Королевских ВВС (Royal Australian Air Force (RAAF) Base Williams) в составе сменных экипажей и палубные вертолёты.

"Космос-1374" приводнился в 560 км от архипелага Кокосовые острова: спланировал в огненной плазме до высоты 4 км, выпустил парашют и лег на волны. В верхней части БОР-4 после приводнения надувался конический баллон-пеленг с мигающим фонарем. Он увеличивал плавучесть аппарата и выводил наружу антенны поисковой системы. Конус навигационного маяка на спине аппарата начал радировать в эфир о своем местоположении. Но промах с расчетным местом приводнения составил почти 200 км! Начались спешные поиски нашего аппарата, причём, как советскими моряками, так и австралийскими. В этот раз слава обошла свои вниманием "Чумикан" — не он подошёл первым, не он отключил систему самоликвидации БОРа.

На втором этапе он только лишь прикрывал эту операцию. Всё у него ещё впереди. Но и эта задача не из лёгких. Многие отмечали, что очень реальной была возможность похищения аппарата вероятным противником. Аппарат поднял без единого повреждения ПСК "Ямал" (командир ПСК капитан 2 ранга Виктор Чупаков). Безупречно действовали все экипажи кораблей, которые запеленговали идущий на посадку макет, вычислили по плазменному следу траекторию и место приводнения и в течение не более одного часа с момента приводнения подняли его на борт. Это был успех.

Прошёл почти год. Видимо, экипаж "Чумикана" "отдыхал" между 1982 и 1983 г., обеспечил пару операций "Салюта-7" и спокойно стоял в базе и в заводе СРЗ-49 б. Сельдевой. "Малыши" — корабли пр. 1128 — "пахали", а он, имеющий опыт работы с БОРом, ждал особой команды.

16 марта 1983 г. КИК "Чумикан" был повторно использован для обеспечения запуска БОР-4. Снова районом приводнения был выбран Индийский океан — архипелаг Кокосовые Острова. БОР-4 шёл под именем "Космос-1445". В обеспечении этого полета помогали НИС "Космонавт Владислав Волков", "Космонавт Павел Беляев" и всё те же три спасательных судна Черноморского флота. Для обеспечения военной безопасности был придан СКР Тихоокеанского флота. Наученные прошлым опытом корабли были более рассредоточены. Операция была рассчитана на длительное время и в район был направлен танкер вспомогательного флота ТОФ для осуществления дозаправки кораблей. С австралийской стороны участвовали тоже несколько кораблей и самолётов. В частности, наибольшую активность проявил корабль HMAS "Moresby" и самолёты разведчики "Орион".

Но на этот раз КИК "Чумикан" выполнил двойную задачу: кроме проведения положенных измерений и передачи информации, он ближе всех оказался к месту посадки. На борту был размещён штаб поиска. После обнаружения аппарата с борта "Чумикана" произвёл взлёт вертолёт, которому предстояло охранять приводнившийся БОР от любопытных гостей до прихода ПСК "Ямал". Да, именно так: поднять плавающий предмет вне территориальных вод имеет право любое судно. Вертолёт завис над точкой падения и, как не пытался его спугнуть "Орион", никуда не ушёл. Именно тогда КИК "Чумикан" засветился в иностранной прессе. Были сделаны многочисленные снимки корабля, БОРа и всей операции. Первые фото сверхсекретного корабля появились в открытой печати, а, стало быть, открыто признано противостояние двух держав на более техническом уровне, более тонком и детальном. Шум в военных кругах по поводу БОРа был громкий. Никто из противников нашей страны не мог предположить уровень такого развития космонавтики, но и не знали, что же ждать дальше.

Вот как этот полёт прокомментировал американский журнал "Сайнтифик америкен": "Еще одним добавлением к советскому комплексу космических средств является небольшой космический самолет многоразового использования. Советские официальные лица еще не признали тот факт, что у СССР есть такой самолет". Это был вызов.

ашttp://niskgd.ru/mix/p16/index.htm

Корабли слежения "Космонавт Пацаев", "Космонавт Добровольский" и "Петропавловск" заранее выдвинулись из бухты Петропавловска-Камчатского в район ожидаемого приводнения аппарата к берегам Австралии. Туда же пришли военные корабли Черноморского флота СССР. Присутствие флотилии из семи советских военных кораблей, рассредоточенных в радиусе нескольких сотен километров, привлекло самое пристальное внимание военно-морского флота Австралии. Разведывательно-патрульные самолеты Р-3С "Орион", базировавшиеся на авиабазе Вильямс Королевских ВВС Австралии (Royal Australian Air Force (RAAF) Base Williams), кружили над нашими кораблями непрерывно день и ночь, сменяя друг друга.

Наступило 3 июня 1982 года. "Космос-1374", он же "БОР-4", спланировав в огненной плазме до высоты 4 км, выпустил парашют и плавно лег на волны. Конус навигационного маяка на спине аппарата радировал в эфир о своем местоположении, доставив неприятный сюрприз поисковикам - промах с расчетным местом приводнения составил почти 200 км! К "БОРу-4" устремились все поисковые корабли, как наши, так и австралийские.

После суточного перехода первым к месту приводнения подошел наш поисковый корабль, с которого был спущен катер с гражданскими специалистами, основной задачей которых было ввести в бортовую систему плавающего аппарата специальный секретный код, блокирующий систему самоликвидации. До введения этого кода система самоликвидации препятствовала любым попыткам поднятия или транспортировки - аппарат, по сути, представлял собой свободно плавающую морскую мину. И только после обезвреживания к "БОРу" подошел наш поисковый корабль и под пристальным наблюдением австралийских ВМС поднял его на свою палубу. Четыре других советских военных корабля "прикрывали" эту операцию. И было от чего! К моменту вылавливания "БОРа" в районе приводнения находились уже не только военные корабли и самолеты-разведчики, но и палубные вертолёты ВМС Австралии.

Степень противодействия иностранного флота была настолько высока, что после окончания поисковой операции Г.С.Титов обратился напрямую в ВПК: "Считаю, что велика вероятность перехвата американцами… предлагаю перенести место посадки в Черное море".

Эвакуация космического аппарата "БОР-4"

Но второй запуск "БОРа-4" (Космоса-1445) был также произведен с посадкой в районе Кокосовых островов. В проведении этого полета помогали корабли сопровождения Академии наук СССР "Космонавт Волков", "Космонавт Беляев" и научный корабль тихоокеанской геодезической экспедиции "Чумикан". Помимо тихоокеанской эскадры в район Кокосовых островов пришли корабли из Черного моря. Все корабли рассредоточились в радиусе нескольких сот километров, чтобы максимально быстро найти космический аппарат и поднять его на борт. Члены экипажа "Чумикана" позднее вспоминали о степени секретности работ - были наглухо задраены все иллюминаторы, чтобы ни один матрос не мог увидеть происходящих событий. Ближе всего к месту посадки оказался именно "Чумикан", с которого и был спущен катер с инженером на борту для обезвреживания системы самоликвидации приводнившегося космического аппарата. Операция эвакуации "Космоса-1445" закончилась благополучно благодаря большим затратам на организацию поисковых мероприятий, и не смотря на отчаянное противодействие иностранных судов, пытавшихся самостоятельно обнаружить и поднять на борт советский аппарат.

Австралийские военные корабли подходили настолько близко, что наши моряки могли беспрепятственно рассматривать в бинокли не только самих матросов, но даже смотреть по вечерам … зарубежные фильмы, которые транслировались на экранах, развернутых на верхних палубах иностранных судов!

Член экипажа "Чумикана" Владимир Гаврилов впоследствии вспомнил курьезный случай, характеризующий дотошность работы австралийских самолетов-разведчиков:

"...Я стоял в наряде, чистил картошку, помогал коку. Рано утром перед сдачей наряда набрался большой чан отходов. Нам не захотелось тащить его в мусороприемник, и мы вылили все помои в иллюминатор. Никто вроде бы не заметил, но вечером того же дня от командира флотилии получили нагоняй. Оказывается, "Орион", круживший в нескольких километрах от корабля, зафиксировал, как русские сбрасывают какие-то отходы в море. Они сняли на пленку весь процесс выброса отходов и отрапортовали командованию военной базы в Австралии - мол, русские вывалили за борт нечто, не поддающееся идентификации. Из Австралии прошла телефонограмма в США, оттуда в Брюссель. В Бельгии состряпали ноту протеста - мол, зачем русские Мировой океан загрязняют, и отправили в Москву. Из Москвы связались с Петропавловском-Камчатским и надавали командиру по первое число. А командир в свою очередь связался с "Чумиканом" и приказал немедленно разобраться в происшествии. И все это за один день. Никто бы никогда не подумал, что обыкновенный бак помоев, выброшенных за борт матросами-срочниками, может возыметь такой политический резонанс".

Появление уверенности в надежности системы управления ракетоплана после двух запусков позволило перенести зону приводнения из Индийского океана в район Черного моря. К сожалению, один из двух аппаратов, приводнившийся западнее Севастополя, найти не удалось.

Интересно, что трасса атмосферного участка спуска аппаратов "БОР-4" при приводнении в советских территориальных водах Черного моря проходила на высоте 60-80 км через воздушное пространство стран-членов НАТО - Великобритании и западной Германии (ФРГ), что юридически (в соответствии с нормами космического права граница суверенного воздушного пространства и "ничейного" космоса расположена на высоте 100 км) являлось нарушением их государственных границ, поэтому каждый полет "БОРа-4" с приводнением у наших берегов имел соответствующий политический и дипломатический резонанс.

Но программа полетов "БОРов-4", закончившись в октябре 1987 года последним суборбитальным полетом, неожиданно продолжила свою вторую, вымышленную жизнь на страницах зарубежной печати благодаря опубликованным фотографиям австралийских ВМС и упорному нежеланию СССР признать наличие научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) по созданию многоразового пилотируемого космического корабля. Чем больше мы отрицали очевидные факты, тем меньше остальной мир нам верил - и это было естественно в условиях "холодной" войны и глобального противостояния в космосе. Да и правду сказать, запечатленный на фотографиях "БОР-4" никак не был похож на аппарат, предназначенный для "исследования верхних слоев атмосферы и ближнего космоса", как его всякий раз представляла наша официальная пропаганда в сообщениях ТАСС.

Например, в начале 1989 года (уже после успешного полета "Бурана") в американском журнале Scientific American была напечатана статья Питера М.Бэнкса и Салли К.Райд "О советской космической программе" (позднее эта статья была перепечатана апрельским номером русскоязычного журнала "В мире науки"). В статье, в частности, говорилось:

"…Еще одним добавлением к советскому комплексу космических средств является небольшой космический самолет многоразового использования. Советские официальные лица еще не признали тот факт, что у СССР есть такой самолет. Однако его существование было обнаружено несколько лет назад, когда с самолета австралийских ВВС, пролетавшего над Индийским океаном, был сделан снимок модели космического самолета, выполненной в уменьшенном масштабе. На снимке модель видна на палубе советского судна после совершения ею испытательного полета. Люди на палубе судна достали модель из воды после того, как она приводнилась, совершив испытательный полет. Действительный космический самолет, вероятно, в 2-3 раза больше, чем эта модель. Западные специалисты полагают, что для запуска космического самолета на околоземную орбиту может использоваться ракета SL-16; на борту самолета может находиться экипаж из 2-3 человек и совсем небольшой груз; самолет, вероятно, способен производить посадку на стандартной взлетно-посадочной полосе. Он может также использоваться для доставки людей с одного космического объекта на другой, для осмотра спутников и в качестве оперативного спасательного средства".

http://www.buran.ru/htm/bors.htm

Изменено 15 июля, 2013 пользователем Беланов А.П.

**Беланов А.П.** · 26 июля, 2013

В начале сентября на РПК К-477 находился экипаж под командованием капитана 1 ранга Брычкова А.Р. Была успешно выполнена ракетная стрельба из шахты №12. С возвращением в базу - 7 сентября 1977 года началась погрузка ракеты с ядерной боеголовкой в свободную шахту №12 - при проведении регламентных работ на ракетном комплексе атомной подводной лодки К-417 Тихоокеанского флота из-за ошибки оператора создалось критическое давление в одной из пусковых установок. Из разрушенного корпуса межконтинентальной баллистической ракеты Р-29 началась утечка компонентов топлива (топлива и окислителя). Создалась угроза взрыва ракеты с ядерной боеголовкой в шахте или ее несанкционированного пуска. Личный состав вывели из отсека. Шахту №12 заполнили забортной водой, но пожар все-таки начался и продолжался с нарастающей силой. Постоянно проводилась прокачка воды. Из Владивостока на Камчатку срочно вылетел первый заместитель командующего КТОФ вице-адм. Спиридонов Э.Н., с прибытием которого на борт аварийный РПК вышел из бухты Крашенинникова и маневрировал в море пытаясь погасить пожар. Маневрирование производилась в Авачинской губе на глубинах 50-60 м. Было очень опасно - мог произойти ядерныйвзрыв. Пожар продолжался. Продолжалось и напряжение в штабах соединений и объединений Тихоокеанского флота, Главном штабе ВМФ, Генштабе МО СССР, в ЦК КПСС, а также был проинформирован Пентагон на всякий случай. Около суток личный состав боролся за живучесть РПК К-477. 8 сентября взрыв все-таки произошел - взорвалась горящая ракета, а головная часть была взрывом выброшена в море и затонула на глубине 50 м. Ступени предохранения сработали. Место падения ядерной боеголовки было отмечено буйком. РПК К-477 без особых повреждений вернулся в базу. Несколько дней и ночей вице-адм. Спиридонов Э.Н. руководил поиском, подъемом, транспортировкой и захоронением головной части ракеты в спецмогильнике в сопках Камчатки. В поисках и подъеме участвовала СПЛ БС-486 проекта 940 с АПС АС-2 проекта 1837ашttp://www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/45-92/nbrs/667B/K-477/k477.html

