Лесник

Впервые было опубликовано на форуме портала www/slavnazi.com, но сейчас он, к сожалению, обрушен. Там приходилось, как и здесь, ругаться с разнообразными поклонниками дяди Ады (вот, как с тобой), ну, и написал под ником "националист". Каюсь в статье я использовал книгу Вячеслава Артемьева "Первая дивизия РОА". Ссылок на неё не приводил, только в тексте сообщал, что это написано "зыком власовцев". Потом размещалось ещё много где, в том числе и в ЖЖ. Мы не делали тайны из своих материалов и не заморачивались авторским правом. Наоборот, стремились к возможно большему распространению своих взглядов. Это, кстати, отличает националистов. Я могу прислать тебе, если невмоготу оригинал статьи. И, даже, рукописный черновик с авторскими правками, если свербит.И повторяю: Пожалуйста, займись чем-нибудь более полезным. Право слово. Лучше дай о статье отзыв, чем гуглить.

Да, мне "Апостол" самому понравился. Правда, в основном, потому, что я от этого актёра прусь, как гимназистска (и не стыдно признаться, просто прусь и всё). А насчёт кино, пустььи учебного, это дело конечно хорошее, но полноценного тренера и занятий никогда не заменит. Я вон сколько по Кадочникову пересмотрел, в том числе и его собственные, и всё равно, так и не въехал в эту систему. Может, конечно, потому, что я на неё просто не заточен, или вообще тупой. Про какого дядьку? Стеношника или...г-мм...горчишника?

И напрасно. Телесериал я привёл, как пример, использования темы в кино. При этом, ни на историчность, ни на углубление знаний, кино не претендующее. Как не претендовал на это и, приведённый тобой, и фильм о "стеношниках", несмотря на его позиционирование, как учебный.

Да не такой уж ты сложный Шопенгауэр, что бы не понять. Но, в данном случае, аппеляция к телесериалам неправомочна. В кино мы тоже видим, как китайзы выше крыш летают. И что? Кино ( в данном случае ТВ-сериал) оно и есть кино.

"Спасение" власовцами Праги Через два дня “беспримерного марша” власовцы добежали до Чехословакии. Тут случилось второе явление Власова народу. Генерал прилетел вместе с Шернером, осудил действия дивизии, строго пожурил Буняченко за неповиновение и предложил всё-таки повоевать. Шернер во всем этом затянувшемся цирке с конями участвовал по одной простой причине – быстро “раздавить дивизию танками” он не мог по причине отсутствия должного количества этих самых танков, а долго воевать с власовцами у себя в тылу было только на руку советским армиям. Позволять же власовцам просто так довольствоваться с тыловых немецких складов было рискованно – могли не понять свои, которые за право “довольствоваться” воевали на фронте. В общем, что-то надо было делать, хотя что – не очень понятно. Но разговор не заладился. Буняченко послал Власова, сказал, что Германии конец, никакой РОА нет, Власов со своим Шернером идёт лесом, а дивизия его собственная. Шернер пожал плечами и ушёл лесом. “Кролик был очень воспитанным и ничего не сказал”(с) “Фу! – сказал Власов Буняченко. – Наконец-то мы одни!” Власовский вариант: “Оба генерала были растроганы. Они крепко, дружески обнялись”. РОА пошла дальше на юг, по дороге выменивая у чехов на оружие и патроны жратву и фрураж. Чехи, добыв оружие, бежали радостно бить по ночам немецкие гарнизоны, немецкие гарнизоны по мере скромных сил огрызались на чехов и власовцев. Власовцы драпали дальше. 