Рассказ.

[Строитель]

Давно это было. Тянули мы линию связи ПВЛС от Иссык-Куля к границе. Через ПОГЗ «Сары-Мойнок» и «Карасай» на «Караколку». С «Карасая» мы спускались вместе с ММГ. Пока пересекали Арабель началась пурга. Машины были без тентов и после спуска с серпантинов, бойцы сидели по пояс в снегу. Но вот и «Сары-Мойнок». Позади остались берёзки из водопроводных труб, с листьями из консервных банок, яки, со свисающей длинной шерстью, форель, золотые атайки и лишайники всевозможных цветов и оттенков. А здесь! Всего то 2800 метров над уровнем «какого то» моря. Теплынь! Красота неописуемая! Вековые голубые ели, с подушками из иголок, метровой толщины. Тысячи кекликов орут с утра до ночи. Улары, горные индейки, пытаются птиц из себя изображать. Залезают на камень и размахивая крылышками, бросают свое жирное тело вниз. Все усеяно эдельвейсами и синими ирисами. Облака опускаются вниз и не слышно друг друга в десяти метрах. А что бы увидеть кого, нужно к земле наклониться и под облаками посмотреть! И вот, в такой чудесной обстановке, грузим прокреазоченные столбы и бухты провода на Шишигу и вперед. К Иссык-Кулю! В поселок под названием Барскоон. Надо сказать, похожи мы были на партизан Отечественной войны! Но не той, что 1812 года, а скорее Великой Отечественной. Одеты были по принципу - «Чем рванее - тем моднее».На мне были ватные штаны, валенки на резиновом ходу и х\б, заправленная в штаны. И шапка ушанка без завязок. А на хрена завязки, если в горах всё время холодно и дует? Но самое главное, это кисет с Усманьской махоркой «Смерть пограничника», сшитый собственноручно из старого, полосатого матраса. Он болтался у меня на шее, на длинной верёвке. Да ещё монтерские когти, заткнутые за пояс, или перекинутые через плечо. И черные очки от солнца. Которые догадались привезти, когда уже половина ребят «ослепла» от высокогорного солнца и снега. Вот в таком виде, наша команда, гордо именуемая Окружная колонна связи, погрузилась в кузов и «попылила» по серпантинам в новый рабочий день, навстречу аборигенам. В поселке мы выгрузились и быстренько рассосались по своим участкам. Одни потащили из кузова столбы, на замену, другие стали разматывать бухты провода, а нас во главе с Шуриком Амосовым из Казани, послали снимать старые провода. Я был уже «дедом», но перспектива валяться целый день на солнце, меня не прельщала. Поэтому, подойдя к столбу, нацепив когти и рассовав по карманам кусачки и плоскогубцы, я полез на столб. Наверху привычно накинул пояс на крюк с изолятором, перекусил вязки и скинул провода на землю. Они зазвенели от удара и колебания волнами побежали по проводам прочь. Столб этот находился на огороде местного жителя. Шурик стоял внизу, у забора и принимал от нас с «Федей» старые, отслужившие свое, провода. Потом цеплял новый провод к «удочке», мы его поднимали, клали на изолятор и выдернув из-за пояса «вязку» пришпандоривали его на место. Мне еще оставалось прицепить три провода, когда в окне «мазанки», стоявшей на огороде появилось чьё то лицо. Я так и не понял - то ли окно было маленькое, то ли лицо большое. Но вскорости из домика вышла киргизка с мальчишкой. Женщина держала в руках огромный круглый каравай, а пацаненок нёс пластмассовый бидон. Догадавшись, что это «хлеб и соль» по киргизски, Шурик рванул навстречу. Пограничник всегда голодный! Женщина отломила кусок хлеба, а мальчонка налил чего- то в большую пиалу.Шурик, с достоинством, откусил от краюхи и недоверчиво посмотрел в посуду.Уж от него я этого не ожидал, потому что на предыдущей заставе, в магазинчике дорожников, он в одиночку выпил весь запас одеколона «Кармен» и остальным страждущим остался только «Тройной». А это как коньяк и водка! Потом Шурик отхлебнул чуток. Потом еще немного. И вдруг, в миг опустошив пиалу, он протянул её за добавкой. Мне это не сильно понравилось. Отстегнувшись и соскользнув со столба, я быстро снял «когти» и подскочил к хозяйке. Отодвинул плечом Шурика, который потянулся в третий раз, отобрал у него пиалу и подставил к бидону.Слева, к нам подбирался «Федя». Наверное надо объяснить, почему я пишу его имя в кавычках. Это был высокий, худой, очень молчаливый и добродушный парень. Причем настолько молчаливый, что все наши ребята, целых 3 месяца, звали его Федя. А его звали Вова! А может наоборот! Мне отломили кусок хлеба и налили этого напитка. Посмотрев в пиалу, стали понятны сомнения Шурика. В большой пиале плескалась жижа светло-серого цвета с бежевым оттенком. А в ней плавали то ли пенки, которые я с детства не терплю, то ли остатки чьих то портянок. Горное солнце пекло затылок. Близилось время обеда. Да и хозяйку не хотелось обижать. Поэтому, зажмурившись, я отхлебнул из посуды. На вкус, как ни странно, ОНО было похоже на квас. Выпив добавку, передал посуду Феде (или Вове). Он тоже отведал пойла. Пора было возвращаться на обед. Мы собрали инструмент, накинули «когти» на шею и пошлепали к месту сбора. Но через несколько шагов началось НЕЧТО! Посмотрев на Шурика, я увидел на его лице блаженную улыбку идиота. Да и походка была какая то странная! Его ноги выписывали «кренделя», он понял это и стал придерживать их руками. При этом улыбка стала еще шире и глупее. Через пару минут стало «колбасить» меня. Забор, мимо которого мы проходили, вызывал хохот. Домики на огородах казались ещё более смешными, чем забор. А уж смотреть друг на друга, мы не могли совсем! Три оборванца, обвешанные инструментом, проволокой и «когтями», пытавшихся удержать ноги руками, и при этом с дурацкими улыбками на рожах и ржущих как жеребцы!Хохот сотрясал наши худосочные, от «высокогорного» пайка, тела. Солнце слепило глаза, а воздух колебался волнами, которые воспринимались очень реально. И от этого нас «штормило» еще больше! Но нас ждали на ОБЕД! Уже должны были, на Шишиге, привезти термосы с перловкой, а может быть и горячий супчик. Да еще и компот! Эта мысль стала медленно возвращать нам сознание. Да и присутствие начальника, подполковника Колес….ва, не настраивало на продолжение! Подходили к месту обеда, как- то бочком. Улыбки ещё пытались прорваться на наши физиономии. Да и хихиканье изредка вырывалось. Но с ногами мозг уже справился. Мы подставили котелки под «разводягу», и отойдя в сторонку накинулись на обед. Потом, от знающих людей, мы узнали что этот напиток называется «БУЗА».Вот уж правильное название!!! Восток понимаешь!!!

[Абрамович Иван Дмитриевич]

Класс!Чувствуется "Профи". Мне особенно понравился горный пейзаж. Представил себе цветы, поющих птиц и подумалось: - А ведь это и есть те самые счастливые моменты нашей жизни, после ощущения которых мы и летаем, как птицы, во сне. Все ЗДОРОВО!