**Беланов А.П.** · 30 июля, 2013

Мифы и тайны Черноморского флота О гибели кораблей Черноморского флота до сих пор ходят легенды и мифы. Говорят, что правды в них мало, однако она все же есть.«Жан Жорес» грозит Феодосии?Среди жителей Феодосии популярна легенда о транспорте «Жан Жорес»: «В годы Второй мировой войны у берегов феодосийской бухты затонул корабль с огромным количеством взрывчатки на борту. С тех пор и лежит пароход на песчаном дне, всего в нескольких десятках метров от набережной Десантников. Лежит и смотрит глазом-пробоиной на едящих, пьющих, гуляющих горожан. И когда список грехов 2500-летнего города будет переполнен, «Жан Жорес» взлетит на воздух. Повторится знаменитая галифакская катастрофа, когда в годы Первой мировой взорвавшийся транспорт с боеприпасами, по сути дела, уничтожил большой канадский город». Понятно, что правды в этой легенде немного. А теперь — как это было на самом деле…На самом деле судно длиной 112 метров затонуло 17 января 1942 года и находится на дне феодосийского залива в восьмистах метрах от городской набережной. Сам теплоход был построен в конце 1931 года и назван в честь руководителя Французской социалистической партии Жана Жореса. В 1942 г. теплоход обеспечивал керченско-феодосийскую десантную операцию. В ночь с 15 на 16 января с «Жана Жореса» выгрузили 7 артиллерийских орудий, 6 цистерн с горючим, 4 грузовика и несколько спецавтомашин.Завершить разгрузку не успели. С приближением рассвета судно, опасаясь угрозы с воздуха, вышло в открытое море. С наступлением темноты оно легло на обратный курс. Шторм, а также отсутствие навигационных огней на берегу, вызванное потребностями светомаскировки, затрудняли маневрирование. «Жан Жорес» подорвался на мине, возможно, советской. Экипаж грамотно боролся за живучесть судна, и в течение двух часов оно оставалось на плаву. Затем командование, дабы не рисковать жизнью людей, отдало приказ покинуть «Жан», и он вскоре затонул. В послевоенное время судно подвергалось обследованию водолазов. На борту теплохода были обнаружены артиллерийские орудия и патроны для винтовок. Что же касается снарядов, то о них сообщается: «Боезапас не обнаружен». Это, разумеется, не обязательно означает то, что на борту его нет. По свидетельству экспертов, именно подозрение о наличии на затонувшем транспорте опасного груза стало причиной принятого в 1970-е годы окончательного решения об отказе от его подъема.Химическая «Грузия»«Жан Жорес» далеко не единственное затонувшее у берегов Крыма судно, имеющее на борту значительное количество боеприпасов. И отнюдь не всегда эти боеприпасы обычные…Полна мрачных загадок история теплохода «Грузия». Судно построили в 1928 г. в Германии, на верфи Крупа, в городе Киль. 11 июня 1942 г. в 21.45 «Грузия» в сопровождении базового тральщика «Щит» и 5 сторожевых катеров вышла из Новороссийска в Севастополь. По официальным данным, на борту находились 708 человек маршевого пополнения и 526 т боеприпасов, а по неофициальным — 4000 человек и 1300 т боеприпасов.Вечером 12 июня, когда конвой находился в 45 милях южнее мыса Айя, конвой подвергся нападению немецкой авиации. С 20.30 по 21.35 на него сбросили около 150 бомб и 8 торпед. Прямых попаданий не было, но две фугаски взорвались в 8 — 10 метрах от кормы «Грузии», а третья рванула в 50 м от левого борта. Тем не менее тральщики отбуксировали судно в Севастополь, где на подходе к Минной пристани в 4.48 утра 13 июня его вновь атаковали 5 самолетов. Одна из бомб попала в кормовой трюм с боеприпасами. В 4.55 там произошла детонация. Силой взрыва корпус судна разорвало пополам. Кормовая часть корпуса быстро затонула с креном на правый борт, а через 8 минут на дно пошла и носовая. Погибли почти все, кто находился на борту. Лишь несколько контуженых человек смогли подобрать в воде матросы спасательных катеров…Тщательное водолазное исследование затонувшего транспорта произвели уже после освобождения Севастополя от немцев в 1945 году. Работами занимался 21-й аварийно-спасательный отряд Черноморского флота — 21 АСО ЧФ под командованием капитана 1 ранга Н. Т. Рыбалко. Расчеты производил инженер-майор К. А. Цыбин. Первой подняли кормовую часть. Ее отбуксировали в Казачью бухту и затопили там на мелком месте. Подъем носовой части провели в феврале — ноябре 1949 г. Ее также затопили в бухте Казачьей на глубине около 21 м. На этом история, однако, не закончилась…Дело в том, что рядом с бухтой находился аэродром Херсонес, который тогда выполнял функции правительственного. Опасное соседство с затопленным транспортом, с которого не до конца выгрузили боеприпасы, не устраивало службу безопасности. Поступило категорическое распоряжение об исследовании и подъеме обломков «Грузии». Водолазы спустились и составили акт обследования. В акте отмечалось наличие в трюмах теплохода снарядов.В период с 18 по 20 декабря 1956 г. части корпуса «Грузии» вновь были обследованы водолазами. Неожиданностью оказалось наличие артиллерийских снарядов с отравляющими веществами типа иприт и люизит и химических авиабомб различных калибров. Сами же работы по подъему «Грузии» начались только в 1959 году. Теплоход отвели подальше от правительственного аэродрома и там затопили.Похоже, что в июне 1942 г. советское командование намеревалось применить против немцев, атаковавших Севастополь, химические вещества, и только успех летчиков люфтваффе, отправивших на дно транспорт, предотвратило такой поворот событий.«Макаров», он же «Шмидт»Возможно, что с отравляющими веществами связана и мрачная тайна ледокола «С. Макаров». Это судно английской постройки, первоначально именовавшееся «Князь Пожарский». Оно прибыло из Великобритании в Архангельск в феврале 1917 г. В мае 1920 г. ледокол получил новое название, мистическим образом предопределившее его судьбу, — «Лейтенант Шмидт» и был переоборудован во вспомогательный крейсер. Затем «Шмидт» разоружили, вернули ему первоначальный статус, переименовали в честь великого флотоводца и в 1926 г. перевели в Мариуполь, порт на Азовском море.В последний раз ледокол был замечен 17 ноября 1941 г. в Туапсе. Оттуда он должен был следовать в Севастополь, где уже шли ожесточенные бои, но в порт назначения не прибыл. Четыре дня спустя тогдашний командующий ЧФ Филипп Сергеевич Октябрьский (Иванов) написал в своем дневнике: «Вот только нет данных о ледоколе «С. Макаров»…» Начались поиски, закончившиеся безрезультатно 26 ноября. Ледокол бесследно исчез. Одной из версий, выдвинутых при расследовании инцидента, стало предательство части команды, пожелавшей перейти на сторону неприятеля. Якобы в соответствии с традициями пиратских романов капитан Чертков был убит и выброшен за борт. Судно с экипажем из бунтовщиков ходило, как сообщали ряд свидетелей, под немецким флагом по маршруту Констанца — Одесса.Имелась, впрочем, и другая версия. Ее сформулировал известный военно-морской историк из Германии Ю. Мейстер в своей книге «Советские корабли во Второй мировой войне», вышедшей в Лондоне в 1977 г. По мнению автора, «Макаров» с взбунтовавшимся экипажем на борту пытался перейти на сторону противника, но не смог. Поднятая по тревоге советская военная авиация уничтожила судно и всех, кто на нем находился, в январе 1942 г. вблизи мыса Тарханкут, у западных берегов полуострова Крым.А в 2005 г. свой вариант разгадки тайны ледокола «С. Макаров» предложил известный российский военный историк Александр Широкорад. Он утверждает следующее: на самом деле «Макаров» 17 ноября вышел не из Туапсе в Севастополь, а наоборот. Однако перед выходом ему в целях секретности на период перехода присвоили другое название — «Керчь». Связано это было, скорее всего, с тем, что судно везло секретный груз, предположительно химические боеприпасы. О переименовании знали только посвященные. В нарушение приказа — торговым судам проходить через фарватер только днем — ледокол шел ночью. А в начале войны, опасаясь прорыва итальянского флота, советские адмиралы буквально напичкали Черное море минными полями. Неподалеку от мыса Фиолент прогремел взрыв. Радисты Севастопольской охраны водного района (ОВР) приняли радиограмму: «Ледокол «Керчь». Подорвался на мине. Тону. Вышлите катера!». Поскольку командованию ОВР о переименовании не доложили, оно приняло сообщение за хитрость немцев, захвативших советские шифры. Никакие катера, ясное дело, никуда не послали. Судно со всем экипажем и грузом отравляющих веществ пошло на дно, где и пребывает по сей день, в непосредственной близости от курортов ЮБК. Разумеется, версия Широкорада имеет все права на существование. Однако это всего лишь версия, а не истина в последней инстанции. Гипотеза о бунте на борту обладает не меньшей степенью достоверности. В конце концов, можно сконструировать модель развития событий. К примеру, игры с переименованием судна можно объяснить не стремлением скрыть ядовитый груз, а попыткой советских спецслужб скрыть факт мятежа. Кроме того, вряд ли о переименовании судна не знал командующий флотом Октябрьский, ведь его дневник не предназначался для публикации, и адмиралу не было нужды лгать.У «Памяти Меркурия» плохая судьбаДругой бунт предположительно произошел на борту крейсера «Коминтерн». Судно имеет очень бурную историю. Оно в 1905 г. вошло в состав Черноморского флота в качестве крейсера под названием «Память Меркурия». К слову, согласно давней традиции, на Черном море постоянно должен иметься корабль с таким именем, и гибель зимой 2001 г. одноименного теплохода, принадлежавшего одной из симферопольских фирм, симптоматична. (Тогда в результате катастрофы, произошедшей у южных берегов Крыма, погибли 20 человек. Судно, выполнявшее рейс Стамбул — Евпатория, на борту которого находились 52 человека и несколько сот тонн груза, затонуло в нейтральных водах в 150 км от Севастополя.)Однако 25 марта 1907 г. «Память…» стала «Кагулом». В 1913 — 1914 гг. она прошла капитальный ремонт, участвовала в Первой мировой войне, а 16 декабря 1917 г. перешла на сторону советской власти, потом переходила из рук в руки: немцы, Антанта, белые — и пришла в полную негодность. Советская власть восстанавливала «Кагул» достаточно долго, около трех лет (1921 — 1923 гг.). В самый разгар работ (1922 г.) грянуло решение о переименовании корабля в «Коминтерн». Он вошел в строй в качестве учебного крейсера. С началом военных действий в 1941 году «Коминтерн» был переформирован в минный заградитель. Экипаж его насчитывал 490 человек.Об участии «Коминтерна» в Великой Отечественной войне справочники говорят уклончиво: «оборона Одессы и Севастополя, осуществлял воинские перевозки». Разумеется, ни слова о бунте на корабле вы там не найдете. Однако слух об этом событии устойчив. Он переходит от одного поколения моряков и писателей-маринистов к другому. Один из журналистов, пишущих о флоте, несколько лет назад обращался к автору этих строк с просьбой проконсультироваться с сотрудниками правоохранительных органов на предмет нахождения в архиве главного управления СБУ в Симферополе материалов об инциденте. Стражи правопорядка рассказали, что, разумеется, мятеж почти 60-летней давности уже не относится к разряду наших X-files. Однако для того чтобы разыскать нужную папку, необходимо знать либо фамилию обвиняемого, либо следователя, который вел уголовное дело. Разумеется, бунт на флоте в воюющей стране никак не мог иметь «прессы». Поэтому имена и фамилии новоявленных «лейтенантов Шмидтов» остались неизвестными широкой общественности. Не афишировались, понятное дело, и «рыцари плаща и кинжала», поразившие «гидру контрреволюции» на корабле со столь славным именем. Так и остается по сей день «второй броненосец Потемкин» одной из многочисленных тайн Черноморского флота.Дмитрий Синица, "Первая Крымская"ашttp://kri.su/guide/feodosiya-sevastopol/mify_i_tainy_chernomorskogo_flota.htmlот меня - на "Коминтерне" снимался "Броненосец "Потемкин"На фото внизу - место вечной стоянки "Коминтерна"

Изменено 30 июля, 2013 пользователем Беланов А.П.

**Беланов А.П.** · 31 июля, 2013

...В прошлом военный моряк, капитан 3-го ранга он был самым молодым командиром эсминца Балтийского флота. И это не конец, а скорее начало стремительной карьеры. Его ждало блестящее будущее. Шли разговоры о предстоящем переводе в Главный морской штаб. Уже были отправлены в Москву документы на присвоение ему следующего воинского звания. Николай Федорович Артамонов был женат на дочери очень влиятельного адмирала, важной “шишки” в командовании ВМФ. С таким тестем ему в перспективе тоже было обеспечено высокое адмиральское звание. Новейший эсминец “Сокрушительный”, командиром которого был Артамонов, входил в состав советской эскадры. Она базировалась в польском порту Гданьске. Николай часто сходил на берег, бывал в общественных местах. И случай перевернул или повернул всю его жизнь. Он познакомился с двадцатидвухлетней черноволосой красавицей, полькой Евой Гурой. Влюбился без памяти. Уже на третий день знакомства сказал девушке, что без нее теперь не мыслит своей дальнейшей жизни. Еве тоже понравился красивый и статный моряк, который с ходу объяснился в любви. Однако командир эсминца, зять адмирала у всех на виду. Стоило ему появиться вместе с красавицей полькой Евой Гурой, как посыпались вопросы. Да и особый отдел заинтересовался. Николай понял, что не сможет развестись - не дадут, а даже если разведется жениться не сможет на иностранке - все равно не получит разрешения. С каждой встречей его любовь становилась все сильнее и Ева стала всем смыслом его жизни. Она отвечала ему взаимностью. И Николай Артамонов у которого была семья - еще недавно любимая жена и сын, принимает решение бежать из Гданьска в Швецию. Бежать вместе с Евой, которую ему не пришлось долго уговаривать. Она влюбилась в советского морского офицера. В воскресенье 7 июля 1959 года на служебном катере вместе с Евой и мотористом матросом Ильей Поповым Николай Артамонов вышел в море порыбачить. Как рассказал на следствии Попов, Артамонов приказал взять курс на Швецию и угрожал в случае отказа застрелить его. И Попов выполнил команду - повел катер в Швецию. Повезло и туда добрались без особых приключений. Николай Артамонов и Ева Гура обратились к шведским властям с просьбой о политическом убежище. Они его получили на четвертый день пребывания в этой стране. Вернемся немного назад, в СССР. Очень коротко расскажем о пока не очень длинном жизненном пути, который прошел Николай Артамонов до того как очутился в Скандинавии. Николай Федорович Артамонов родился в семье корабела канонерского завода в Ленинграде. Он с юношеских лет знал, что будет моряком. После окончания военно-морского училища получил направление на Балтийский флот. Быстро двигался по служебной лестнице и в 32 года уже командовал эсминцем. Двигался бы дальше еще быстрее, женитьба на адмиральской дочери гарантировала это. Однако на пути карьеры встала любовь. Теперь она заменила для него все. В Стокгольме ознакомились с переданными Артамоновым картами побережья и района Карлскруны - основной базы шведского флота на Балтике и ужаснулись. Карты оказались точнее шведских и имели обозначения всех оборонительных сооружений, включая глубину секретных фарватеров в шхерах. Шведские спецслужбы были тесно связаны с американскими. О появлении катера с офицером, командиром советского боевого корабля, сообщили представителям ЦРУ. С беглецами поспешил встретиться работавший под прикрытием дипломата, сотрудника посольства США в Швеции, резидент ЦРУ Пол Гарблер. Он сообщил в Вашингтон своему шефу Аллену Даллесу, что перебежчик представляет большой интерес как источник стратегической информации. После обстоятельной беседы Артамонова отправили в ФРГ, во Франкфурт-на-Майне. Здесь на американской базе офицеры разведки, сотрудники ЦРУ месяц выжимали из него сведения о советском военно-морском флоте. Он выложил все что знал. Что касается моториста Ильи Попова, то он колебался и тоже намеревался остаться в Швеции, боялся, что его обвинят в содействии изменнику. Однако Артамонов уговорил его вернуться в Советский Союз поскольку “на Западе ему делать нечего”. И он возвратился на Родину. (См. А.Колпакиди, Д.Прохоров “КГБ: спецоперации советской разведки”. М., издательство АСТ,2000).После месячного пребывания на американской базе в ФРГ Артамонова и Еву отправили в Соединенные Штаты. ЦРУ его опекал и прятал. Местопребывание Николая и Евы держалось в строгой тайне. Артамонову выдали новые документы. Теперь Артамонов стал Николасом Джорджем Шадриным. Он женился на Еве Гура. И даже начал делать карьеру в военном ведомстве. США. Его приняли на должность аналитика Разведуправления Министерства обороны. Он работал в отделе, который собирал и обрабатывал информацию о советском ВМФ и гражданском флоте. Одновременно его взяли на контрактной основе консультантом в ЦРУ. Николай регулярно читал лекции советологам и не только им по проблемам обороноспособности СССР. Ева, которая тоже получила новую фамилию Бланка, по специальности была зубным техником. Ей помогли относительно быстро получить лицензию и наладить зубоврачебную практику на дому. Жили в большом и красивом особняке в Арлингтоне. Так что материально они были обеспечены и не могли жаловаться на судьбу. Конгресс специальным решением предоставил Николаю и Еве американское гражданство. Советская разведка довольно долго пыталась установить, где находится Артамонов. Однако выйти на его след не удавалось. В марте 1966 года в США прибыл молодой советский дипломат Игорь Петрович Кочнов. Примерно через неделю после своего появления в Вашингтоне он нашел в телефонной книге домашний номер заместителя директора ЦРУ Ричарда Хелмса и позвонил ему. Он сказал, что обладает информацией, которая представляет интерес для ЦРУ и он готов ее передать. Когда сотрудники ЦРУ встретились с ним, заявил, что является офицером КГБ и прибыл в США со специальным заданием - установить местонахождение Николая Федоровича Артамонова, который бежал из СССР в 1959 году и находится теперь в США. Он предложил ЦРУ помочь ему найти Артамонова и установить с ним контакт. Это будет способствовать его карьере и пойдет на пользу ЦРУ, поскольку он станет внедренным агентом КГБ в ЦРУ, которое будет получать от него точную информацию. Он искренне готов работать в пользу Америки. Появление и предложение Кочнова было неожиданным. В американской разведке его несколько дней обсуждали. Взвешивали все “за” и “против”. Консультировались с ФБР. В конечном счете было решено устроить встречу Артамонова-Шадрина с Кочновым, который получил псевдоним Кити Хок. Такая встреча состоялась. Впоследствии Хелмс утверждал, что он с самого начала был против этой операции. Он говорил: “С моей стороны никогда не было ни малейшего намерения разрешить Шадрину встречи с кем бы то ни было из русских. Не помню, кто руководил этой операцией, но только не я. Кто-то обращался ко мне с просьбой принять такое решение. И напрасно. Я никогда не одобрил бы этой затеи”. От Кочнова ЦРУ получило некоторую информацию о деятельности КГБ в США. От него получили сведения о некоторых агентах советских спецслужб-нелегалах. От него американцы узнали о майоре армии США известном под псевдонимом “Саша”, который был завербован КГБ в Германии и передавал советской разведке секретные сведения об армии и флоте США, о их новой боевой технике. У ЦРУ возникло подозрение, что И.Е.Орлов является агентом-двойником - его разоблачили с помощью Кочнова. Он же сообщил сведения о нескольких гражданах США, много лет работавших на советские спецслужбы. Под присмотром ФБР Артамонов встретился с Кочновым и сделал вид, что искренне раскаивается в предательстве и согласился работать на КГБ надеясь заслужить прощение Советских властей. Он передал информацию, касающуюся его работы в Разведуправлении Министерства обороны. В действительности это была дезинформация, которую подготовило ФБР. После двух встреч Кочнов неожиданно сообщил, что его отзывают в Москву и он передал Артамонова на связь другому оперативнику резидентуры. Артамонов в течение нескольких лет встречался с сотрудником разведки КГБ А.Соколовым и передавал дезу -информацию подготовленную ЦРУ и ФБР. (См. Д.Прохоров, О.Лемехов. “Перебежчики. Заочнорасстреляны”. М., “Вече”, 2001). Однако в Москве возникли подозрения по поводу достоверности его информации. Постепенно сомнения в их правдивости усилились. После проведения ряда проверок руководству КГБ стало ясно, что Артамонов ведет двойную игру. Было установлено, что он работает под контролем американских спецслужб. После этого руководство КГБ приняло решение выкрасть Артамонова и доставить его на территорию СССР. К подготовке этой операции была подключена резидентура разведки КГБ в Вашингтоне. Соколов сообщил Артамонову, что срок его командировки в США заканчивается и теперь вместо него связь с ним будет поддерживать разведчик-нелегал. Руководство операцией было возложено на начальника управления “К” 1-го Главного управления КГБ Калугина. Было решено похитить Артамонова в Вене и заманить его туда под предлогом встречи с нелегалом. В декабре 1975 года Артамонов приехал в столицу Австрии Вену на встречу с новым оперативником КГБ. Вечером 20 декабря она должна была состояться неподалеку от посольства США. Он сказал жене, которая тоже была с ним в Вене, что скоро возвратится и ушел из гостиницы. И пропал. Больше его никто не видел. Его исчезновение вызвало шок у сотрудников ЦРУ и ФБР. Сразу возник вопрос о роли Кити Хок, т.е. Кочнова в этой истории. Джеймс Нолан, заместитель директора ЦРУ по контрразведке с самого начала появления в Вашингтоне считал его подставой КГБ. Все что он передавал американцам, считал Нолан, это чистой воды дезинформация. Его убеждение основывалось на том, что Кочнов больше ни разу не появился в США. Определенную ясность в дело Артамонова и Кочнова внес бывший начальник управления “К” 1-го Главного управления КГБ Олег Калугин. По его словам Кочнов был командирован в США после того как удалось приблизительно установить местонахождение Артамонова с тем, чтобы сделать попытку его завербовать точнее перевербовать. Попытка удалась. Он начал давать ценную информацию. В КГБ он получил псевдоним Ларк. Однако со временем возникли подозрения по поводу правдивости его информации. Проведенная проверка показала, что он фактически поставляет КГБ хорошо продуманную и ловко замаскированную дезинформацию, в которой не так просто было разобраться. Руководство КГБ приняло решение организовать его похищение. Под благовидным предлогом его удалось заманить в Австрию. Артамонов приехал в Вену вместе с женой Евой в сопровождении сотрудника управления безопасности ЦРУ Соли и сотрудницы ФБР Синтии Хосмэн. Все они остановились в гостинице “Бристоль”. Первая встреча Артамонова с сотрудниками разведки КГБ прошла вечером 18 декабря. За ней наблюдали Соли и Хосмэн и никаких подозрений у них не возникло. На следующий день состоялась вторая встреча и опять ни Артамонов, ни американцы не заметили ничего подозрительного. Вечером 20 декабря Николай отправился на встречу с нелегалом, который в дальнейшем отправлялся в США для дальнейшего обеспечения связи с Артамоновым. Она должна была состояться в другом районе города. Недалеко от американского посольства его ждали оперативники Козлов и Курышев. Они предложили ему сесть в машину. О том, что произошло дальше, рассказал в своих мемуарах Калугин, который непосредственно руководил операцией: “В машине ему набросили на лицо маску с хлороформом, сделали усыпляющий укол для гарантии и повезли в сторону чехословацкой границы. Однако обнаружили, что он не выдержав стресса, скончался от острой сердечной недостаточности. Смерть констатировал словацкий врач, которого пригласили через пограничников. Труп был доставлен на спецсамолете КГБ в Москву. Похоронили его под латышской фамилией на одном из московских кладбищ. Есть, однако, все основания полагать, что причиной его смерти была не сердечная недостаточность, а чересчур большая доза хлороформа. А.Соколов тоже опубликовал мемуары. Он выдвинул совсем другую версию смерти Артамонова. Прямо обвинил Калугина в преднамеренном убийстве Артамонова по заданию ЦРУ, агентом которого он якобы являлся с 1959 года. (См. А.Соколов “Суперкрот ЦРУ в КГБ”, М, 1999). Работал ли Калугин на американцев вопрос весьма спорный. Никаких доказательств этого Соколов и другие авторы, утверждающие это, не привели. Другое дело, что Калугин одним из первых, увидев, что “броненосец” под названием КГБ тонет и решил бежать с него. Он дал важные показания о преступлениях КГБ. Чекисты были поражены такой прытью генерала и поспешили его зачислить в давние агенты ЦРУ. Когда похищали Артамонова Калугин работал не на Америку, а против Америки, и верно служил Коммунистической партии и ее щиту - КГБ. Это когда Советская власть стала трещать по швам, он раньше других понял, куда ветер дует. Этого ему не могут простить чекисты многие из которых пошли его же дорогой. Да и сейчас они чувствуют себя в России вполне комфортно. Бывший подполковник КГБ Владимир Путин уже 12 лет управляет Россией и готовится еще 12 лет продолжать руководить этой страной. Несмотря на провал операции, непосредственных ее участников наградили орденами. Так, Калугин за похищениеАртамонова получил орден Красного Знамени. Принимавшие участие в этой операции сотрудники разведки КГБ Олег Козлов, Михаил Курышев, Владимир Дзержановский тоже были удостоены наград. В США похищение американского гражданина Шадрина-Артамонова вызвало волну возмущения, В том, что за этим стоит КГБ сомнений ни у кого не было. Многие видные политики, юристы, деятели культуры выступили с требованиями к американскому и советскому правительствам сообщить о его судьбе. С заявлениями по этому поводу выступили Киссинджер и Бжезинский. Дошло даже до того, что тогдашний президент США Форд обратился к Брежневу с просьбой ответить, где находится Артамонов? Брежнев не заставил долго ждать ответа: “Мы бы сами хотели знать, где он сейчас находится”. Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наукашttp://russian-bazaar.com/ru/content/80090.htm#sthash.vWjb1Q96.dpufна фото внизу: Ева Гура и Николай Артамонов в офицерском клубе Гдыни