2 мая случилось долгожданное. Власовцы увидели долгожданных американцев. Американцы тоже увидели власовцев. С традиционным боевым кличем прогнивших плутократов - “Бранзулеткаа-а-а-!!!” (зачёркнуто) Они спикировали, причесали из пулеметов маршевую колонну и улетели. Впрочем, что это мы всё о власовцах. Надо бы сказать пару слов и о Праге, в которой им суждено было совершить свой великий подвиг. Прага к этому времени стала проходным двором для немецкой армии, бегущей в американский плен. Толпы немецких солдат, драпавших на запад как с соблюдением хотя бы некоторого порядка, так и без оного, шли через город, предоставляя его жителям возможность насладиться всеми прелестями, сопутствующими подобного рода событиям. Терпеть подобные вещи от Великогерманского Рейха чехи еще могли. Но от издыхающего огрызка, который вот-вот окончательно затопчут – нетушки. И вот 2 мая к Буняченко приходит делегация чехов. Чехи просят русских братушек помочь им поднять восстание. (А берлинский гарнизон к тому времени уже капитулировал) “Во имя спасения героических сынов Чехословакии, во имя спасения беззащитных стариков, матерей, жен и детей наших, помогите нам. Чешский народ никогда не забудет вашей помощи в тяжелую минуту его борьбы за свободу, — говорили они генералу Буняченко”. Буняченко не считал себя вправе вмешиваться в дела Чехословакии, но оставаться равнодушным и безучастным к происходящим событиям для него было тоже невозможно. Не могли отнестись к этому безразлично и все власовские солдаты и офицеры Первой дивизии. Все они горячо сочувствовали чехам и восторгались их готовностью к неравной борьбе с немцами. Генерал Власов и генерал Буняченко прекрасно понимали ту ответственность, которую они взяли бы на себя, дав свое согласие на поддержку восстания. Делегация уехала, не получив определенного ответа.(зачёркнуто) испугался. И братьев-славян не поддержал. Однако по здравому размышлению делать что-то надо было. Если чехи восстанут, а дивизия будет просто сидеть рядом, то немцы первым делом ее разоружат, чтобы не маячила. И могут не взять с собой в сытый плен к союзникам. Кстати, о сытости. Чем-то надо было зарабатывать благорасположение местного населения в форме выдачи продуктов питания и фуража. Всё лишнее оружие было уже роздано, поэтому решено было немножко поразоружать немцев и тем посильно поддержать чехов. Ну а чехи покормят братьев славян. Немцев разоружали предельно корректно дабы в случае неуспеха замысла можно было как-то отговориться. В общем, если кто не понял, ситуация такова. Через Прагу на запад идут немцы, учиняя непотребства. В Праге чехам плохо, они готовятся бить немцев. Вокруг Праги уже вовсю бегают по лесам чехи и бьют немцев. Юго-западнее Праги сидит РОА, и, пользуясь тем, что большая часть идущих на запад немцев не в курсе, что тут сидят власовцы в немецкой форме, тормозит проходящих мимо немцев, отнимает оружие, отдает чехам, получает от них жратву и садится дальше охранять от чехов разоруженных немцев. Если это называется “борьбой с нацизмом” и “активной поддержкой пражского восстания”... Впрочем, ситуация стремительно менялась. Через некоторое время к власовцам снова прибыли чехи, сообщившие интересное. К Праге подошли немецкие войска, пробивающиеся в американский плен и, вместо разоружения власовцев, активно бьют чехов, потому что те мешают им пройти в этот самый американский плен. Власовцы прикинули, что основная масса злых вооруженных людей в серой и черной форме к моменту их появления уже пройдёт через Прагу, и сказали братьям-славянам: “ЙОУ, БРАЗА!” Из обоза моментально были извлечены во множестве заготовленные заранее и