"Фантом"

[Korjov]

«Фантом»Что ж ты, дорогая, так разволновалась-то?Глазки ресницами-крылышками трепещут, на Него не глядя.Ручки, пальчиками наманикюреными, по столу да клавиатуре бегают-мельтешат. И голосок дрожит-переливается.Неужто такой простой вопрос в тупик поставил? Нет у меня к тебе ни мыслей, ни желаний других. Просто – надо мне Туда. Очень надо. Так что – поднимай всю свою туристическую братию и отправьте меня Туда.Офис этой фирмочки немаленькой растревожился – засуетился. Бестолково суетиться. Но массово. Эх – молодёжь! Если такие простые вопросы вас заставляют суетиться, то, что вы можете вообще серьёзного в этой жизни?!И не надо мне предлагать поездами-пересадками добираться. Не выдержу. Один раз уже ехал Туда.И обратно.* * *Поезд пришёл в темную ночь. Жаркую, чёрную, многозвёздную ночь.Как в июле на Кировоградчине родной бывают. Если б не знал, что ноябрь на дворе, не удивлялся бы.«Но что тогда здесь днём будет?»- подумал Он невольно.Сейчас, вспоминая, усмехался. Лучше б уж тогда помечтал, чтобы день, пусть и испепеляюще-жаркий, побыстрее начинался.Была длинная-длинная ночь. Решившая его судьбу не только на два года службы солдатской – но и на всю жизнь. Прожитую. Искаверканую. Выправленную с таким трудом. Ночь, из-за которой ночами в последние полтора десятилетия не спиться. И рука болит на луну. Хоть вой. Хоть плач. И плачет и воет. Порой. Ночной порой.А как Он мог армии избежать? Никак. Так же как и ПТУ. Ну, мог выбрать и другую «бурсу», конечно. И специальность – нормальную - мужскую.Но всю жизнь с матерью рядом. Стрекот её машинки швейной и днём и ночью в ушах. Она кроила – Он смотрел. Она смётывала – он, ещё мальцом, нитки в иголки вставлял – на запас ей.Она строчила и он научился. И когда выперли после восьмого класса – подал документу в ПТУ.Один на курсе парень. Один ШВЕЙ-МОТОРИСТ. Среди полусотни девок, как сыр, в масле катаясь, проучился. И копейку себе и мамке подрабатывал. Уж больно ножницы слушались да строчки ровно выходили. В ателье и успел проработать месяца три как повестка-сборный пункт-поезд-чёрная, жаркая ночь.Не первым был старлей усатый. Не первым, кто подколол его. За одёжку, в которой он в армию поехал. А что? Что плохого? Сам пошил – так удобнее. Да и выкинуть или «старикам» отдать не жалко. Дешевая Джинса (по 1 руб.35 коп. за метр брал). Только – «проехавшись» по поводу одёжки старлей задумался о чём-то на минутку – и подозвал Его к себе.-Сам шил?- Да.- Кроишь?- Да.- Учился где или сам?- И сам и учился.Старлей подозвал прапорщика. Прапорщик забрал все его документы пошептался с кадровиком и повёл его между палатками и сараями. В каптёрке маленькой – «три на семь» валялись кучи одежды и белья. И стоял «Зингер». Как родной! Точь в точь мамкина машинка! Как дома! С детства знакомая! Такая же блестящая от работы и так же пахнущая маслом и тряпичной пылью.И сел Он, по просьбе прапора, и прострочил пару полотенец вафельных, и выкроил пяток заготовок.Хмыкнул прапор. Велел вещи свои тут оставить. В казарму, к своим попутчикам Он вернулся уже «устроенным». «Блатным» в общем. Только не стрижен «под ноль» один и остался. За что и поплатился. К утру Он был обскубан. К утру Он уже знал сколько «очек» в этом длиннющем сарае, туалетом наречённом, и как там воняет. И руки горели от хлорки. А грудь от пуговицы. Никогда бы не подумал что так больно- когда человеку по пуговице бьют. Десяток раз.