**Беланов А.П.** · 2 августа, 2013

Плавучие батареи «Не тронь меня!» и «Марат»В годы Великой Отечественной войны в состав ВМФ СССР входили тысячи самых разнообразных кораблей — линкоры, крейсера, эсминцы, катера, подводные лодки, многочисленные вспомогательные суда. Однако сегодня мы решили рассказать о самых, пожалуй, необычных боевых кораблях, входивших в состав советского флота — плавучих батареях «Не тронь меня!» и «Марат».«Короли морей» для советского флотаВ течение первой половины XX в. «дредноуты» были символом мощи ведущих флотов мира. Каждая крупная морская держава строила для своего военно-морского флота наиболее мощные корабли с сильным вооружением и самой совершенной защитой. Такие корабли не зря называли «королями морей», ведь они только своим существованием могли защитить интересы страны. В середине 30-х гг. в мире началась новая гонка военно-морских вооружений и СССР не остался в стороне. В нашей стране в конце 30-х гг. начали широкомасштабное строительство огромного военно-морского флота, названного «большим морским и океанским», но его постройка прекратилась в июне 1941 г.Основу мощи советского флота должны были составить огромные суперлинкоры, которые превосходили по своим боевым возможностям корабли зарубежных флотов. В СССР параллельно создавались два проекта — типа «А» (проект 23, водоизмещением 35000 т с 406-мм артиллерией) и «Б» (проект 25, водоизмещением 26000 т с 305-мм артиллерией). Планировалось построить 20 линкоров: четыре больших и четыре малых для Тихоокеанского флота, два больших для Северного флота, четыре малых линкора для Черноморского флота, ещё шесть малых линкоров должны были пополнит состав Балтийского флота. Процесс создания крупных кораблей контролировал лично И.В. Сталин. При разработке учитывался передовой зарубежный опыт, прежде всего итальянский, немецкий и американский. В 1937 г. проект «Б» был признан «вредительским» и советская судостроительная промышленность была сконцентрирована на подготовке к серийному строительству линкоров проекта 23. Это должен был быть современный боевой корабль — полное водоизмещение превышало 67000 т, его наибольшая длина 269,4 м, наибольшая ширина 38,9 м, осадка 10,5 м, мощность ГЭУ более 231000 л.с., скорость хода около 29 уз, дальность плавания 7000 миль (при 14,5 уз). По вооружению (9х406-мм, 12х152-мм, 12х100-мм орудий и 32х37-мм зенитных автомата) он превосходил всех «коллег», за исключением американской «Монтаны» и японского «Ямато». Линкор имел мощное бронирование и систему противоминной защиты. Его экипаж составляли 1784 моряка. До начала войны были заложены четыре линейных корабля: «Советский Союз» в Ленинграде (завод №189), «Советская Украина» в Николаеве (завод №189), в Молотовске (завод №402) началось строительство «Советской России» и «Советской Белоруссии». Но ни один из них в строй так и не вступил...Создание плавучей батареи №3В экспозиции Музея Черноморского флота в Севастополе целый зал посвящен героической 250-дневной обороне города от немецких войск в 1941-1942 гг. Моряки Черноморского флота и жители города совершили немало подвигов, защищая севастопольские рубежи. Посетителям музея о них рассказывают многочисленные экспонаты, фотографии и реликвии военной поры. Есть среди них небольшая фотография, мало что говорящая обычным посетителям. Она подписана так — капитан-лейтенант С.А.Мошенский, командир плавучей батареи №3. Чем он прославился, что за плавбатарея № 3, какие подвиги совершил её экипаж не уточняется. Больше никакой информации об этом корабле в экспозиции музея, к сожалению, нет.Как уже отмечалось, в конце 30-х гг. на судостроительных заводах СССР было развёрнуто масштабное строительство линейных кораблей типа «Советский Союз». Этому предшествовала колоссальная научно-исследовательская и проектно-конструкторская работа, проведённая советскими конструкторами и инженерами. Особое внимание они уделили вопросам разработки вооружения и систем защиты кораблей. Много опытов провели на Чёрном море для определения оптимальной системы ПМЗ (противоминной защиты — по терминологии того времени). На первом этапе были проведены подрывы 24 масштабных отсеков (в масштабе 1:5) с ПМЗ семи различных типов. По результатам опытов был сделан вывод о наибольшей эффективности итальянской и американской систем защиты. В 1938 г. в Севастополе прошёл второй этап опытов. Как и раньше, они производились на масштабных отсеках, были проведены 27 подрывов. Но на этот раз для опытов построили огромный натурный отсек, на котором полностью воспроизводилась конструкция системы ПМЗ линкора проекта 23. Он имел форму прямоугольника, его размеры впечатляли — длина 50 м, ширина 30 м, высота борта 15 м. По результатам этих опытов, комиссия определила, что предельным для ПМЗ была мощность взрыва заряда в 750 кг. После окончания испытаний опытный отсек использовали в качестве мишени для учебных стрельб, а потом его поставили на прикол в одной из севастопольских бухт.После начала войны отсеком заинтересовался капитан 2 ранга Г.А. Бутаков. Он предложил командованию Черноморского флота использовать его для создания плавучей артиллерийской батареи. По его плану «квадрат» планировалось вооружить и установить на якоре в районе Бельбекской долины в нескольких милях от Севастополя. Он должен был усилить ПВО Главной базы флота и обезопасить подступы к ней со стороны моря. По данным разведки ожидалась высадка в Крыму немецкого десанта, и плавучая батарея должна была этому помешать. Командующий ЧФ Ф.С. Октябрьский поддержал рапорт Г.А. Бутакова, нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов одобрил эту идею. В июле 1941 г. на «квадрате» (так отсек именовали в документах) начались работы по монтажу общекорабельных систем и установке вооружения. Работу над проектом вёл инженер Л.И. Ивицкий. Внутри оборудовали жилые помещения, камбуз, радиорубку, склады и погреба. На палубе бывшего отсека установили боевую рубку, дальномеры и два прожектора. Из арсенала доставили 2x130-мм орудия, которые снабдили «ныряющими» снарядами, предназначенными для борьбы с подводными лодками. Их дополняли 4x76,2-мм зенитных орудия, Зх37-мм зенитных автомата, 3x12,7-мм зенитных пулемёта. Экипаж плавбатареи составили 130 человек, 50 из них призвали из запаса, остальных набрали со всех кораблей ЧФ. К борту «квадрата» рабочие прикрепили шлюпбалку, но шлюпки не нашлось. Зато рабочие нашли на складах завода огромный адмиралтейский якорь и передали его на батарею. Старожилы утверждали, что он с линкора «Императрица Мария». 3 августа 1941 г. на отдельной плавучей батарее №3 был поднят военно-морской флаг. Приказом командующего ЧФ от 4 августа она была включена в состав Охраны Водного района Главной базы. Экипаж плавбатареи во главе со старшим лейтенантом С.Я. Мошенским приступил к несению службы.Боевой путь «Не тронь меня!»9 августа буксиры перевели плавбатарею в Бельбекскую бухту. От угрозы атак со стороны моря её отгородили несколькими рядами противолодочных сетей, с берега она была прикрыта береговыми батареями. Якорь «Императрицы Марии» прочно удерживал «квадрат» на месте. На корабле сразу же начались многочисленные учебные стрельбы, тренировки экипажа по борьбе за живучесть и различные учения. Летом 1941 г. налёты Люфтваффе на Севастополь были нечастым явлением. В основном, немецкие самолёты занимались разведкой военных объектов и постановкой магнитных мин. Лишь изредка бомбили корабли в порту. Несколько раз плавбатарею атаковали немецкие самолёты, но их выпады успешно отражали. Батарейцы прикрывали огнём корабли, которые входили в Севастополь. Ситуация в корне изменилась в конце октября 1941 г. после прорыва Вермахта в Крым. Немецкие части приступили к штурму Севастополя. Началась 250-дневная оборона города. Немцами были захвачены все крымские аэродромы и теперь время полёта их бомберов до Севастополя составляло всего 10-15 мин. Налёты на город и порт стали ежедневными. Основные силы флота ушли на Кавказ. В конце октября с «квадрата» демонтировали два 130-мм орудия, которые срочно понадобились для сухопутного фронта. Также сняли весь боезапас «стотридцаток», кроме «ныряющих» снарядов, и расчёты орудий. В результате экипаж корабля сократился до 111 человек.В начале ноября на Чёрном море были сильные штормы. Их сила была такова, что огромный якорь не смог удерживать плавбатарею на месте. Волны начали приближать её к берегу, который теперь занимали немецкие войска. Было принято решение сменить место стоянки «квадрата». 11 ноября буксиры перевели плавбатарею в Казачью бухту и притопили на отмели, теперь штормы ей были не страшны. Новой боевой задачей, которую командование поставило перед экипажем, стала защита военного аэродрома на мысе Херсонес. Он остался последним советским аэродромом в Крыму. На его поле базировалась вся авиация Севастопольского оборонительного района. Налёты на Херсонесский аэродром участились. Днём 29 ноября 1941 г. зенитчикам плавбатареи удалось одержать свою первую победу. Ими был сбит Bf-109. 17 декабря немцы начали новый штурм Севастополя. В течение всего дня батарейцам пришлось отражать налёты на аэродром. При этом был сбит Ju-88. С этого дня боевой счёт зенитчиков стал расти — при защите аэродрома они сбили 22 немецких самолёта. Зимний штурм был успешно отражён, но налёты на город продолжались. Не забывали немцы и об аэродроме. Они пытались помешать действиям советской авиации, и в рассказах наших лётчиков постоянно упоминалось о помощи плавбатареи: «Плавбатарея поставила завесу... «Не тронь меня!» отсекла немца...». 14 января 1942 г. зенитчики сбили ещё один Ju-88, 3 марта Не-111.19 марта на батареи побывал писатель Леонид Соболев. Целый день он провёл на «квадрате», побеседовал с командиром и экипажем. Об этом он написал в очерке «Не тронь меня!». В марте командир батареи старший лейтенант С.Я, Мошенский был награждён орденом Красного Знамени, он стал капитан-лейтенантом, награды за сбитые самолёты получили и другие члены экипажа.В мае 1942 г. налёты на город усилились, немцы начали подготовку к новому штурму и стремились нейтрализовать советских лётчиков. В этом им очень мешал точный огонь зенитчиков плавбатареи №3, которую моряки-черноморцы стали называть «Не тронь меня!». 27 мая зенитчикам удалось сбить сразу два Me-109.Немцы начали новый штурм города и сосредоточили на крымских аэродромах большое число самолётов. Они имели многократное превосходство в авиации, но советским авиаторам удавалось наносить удары по противнику и в этом значительная заслуга экипажа плавбатареи. 9 июня его боевой счёт пополнили три Ju-88, 12 июня Bf-109,13 июня Ju-88. Батарея мешала действиям авиации противника и немецкое командование решило с ней покончить. 14 июня «квадрат» атаковали 23 Ju-87, было сброшено 76 бомб, но им не удалось добиться прямых попаданий. От близких разрывов авиабомб вышел из строя прожектор, осколки срезали шлюпбалку, три моряка были ранены. При отражении этого налёта моряки сбили два Ju-87. Во второй половине дня атаки продолжились, по «квадрату» открыла огонь немецкая батарея. Последовали новые налёты. К этому времени защитники Севастополя испытывали большие трудности из-за недостатка боезапаса. В период между штурмами командованию СОР не удалось создать на складах достаточных запасов боеприпасов и теперь снаряды приходилось экономить. С Большой земли боеприпасы теперь доставляли на кораблях, но их по-прежнему катастрофически не хватало. Немцы же создали огромные запасы боеприпасов, снарядов и патронов они не жалели. Их авиация господствовала в севастопольском небе. 19 июня на «Не тронь меня!» был произведён очередной налёт. Это была 450-я атака немецкой авиации на батарею, экипаж которой теперь день и ночь находился у орудий. Её судьба оказалась решена из-за недостатка боеприпасов к орудиям. Немецким лётчикам удалось прорваться к батарее. В 20.20 одна из бомб попала в левый борт «квадрата», вторая разорвалась прямо у борта. Сила взрыва разметала всё живое на палубе. Убитыми и ранеными оказались расчёты зенитных орудий и автоматов, начался пожар в кормовом погребе, огонь подбирался к «ныряющим» снарядам, но его удалось потушить. Погиб командир батареи и ещё 28 членов экипажа. Было ранено 27 моряков, катера немедленно доставили их на берег. К вечеру экипажу удалось ввести в строй 37-мм автомат и два пулемёта ДШК, но боеприпасов к ним на корабле не было. 27 июня 1942 г. экипаж плавбатареи был расформирован. Моряки были направлены воевать на сухопутные позиции, раненых вывезли на Большую землю корабли Черноморского флота, прорывавшиеся в Севастополь. После падения города немецкие солдаты с интересом осматривали огромный корпус «Не тронь меня!», стоящий на отмели у берега Казачьей бухты.Несколько слов необходимо сказать о командире плавбатареи «Не тронь меня!» капитан-лейтенанте Сергее Яковлевиче Мошенском. Он родился в Запорожье. Работал на заводе электриком, окончил рабфак. В 1936 г. его призвали служить на флот. Комсомольца с законченным средним образованием направили на двухгодичные курсы комсостава. По их окончании он получил звание лейтенанта и был направлен служить командиром первой башни ГК на линкоре «Парижская коммуна». Перед началом войны С.Я. Мошенский закончил в Ленинграде годичные курсы усовершенствования комсостава ВМФ по специальности командир батареи ПВО. Он был женат, семья ждала первого ребёнка. После начала войны беременную супругу эвакуировали из Севастополя. Десять месяцев командовал С.