ожидавшие своего часа портреты генерала Власова. Раздавая оные портреты населению, власовцы, пересидевшие в стороне самый шухер, прибыли на место действия, дабы пожать славу “спасителей Праги”. От чего они могли спасти Прагу – не ясно. Ни о каком “подавлении восстания и разрушении Праги по образцу Варшавы” речи уже не шло. Вермахт образца лета-осени 1944 года мог некоторое время удержать на Висле Красную армию и до января 1945-го “зачистить” Варшаву. Но весной 1945-го немцам надо было просто пробить коридор через восставшие территории на запад и уйти. Ни устраивать тотальную резню, ни разрушать Прагу не было ни смысла, ни приказа. И любой здравомыслящий человек, даже очень трусливый, это хорошо понимал. Так что, пока немецкие части с боями обтекали Прагу с одной стороны, власовцы без особых трудностей благополучно входили в нее с другой стороны, да еще и захватили теперь уже никому не нужный аэродром с брошенными на нем самолетами. В общем, триумф был близок. Еще немного – и власовцы поднесут спасенную Прагу на блюдечке с голубой каемочкой союзным войскам и все-таки героически попадут в сытый американский плен. Но 7 мая, когда на встрече власовцев и импровизированного чешского правительства стороны заявили о своих планах, чехи послали власовцев подальше. Впрочем этой «чёрной неблагодарности» отчасти есть объяснение: Чехи были люди чрезвычайно практичные и неоднократно пострадавшие от этой чрезвычайной, просто запредельной, почти польской, практичности. Поэтому отдаться по покровительство “героев”, отсиживавшихся до последнего в тылу, и пострадать от такой практичности еще раз хотели меньше всего. А то, что город, принимающий у себя в качестве гостей власовцев, дожидающихся американцев, при подходе Красной армии пострадает - к гадалке не ходи. И то, что сами власовцы из города сбегут при этом моментально, оставив чехов “дожидаться американцев” в гордом одиночестве под дулами русских пушек – тоже к гадалке не ходи. А все говорило как раз за то, что советские танки в город войдут первыми. Таким образом, в ночь с 7 на 8 мая “поддержка восстания” завершилась, и власовцы “выйдя из боя” двинулись на запад следом за немцами. Напоследок, благодарные за “спасение Праги” чешские партизаны поймали начштаба РОА генерал-майора Трухина и сдали его советским войскам. А сопровождавших его власовских генералов Боярского и Шаповалова убили “при попытке оказать сопротивление”. 10 мая героическая эпопея идейных борцов с коммунизмом подошла к концу - власовцы наконец-то встретили американские танки. Американцы приказали разоружиться, и 11 мая всё оружие кроме необходимого для охраны самих себя минимума было сдано. После чего, в непринужденной обстановке полной вооруженности одной стороны переговоров и полной безоружности другой стороны, выяснилось, собственно, главное. То, что эпические борцы с коммунизмом все-таки идут лесом. Американская армия принимать капитуляцию РОА и давать ей какие-либо гарантии не собирается, а территорию, на которой расположилась 1-я дивизия РОА, передаст русским. “И разбирайтесь между собой сами”. “Всё, цирк закрывается, все свободны, расходитесь кто куда!” – сказали Власов и Буняченко и сдались американцам частным порядком. “Ну уж нет!” - сказали американцы и передали Власова и Буняченко русским. “Герои РОА” пожали плечами и разошлись кто куда. Благодарные чехи отлавливали героев, пробиравшихся в Западную Германию и сдавали советским властям. На этом история «Героев» РАО собственно и закончилась.