Ни завтрак не лез в горло, ни обед. А на ужин он уже и не пошёл. Прапор был его Богом. И избавил его от строя одинаково подстриженных. И объявил НОРМУ. Она была велика и неразумна. Но уж лучше кроить и шить тупо по прямой. Хоть всю ночь. Хоть прикорнув часок тут – в душной пыли. Чем быть ни за что, ни про что виноватым в казарме.А наладилось всё через день. Сержант придя в каптёрку вместо ругани и подзатыльников расстелил на полу маскхалат. Размеры с парашютами сопоставимы. - МогЁшь по мне ушить?- Сантиметр нужен.- Где ж я те его найду?- Ну ладно – одевай.- ТЕ! ОдевайТЕ – понял боец?!- да.- Не «да», а «так точно!»-понял боец?!- Так точно!Так точно он его и пошил. Точно по фигуре сержанта. Точно невесту обмеряя булавками да примётками. Точно на манекене примеряя лоскутки под карманы для того-сего.Три часа. Пот – градом. Улыбка радости у сержанта. Улыбка гордости у Него. - Классно получилось! – вздрогнули оба от голоса старлея. Оглядел он сержанта, повертел и дал пинка.А Ему сказал просто:- Молодец! Теперь тебе между полотенцами этим и заниматься.Вздохнув добавил – всю службу. Повернулся уходить, а Он возьми и спроси – А Вам товарищ старший лейтенант пошить такой?- Мне не к спеху. Завтра я к тебе пришлю офицеров и прапорщиков, кому в командировку скоро лететь. Им нужнее. А лифчик сможешь сварганить?Рассмеялся Он: –Да моя мать в основном лифчики и шила бабам необъятным.Ни тени улыбки у старлея. И глаза в глаза зелёные и похолодевшие:- Наш «лифчик» другой. И для другого нужен. Увидишь завтра, а теперь спать – быстро в казарму.Никто его больше не трогал. Никогда.Потому что он ШИЛ. Полотенца он просто строчил. А ШИЛ «лифчики» и «комки».И через неделю или две, после той ночи – к нему в каптёрку вошли трое. Пацанами их назвать было трудно. Глаза и губы обветренные злые не позволяли. Вошли, сказали большое спасибо за «лифчик» что Серому пошил. Мол, спас он его. И поставили на «Зингер» бутылку водки.Сам сержант приходил к нему месяца через три, когда разъезжались пацаны по заставам и мангруппам. Пожав руку, молча посидел. Посмотрел как Он кроит очередной маскхалат. Вздохнул и ушёл. Чего хотел – не понятно, как фамилия – не помню. Да, по-моему, так и была фамилия Непомнящий.Ещё через три месяца он шил платье. Для невесты. И сантиметр был, и рюшечки, и бисер, и ленточки. И невеста была красивая. И платье ей под-стать получилось. И на примерки она с отцом приходила. В клуб отряда, куда его из каптёрки его привозили. И радовался отец красоте такой. И улыбался.Никогда до этого, ни после не видел он на лице Начштаба такой радостной улыбки как в те дни.Через пол года ему сказали что «за речку» отправят.Как в награду.На денёк.Чтоб и границу пересёк и льготы на дембель получить мог.Он слышал уже, что ездили повара «приежки» офицерской, и повара санчасти, и водилы начштаба и командира. Ездили на комсомольское собрание. На ту сторону. В мангруппу. И льготы получили. А водила чей-то ещё и медаль. Согласился он с радостью – на дембеле надо ж что-то рассказывать будет. И написал рапорт о собственном желании.* * *Ну вот. Опять – разволновался, вспоминая! И рука опять ноет! Зараза! Надоело уже!Может и правда поможет то, о чём бабка сказала?Вернуться надо Ему на То место.Вот поэтому к вам, туристические фирмачи и пришёл. Поэтому и мучаетесь вы как бы туда отправить.А вернуться надо. Чтоб не болело больше. Очень надо!К бабке его пацаны привели ещё год назад.