Я. Мошенский плавбатареей, каждый день он рисковал своей жизнью ради свободы Родины. На ней он погиб, так и не увидев дочери, которая родилась в эвакуации. Он похоронен в Камышовой бухте, но точное место захоронения, к сожалению, неизвестно.История линкора «Марат» После Цусимы в нашей стране началось возрождение военно-морского флота. Самыми мощными кораблями Российского Императорского флота стали четыре линейных корабля типа «Севастополь» — «Гангут», «Полтава», «Севастополь» и «Петропавловск». Большевикам удалось сохранить три из них, именно они составили основу мощи возрождавшегося рабоче-крестьянского флота. К началу войны в составе ВМФ СССР находились «Марат» и «Октябрьская революция» на Балтике, «Парижская коммуна» на Чёрном море. Ещё один линкор — «Фрунзе» (бывшая «Полтава») так и не был восстановлен после небольшого пожара, произошедшего в 1919 г. Руководство ВМФ неоднократно предлагало восстановить его как линкор, линейный крейсер, монитор, плавбатарею и даже авианосец. В 20-е гг. были разработаны десятки подобных проектов, но ни один из них, к сожалению, так и не реализовали. Механизмы с «Фрунзе» были использованы как запчасти при ремонте остальных линкоров. «Петропавловск» в марте 1921 г. был переименован в «Марат». В 1928-1931 гг. он прошёл модернизацию. Линкор был флагманом МСБМ. Не обошлось в его биографии и без ЧП — 7 августа 1933 г. из-за затяжного выстрела произошёл пожар в башне Ns2, погибло 68 моряков. 25 июля 1935 г. «Марат» таранил на учениях подводную лодку «Б-3». Самым заметным событием в его мирной жизни стал визит в Англию в мае 1937 г. Линкор принял участие в военно-морском параде на Спитхедском рейде в честь коронации короля Георга V. Советские моряки зарекомендовали себя на этом смотре с наилучшей стороны. Оба линейных корабля входили в состав эскадры КБФ. Корабль принял участие в советско-финской войне 1939-1940 гг., он обстреливал финские береговые батареи. В мае 1941 г. на линкоре была смонтирована обмотка ЛФТИ — «Марат» стал первым советским кораблём, получившим защиту от магнитных мин. Командовал им капитан 2 ранга П.К. Иванов.Начало войны корабль встретил в Кронштадте. В тот день зенитчики открыли огонь по самолёту-разведчику. За лето и осень 653 моряка с «Марата» ушли воевать в морскую пехоту. Летом 1941 г. немецкое наступление развивалось стремительно, и уже 9 сентября линкор, находящийся в ленинградском морском канале, начал обстреливать немецкие части, которые находились на ближних подступах к Ленинграду. Каждый день моряки «Марата» помогали солдатам 8-й и 42-й армий защищать свои позиции. Своим огнём они сдерживали противника и не давали частям Вермахта начать штурм «колыбели революции». За эти дни линкор выпустил 953 305-мм снаряда. Именно огонь кораблей КБФ не позволил противнику успешно завершить наступление и захватить город. Немецкое командование отдало приказ уничтожить линейный корабль, срывающий своими обстрелами планы наступления. Против него были использованы авиация и артиллерия. 16 сентября 1941 г. «Марат» получил десять 150-мм снарядов и четыре прямых попадания 250-кг бомб. Погибло 24, ранено 54 моряка. На линкоре вышел из строя ряд вспомогательных механизмов, получила повреждения четвёртая башня ГК, перестали действовать кормовая группа 76-мм зенитных орудий и носовая батарея 37-мм зенитных автоматов. Эти попадания значительно ослабили возможности ПВО корабля и сыграли роковую роль в истории «Марата».Линкор направили на ремонт в Кронштадт, и 18 сентября он стал к причалу Усть-Рогатки. Он не прекращал вести огонь по противнику, было выпущено 89 305-мм снарядов. Немецкая авиация продолжала следить за кораблём, был разработан новый план уничтожения линкора. На аэродром в Тирково из Германии доставили 1000-кг бронебойные бомбы РС-1000. У советского командования не нашлось резервов для усиления ПВО базы, т.к. всё было брошено на оборону Ленинграда. Вот как ситуацию охарактеризовал один из моряков: «Противник летает нахально, а у нас только зенитки, да и стреляют неважно. А истребителей всего шесть. Больше нет. Вся флотская авиация работает в интересах фронта под Ленинградом». Теперь основным объектом атак Люфтваффе стали корабли в Кронштадте. 21, 22 и 23 сентября на Кронштадт были проведены серии массированных налётов. Зенитчики линкора «Марат» и немногочисленные силы ПВО Кронштадта не смогли отразить одновременное нападение нескольких групп Ju-87. В 11.44 23 сентября линкор атаковали «штуки». Первая 1000-кг бомба упала рядом с левым бортом линкора. Огромный корабль получил крен на правый борт. В этот момент в носовую часть «Марата» попала 1000-кг бронебойная бомба. Она пробила броню, взорвалась внутри корабля и вызвала детонацию боезапаса первой башни ГК. Произошёл огромной силы взрыв. Пламя поглотило надстройку линкора, её оторвало от корпуса и отбросило к причалу. Осколки от взрыва разлетелись по всей Средней гавани Кронштадта. Столб дыма окутал причал Усть-Рогатки, он поднялся вверх на выстоту около километра. Погибло 326 моряков, в т.ч. командир и комиссар корабля. Корпус «Марата» сел на грунт гавани. Он был сильно разрушен и перестал существовать как боевой корабль. Вот как описал эту катастрофу один из очевидцев: «Отчётливо вижу, как громадная фок-мачта с трапами, рубками, мостиками и площадками, сплошь усеянная фигурами в белых матросских робах, медленно отделяется от корабля, не очень быстро валится в сторону, а затем разделяется на части и с грохотом обрушивается в воду... Чуть ниже мачты также медленно поднялась и орудийная башня, её три 12-дюймовых орудия отламываются и тоже летят в воду. Бухта кажется кипящей от массы брошенной в неё раскалённой стали...».Боевой путь плавбатареи «Марат»Сразу после взрыва на «Марате» экипаж начал борьбу за живучесть, «маратовцам» удалось предотвратить затопление остальных отсеков корабля. На помощь им пришли моряки с других кораблей. Взрыв перебил корпус линкора в районе 45-57 шпангоутов, в корпус попало около 10000 т воды, разрушена надводная часть корпуса в районе носовой надстройки, перестали существовать носовая башня ГК, фок-мачта с боевой рубкой, надстройкой и первой дымовой трубой. Многие корабельные системы жизнеобеспечения вышли из строя. Корпус линкора лёг на грунт, но из-за небольших глубин в гавани он не затонул, борт продолжал выступать из воды на 3 м. Морякам «Марата» удалось посадить корабль на ровный киль и вскоре начались работы по восстановлению его боеспособности. Им оказывали помощь спасательные суда «Сигнал» и «Метеорит», водолазы ЭПРОНа. Вот как ситуацию на корабле описал один из моряков: «Когда я поднялся на линкор, палуба была уже прибрана, всё лежало и стояло на своём месте. И только подойдя ко второй башне, я очутился на краю пропасти — здесь обрывалась палуба... Дальше корабля просто не было. Я стоял над вертикальной стеной. Казалось, что видишь корабль в разрезе. А впереди — море...».Третья и четвёртая башни ГК не пострадали при взрыве, вторая башня ГК нуждалась в ремонте. Было решено использовать корабль в качестве несамоходной плавбатареи. Для этого необходимо было поднять корпус с дна гавани и восстановить боесопособность артиллерии. Новым командиром корабля стал капитан 3 ранга В.П. Васильев, штат экипажа составили 357 человек. С него сняли 120-мм орудия, сформировали три батареи и отдали их на сухопутный фронт. 31 октября третья и четвёртая башни открыли огонь по немецким позициям. Немцы обстреливали оживший корабль из крупнокалиберной артиллерии. Они вели прицельный огонь по неподвижной цели. Для защиты от попаданий на палубу плавучей батареи были уложены гранитные плиты толщиной 32-45 см, а в районе котельного отделения разместили броневые плиты. 12 декабря состоялась первая перестрелка с противником. По кораблю немецкой батареей из посёлка Беззаботный было выпущено 30 280-мм снарядов. В плавбатарею попало три снаряда, после чего немецкую батарею подавили огнём «Марата». 28 декабря 1941 г. плавбатарея вновь вела артилерийскую дуэль с 280-мм железнодорожной артбатареей, расположенной на станции Новый Петергоф. По «Марату» выпустили 52 снаряда, четыре из них попали в корабль. Он получил значительные повреждения, но огня не прекратил и подавил батарею. Немецким снарядом было потоплено стоящее у борта вспомогательное судно «Водолей», обеспечивавшее отопление плавбатареи. К 1 января 1942 г. численность экипажа «Марат» возросла до 507 человек. За январь 1942 г. плавбатарею обстреливали восемь раз, по ней было выпущено 85 снарядов калибра 150-203-мм, но попаданий не было. На корме были установлены Зх37-мм зенитных автомата на сухопутных установках. Для защиты от осколков их огородили мешками с хлопком. Позднее на корабле установили ещё несколько зенитных автоматов. 25 октября плавбатарея провела очередную артиллерийскую дуэль с немецкой батареей. По «Марату» было выпущено 78 280-мм снарядов, четыре из них попали в палубу корабля, но не причинили значительных разрушений. Помогло дополнительное «бронирование». Всю зиму, весну и лето 1942 г., продолжались работы по восстановлению боеспособности второй башни. 30 октября успешно прошли её испытания и она вошла в строй. В этот день она выпустила 17 снарядов по немецким позициям. 6 ноября по кораблю выпустили 29 280-мм снарядов, лишь один попал в корабль. Был выведен из строя котёл, повреждён ряд механизмов, два моряка были убиты, шесть ранено. Ещё одна артиллерийская дуэль состоялась 30 декабря 1942 г.31 мая 1943 г. «Марату» было возвращено его первоначальное название «Петропавловск». 2 декабря 1943 г. состоялась артиллерийская дуэль с немецкой батареей. Она стала последней, т.к. наши войска готовились к снятию блокады Ленинграда. Орудия «Петропавловска» привлекались командованием к обстрелам немецких позиций в январе 1944 г. во время Красносельско-Ропшинской операции по полному снятию блокады Ленинграда. Последние выстрелы по противнику орудия плавучей батареи «Петропавловск» сделали в июне 1944 г. во время Выборгской наступательной операции, завершавшей битву за Ленинград. За годы ВОВ корабль провёл 264 боевые стрельбы и выпустил по противнику 1971 305-мм снаряд.ПамятьПосле освобождения Севастополя корпус плавбатареи №3 продолжал стоять на отмели в Казачьей бухте. В конце 40-х гг. его подняли и отбуксировали в Инкерман на разборку. О подвиге экипажа «Не тронь меня!» постепенно стали забывать. Лишь в скупых строках официальной хроники войны был зафиксирован беспримерный подвиг её экипажа: «В период обороны Севастополя части и корабли охраны водного района сбили 54 самолёта противника. Из их числа 22 самолёта сбила плавбатарея №3». Лишь из очерка писателя Леонида Соболева «Не тронь меня!», рассказа «Таинственный остров» детского писателя Олега Орлова, нескольких статей в газетах и журналах советские читатели могли узнать об этом уникальном корабле. Большую роль в сохранении памяти о плавучей батарее №3 сыграл московский журналист Владислав Шурыгин. Много лет он собирал материалы о боевом пути «Не тронь меня!», встречался с ветеранами, работал в архивах. В 1977 г. с его помощью в Севастополе была организована встреча ветеранов плавбатареи. В 1979 г. он написал книгу «Железный остров», рассказавшую о подвиге экипажа плавбатареи и её командира С.Я. Мошенского. Благодаря этим людям, подвиг моряков плавбатареи №3 не был забыт. К сожалению, в Севастополе не установлено ни монумента, ни памятного знака, посвящённого героическим делам экипажа плавучей батареи «Не тронь меня!».«Марату» повезло больше. После войны было разработано несколько проектов восстановления корабля как линкора (используя участь корпуса «Фрунзе»), но их так и не осуществили. «Петропавловск» использовался в качестве учебно-артиллерийского корабля. В 1947-1948 гг. в доке были проведены работы по полному отделению от корпуса остатков носовой части. 28 ноября 1950 г. бывший «Марат» был переклассифицирован в несамоходное учебное судно и переименован в «Волхов». 4 сентября 1953 г. его исключили из списков флота. Корпус бывшего линкора был разрезан «на иголки» лишь в начале 60-х гг. Ветераны «Марата» решили увековечить память о корабле. В 1991 г. они открыли памятный знак на причале Усть-Рогатки. В том же году ими было принято решение о создании музея, посвящённого боевому пути линкора. Для него удалось найти небольшое помещение в Невском политехническом лицее. В музее находится диорама «Отражение сентябрьского 1941 г. штурма Ленинграда кораблями эскадры КБФ», различные фотографии и экспонаты. В 1997 г. им удалось издать сборник «Залпы с Невы». В него вошли воспоминания ветеранов эскадры КБФ, в том числе моряков «Марата». Музей продолжает свою деятельность и в настоящее время.Алексей Царьков, журнал «Оружие» № 09 за 2010 г.

"...капитан рассказал,что в море,километрах в 6-7 от берега,сооружается целый бастион на плаву.Под плавучий отсек используют среднюю часть корпуса отслужившего корабля. На плавбатарее будут две 130 — миллиметровки, 4 средние зенитки калибра 76,2, три 37-миллиметровые пушки и пара зенитных прожекторов... Нужен ещё счетверённый "максим",-посоветовал я... построили этот необычный плавучий форпост... за 18 дней. Сначала назвали довольно шутливо — "Коломбиной". Но вскоре там, на плавучей батарее,родилась песня ...Не тронь меня фашист, проклятый!А коль нарушишь неба тишь,Из пламенных моих объятийЖивым назад не улетишь !И стали называть батарею по первым словам песни: "Не тронь меня".... Как впоследствие стало известно,фашисты именовали её не иначе как "Пронеси господи"-отрывок из книги Е.А.Игнатовича "Зенитное братство Севастополя".-К.,1986.