Из темы убрана вся инвективная лексика и вообще все слова с ярковыраженной экспрессивной окраской. Я много пью в последнее время генерал Власов, апрель 1945 года. История РОА начинается в ноябре 1944 года, когда под Ульмом формировалась единственная собственно “власовская” боевая часть – 1-я дивизия РОА. Второй полноценной дивизии в этой армии появиться было не суждено, судьба её недоформированного зачатка, закончившаяся где-то в Австрии, останется за рамками нашего повествования. До создания РОА помимо карателей, полицаев и белоказаков русские в вермахте таки были, но занимались они в основном подсобными работами – от экстремального разминирования “на скорость” до разгрузки эшелонов за лишний кусок хлеба сверх лагерной пайки. Истории о 800 тысячах или даже о миллионе русских, якобы “служивших в вермахте” – ложь. 90% этих людей были военными чернорабочими, которые согласились таскать ящики со снарядами, чтобы жить чуть лучше, чем на угольных шахтах или в каменоломнях. Где в основном не жили, а подыхали, о чем было широко известно. Власов мечтал заполучить этих людей в свою армию, которой до конца 1944 года в принципе не существовало, но всякий раз ему доходчиво объясняли, что неполноценным славянам место на рудниках. За исключением самых отъявленных головорезов типа отрядов Каминского, которые уж больно хорошо “боролись с партизанами”. Собственно, остатки Русской Освободительной Народной Армии(РОНА) Каминского, которую “выгнали из карателей за жестокость”(а самого Каминского шлёпнули), как раз и впитала в себя 1-я дивизия РОА вместе с остатками частей СС бригадефюрера Зиглинга, которые тоже состояли из русских и белорусов, в основном – бывших полицаев-“самооборонцев”. До этого единственными хоть как-то структурированными “русскими” подразделениями в вермахте помимо белоказаков были отдельные “ост-батальоны”, собранные из наиболее “благонадежных” хи-ви, “добровольных помощников”. Так как во второй половине 1943 года из оных батальонов, почуяв, что ветер окончательно переменился, к партизанам драпануло порядка 14 тыс. человек, немцы решили держать их на Западном фронте. 10 октября 1943 года вышел соответствующий приказ и, после разоружения ещё 5-6 тыс. “ненадёжных” и отправки их обратно за колючую проволоку, “осты” отправились кто куда, но большей частью – на побережье Франции, достраивать эпический “Атлантический вал” и его пригороды. То бишь или копать, или охранять тех, кто копает. Когда высадились союзники, остабатальонцы оказались в положении “Штрафбата”(ТМ). То бишь с “мосинками” против американских танков. И нет ничего удивительного в том, что к 29 сентября 1944 г. из 8,4 тыс. потерь “восточных войск” на Западе 7,9 тыс. числились “пропавшими без вести”. В общем, балаганчик решили разогнать даже в условиях тотального погрома на западном фронте, когда из собственно немецких солдат в резерве оставались дети, старики и “сводные батальоны больных кишечными заболеваниями”. Остатки “ост-батальонов” влились во всю ту же РОА, вернее в её единственную дивизию. Во главе “600-й дивизии вермахта”, собранной из всего этого отребья, встал “казачий атаман и генерал-майор” полковник Буняченко, славный тем, что, оказавшись несостоятельным везде, где только можно, и, скатившись с должности начштаба корпуса до командира бригады, с которой тоже не сумел справиться должным образом, в конце 1942 года, опасаясь, что вторично ему приговор “за вредительство” не смягчат и шлёпнут, сбежал к немцам. Где и получил звание генерал-майора. Под его чутким руководством основные силы РОА, то есть 1-я дивизия в составе менее чем 15 тыс. рыл, двинулись 8 марта 1945 года из Мюзингена к месту своего будущего первого боя – Франкфурту-на-Одере. 