И встретился же случайно с ними. На День Пограничника. В Парке. Вечером. Шёл Он бутылки собирать. А что делать? Жрать охота! А они пьяненькие да весёленькие на встречу. И вдруг остановился один из них, в Его морду вглядываясь. И спросил не служил ли он в Термезе на учебке. И обнимались, на видок его внимания не обращая. Поначалу. Потом с расспросами полезли. Потом – на руку посмотрев потащили с собой – бутылки собранные другому бомжу отдав.И была сауна. Как баня, а не как филиал публичного дома. И была водка – как полагается – с закуской – а не – лишь бы нажраться и забыться.И был долгий разговор до рассвета.И был день магазинов и покупок. И была неделя молдавского евроремонта в его «убитой» комнатёнке- коммуналке.И был врач. И были примерки. И были девчонки в ателье – по началу его стеснявшиеся.И была первая зарплата. За то, что он пошил накроив. Сам. Снова. Не забыл, не пропил, оказывается.И была бабка, велевшая вернуться на То самое место где Это случилось, и найти То, что потерял и закопать То, что найдено будет.А место то Он помнит.Прямо за тоннелем, в горе пробитом. Километра полтора, за поворот и метров сорок вниз.Как вниз спуститься он уже знает, даже в клуб к верхолазам ходил, пару занятий потренировался, и снаряжение соответствующее прикупил. Благо сейчас и зарплату выдали и отпускные. Так что ж ты, дорогая, так разволновалась-то?Глазки ресницами-крылышками трепещут, на Него не глядя.Ручки, пальчиками наманикюреными, по столу да клавиатуре бегают-мельтешат. И голосок дрожит-переливается. Просто мне Туда надо добраться – простой ведь адрес – провинция Саланг, Афганистан. Там я дорогу сам знаю!* * *БТР полз медленно. На броне сидя видел Он даже пожухлые травинки на склонах обрывистых. Что вниз, что вверх – крутизна головокружащая.Трясло нещадно. Может, не так и страшно бы было – если б учебку как боец обычный прошёл.А так – просидел-прошил-прострочил-прокроил. Вот и трясись. Не от скорости, даже, железяки этой рычащей, а от внутреннего холодного страха.И что случилось толком не понял. И что звенит, что бьёт со всех сторон, что за грохот и дым понять не успел. И не понял.Только всё в один миг обрушилось. И БТР, на бок, на бок и в ущелье ссовывается, переворачивается. Камни с мест сшибая-обваливая, попутно огнём своим делясь.И звон. И грохот. И дым. И удары снизу и сбоку. И по руке левой удар. И по ушам как ватой забившимся. И мордой Его об землю. И в плечо от сапога соседнего. И ещё по морде – но уже ладошкой чьей-то. И автоматом своим себе же по ногам. Не держится в руках. Правая ещё жмёт на курок, а левая не держит цевьё.Не может держать.Нет её.Рука на месте. Кисти нет.Ошмётки какие-то.Красные.Как солнце сквозь копоть и дым пробиваться пытающееся.Тёмный дым. Всё закрывающий обволакивающий.Обволокло. Закрыло. Затянуло.Надолго затянуло. Госпиталь –дембель –инвалидность -водка.И боль.* * *Постоянная. На луну по ночам, нестерпимая. Боль в руке. В левой. В кисти тупая обволакивающая и ноющая боль. Кисти которой нет уже давно.Говорят «фантом боли» это называют.Вот про это бабка и сказала.Найди. Зарой-похорони.И всё пройдёт.Помнит Он где БТР в ущелье сползал.До камушка помнит.Так что – давайте!Старайтесь, туроперррррррррааааааааааторы, чёртовы!Продайте мне тур по маршруту.Провинция Саланг.Афганистан.

[Korjov]

Модераторы и администраторы! А что у нас на главной странице в разделе РАССКАЗЫ народа не прибавляется?

[xox]

спасибо, олег!!!товарищ у меня без ноги оттуда вернулся...правда, не спился...дам почитать...тоже "фантомами" мается

[БАРС]

Олег, без слов...Пиши еще!

[Korjov]

Олег, без слов...Пиши еще!

возвращаюсь, помаленьку... ПАСИБКИ что читаете.