Внизу - "Не тронь меня!" и её Командир - капитан-лейтенант С.Я. Мошенский

**Беланов А.П.** · 6 августа, 2013

Гибель у причала50 лет назад в порту Полярного произошла трагедия, обстоятельства которой до недавних пор были засекречены11 января 1962 года в Екатериненской гавани военного порта Полярный взорвалась и затонула большая дизель-электрическая подводная лодка Б-37. Стоявшая рядом - борт о борт - ПЛ С-350 тоже была значительно повреждена. В результате погибли 78 подводников. Материалы расследования трагедии и военного трибунала над чудом выжившим командиром Б-37 капитаном второго ранга Анатолием Бегебой были на долгие десятилетия засекречены (как выяснилось недавно, далеко не по причинам соблюдения военной тайны).Мне посчастливилось быть знакомым с бывшим командиром Б-37. В начале 70-х годов прошлого столетия тогда уже капитан первого ранга Бегеба преподавал тактику в Каспийском высшем военно-морском училище, в котором мне выпала честь учиться. Анатолий Степанович был очень смелым человеком и не боялся рассказывать курсантам о некоторых обстоятельствах гибели Б-37. А не так давно мне довелось побывать в Полярном на праздновании 70-летия 4-й эскадры подводных лодок Краснознаменного Северного флота. В фондах городского краеведческого музея мне позволили ознакомиться с рассекреченными документами, проливающими свет на обстоятельства трагедии 50-летней давности.Воспоминания Бегебы- Незадолго до трагедии я возвратился из очередного отпуска. Накануне на лодку был принят торпедный боезапас, в погрузке которого я еще не успел принять участие. Утром 11 января 1962 года после подъема Военно-морского флага я приказал начать ежеутреннее проворачивание лодочных машин и механизмов. Некоторое время я еще находился на верхней палубе корабля, как вдруг из верхнего рубочного люка повалил черный дым — сильно, как из трубы паровоза. Первая мысль — замыкание, горят кабельные трассы. Так уже было незадолго до этого на другой лодке. Тогда, чтобы погасить пожар, пришлось открывать концевые люки и тащить баллоны с углекислотой. Бросился на причал к телефону. Доложил о пожаре начальнику штаба контр-адмиралу Юдину и сразу же на лодку. На палубе толклись рулевые, которые следили за проворачиванием рулей глубины. В ограждении рубки мельтешили радисты и метристы, проверявшие выдвижные антенны. Дым валил такой, что нечего было и думать лезть в центральный пост через входную шахту. Я приказал радистам прыгать на палубу, чтобы не отравились ядовитыми газами. А сам побежал в корму, где был аварийно-спасательный люк, по которому можно было проникнуть в седьмой отсек. Не добежал шагов десять — взрыв чудовищной силы швырнул меня в воду. Я не почувствовал ледяного холода. Контуженный, выбрался на привальный брус и с ужасом посмотрел на то, что стало с лодкой. Развороченный нос медленно уходил в дымящуюся воду.Меня тут же подобрали и увезли в госпиталь. Туда через некоторое время приехал сам главнокомандующий ВМФ СССР адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков, назначенный председателем госкомиссии по расследованию. Лично расспрашивал, что и как. А потом было заседание ЦК КПСС, на котором министр обороны Малиновский доложил о ЧП Хрущеву. Не знаю реакцию первого секретаря ЦК КПСС, но Малиновский распорядился отдать меня под трибунал. Видимо, принял такое решение на основании Акта государственной комиссии по расследованию. Но акт составили за пять дней до того, как лодку подняли и детально осмотрели. Он не учитывал многие важные нюансы.Сам себе адвокатБегеба вынужден был сам защищаться на заседаниях военного трибунала, поскольку ему выделили молодую женщину-адвоката, ничего не понимающую в службе. Суд проходил с 18 по 22 июня. Вот как о нем вспоминал сам Бегеба:- Обвинитель задает вопрос: почему воздушные баллоны ваших торпед просрочены с проверкой на два года? Отвечаю: торпеды принимали на лодку в то время, когда я был в отпуске. Я видел только дубликаты их формуляров. В них сроки проверки не записываются. А заносятся они в подлинники, которые хранятся в арсенале.Следующий вопрос: почему не была объявлена аварийная тревога, все ваши люди бросились в панике в корму? Отвечаю: расположение трупов в отсеках показывает, что каждый из погибших находился там, где обязывала его быть аварийная тревога. Доказательство - акт осмотра корабля водолазами.Еще вопрос: почему вы, командир, бежали в противоположную от пожара сторону — в корму? В вопросе ясно слышалось — «почему вы струсили?». Отвечаю: люк в носовой отсек без посторонней помощи изнутри открыть невозможно. А кормовой — аварийный — я открыл бы сам. Попасть в лодку в тот момент можно было только через него... Проверили мое заявление на одной из лодок — все точно.Государственная комиссия выдвинула более двадцати версий гибели лодки. В том числе и такую: в ходе погрузки торпед одну из них слегка помяли или поцарапали о причальные стойки. А потом подмарафечивали с помощью паяльника. Она и взорвалась. Спросили об этом и меня. Ответил примерно так. Когда я прибыл из отпуска на корабль, минер доложил: «Товарищ командир, мы приняли не боезапас, а мусор!». Стал разбираться, в чем дело. Оказывается, все лучшее погрузили на лодки, которые ушли в Атлантику под Кубу, где начинался известный Карибский кризис. А нам — второму эшелону — сбросили просроченное торпедное старье, все, что наскребли в арсеналах. Хотя мы стояли в боевом дежурстве. Обычно стеллажные торпеды на лодках содержатся с половинным давлением в баллонах. А нам приказали довести его до полного — до двухсот атмосфер. Я отказался это сделать. Но флагманский минер настаивал, ссылаясь на напряженную обстановку в мире. Мол, того и гляди — война. Я согласился с условием, что приказание исполню только под запись командира бригады в вахтенном журнале. Комбриг и записал: «Иметь давление 200 атмосфер». К чести комбрига, он свою запись подтвердил в трибунале, несмотря на то, что вахтенный журнал так и не смогли обнаружить.Так вот, на мой взгляд, все дело в этом полном давлении в воздушных резервуарах стеллажных торпед. Скорее всего, выбило донышко старого баллона. Я же слышал хлопок перед пожаром! Воздушная струя взрезала обшивку торпеды. Тело ее было в смазке. Под стеллажами хранились банки с «кислородными консервами» — пластинами регенерации. Масло в кислороде воспламеняется само по себе. Старшина команды торпедистов мичман Семенов успел только доложить о пожаре и задохнулся в дыму. Потом взрыв. Сдетонировали все двенадцать торпед. Кстати, после этого случая запретили хранить банки с «регенерацией» в торпедных отсеках. А все эти версии про то, что в носу шли огневые работы, паяли вмятину на зарядном отделении — полная чушь.Подвиг трибуналаТо, что произошло в дальнейшем в зале суда, по сегодняшним меркам, иначе как подвигом состава военного трибунала не назовешь. Выслушав представителей обвинения и свидетелей с обеих сторон, суд удалился на совещание. Никто из присутствующих ничуть не сомневался в приговоре, ведь ЦК КПСС, государственная комиссия, министр обороны, командующий Северным флотом уже определили стрелочника, суду оставалось только назвать меру наказания. Но военный трибунал в составе полковника юстиции Титова, народных заседателей капитана первого ранга Шкодина и капитана второго ранга Савельева неожиданно для всех огласили оправдательный приговор. Думается, что этот «бунт» военных судей — одна из главных причин засекречивания дела о гибели Б-37. Не могу здесь не привести воспоминания ставшего впоследствии генерал-майором юстиции Федора Титова: «Бросил взгляд в зал. Полнейшее оцепенение присутствующих. Все продолжают молча стоять. Никто не ожидал полного оправдания подсудимого! Первым пришел в себя и выскочил из зала военный прокурор полковник юстиции Титков. Несмотря на позднее время, он сумел организовать катер, на котором незамедлительно убыл в Североморск и, как выяснилось позже, сразу доложил адмиралу Касатонову об оправдательном приговоре А.С.Бегебе. На следующий день меня вызвали к комфлота. Тот, стуча кулаком по столу, набросился на меня с упреками: «Вы что, решили Президиум ЦК партии учить! Вы выбили у меня из рук рычаг, с помощью которого я хотел повернуть всю работу командиров по искоренению серьезных недостатков в службе и укрепить дисциплину! Вы что, решили быть умнее тех, кто был в госкомиссии, которая разбиралась в происшествии, и прокуратуры флота, четыре месяца проводившей следствие по этому делу?!.Эту тираду командующий закончил тем, что заявил: такой приговор не соответствует действительности и по протесту военной прокуратуры флота будет отменен, а Бегеба все же будет осужден. Тогда я малость вспылил: «Что вы на меня кричите? Ведь я вам в своей работе не подчинен! Я подчинен только советскому правосудию!»На следующий день мне позвонили из Москвы. Председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР генерал-лейтенант В.В. Борисоглебский сообщил о поступившем протесте военной прокуратуры. А дня через три-четыре последовал звонок из ЦК КПСС. Звонили по поручению первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. Меня на месте не оказалось, поэтому мой заместитель полковник юстиции Маслов, по просьбе звонившего, зачитал ему весь текст приговора. Это вызвало некоторое недоумение на другом конце провода: «В документе, поступившем в ЦК от Генерального прокурора, обстоятельства оправдания Бегебы изложены несколько иначе. Пришлите копию приговора в Москву».Я почти не сомневался, что под сильным давлением оправдательный приговор будет отменен. Единственное, что хоть как-то скрасило мрачную ситуацию, так это такой эпизод. В кабинет вошли три немолодых капитана первого ранга и вдруг, как по команде, опустились передо мной на колени, низко поклонились, и один из них говорит: «Спасибо вам, товарищ полковник, за справедливость! Спасибо вам за спасенного командира! Спасибо за то, что не дали нам потерять веры в правосудие!» Я оторопел. После постоянной нервотрепки, после мощного давления со стороны всевозможного начальства подобная сцена произвела на меня сильное впечатление. На глаза навернулись слезы...А вскоре я получил из военной коллегии Верховного суда телеграмму: «ОПРАВДАТЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР ОСТАВЛЕН СИЛЕ ТЧК РАДЫ ЗА ПРАВОСУДИЕ ТЧК ПОЗДРАВЛЯЕМ ТЧК».Надо ли говорить, как пела моя душа!?К 23 февраля 1963 года, неожиданно для всех, мне было присвоено очередное воинское звание — генерал-майор юстиции. Полгода спустя был подписан приказ о назначении на должность начальника организационно-инспекторского отдела Военной коллегии Верховного суда СССР. Когда я пришел попрощаться с командующим Северным флотом, Владимир Афанасьевич Касатонов тепло поблагодарил меня за службу и сообщил, что Военный совет решил организовать в мою честь прощальный ужин. Когда были произнесены первые тосты, а встреча приобрела неформальный характер, мой сосед за столом замкомфлота Семен Михайлович Лобов наклонился ко мне и сказал полушепотом: «Всем ты, Федя, хороший парень, только вот Бегебу зря оправдал». Адмирал Касатонов краем уха уловил эту фразу, встал из-за стола (разумеется, и мы все поднялись), наполнил свой бокал и сказал: «Должен вам всем сообщить, что оправдательный приговор по делу Бегебы обсуждался в самой высокой инстанции страны и был признан обоснованным, правильным. Верховный суд не случайно его утвердил, отклонив протест военной прокуратуры».Оказывается, копия приговора, отправленная в ЦК КПСС, была там изучена, и выработанная по ней позиция повлияла и на решение Военной коллегии, и на присвоение мне генеральского звания, и на назначение на вышестоящую должность. Так завершились споры и пересуды по поводу оправдательного приговора по делу командира подводной лодки Б-37 211-й бригады 4-й эскадры подводных лодок капитана 2-го ранга Анатолия Степановича Бегебы».ЭпилогПричины взрыва на ПЛ Б-37 официально до сих пор не названы. Погибшие были торжественно захоронены на гарнизонном кладбище в Полярном. В память о них поставили серый бетонный обелиск с надписью «Морякам-подводникам, павшим при исполнении воинского долга 11 января 1962 года». Недавно их фамилии увековечены на памятной доске в часовне Никольского собора в Полярном.Стараниями капитана первого ранга в отставке Бегебы и Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников в Морском соборе на Крюковом канале установлена памятная доска со списком погибших при роковом взрыве моряков Четвертой эскадры. Сам Анатолий Степанович Бегеба скончался в Санкт-Петербурге в декабре 2002 года. Прах его погребен на Серафимовском кладбище.ашttp://svpressa.ru/society/article/51635/На фото внизу: лодки у пирса до аварии, после взрыва, после отделения аварийных отсеков....