26 марта последний эшелон выгрузился на станции в 30 км за линией фронта, и власовцев отправили окапываться во второй линии обороны. Наклёвывалось советское наступление, и Буняченко начал ставить перед немецким командованием вопрос, который, как ему казалось, мог несколько смутить немцев “Куда делся Власов, который должен был нами командовать?” Типа, без Власова в бой не пойдём. “Пойдете, пойдете!” – ласково отвечали немцы, пощёлкивая затворами. И 6-го апреля “генерал Буняченко получил от командующего 9-й немецкой армии приказ о подготовке дивизии к наступлению на захваченный советскими войсками плацдарм с задачей отбросить в этом месте советские войска на правый берег Одера”. Оцените, с какой силой госпожа удача отоварила тейблом об фейс дезертиров, бегавших от ацких жыдокомиссаров, якобы “гнавших их на убой”. Теперь их гнали на убой новые немецкие друзья. Власовцы возрыдали от обиды. Если переписать эти несколько строк языком власовцев то получится более пространно: “Немецкое командование решило возложить на Первую дивизию ту задачу, которая в продолжительных, напряженных боях не могла быть выполнена силами немецких частей и при более благоприятных условиях, когда не было еще разлива и когда части советской армии еще не успели здесь достаточно укрепиться. Генерал Буняченко был против такого приказа. Он опять заявил, что его дивизия находится в подчинении генерала Власова и напомнил командующему о его недавнем заявлении по поводу подчиненности и боевого использования дивизии. Приказ о введении Первой дивизии в бой генерал Буняченко считал незаконным и противоречащим распоряжениям ставки немецкого главнокомандования и генерала Власова”. В общем, “Герои РОА” работать штрафным батальоном у немцев не захотели. Волновало ли это немцев? Ничуть. Они привезли Буняченке Власова и Власов покивал: “Фпирёд, герои РОА!”. Побыл два дня и уехал. Далее произошло предсказуемое. Власовцев отправили наступать узким фронтом по болоту, в лоб на хорошо укрепившиеся советские части, которые накрыли их плотным пулеметным и минометным огнем с трех сторон. После первого сеанса мясорубки Буняченко доложился командарму 9-й немецкой армии и сообщил, что наступать бессмысленно. “Фпирёд, герои РОА!” – ласково сказал ему немец. И добавил, что остальная часть дивизии, которая по причине узкого фронта наступления, еще не залезла в самую дыру, принимает фронт одырья у немецких частей, которые снимаются с этого участка. В общем, всё ясно – “Ща в наступление пойдут русские, мы убегаем, герои РОА остаются”. После такого, согласитесь, даже самые страшные рассказы про советских жыдокомиссаров несостоятельны. Кстати, фраза “Пора убегать” переводится с русского на власовский как “Настал особенно ответственный момент”. Так вот “Для командования Первой дивизии настал особенно ответственный момент. Откладывать решения уже было невозможно. Чтобы сохранить дивизию, надо было действовать, не останавливаясь ни перед чем. Рассчитывать было уже не на что и невозможно было поддержать даже внешне хорошие отношения с немцами. Все зависело от быстроты решения и смелости действий. После безуспешной попытки убедить командующего 9-й армией генерала Буссе в невозможности успешного наступления генерал Буняченко вызвал к себе командиров полков и объявил им свое решение об открытом выходе из подчинения немецкому командованию. Он отдал приказ вывести полки из боя, предупредив об этом немецкие части, стоявшие в обороне”. По-русски этот эпический пассаж звучит значительно короче: “Нет, мы убегаем первые, вас здесь не стояло!”. И дивизия вернулась во вторую линию. Во второй линии было хорошо. Можно было вкусно кушать и не бегать в атаку, пока Буняченко и командовавший 9-й армией генерал Буссе крыли друг друга почём зря. Но вкусно кушали плохиши недолго. В один прекрасный день обозникам, явившимся на продбазу 9-й армии, немцы показали известно что под девизом “Кто не работает, тот не ест”. Посидев немного без хавки, власовцы решили “снабжаться с немецких складов с применением силы”. Узнав про таковую перспективу, народец воспрял духом. “Воинственное настроение, бунтарский дух и готовность к самозащите до последней возможности заполняли чувства каждого”. Склады ж, чего теряться. Неприятности в ближнем тылу немцам были совершенно некстати, 1-ю дивизию снабдили жрачкой на три дня и отправили дальше в тыл, лечить психологический кризис, случившийся после болотных приключений. Отойдя ещё на 100 километров в тыл, власовцы почувствовали себя совсем-совсем комфортно и присели отдохнуть. Но тут вновь явились гадкие немцы, уговаривать героев РОА повоевать за немцев. Проникновенная речь Буняченко, произнесенная перед немецкими офицерами, если её перевести на русский, сводилась вкратце к следующему: “Вы, немцы, - нацисты