Нежность

[Severtsev]

Нежность

 

Ингус не ел уже десять дней. Только пил воду. Огромная немецкая овчарка лежала на полу вольера, уставившись грустными влажными глазами в одну точку. Если кто-то приближался к вольеру, черная шерсть на загривке Ингуса угрожающе приподнималась, и раздавался предупредительный негромкий рык, достаточный для того, чтобы понять - никто мне не нужен, уходите все! Попытки просунуть в вольер чашку с едой приводили Ингуса в ярость. Собака металась по клетке, прыгала на стенки, лаяла и долго не могла успокоиться. Чашку с водой подтягивали к дверце длинной проволокой с крючком, и ею же осторожно подталкивали чашку к собаке.

Десять дней назад уволился в запас инструктор службы собак старший сержант Зеленцов. Уехал к себе в Вятскую губернию. Прощание хозяина с собакой было быстрым. Зеленцов в парадной форме зашел в вольер, крепко обнял Ингуса и ушел к ожидавшей его машине. Награжденный медалью сержант плакал, не стесняясь своих слез. В самый последний день ему сообщили, что командование не может разрешить ему взять с собой собаку, ранее ему не принадлежавшую и являющуюся собственностью пограничных войск.

Ингус чувствовал состояние своего хозяина, но ничего сразу не мог понять. Лишь через час после отъезда машины с Зеленцовым собака поняла, что ее бросили. Низко опустив голову, Ингус завыл горько и безнадежно. Закрепленный за ним новый вожатый не знал, что делать. Мы со стороны смотрели, как Ингус катается по деревянному полу вольера, грызет крепкими зубами металлическую сетку, бьет себя лапами по голове, воет, набрасывается на чашки с пищей и водой и швыряет их в стороны. Лишь поздней ночью обессилевший Ингус затих.

Все попытки накормить Ингуса оканчивались безрезультатно. Он никого к себе не подпускал. Приехавший ветеринарный врач сказал, что можно его обездвижить и накормить искусственно, но это все равно, что специально сломать автомашину. Голод не тетка, захочет - будет есть. Однако, Ингус не ел. Он видел доброе отношение к себе солдат, с которыми вместе был в пограничных нарядах, но кормить его мог только хозяин. Попытки людей нарушить хрупкое равновесие в отношениях пресекались Ингусом достаточно твердо. А желающих попробовать силу и остроту его клыков не находилось.

Этот день был таким же, как и любой другой из семисот тридцати дней срочной службы. У меня был выходной, и я сидел в каморке инструктора службы собак, рассматривая фотографии с прошлых занятий по тактической подготовке. В открытую дверь я видел, как мимо прошла двухлетняя дочь начальника пограничной заставы - Аленка. Ее описывать не надо. Купите плитку шоколада "Аленка" и увидите ее точную копию в платочке. Добавьте клетчатую юбочку колокольчиком, белые носочки и красные сандалики. Вот вам и портрет любимицы пограничной заставы. Она знала всех солдат по имени, могла подойти к вам с книжкой и сказать - почитай. Во время чтения подходили другие солдаты послушать то, чего им не читали в детстве.

Аленка открыла щеколду, закрывавшую вольер Ингуса и смело вошла в загородку. Ингус лежал, положив голову на лапы, и смотрел на девочку. Шерсть на загривке то поднималась, то опускалась. Собака анализировала ситуацию. Мы сбегали за отцом Аленки, нашим начальником, который примчался из дома в тапочках и с пистолетом в руках. Мы все понимали, что любое наше резкое движение вызовет ответную реакцию Ингуса, и ребенка нам не спасти. И пистолет помочь ничем не может.

Аленка подошла к лежащему Ингусу, наклонилась к нему, погладила по голове, приговаривая: "Собачка, хорошая собачка, а меня зовут Аленка, а мой папа начальник заставы". Ингус потихоньку встал, оказавшись выше Аленки. Это ей очень понравилось, и она обняла собаку, гладя ее по шее. И мы увидели плачущего Ингуса. Слезами были заполнены его грустные глаза. Собака лизала голову девчонки и умиленно махала хвостом.

Новый инструктор службы собак, как более знакомый Ингусу, подцепил платье Аленки проволокой с крючком и потихоньку потянул к себе. Девочка и огромная собака постепенно стали приближаться к двери вольера. Затем сержант схватил Аленку и вытащил ее из вольера.

Ингус совсем взбесился. Он готов был нас разорвать. Злобно лаял, бросался на сетку. Затем затих, подошел к чашке с водой, напился и принялся есть.

Кризис миновал. Аленка оказалась той трещиной, в которую выплеснулась вся тоска собаки по ее хозяину, но осталось нежное отношение к человеку.

Приблизительно через месяц Ингус стал выходить на службу с новым вожатым, которого учил сержант Зеленцов. А при виде Аленки Ингус всегда махал хвостом и лаял, приглашая подойти. Но мама не пускала Аленку к Ингусу, потому что тот сразу старался радостно облизать лицо своей любимой подружки.

[nikola]

Ну что может сказать инструктор службы собак, который сам в подобной ситуации побывал, только отношения с новым питомцем пришлось налаживать самому, а вообще рассказ понравился очень.

[Severtsev]

Ну что может сказать инструктор службы собак, который сам в подобной ситуации побывал, только отношения с новым питомцем пришлось налаживать самому, а вообще рассказ понравился очень.

Спасибо. Это было в 1968 году в Туркмении. До сих пор волосы дыбом приподнимаются, когда вспоминаю, как девчонка в вольер вошла. И налаживание отношений с собакой и прощание - для инструкторов и вожатых, пожалуй, самое трудное, как с родными прощаться надолго или навсегда.

[Zyum]

Тронуло.... Спасибо.

[Severtsev]

Тронуло.... Спасибо.

И Вам спасибо.