**Беланов А.П.** · 7 августа, 2013

Хождение за три глубиныЛишь одна субмарина в мире опустилась под воду на 1000 метровЗапомните эту дату: 4 августа 1984 года. Именно в этот день атомная подводная лодка К-278, ставшая через пять лет печально известной как «Комсомолец», совершила небывалое в истории мирового военного мореплавания погружение - стрелки ее глубиномеров сначала замерли на 1000-метровой отметке, а потом пересекли ее. Ни одна из боевых подводных лодок мира не могла укрываться на такой глубине - ее раздавило бы всмятку. Но экипаж К-278 находился под защитой сверхпрочного титанового панциря.О том, что это был за корабль, рассказывает бывший начальник Технического управления Северного флота контр-адмирал-инженер Николай Мормуль:- В 1983 году в состав ВМФ СССР вступила атомная подводная лодка К-278. Об этом корабле, единственном в серии, складывались потом мифы. Так, в западной прессе писали, что это самая большая подводная лодка в мире: длина - 122 метра, ширина - 11,5 метра, водоизмещение - 9700 тонн. Ее считали самой быстроходной. Ни то ни другое не соответствовало действительности. И тем не менее корабль был настоящим чудом. Его сверхпрочный титановый корпус позволял погружение на глубину, которой не достигала ни одна лодка в мире, - 1000 метров.Кстати сказать, только 15 августа 1936 года человечество смогло достичь глубины в один километр. Это достижение принадлежит французскому гидронавту - профессору Бибу и его коллеге Бартону. Они погрузились в Атлантике близ Бермудских островов в батисфере, на каждый иллюминатор которой давила сила в 19 тонн... Но то был научный эксперимент. Мы же строили боевую лодку, которая должна была стать родоначальницей серии сверхглубоководных атомарин, нового подкласса подводных кораблей...Строилась лодка долго. Корпус был изготовлен из чистого титана, и в ходе освоения этого металла возникало множество трудностей. Он агрессивен к другим металлам, и сопряжение титановых конструкций с серийным оборудованием требовало новых технических решений. При насыщении титана водородом образовывались трещины, поэтому сварка производилась в особой газовой среде. Однако когда лодка прошла глубоководные испытания на столь ошеломляющей глубине, все усилия оказались оправданными.Уникальный титановый корабль сравнивался с орбитальной космической станцией. Его основное назначение состояло в изучении комплекса научно-технических и океанологических проблем. Он был одновременно лабораторией, испытательным стендом и прототипом будущего гражданского подводного флота - более скоростного, чем надводные торговые и пассажирские корабли, более надежного, чем авиация, ибо эксплуатация подводных лодок не зависит от времени года и погоды.На борту К-278 были одна ядерная установка и вооружение: ракеты и торпеды, две из которых имели ядерные головки. Однако лодка не предназначалась для нанесения ядерных ударов по берегу: ее боевая задача заключалась в защите от подводных ракетоносцев противника - «убийц городов».***Итак, 4 августа 1984 года «Комсомолец» вышел в точку погружения, которая находилась в одной из глубоководных котловин Норвежского моря. Кораблем командовал капитан 1-го ранга Юрий Зеленский, старшим на борту был Герой Советского Союза контр-адмирал Евгений Чернов, командующий 1-й флотилией атомных подводных лодок, он же председатель Государственной приемной комиссии. В отсеках находились и главные конструкторы уникального корабля - Юрий Кормилицын и Дмитрий Романов.- Перед погружением были тщательно проверены все системы, имеющие забортное сообщение, торпедные аппараты, оружие... - рассказывает о том памятном дне Евгений Дмитриевич Чернов. - Понимали, с такой глубины можно и не всплыть.Уходили в пучину медленно - по невидимым стометровым ступеням, задерживаясь на каждой из них для осмотра отсеков. Программа испытаний была обширной. Проверяли не только герметичность прочного корпуса, но и возможности стрельбы с большой глубины торпедами, систему аварийного всплытия «Иридий», которая позволяла продувать балластные цистерны газами сгоревших пороховых шашек.Погружение на километр заняло несколько томительнейших часов. Любая минута могла быть последней в жизни экипажа. Одно дело - когда летчик-испытатель рискует собой и только собой, имея к тому же парашют, другое - когда ты ведешь на смертный риск почти сотню людей и никаких парашютов за спиной...***Рассказывает старшина команды штурманских электриков К-278 мичман запаса Вениамин Матвеев:- В тот день с глубиномера в центральном посту была оторвана черная бумажка, закрывавшая на его шкале секретности ради цифры предельной глубины. Мы ахнули: 900, 1000, 1100 метров... Это же вдвое больше, чем может погружаться обычная атомная подлодка!Мы сидим с Матвеевым на главной улице Воронежа напротив кафе «Капитан Немо». Над входом поблескивает морской бронзой макет фантастического «Наутилуса», придуманного Жюлем Верном. Рядом со мной - реальный человек из фантастического действа: хождения за тысячу метров, за три предельных глубины для обычных атомарин. И рассказывает он об этом как об обычном флотском деле. Вернее, пытается так рассказывать, нет-нет да срываясь на восторженную скороговорку, хотя и прошло более четверти века. Такое не забывается.- Когда на глубине 800 метров объявили торпедную стрельбу, - вспоминает Вениамин Матвеев, - мне позвонил из торпедного отсека мой приятель - мичман Соломин, торпедный техник: «Веня, приходи к нам. Если что, так мы сразу вместе...»Пришел в носовой отсек. Командир минно-торпедной боевой части старший лейтенант Трушин находился в центральном посту.Встал рядом с другом...Когда открыли передние крышки торпедных аппаратов, увидели, как дрогнули от напора глубины задние. Дрогнули, но чудовищное забортное давление удержали. Торпеда вышла нормально... А давление нарастало. Гребные валы вдруг изогнулись, потом снова приняли свою форму. Дейдвудные сальники кувалдами подбивали. Линолеум на палубах вспучивался.Штурман К-278 капитан 3-го ранга Александр Бородин:- Гидроакустик, который обеспечивал наше погружение с надводного корабля, качал потом головой: «Я из-за вас чуть не поседел. Такой скрип стоял, такой скрежет...» Но наш прочный корпус выдержал. Обжатие его было таким, что мою железную койку выгнуло, как лук...На 700-метровой рабочей глубине вывели реактор на 100-процентную мощность. Наконец боцман, управлявший горизонтальными рулями, доложил:- Глубина - тысяча метров! Крен - ноль, дифферент - ноль.Стрелка глубиномера остановилась у четырехзначной цифры - 1000. Есть глубина в один километр!Контр-адмирал Чернов вышел на связь с отсеками по боевой линии и, глядя на глубиномер, дрогнувшим голосом произнес в микрофон внутрилодочной связи бессмертную фразу: «Остановись, мгновенье!». Потом поздравил всех, и по отсекам пронесли флаг корабля. Чернов достал бутылку коньяка и разлил на десять стопок, все чокнулись с главными конструкторами. Выпили, обнялись.Всплывать не торопились.- Успех надо закрепить, - сказал Чернов и обратился к главным конструкторам лодки, которые находились в центральном посту, - Юрию Кормилицыну и Дмитрию Романову:- Если еще на двадцать метров погрузимся, на возможный провал - выдержим?- Должны выдержать, - ответили творцы титанового рекордсмена. Главный строитель корабля Михаил Чувакин тоже кивнул - не раздавит.И они ушли на глубину 1027 метров, туда, где еще никогда не вращались гребные винты подводных лодок.По злой прихоти судьбы через пять лет подводный рекордсмен навсегда уйдет именно в эту котловину на дне Норвежского моря. Но тогда они были на вершине победы...Минуты сверхглубинного плавания тянулись невыносимо. Будто чудовищное давление не только обжало прочный корпус, но и спрессовало в нем само время. Добрый час можно было прожить в такую минуту... А из отсеков поступали тревожные доклады - там потек фланец, там треснула от резкого уменьшения диаметра корпуса деревянная панель...Чернов медлил с командой на всплытие. Надо было испытать все до конца. Потом, как пули, стали отлетать срезанные немыслимым обжатием титановые болты. Но в целом все механизмы работали без замечаний, корабль прекрасно управлялся как по глубине, так и по горизонту. А самое главное - он мог стрелять из этой бездны, оставаясь неуязвимым для глубинных бомб и торпед противника, которые были бы раздавлены на полпути к цели.- Я не выдержал и крепко обнял корабелов по очереди, - вспоминает Чернов. - Спасибо, ребята... Подумать только, они замыслили это титановое чудо еще 25 лет назад! В 1969 году... И будто по заказу мы погрузились как раз в день рождения «Плавника». (Это заводское имя К-278, и не надо было его менять в угоду нашим политикам.) Честно говоря, не хотелось уходить с такой глубины. Кто и когда на нее пришел бы еще? Никто больше и не пришел...На рулях глубины в тот исторический день сидел боцман атомарины мичман Вадим Полухин. Это, подчиняясь его рукам, уходила атомарина на рекордную глубину. Он сидел в каске, чтобы, не дай бог, какой-нибудь срезанный давлением болт не угодил в голову.Мичман запаса Вениамин Матвеев:- Проверяли на том погружении все, что можно было проверить. В том числе и систему порохового продувания балластных цистерн. С такой глубины никаким сжатым воздухом не продуешься - только силой пороховых газов. Всплыли, точнее, вознеслись с глубины 800 метров за 30 секунд.Контр-адмирал Чернов поднял перископ и чертыхнулся - все вокруг серое, непроглядное.- Штурман, что у тебя с перископом? Поднять зенитный!Подняли зенитный перископ - все то же, кромешная мгла.Отдраили верхний рубочный люк - зачихали. Все в пороховом дыму. Лодка всплыла в облаке дыма. Но всплыла! С немыслимой до сей поры глубины. С помощью новейшей системы всплытия. Все подтвердилось, все оправдалось.О выполнении важнейшего испытания было доложено главнокомандующему ВМФ СССР Адмиралу Флота Советского Союза Сергею Горшкову и членам правительства. О том небывалом и до сих пор непревзойденном рекорде не трубили в газетах. О нем узнали лишь тогда, когда атомная подводная лодка К-278 навсегда скрылась в пучине Норвежского моря, быть может, в том самом месте, где и был поставлен главный мировой рекорд подводного судостроения в XX веке.Ну ладно - секретность... Но то, что экипаж не наградили за такое свершение, - вот это в голове не укладывается. Почему?Мичман запаса Вениамин Матвеев:- Перед погружением адмирал Чернов сказал: либо всех наградят, либо никого. Так оно и вышло - никого. А дело в том, что мы в Норвежском море получили радио - вернуться в базу и принять на борт московских адмиралов. Чернов возвращаться не захотел, записал в вахтенный журнал: «Управление подводной лодкой беру на себя» - и велел погружаться. «Наездников нам не надо», - сказал он.Правда, позднее командир наш - капитан 1-го ранга Зеленский получил орден Красной Звезды, а Чернов - Октябрьской Революции. Но это было на степень ниже того, на что представляли. Командир-то шел на Героя...Полковник медицинской службы Евгений Никитин, автор книги «Холодные глубины», высказался на этот счет более определенно:- Вернувшийся с испытаний корабль посетил командующий Северным флотом адмирал Иван Матвеевич Капитанец. Он поздравил всех с успешным проведением главных испытаний, назвал экипаж перед строем «экипажем героев» и приказал представить всех его членов к государственным наградам.Наградные листы на членов экипажа были оформлены и переданы командующему флотом. Однако награждение героев-подводников не состоялось. Возразило политуправление флота, которое не увидело заслуги экипажа в покорении боевой подводной лодкой тысячеметровой глубины. Не увидело, возможно, потому, что кроме политработника В. Кондрюкова (штатного замполита К-278. - Н. Ч.) в списке представленных к наградам не было ни одного политотдельца. Не поняли работники политуправления, что рождался качественно новый подкласс подводных кораблей...А потом и вовсе никто не захотел говорить о наградах - «Комсомолец» навсегда ушел в ту бездну, в которой и поставил некогда свой мировой рекорд...Увы, о том уникальнейшем достижении ТАСС не сообщил. И фамилия командира, совершившего это немыслимое погружение, не стала достоянием широкой гласности. Назову ее как архивное открытие в надежде, что однажды она войдет во все учебники морской истории и монографии - капитан 1-го ранга Юрий Зеленский.К стыду своему, при нашей первой с ним встрече я не смог сказать ему слова, достойные его подвига. Мы спорили... Это было в первые дни после гибели «Комсомольца». В полном отчаянии от такой потери (там, в Норвежском море, погиб и мой добрый сотоварищ - капитан 1-го ранга Талант Буркулаков) подводники и инженеры, журналисты и спасатели сходились стенка на стенку. Спорили обо всем - виноват ли экипаж Ванина, надежно ли была спроектирована и построена лодка, вовремя ли пришли рыбаки, почему не сработала как надо спасательная служба ВМФ... Ломали копья точно так же, как спустя десять лет придется ломать их в дни трагедии «Курска». Копья ли? Скорее старые грабли, наступать на которые уж до бешенства больно и обидно... На такой вот ноте мы и расстались. «Безлошадный» Зеленский отбыл вскоре в Северодвинск, на его карьере был поставлен крест, поскольку он стал перечить выводам Правительственной комиссии и посмел не только иметь свое особое мнение, но и публично его высказывать.Тихо и безрадостно закончил он свою флотскую службу капитаном-диспетчером заводской гавани в Северодвинске...А имя его должно быть в Пантеоне подводного флота России. Национальный герой, увы, непризнанный и никому не известный, как и большинство героев нашего флота. Их постигла судьба героев Первой мировой войны. Тогда грянул октябрьский переворот и начался новый отсчет времени, новый счет заслугам и подвигам. Нечто подобное произошло и после августа 1991-го. До того - режим секретности, после того - режим ненужности...И все-таки капитан 1-го ранга Юрий Зеленский был первым в мире подводником, который увел свой корабль за километровую отметку глубины. Запомним это навсегда.***По счастью, мне довелось снова встретиться с Юрием Зеленским. На сей раз не второпях, основательно - в петербургском клубе моряков-подводников. Это было в 2005 году. В кают-компании клуба собрался весь цвет подводного флота России: боевые адмиралы и командиры подводных лодок. Они аплодировали пожилому скромному человеку в гражданском пиджаке. Это было очень похоже на то, как встречали когда-то в Кронштадте Александра Маринеско, вышедшего из глубокой житейской тени к своим боевым собратьям.27 лет провел Зеленский в Северодвинске. В оные годы на такой срок ссылали в эти края за тяжкие преступления. А его - за подвиг. Впрочем, свою северодвинскую службу Зеленский наказанием не считал: он принимал и испытывал там новейшие атомные подводные лодки - целых восемь «корпусов», как говорят корабелы. С его легкой и опытной руки пошли бороздить они океанские глубины.***Вместо послесловия к этой истории приведу слова Героя Советского Союза вице-адмирала Евгения Чернова: «По поводу ситуации, сложившейся с оценкой службы основного экипажа глубоководной подводной лодки К-278 Северного флота и его командира капитана 1-го ранга Ю. А. Зеленского, при испытаниях подводной лодки погружением и плаванием на предельной глубине 1000 метров.Экипаж атомной подводной лодки К-278 («Комсомолец») был сформирован в 1981 году из лучших профессионалов - добровольцев 1-й флотилии атомных подводных лодок СФ, прошел обучение по специально разработанной программе, принимал активное участие в достройке подводной лодки, ее швартовных, заводских и государственных испытаниях.На 1-й флотилии СФ экипаж К-278 был введен в первую линию кораблей постоянной боевой готовности, полностью выполнил «Программу опытной эксплуатации» и был подготовлен к испытанию погружением и плаванием на предельной глубине погружения.4 августа 1984 года впервые в истории мирового подводного плавания боевая и боеготовая атомная подводная лодка К-278 водоизмещением 8500 тонн погрузилась на глубину 1020 метров в Норвежском море для испытания ее на этой глубине и проверки работы энергетической установки, технических средств, систем, устройств и оружия корабля. На борту глубоководного атомохода находились 80 человек. Это был коллективный подвиг и мировой рекорд.Лодкой управлял штатный экипаж - 57 человек. Результаты испытаний фиксировали представители конструкторских бюро и судостроители. Впервые подводной лодкой была достигнута ось океанского глубоководного звукового канала, испытана новая система аварийного всплытия с глубины 800 метров, на этой же глубине были проверены по назначению торпедные аппараты.Командующий Северным флотом адмирал И. М. Капитанец приказал подготовить наградные документы на всех членов экипажа, что и было сделано немедленно...Подводная лодка со штатным экипажем продолжала интенсивное плавание... Вопрос о награждении командира и экипажа глубоководной подводной лодки «за отвагу и мужество при испытаниях и освоении нового глубоководного корабля» был отложен. Главкома Чернавина сменили главнокомандующие Громов, затем Куроедов. Последний хотел найти наградные документы: «Найду - представлю», но не успел - погиб «Курск».В конце 80-х годов капитан 1-го ранга Зеленский был назначен на тупиковую должность в Северодвинск и там же уволен в запас. Его взял на работу диспетчером по части буксиров генеральный директор СМП Д. Г. Пашаев. Зеленский «виноват» в том, что не дал в обиду свой корабль при установлении причин его катастрофы. Главком Куроедов выделил ему квартиру во Всеволожском районе Ленинградской области...»ТТЗ на проектирование опытной боевой подводной лодки с повышенной глубиной погружения с целью изучения условий ее эксплуатации было выдано в августе 1966 года. Опыт, полученный при создании этой ПЛ, предполагалось использовать для создания проекта глубоководных лодок, пригодных для серийной постройки. Процесс проектирования занял почти восемь лет и технический проект был утвержден только в 1974 году. Повышенная глубина погружения обусловила выбор титановых сплавов в качестве материала прочного корпуса.Для экстренного (в течение 20-30 с.) создания положительной плавучести на больших глубинах при поступлении внутрь лодки забортной воды была установлена система продувания балласта одной из цистерн средней группы при помощи пороховых газогенераторов. Носовые горизонтальные рули выдвижные. Было решено отказаться от торпедопогрузочного люка и прочной рубки. Вход в лодку осуществлялся через ВСК (всплывающую спасательную камеру). Все это позволило свести к минимуму число отверстий в прочном корпусе.Лодка имела шесть носовых 533-мм ТА с устройством быстрого заряжения. Каждый ТА имел автономное пневмогидравлическое стреляющее устройство. Стрельба могла производиться на всех глубинах погружения.Боекомплект состоял из 22 единиц (торпеды и ракетоторпеды). Типовой вариант загрузки ТА был следующий: 2 торпеды САЭТ-60М, 2 ракетоторпеды РК-55, 2 реактивные торпеды ВА-111 «Шквал». На стеллажах находились шесть ракетоторпед и десять торпед. Выдачу целеуказания для применения ракетоторпедного вооружения осуществлял ГАК «Скат».Лодка получила тактический номер К-278. Строилась на СМП (заводской номер 510). Закладка состоялась 22 апреля 1978 года. 9 мая 1983-го она была спущена на воду и после завершения госиспытаний 20 октября того же года вошла в состав Северного флота. В октябре 1988-го была переименована в «Комсомолец». Этот уникальный корабль, гордость отечественного подводного кораблестроения, погиб 7 апреля 1989 года в 17 часов 8 минут в Норвежском море.ашttp://www.vpk-news.ru/articles/6891На фото внизу: К-278 и "Комсомолец"