и люди с нетрадиционной секусуальной ориентацией (причём пассивные), и мы всегда это знали. Наша любовь была ошибкой. С Красной армией вы сражайтесь сами, а мы, идейные борцы с коммунизмом, пойдем отсюда (слово зачёркнуто) в плен к американцам”. Красная армия тем временем перешла в наступление как раз на том участке, откуда сбежали эпические герои РАО, что значительно ускорило темпы передвижения эпических борцов с коммунизмом на запад. Так добежали до Дрездена. В Дрездене сидел Шернер, командовавший остатками группы “Центр” и курил бамбук. Потому что больше делать было уже нечего. Шернер предложил Буняченко сделку. Он отмазывает Буняченко в вышестоящих инстанциях на тему конфликта с командованием 9-й армии, а 1-я дивизия РОА всё-таки соглашается чуток повоевать, прикрывая немцев. Начались переговоры через посыльных, потому как сам ехать к Шернеру Буняченко боялся. Мол, его повяжут, а дивизию разоружат. Шернер в письменной форме просил повоевать, Буняченко, в свою очередь, в письменной форме просил снабдить его всем необходимым для отступления, потому что советские танки уже наступали на пятки идейным борцам с коммунизмом. В конце концов пришлось Буняченко побежать дальше без снабжения. Добежав до Эльбы, идейные борцы с коммунизмом обнаружили перед собой практически непреодолимую преграду – небольшой отряд немцев, которому приказали стоять насмерть у заминированного моста через реку и никого не пускать. Власовцев особенно. Как уже было сказано выше, генерал Буняченко был не только идейным противником коммунизма, но и таким же идейным противником нацизма. Но в драку с немцами лезть было опасно даже накануне их полного военного поражения. Поэтому была применена военная хитрость. Под предлогом “пропустить на ту сторону хотя бы медсанбат с ранеными”, немцев попросили открыть проход, через который и двинулась драпать вся дивизия. Немцы от такой наглости выпали в осадок и пропустили. Власовцы перешли на другой берег, предоставив немцам сражаться с Красной армией, и полковник Буняченко занялся оборудованием очередного тылового рубежа. Специалист, а то. То, что в тылу у его группы оседлала важный мост драпающая дивизия власовцев, Шернеру совершенно не нравилось, и выводимые из боев дивизии СС стали как бы невзначай концентрироваться вокруг “идейных борцов”. Идейные борцы, не дожидаясь очевидного, снова сбежали. Отойдя еще километриков на 30, власовцы получили с прилетевшим к ним начштабом группы армий очередное предложение все-таки повоевать. Воевать не хотелось, но жрать было совсем нечего. Бензина тоже не было. В обмен на обещание повоевать, начштаба выписал власовцам довольствие и улетел. “ЙЕЕЕЕЕЕС!” – сказали власовцы, получили снабжение и… двинули драпать дальше, на юг. “Дивизия была снабжена всем необходимым и вновь получила возможность и двигаться, и действовать”. Майор Швеннингер, приставленный Шернером к власовцам в качестве офицера связи, узнав, что дивизия не поедет на фронт, а собирается свалить к союзникам, обиделся. “Нас обманули!” “Ага” – подтвердил ему Буняченко. Швеннингер смотался к своим и, нагнав власовцев на марше, заявил, что “будет бо-бо, если они не вернутся”. Мол, очень бо-бо, с танками и самолетами. Власовцы прекрасно понимали, что хорошее бо-бо в собственном тылу немцы организовать не смогут и не захотят. Потому что Красная армия, да. Главное, чтобы тыл продолжался подольше. В Чехословакии Западный и Восточный фронты смыкались медленнее всего, и именно поэтому власовцы направилсь туда. Меньше всего идейным борцам хотелось оказаться зажатыми между двумя отступающими немецкими фронтами, один из которых отступал перед Красной армией. При таком раскладе могли и убить. Буняченко вполне резонно предполагал, что чем дольше его войска будут мотаться где ни попадя, лишь бы вдали от фронтов, тем меньше проблем он заполучит по дороге в американский плен. Таким образом, траектория движения вырисовывалась вполне определенная. До капитуляции Германии – на юг, потом – на запад. (продолжение следует)

Не забудь, когда этот Эль-Аламейн происходил. С 23 октября 1942 года и по 4 ноября того же года. Как раз в то время, когда Паулюса под Сталинградом на фарш рубили. Много тогда дядя Ада мог "пустынному лису" помогать?