**Беланов А.П.** · 8 августа, 2013

История отечественного боевого водолазного делаС чего все началосьВ 1931 году затонула подводная лодка №9 Балтийского флота, и в том же году мастерские ЭПРОНа получили заказ на разработку и производство (1932 -1938 гг.) пяти типов дыхательных аппаратов «ЭПРОН-1, 2, 3, 4, 5». Последние два типа позже использовались на подводных лодках ВМФ.В 1938 году Военный совет флота решил в срочном порядке организовать обучение водолазному делу и строительство учебных бассейнов, чтобы отрабатывать навыки работы в водолазном снаряжении у личного состава подводных лодок. Данное решение было принято после проверки состояния дел на ТОФ по внедрению подводных аппаратов.24 октября 1938 года по приказу командующего ТОФ флагмана 2 ранга Кузнецова Н. Г. состоялось опытное учение, предусматривающее высадку легких водолазов с ПЛ «Щ-122» и их последующее возвращение обратно.Это первая в истории ВМФ учебная высадка с подводной лодки во время погружения вооруженной группы легких водолазов. Учения закончились успехом, продемонстрировав новые возможности по использованию легких водолазов в решении специальных боевых задач. Но до 1941 года, даже после положительного решения Военного совета флота, практически не проводилось внедрение этих начинаний в процесс боевой и организационной подготовки флота.В конце июля 1941 года из города Выборг в город Ленинград эвакуировали водолазную школу. Во время доклада об этом начальник ЭПРОНа контр-адмирал Крылов Ф.И. сообщил представителю Верховного Главнокомандующего заместителю наркома ВМФ адмиралу Исакову И.С. о необходимости создать специальный отряд из водолазов разведчиков, в который вошли бы лучшие водолазы школы.Заместитель наркома ВМФ быстро осознал, что подобное подразделение действительно необходимо в свете кольца блокады, которая смыкалось вокруг города. В архиве флота можно найти подписанный приказ под номером 72 от 11 августа 1941 года, который предусматривал формирование роты особо назначения (РОН) при разведывательном отделении штаба КБФ (РОШКБФ). Ее укомплектовали бойцами морской пехоты и краснофлотцами-водолазами.В 1949 году капитан 2 ранга Прохватилов И. В. ходатайствовал о создании экспериментально-исследовательской группы, состоящей из легких водолазов. Приказ командующего 4 ВМФ от 18 июля 1949 года содержал следующее: «В целях улучшения боевой подготовки водолазов флота и создания новых приборов и устройств, облегчающих работу легководолазов, образовать при АСО специальную исследовательскую группу. Из штатов АСО для этих целей выделить 12 водолазных специалистов. Руководителем группы назначить капитана 2 ранга Прохватилова И.В. Отчет о работе представить к 15 декабря 1949 года»В декабре 1949 года Прохватилов представил отчет о проделанной работе. К нему прилагались разработанные и испытанные образцы индивидуальной надувной резиновой лодки, усовершенствованного гидрокомбинезона для многократных погружений и всплытий, усовершенствованного дыхательного аппарата ИСМ-М, специальных водолазных грузов, буя, упаковочных мешков и складных весел.Проведенная группой работа вместе с результатами исследований, проводимых в Институте по разработке специального снаряжения для легких водолазов, стали хорошим заделом для разработки и создания водолазного снаряжения особого назначения (ВСОН).В январе 1952 года завершилась разработка двух типов дыхательных аппаратов: С-1, разработанный инженер-капитаном 1 ранга Солдатенко О.М., и ВАР-52, разработанный капитаном 2 ранга Прохватиловым И. В.).В августе 1952 года были проведены их сравнительные лабораторные испытания. Лучшие результаты показал аппарат ВАР-52.Следующим шагом стали сентябрьские испытания 1953 года на одном из опытовых учений. Они завершились успешно, но у снаряжения присутствовали значительные недостатки. Пришлось переработать ТЗ в соответствии с ними. Заказ на создание партии опытных образцов получило СКБ-КДА.Первую опытную партию снаряжения изготовили лишь в 1955 году. А с конца 1957 года ВСОН стало поступать на вооружение специальных частей в необходимых количествах. Главным конструктором снаряжения под наименованием ВСОН-55 был Сапогов С. В.).В дальнейшем это снаряжение дорабатывалось по итогам опытной эксплуатации. В 1961 году на вооружение поступил комплект ВСОН-61, в котором было целый набор водолазных инструментов. В их числе, кроме дыхательного аппарата, надувной лодки и гидрокомбинезона, также присутствовали компас, наручный глубиномер, часы, нож, водолазный перископ, упаковочные мешки, планшет и другие приспособления.Разработка первых образцов водолазного снаряжения и его последующие испытания в воинских частях сильно повлияли на путь дальнейшего развития этого направления. Кроме того, было выявлена необходимость в использовании технических средств передвижения водолазов, которые сохраняли их работоспособность.В 1955 году за границей закупили партию спортивных дыхательных аппаратов баллонного типа, производимых фирмами «Зибе-Герма» (ФРГ) и «АГА» (Швеция).В одной из специальных лабораторий НИР был разработан комплект снаряжения, в который входили дыхательный аппарат АВМ-1 и гидрокостюм ГКП-4. В 1957 году в НИР разработали ТЗ, по которому в СКБ-КДА создали модификации аппаратов АВМ-1, АВМ-2, АВМ-3.В 1958 году данные аппараты поступили в части для тренировочных погружений.Также это НИР разработало и выдало СКБ техническое задание на боевой подводный комплект снаряжения.В СКБ-КДА разработали регенеративный аппарат для плавания на ПСД, а также выхода из подводных лодок. Для аппарата использовали шифр «ТП» - тактического плавания. Главным конструктором аппарата «ТП» был Семенов М. Я. Испытания проводились сотрудниками и водолазами специальной лаборатории Шкляром, Курочкиным, Кондратенко, Батюшко и Карпенко. Руководство испытательными погружениями осуществлял водолазный специалист Иванов Б. А., обеспечением занимался врач-физиолог подполковник Тюрин. Испытания продолжались до августа, а уже в сентябре аппарат «ТП» приняли на снабжение специальных частей ВМФ.В 1956 году 2-й отдел ГШ ВМФ заказал в спецлаборатории разработку и создание водолазного снаряжения, позволяющего осуществлять прыжки с самолетов. В техническом задании присутствовали специальный гидрокомбинезон с индивидуальным дыхательным аппаратом и подвесной парашютной системой. Выполнение задания было разделено на несколько частей.С января 1957 года в лаборатории совместно с Институтом ВМФ номер 15 работают над НИР (ИТ-72-40) – «Исследование и разработка снаряжения водолаза для прыжков с самолета с приводнением, для выхода из ПЛ, свободного плавания и хождения по грунту». Были разработаны ТЗ и тематическая карточка. В апреле 1958 года в СКБ-КДА выполняется ОКР «Изолирующий дыхательный аппарат для водолаза с парашютом».Параллельно ведется разработка спецгидрокомбинезонов ГК-ТО и ГК-У, которой занимается завод номер 151 на территории Ярославля. Все работы проводятся под наблюдением контролеров спецлаборатории. В августе 1969 года проводятся успешные летно-экспериментальные испытания созданного снаряжения: гидрокомбинезона ГК-ТО, подвесной парашютной системы и аппарата ИДАП.А в январе 1960 года Максимихин, Плесков, Иванов, Кудрин и Тюрин работают на НИР по модернизации способ выхода из подводной лодки. Проводится анализ 130 выходов, а затем проводятся еще 50 выходов. В результате был создан новый дыхательный аппарат ИДА-59П, который был включен в снаряжение водолазов-парашютистов СВП-1, получив новый гидрокомбинезон ГК-5.В 1972 году в специальных частях ВМФ на вооружении стояли аппараты ИДА-59П, ТП, ИДА-66Б для НВ "Тритон-1М" и "Сирена-У", АДА-61 нагрудный для хождения по грунту, стационарная дыхательная система СДО-1 для НВ "Тритон-2" и СТП-2 для НВ "Тритон-1М" и "Сирена-У". Но подобное разнообразие оказалось избыточным, поэтому в 1971 году в НИР «Корсар» разработали модель единого дыхательного аппарата ИДА-71П. С 1973 года им стали заменять все остальные.Новый аппарат находился в составе водолазного снаряжения СВУ, являющегося основным в специальных частях ВМФ и в настоящее время.Создание подводных средств движения водолазаЗначительно более сложной оказалась ситуация с созданием подводных средств передвижения (ПСД). На это были свои причины. В государстве отсутствовали проектные и промышленные предприятия и организации, которые могли бы создавать средства подобного направления. Также ситуацию осложнял целый комплекс разносторонних исследований, который был необходим для разработки и создания ПСД.По существу, ПСД является миниатюрной подводной лодкой, которая также как и обычная подводная лодка, должна обладать всеми системами и механизмами для ее нормальной работоспособности. При этом все оборудование должно быть малогабаритным. Для производства подобной продукции требовались совершенно новые технологии, оборудование и специалисты. Один из сложных моментов при эксплуатации ПСД – водитель размещался в пространстве, открытом для воды, поэтому было трудно сохранить его работоспособность в подобных условиях. Проблема усугублялось небольшим количеством заказанных аппаратов, что было экономически невыгодно.В 1958 году штаб флота послал запрос на кафедру торпедного оружия ЛКИ (сейчас это Санкт-Петербургский государственный морской технический университет). Необходимо было разработать самоходные средства – двухместные носители торпедной конструкции и одноместные буксировщики для водолазов.Уже в сентябре 1959 года специалисты университета завершили разработку, испытания и приступили к производству отечественных моделей буксировщиков «Протей-1 и 2» Одно из их достоинство – крепление на теле водолаза – первый «Протей» на груди, а второй – на спине.Длина буксировщика «Протей 1» составляла 1830 мм, ширина – 650 мм, а высота – 465 мм. Его масса достигала 95 килограмм, а скорость перемещения – 2.5 узлов. Дальность плавания аппарат составляла десять миль при глубине хода в 32 метра.Также была завершена разработка двухместного транспортировщика, использующего торпедный калибр 533 мм. Он получил название «Сирена», прошел испытания и запущен в производство.В дальнейшем аппарат модернизировался специалистами завода «Двигатель» совместно с целым рядом судостроительных, авиационных и электротехнических промышленных предприятий. Был создан высокоэффективный и надежный образец под названием «Сирена-УМЭ».Диаметр аппарата составлял 532 мм, длина – 8600 мм, масса – 1367 килограмм. Скорость хода достигала 4 узлов. Продолжительность автономного хода составляла два часа, за которые аппарат мог пройти восемь миль на глубине до сорока метров.Для запуска аппарата можно было использовать любой надводный корабль или катер, оснащенный грузоподъемным устройством до двух тонн. Также для этого можно было использовать подводные лодки, относящиеся к типу «Пиранья». После разработки специального штангового механического толкателя появилась возможность запускать аппарат с подводных лодок 877ЭКМ и 877ЭК. Конструктивно в составе «Сирены-УМЭ» есть головное, проточное и кормовое отделение. Для подсоединения грузового контейнера к головному механизму используется быстродействующий механизм. Также головной отсек используется для хранения никель-кадмиевых аккумуляторов.Проточное отделение содержит кабины для водолазов, бортовую систему жизнеобеспечения, а также пульт управления и устройство для проведения вертикальных маневров. Кабины оснащены выдвигающимися крышками, которые защищают водолазов от потока, возникающего при движении под водой.Кормовое отделение получило навигационных комплекс, блоки коммуникации, приборы управления и регулировки оборотов двигателя и рулевые машинки. Все агрегаты, гребные винты и приборы созданы для малошумной работы.С 1969 года опытные и конструкторские работы над «Тритор-1М», «Протей-Х» и «Тритон-2» проводила проектная организация «Малахит». Производство было запущено на мощностях завода ЛАО.Стоит отметить, что на создание этих аппаратов ушло довольно много времени. «Тритон-1М» разрабатывался 12 лет с 1966 по 1978 год. Носителями аппаратов были выбраны специально оборудованные надводные корабли, относящиеся к проекту А-1824: «Анемометр» и «Гироскоп».В 1971 году Ново-Адмиралтейский завод в Санкт-Петербурге построил два первых подводных аппарата «Тритон-1М». Это были опытные образцы для всесторонних исследований процесса эксплуатации новых подводных лодок. В июле 1972 года были завершены испытания двух СМПЛ, после чего «тритоны» отправились на Черное море для испытаний на предприятии «Гидроприбор».Всего было построено 32 аппарата, которые поступили на вооружение в 1973-1980 гг. Основное предназначение аппарата – транспортировка легких водолазов на глубине до сорока метров. В корпусе аппарата были непроницаемые и прочные объемы: водительский пульт управления, а также электромоторный и аккумуляторный отсеки. Мощность установленного гребного электрического двигателя составляла 3.4 кВт. Аппарат мог оставаться на грунте без движения до десяти суток. В его оснащение входили компас, гидроакустическая станция, радиостанция, а также автоматическая система движения по курсу.Длина аппарата составляет 5 метров, ширина – 1.35 метра, высота – 1.38 метра, осадка – 1 метр. Скорость хода достигала 6 узлов, дальность плавания 35 миль на глубине до 40 метров. Экипаж состоял из двух водолазов.В 1966 году Аварийно-спасательная служба ВМФ составила задание на проектирование и создание опытного подводного носителя водолазов «Тритон-2». Руководство разработкой осуществлял главный конструктор Синяков В. И. под наблюдением НИИ номер 40 завода «Гатчинский металлист». В этом же году работы над «Тритон-2» передали в ЦПБ «Волна». Руководить проектом под шифром пр.908 назначили Евграфова Я. Е.Основное предназначение «Тритон-2» - скрытая подводная транспортировка группы из шести легких водолазов к месту выполнения подводных задач в прибрежных областях.Всего было построено 12 аппаратов, которые поступили на вооружение в 1975 – 1985 гг. Длина аппарата – 9.5 метров, ширина – 1.8 метра, осадка – 1.6 метра. Продолжительность автономного плавания составляет 12 часов при скорости хода 5.5 узлов на глубине до 40 метров.Со временем перед флотом возникали все более сложные задачи, выросли требования к боевой эффективности и качеству техники. Поэтому возникла необходимость разработки новых научных подходов и подготовки научных кадров. 24 июля 1963 года появилась директива Генерального штаба, которая предусматривала исследования боевой эффективности и экономическую оценку разрабатываемых комплексов при дальнейшей работе над данным направлением.Следующая работа – НИР НИР 40-08-71КФ "Обоснование требований к ПСД, используемым РГ, РГСН, РОСН в тылу противника" (шифр "Вьюн"). Это было первое обоснование носителя водолазов «Сирена-К» - калибра 650 мм. Сразу же начались работы по Директиве НГШ ВМФ № 729\001057 - оперативно-тактическое (ОТ) и военно-экономическое обоснование (ВЭО) ПЛМ пр. 08650 (шифр «Пиранья»).В июле 1984 была Ленинградском адмиралтейском объединении заложили первую опытную подводную лодку с титановым корпусом, которая могла погружаться на глубину до 200 метров. Аппарат относится к двухкорпусному классу НАТО – LOSOS. Его длина составляет 28.2 метра, ширина – 4.74 метра, высота – 5.1 метра, а осадка – 3.9 метра. Продолжительность автономного плавания составляет десять суток при предельной глубине погружения в 200 метров и подводной скорости в 6.7 узла. В экипаж подводной лодки входило 3 человека, а также группа легких водолазов из шести человек.Лодка обладала вооружением в составе двух торпед калибром 533-мм или мин.Оружейный комплекс размещался в средней части надстройки, включая в себя два грузовых контейнера, используемых для транспортировки снаряжения. Обычно четыре буксировщика «Протон» или два транспортировщика «Сирена-УМЭ» и два минных устройства в составе 4 донных мин большой мощности, в том числе и с ядерными зарядами. Грузовой контейнер заполнялся забортной водой. Это цилиндрическая конструкция, длина которой 12 метров, а диаметр 62 см. Для погрузочно-выгрузочных работ использовался выдвижной лоток с приводом и органами управления, находящимися внутри корпуса.Создание специального оружияВ 1968 году в Центральный научно-исследовательский институт точного машиностроения (ЦНИИТОЧМАШ) было передано техническое задание, предусматривающее разработку подводных систем стрелкового оружия – пистолета, автомата и патронов к ним. Это ведущий отечественный научный центр по разработке, исследованию и испытаниям стрелково-пушечного спортивно-охотничьего оружия, а также боеприпасов и принадлежностей к ним, средств индивидуального вооружения и защиты для специальных подразделений.В 1968 году появилось задание, предусматривающее разработку подводного пистолетного комплекса. ЦНИИТОЧМАШ и ТОЗ разработали пистолет и 4.5-мм патрон, которые приняли на вооружение в 1971 году, присвоив обозначение СПП-1 – специальный подводный пистолет. Эта система прошла успешные испытания в 1970 году, и была передана в подразделения в качестве личного оружия для водолазов.4.5-мм СПП-1 – это обычный четырехствольный пистолет, который открывается с казенной части. У него было четыре гладких ствола, которые крепились на рамке при помощи шарниров и вращались вокруг ее цапф. Для перезарядки их нужно было откинуть вниз, а для запирания использовались защелка и нижний крюк.Калибр ствола пистолета – 4.5 мм. Его длина – 244 мм, при этом ствол 203 мм. Масса без боекомплекта – 950 грамм. СПП-1 позволял вести эффективную стрельбу на расстоянии от 5 до 17 метров на глубине от 6 до 40 метров. На воздухе этот показатель достигал 50 метров. Начальная скорость пули составляла 250 м/с.Положительный опыт при решении проблем работы подводной пистолетной системы позволил ЦНИИТОЧМАШ получить еще один заказ в 1970 году. Теперь необходимо было разработать подводное автоматическое стрелковое оружие, которым предполагалось оснастить подводные средства передвижения «Тритон-1М», а также водолазов-бойцов.В начале 1970-х годов В. В. Симонов начал проектирование специального автоматного подводного комплекса в составе подводного автомата АГ-022 калибром 5.66 мм. У этого образца оружия была система жестокого запирания канала ствола, а также оригинальные конструктивные элементы, в числе которых газовый двигатель для автоматической системы огня в воде и на воздухе. В магазине автомата было 26 патронов с высокой эффективностью в различных условиях.Длина автомата без приклада составляла 615 мм, ширина -65 мм, высота – 187 мм. Снаряженный автомат весил 3.4 килограмма. До 70-х годов не велась разработка навигационных средств для ПСД и водолазов. На первые «Протеи», «Сирены» и «Тритоны» ставили водозащищённые авиационные магнитные компасы КИ-13.Чуть позже носители «Сирена» и «Тритон» получили авиационный гирополукомпас ГПК-52. Он обладал небольшими габаритами и позволял вводить информацию о курсе в автоматическую систему управления ПСД.Целенаправленная разработка навигационных система для ПСД и водолазов началась в 70-е годы, когда ей занялся 9-й НИИ МО. В 1972 году в НИИ ШП «Дельфин» завершилась разработка навигационного прибора для водолазов НПВ-2, в составе которого были часы, глубиномер, вертушечный лаг и магнитный компас.Приборами оснащали все разновидности буксировщиков. У НПВ-2 была специальная площадка для размещения пеленгатора и планшета с картой.Первым навигационным комплексом (НК), разработанным для «Тритон-2», стала система «Самур». Ее основная задача – обеспечение вождения корабля и передача навигационных параметров в автоматическую систему управления. В составе «Самура» присутствовали: дистанционный компас «Волхов», гирокурсоуказатель ГКУ-2, эхолот «Язь-С», а также индукционный лаг «Терек» - система прокладки и счисления «Амур».Автопрокладчик использовал рулонную карту, на которой предварительно прокладывался маршрут. Весь комплекс весил 136 килограмм.В 1983 году завершилась разработка и создание второго поколения навигационных средств. На вооружении появился базовый комплекс навигации «Возчик». Его использовали не только в ПСД СПЕЦНАЗ, но в ряде других подводных аппарат морского флота. Комплекс первым получил цифровую систему обработки данных, построенную на базе ЦВМ «Салют-3».В зависимости от объекта установки габариты и комплектация комплекса варьировались. Полная комплектация «Возчик-01» должна была устанавливаться на НВ «Тритон-3» с сухой кабиной водолазов. «Возчик-02» предназначался для «Сирены-К». «Возчик-3» - для «Сирены-М». В комплексе впервые использовали абсолютный лаг ЛА-3.Авиационный магнитный компас КИ-13 в 1982 году заменили усовершенствованным вариантом КМ-48П «Нева», который использовался как резервный на всех водолазных носителях.Лучший образец малогабаритных навигационных средств конца 80-х годов – это комплекс «Анчар», который предназначался для подводной лодки «Пиранья». В его составе была спутниковая навигационная система АДК-3М. Были проведены успешные испытания комплекса, а в 1991 году его приняли на вооружение.Комплекс получил множество компонентов, которые в дальнейшем могли устанавливаться на НК ПСД. В частности, небольшой доплеровский лаг ЛА-51, магнитный компас КМ-69П и другое оборудование.Создание гидроакустических средств для водолазов и ПСД В 1964 году начались работы по созданию гидроакустических водолазных средств. Тогда была создана ОКР «Нерей» для разработки пеленгаторной и приводной аппаратуры для ПСД и водолазов. В этот период военная техника активно оснащалась полупроводниковыми приборами: транзисторами, диодами, которые быстро вытеснили энергоемкие и громоздкие электронные лампы. В комплекте ГАК «Нерей» были: комплексная ГАС носителя водолазов «Тритон-2», прибор легкого водолаза (ЛВ), а также якорный гидроакустический маяк-автоответчик (ГМ).Комплексную ГАС ВГМ-459 установили на макет НВ «Тритон-2» в 1969 году. Но макету не удалось пройти испытания, поэтому создание ГАС ВГМ-459 затянулось. В 1976 году ее испытали на двух опытных образцах «Тритон-2», разработанных СПМБМ «Малахит».ВМФ получил пеленгатор водолаза и гидроакустический маяк ГАС ВГМ-459 в 1978 году под шифром МГВ-11. В процессе испытаний выяснилось, что также необходимо разработать устройство для переговоров внутри аппарата, гидролокатор и станцию гидроакустической связи.Для связи «Тритон-2» и обеспечивающего катера использовалась УКВ радиостанция «Сокол» Р-352. Антенна размещалась на буе из пенопласта, а для соединения ее и радиостанции использовался шестидесятиметровый коаксиальный кабель.Саму станцию поместили в герметичный бокс из железа, у которого была одна рукоятка для переключения между приемом и передачей. Правда, кабель не позволял погружаться на полную глубину в сорок метров, так как не было возможности герметичного запирания крышки НВРазработка ГАС связи для водолазов «Угорь» началась в 1970 году. В 1973 году они были завершены. Дальность работы станции составляла один километр, масса – 4.5 килограмм, а местом ее первоначального размещения стало пространство под дыхательным аппаратом.В 1974 году ГАС МГВ-6В установили на двух опытных экземплярах «Тритон-2», которые прошли испытания на территории торпедного полигона в поселке Орджоникидзе. Данное устройство было рассчитано на семь водолазов, работая, как и обычный телефон, в дуплексном режиме. Позже его установили на ПЛМ проекта 865 «Пиранья».Источники:ашttp://www.baltika-diving.ru/index.php?page=41&item=76ашhttp://www.padelt-online.de/doc666/index1.html

Изменено 8 августа, 2013 пользователем Беланов А.П.

**Беланов А.П.** · 8 августа, 2013

Подводная лодка, утопленная на берегуСубмарина «К-429» была построена в городе Горьком по проекту 670 А «Скат». Всего было 11 подводных лодок данного типа. Ее длина составляла 104 метра, ширина почти 10 метров, высота – с пятиэтажный жилой дом. Лодка развивала скорость до 26 узлов, предел глубины погружения составлял 300 метров. На борту имелась атомная установка мощностью около 90 МВатт и восемь ракет SS-N-7. 31 октября 1972 года «К-429» вступила в ряды ВМФ СССР, а уже в марте 1973 она отправилась на первый ремонт в результате частичного затопления реакторного отсека. Спустя два года продувка сжатым воздухом одной из цистерн главного балласта привела к взрыву, повредившему носовую часть лодки. Но самое страшное в истории этой субмарины еще было впереди.В конце весны 1983 года «К-429» возвратилась на базу после успешного шестимесячного плавания в водах Индийского океана. Экипаж распустили по домам, а лодку поставили на ремонт, из-за неисправностей целого ряда оборудования. Работы должны были начаться осенью. Но штаб второй флотилии, с разрешения штаба Тихоокеанского флота, оставил ее в составе кораблей, имеющих статус «постоянной готовности». Это означало, что в случае непредвиденных обстоятельств, несмотря на существующие неисправности, лодке отводилось на сборы меньше суток. В это же время из Москвы пришел приказ о назначении капитана первого ранга Николая Суворова, одного из опытнейших командиров на всем Камчатском флоте с 25-летним стажем, старшим преподавателем тактики в Санкт-Петербурге. Вместе с супругой он начал готовиться к отъезду. Но 20 июня комдив вызвал Суворова и приказал ему собираться в море на «К-429» для проведения учебных стрельб и прочих мероприятий по отражению условной атаки противника. Во флотилии не выполнялся план боевой подготовки, поэтому для поддержания утвержденного количества боеготовых сил в ход шли любые меры. Суворов, разумеется, выразил свое недовольство решением начальника, так как всем было ясно, что субмарина к плаванию не готова. Но его командир молча пригласил в кабинет начальника политотдела и снова повторил приказ. Видя, что ситуация безвыходная, Суворов скрепя сердце подписал распоряжение. Остальные подводники узнали об экстренном отправлении только за пару дней, так как экипаж пришлось собирать отовсюду. Крики руководства, угрозы отобрать партбилет и отдать под суд привели к тому, что 23 июня на субмарину согнали людей с пяти разных лодок. Личный состав удалось полностью доукомплектовать только за три часа перед выходом в море. Большинство матросов «не держало лодку» уже целый год. Вместо того, чтобы оттачивать свое мастерство и тренироваться, люди использовались на хозяйственных работах – рыли канавы, копали картошку. Мало этого, в последний момент взяли еще 14 стажеров. Всего набралось 120 человек. Понятно, что трехсуточной базовой проверки работы систем и механизмов не было. Проверка на герметичность не производилась, прием-передача лодки носила чисто символический характер. Но начальство это не смутило, и 24 июня 1983 года подводная лодка «К-429» вышла из бухты Крашенинникова в море.Контр-адмирал Ерофеев, руководящий дуэльными стрельбами, предложил сразу следовать в район учений. Но Суворов не согласился. Уступи он и тут, «К-429» могла сгинуть в океанской пучине. В бухте Саранной, где глубина не более 60 метров, было решено совершить дифферентовку, то есть способность лодки погружаться и всплывать. В 23 часа 18 минут началось погружение. Заполнив главные балласты, кроме средней группы, капитан выслушал доклады о том, что замечаний нет. Тогда в три приема стали наполнять среднюю группу. Глубиномер центрального поста при этом показывал ноль глубины. И тут в четвертый отсек по системе вентиляции хлынула вода. Тут же заработала аварийная защита реактора, отключилось основное освещение, пропало давление в системах гидравлики. Как выяснилось позже, вес субмарины составлял лишних 60 тонн, а глубиномеры были отключены. То есть на центральном посту управления все были «слепые». Командир лодки решает продуть главные балластные баки. При этой процедуре в заполненные водой емкости подают под огромным давлением сжатый воздух, предварительно закрыв клапаны системы вентиляции. Воздух должен вытеснить собой воду, а лодка всплыть. Но дистанционное управление, отвечающее за закрывание клапанов вентиляции, сработало неправильно. Вместо вытеснения воды, воздух вышел наружу, покинув судно. А корпус соответственно быстро стал наполняться водой. Через несколько минут «К-429» уже легла на дно на глубине 35 метров. После того как была отправлена команда прекратить продувание, с отсеками связались по телефону. Пришли неутешительные отчеты из первого, второго, третьего о том, что из системы вентиляции льется вода. Ее поступление удалось остановить, закрыв переборочные клинкеты системы вентиляции. Но к этому времени вся команда четвертого отсека была уже мертва. Моряки выполнили свой долг, следуя всем основным требованиям из главного для подводника документа – руководства по борьбе за живучесть. Никто из четырнадцати человек не покинул отсек. Матросы задраили переборки, чем спасли жизни личного состава третьего отсека, а также пытались вручную закрыть вентиляцию. За двадцать минут вода заполнила помещение. Когда много позже в отсек попали люди, то первое что они увидели – все погибшие моряки находились на своих местах. Командира отсека, могучего мужчину, еле смогли оторвать от ручного управления задвижкой вентиляционной шахты, с которой он боролся до последнего вздоха.Когда в 4 часа 55 минут от попавшей воды взорвалась аккумуляторная батарея третьего отсека, стало ясно, что самостоятельно «К-429» уже никак не всплывет. В воздухе возникли смертельно опасные газы, весь личный состав отсека перешел во второй. Выпустить аварийные буи, подающие сигналы о бедствии, было не возможно, так как во избежание случайного отрыва, все буи был намертво приварены к корпусу лодки. Это было обычным явлением на большинстве отечественных субмарин. Точно так же приваренной к металлическому корпусу судна оказалась всплывающая камера, подготовленная для эвакуации экипажа в экстренной ситуации. Впрочем, воспользоваться камерой моряки не смогли бы в любом случае – ведь лебедочное устройство тоже не работало. Когда стало ясно, что помощь не придет, то Суворов решает через торпедный аппарат отправить на поверхность двух моряков. Были выбраны физически крепкие и многоопытные мичманы Лесник и Мерзликин. Героями в классическом понимании этого слова они никогда не были, стабильно нарушали дисциплину, часто сидели на «губе». В 8 часов 30 минут, скрупулезно соблюдая порядок декомпрессии, мичманы появились на поверхности. Не обнаружив поблизости каких-либо кораблей, по заранее установленному плану, они поплыли к берегу. По чистой случайности на них наткнулся на противолодочный корабль БК ОВР, на котором всерьез решили, что поймали иностранных подводных диверсантов. Даже когда подводников доставили на палубу, то не поверили их рассказам о затонувшей субмарине. В результате командир корабля запросил свое начальство, которое в свою очередь связалось с командованием Камчатской флотилии. Вот так в штабе флота узнали, что огромная атомная подводная лодка лежит на дне.Спустя несколько часов к «К-429» стали приплывать спасательные суда: СКР «Сторожевой», СС-83 и СС-38, ВМ-117. Прибыла подводная лодка того же класса, что и «К-429». В ней спасенные должны были проходить процедуру декомпрессии. К концу третьих суток над затонувшей субмариной собрались все спасательные силы Камчатского флота во главе с главнокомандующим ВМФ С.Г. Горшковым. Однако внутри подводной лодки дела обстояли все хуже. В некоторых отсеках выросло давление, температура превысила отметку в 50 градусов, воздух заканчивался. Не было фонарей, пищи, аварийных дыхательных аппаратов, вообще ничего необходимого не было. На второй день рванула аккумуляторная батарея в первом отсеке. Переборку, ведущую в это помещение, закрыли и заклинили. После того как специалисты в спасательном колоколе СК-59 не смогли пристыковаться к люкам «К-429», подводников решили выводить через торпедные аппараты по четыре человека. Это был максимум, который позволял один торпедный аппарат. Спасатели могли только поддерживать жизнь людей, проводя вентиляцию отсеков, отправляя на подводную лодку недостающую амуницию, встречая выходивших из торпедных аппаратов моряков и сопровождая их по пути на поверхность. Несмотря на то, что в составе экипажа 50 процентов были отличниками боевой подготовки, а больше половины людей – специалистами первого и второго классов, многие матросы не знали, как применять индивидуальные спасательные средства по банальной причине отсутствия тренировок.У водолазов-спасателей тоже не всё клеилось. Некоторые из подаваемых ими через торпедный аппарат баллончиков оказались пустыми, долго искали тросы, не функционировали компрессоры. «Ради всего святого, – выбивали заключенные в недрах субмарины моряки «морзянкой» на корпусе. – Только ничего не трогайте, мы уж сами...».Трудно даже вообразить, что значит проползти в водолазном обмундировании по затопленному торпедному аппарату отрезок длиной в девять метров и полуметровой ширины в кромешной темноте. Страх сковывает движения, давит волю. Один их молодых матросов умер от разрыва сердца уже на самом выходе. Еще один подводник, выходивший первым из седьмого отсека с тросом в руках, запутался в нем, а водолазного ножа, который в обязательном порядке входит в спасательный комплект вещей, у него, разумеется, не оказалось. Четверо суток шло спасение подводников. 23-летний Василий Баев, прошедший школу водолазов-глубоководников на Черноморском флоте, выходя последним на затопленной корме, один сумел отремонтировать и закрыть выходной люк, прекратив поступление воды. Именно благодаря этому впоследствии субмарину удалось поднять. За свой подвиг Василий получил лишь орден Красной Звезды. В 20 часов 31 минуту 28 июня последний из 104 человек был спасен.Уже после подъема «К-429» со дна капитан Суворов облазил весь корабль в поисках причины аварии. Виной всему оказалась неисправность в логическом блоке системы удаленного управления клапанами вентиляции. Для штатного механика подводной лодки этот дефект не был чем-то необычным. Во время погружения он всегда ставил в четвертый отсек наблюдателя, который контролировал результат срабатывания «зацикленной» команды. Но в тот день его на лодке не оказалось… Операция по подъему «К-429» была осуществлена своими силами, ведь в то время об иностранных спасателях даже не думали. Отовсюду согнали самых опытных водолазов, боцманов, такелажников. За полтора месяца после аварии, побив все рекорды, субмарину подняли и отослали в док для воскрешения. Но в ночь на 13 сентября 1985 года подводная лодка вновь потонула, на этот раз прямо у стенки судоремонтного завода. После этого на нее махнули рукой, переделав в учебное судно, а в 1990 окончательно списали.Следствие по делу велось своеобразно. Следственные документы расшивались и сшивались вновь, но уже без некоторых листов, журнал дифферентовки, который капитан собственноручно вынес с собой, потерялся. Суворов превращался в главного виновника случившегося.«Если бы такая катастрофа произошла вдалеке от базы, – сказал адмирал Сорокин, начальник Главного политического управления военно-морского флота, – то все были бы удостоены высоких правительственных наград. А тут так близко утонули. Некрасиво как-то».Следствие растянулось на полтора года. Супруга капитана, собрав все необходимые документы, поехала искать правду в Москву. Она не понимала, что решение уже давно принято и весь процесс подстроен. В итоге Суворову дали десять лет, взяв под стражу прямо в здании суда. Кроме того, командиру было поручено возместить ущерб на 20 миллионов за снижение боеготовности подводных лодок страны. 10 сентября 1987 года по указу Президиума Верховного Совета СССР Суворов был амнистирован. Через несколько лет после освобождения он скончался. Чуть позже двенадцать адмиралов обратились в суд с требованием о посмертной реабилитации капитана первого ранга. Начальник штаба флотилии Олег Ерофеев позже возглавил Северный флот. Впоследствии при нем в 1989 году погибла атомная подводная лодка «Комсомолец». Погибшим в четвертом отсеке морякам начальники очень хотели дать награды. Но документы, как всегда, потерялись в штабах. Только на базе атомных подводных лодок Тихоокеанского флота в поселке Рыбачьем стоит монумент, на котором выбиты имена шестнадцати погибших в бухте Саранной членов экипажа «К-429».Мы потеряли «К-429» – в 1983 году, «К-219» – в 1986 году и «К-278» – в 1989 году. Плюс необходимо помнить о взрыве реактора на субмарине в Чажме в 1985 году. Суворов, как будто в воду глядел, говоря на суде свои последние слова: «Не скажете никому правды, не научите других на горьком опыте, будут вам еще аварии, будут и человеческие жертвы».Увы, но стоит признать, что из этой катастрофы наши командующие не извлекли ровным счетом ничего. Все, что беспокоило тогда начальство – это прикрыть свои задницы, свалить всю вину на экипаж и его командиров. А через одиннадцать с половиной лет 12 августа 2000 года погиб «Курск».ашttp://rufor.org/showthread.php?t=11542ПыСы: Упомянутый в тексте СКР «Сторожевой» - это ТОТ САМЫЙ.... Его с Балтики перегнали с новым экипажем на Камчатку, я его сам неоднократно видел у причальной стенки в п.Завойко на фото внизу: "К-429" на ходу и после подъема на понтонах....

Изменено 8 августа, 2013 пользователем Беланов А.П.

**Бч-4 Волга** · 9 августа, 2013

28 лет назад прогремел "приморский Чернобыль"ВЛАДИВОСТОК. 9 августа. ВОСТОК-МЕДИА – 10 августа 1985 года у пирса 30-го судоремонтного завода Министерства обороны СССР в бухте Чажма при проведении плановой перезагрузки активной зоны ядерного реактора подводной лодки К-431 проекта 675 Тихоокеанского флота произошла ядерная авария. Случилось это за 9 месяцев до трагедии в Чернобыле и стало вторым подобным ЧП с советскими ядерными «Наутилусами» (первое произошло в Северодвинске 12 февраля 1965 г.).В апреле 1985 г. резервный 298-й экипаж дивизии подводных ракетоносцев ТОФ, базировавшихся на залив Владимира (Ольгинский район Приморского края), принял К-431. Это была одна из серийных подводных лодок проекта 675, переданных флоту еще в 1961-1967 гг. Она имела 8 пусковых установок крылатых ракет и два реактора на тепловых нейтронах типа ВМ-А мощностью по 72 МВт. Экипажу предстояло отработать полный курс задач боевой подготовки.Для этого необходимо было заменить отработанное ядерное топливо.К-431 перешла с места постоянного базирования в бухту Чажма в 50 км к востоку от Владивостока и встала к пирсу 30-го СРЗ. Перегрузкой зоны занималась береговая техническая база. 10 августа при выемке активной зоны правого реактора плавучим краном из-за перекоса и других технологических нарушений реактор включился, произошел взрыв.Многотонную крышку реактора выбросило на несколько сот метров. 10 человек, находившихся в тот момент на месте выемки, ядерное зарево превратило в биомассу. Остатки тел еще два недели собирали по акватории бухты.С того момента на 30-м СРЗ силами экипажа взорвавшейся лодки, экипажами других стоявших в ремонте лодок и специалистами завода началась борьба с вырвавшимся на волю «ядерным джинном». Владивосток от участи дальневосточного Чернобыля спасла природа: дувший с моря ветер и окрестные горы зажали ядерный гриб, а начавшийся дождь заставил его выпасть в осадок на ближайших горных склонах. Останки погибших, которые нашли в разных местах бухты, кремировали и захоронили на территории воинской части в соседней бухте Сысоева. Пепел равномерно рассыпали по десяти нержавеющим цилиндрам и опустили глубоко в шурфы.Изуродованный атомоход с фонящим реактором освободили от береговых тросов и буксиром на полном ходу загнали на мель, чтобы не допустить затопления лодки. Уже потом, не сумев полностью дезактивировать лодку, ее взорвавшийся реактор залили бетоном и отбуксировали на долговременное хранение к так называемому нулевому пирсу в расположенной на другой стороне залива бухте Павловского, где лодка стоит до сих пор.На базе тогда даже не нашлось приборов для замеров таких доз радиации, и только в лаборатории по золотому кольцу на оторванном пальце одного из погибших участников перезагрузки реактора определили, что ядерный пожар в Чажме был втрое мощнее Чернобыля.В печати по поводу ядерной аварии в Чажме уже не раз фигурировали данные и о степени загрязнения территории, и о силе взрыва, и о мерах по дезактивации места поражения. Только о тех, кто за халатность одних заплатил геройством, кто без средств спецзащиты боролся с «ядерным джинном», не допустив превращения юга Приморья в «дальневосточный Чернобыль», говорили мало.По официальной версии, от последствий облучения пострадало более 300 человек, сколько умерло – неизвестно. Похоже, полной правды в этом вопросе не знает никто. Или не хочет знать, иначе чем объяснить тот факт, что участники ликвидации той аварии с таким трудом выбивают у государства положенные льготы?..

Войти

Неизвестные страницы истории флота и МЧПВ

Рекомендуемые сообщения

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Топ авторов темы

Популярные дни

Топ авторов темы

Популярные дни

Популярные посты

Бч-4 Волга

Shultz

Shultz

Изображения в теме

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Последние посетители 0 пользователей онлайн