Похоже в сериале "Апостол". Там тоже ботана-математика учили "секретной борьбе капитана Кондакова" писали-писали формулы "рычагов первого и второго порядка" на доске. Потом инструктор сказал: "Русского спляши" или как-то так. Ботан-математик заплясал и все в ауте.

Что-то обсуждение у нас застопорилось. Вот ещё интересный материал о скандинавах. Там и о разных "изменённых состояниях" тоже есть: Скандинавские берсеркеры Многие особенности фианны опосредованно передались рыцарскому сословию: и гордая заносчивость, и требования "честной игры", и готовность пренебречь интересами войны ради демонстрации личного мастерства... Но один из элементов психологической подготовки фениев был подхвачен и развит совсем в другой среде. Это - эффективное и вызываемое вполне сознательно боевое неистовство. У германских народов оно превратилось в своеобразный культ воина-зверя. Звероподобные "превращения", являющиеся высшей формой развития боевой ярости, известны у всех германцев. Поздние античные историки сообщают о "франкском неистовстве", о "воинах-волках" народа лангобардов... При этом выпускались наружу столь неудержимые силы, что им не всегда мог противостоять даже сомкнутый дисциплинированный строй и искусство "правильного боя". Судить о том, что представлял из себя образ воина-зверя, мы можем в первую очередь по скандинавским источникам, ибо в Скандинавии такие воины существовали до XII-XIII вв., правда, последние 200 лет своего бытия были уже пугающим анахронизмом. Следуя установившейся традиции, будем называть их берсеркерами (хотя более точный термин - бьорсьорк, то есть "медведеподобный"). Наряду с воином-медведем существовал также ульфхеднер - "волкоголовый", воин-волк. Вероятно, это были разные ипостаси одного и того же явления: многие из тех, кого называют берсеркерами, носили прозвище "Волк" (ульф), "Волчья шкура", "Волчья пасть" и т.д. Впрочем, и имя "Медведь" (бьорн) встречается не реже. Во время атаки берсеркер как бы "становился" соответствующим зверем. При этом он отбрасывал оборонительное оружие (или поступал с ним не по предназначению: например, вгрызался в свой шит зубами, повергая противника в шок), а в некоторых случаях - и наступательное; все скандинавские викинги умели сражаться руками, но берсеркеры явно выделялись даже на их уровне. Многие военизированные прослойки считали позорным безоружный бой. У викингов этот постулат приобрел следующую форму: стыдно не уметь сражаться с оружием, но в умении вести безоружный бой ничего постыдного нет. Любопытно, что в качестве подсобного (а иногда и основного - если он сражался без меча) оружия берсеркер применял камни, подхваченную с земли палку или припасенную заранее дубину. Частично это связано с нарочитым вхождением в образ: зверю не подобает пользоваться оружием (камень и палка - естественное, природное оружие). Но, вероятно, в этом также проявляется архаизм, следование древним школам единоборства. Меч в Скандинавию проник довольно поздно, и даже после широкого распространения он был некоторое время не в чести у берсеркеров, предпочитавших палицу и секиру, которыми они наносили круговые удары от плеча, без подключения кисти. Техника достаточно примитивная, зато степень овладения ею была очень высока. На колонне Траяна в Риме мы видим "ударный отряд" таких воинов-зверей (еще не берсеркеров). Они включены в состав римской армии и отчасти вынуждены следовать обычаям, но лишь немногие имеют шлемы (и никто - панцири), кое-кто облачен в звериную шкуру, иные - полуобнажены и сжимают вместо меча дубину... Надо думать, это не снижало их боеспособность, иначе император Траян, в чью охрану они входили, сумел бы настоять на перевооружении. Преображение берсеркера во время боя (более глубокое, чем у кельтского фения) иногда не только психологически настраивало его на схватку, но и воздействовало на психику противника - в прямо противоположном духе. Мало кто сохранял хладнокровие при виде воющего от ярости, брызжущего пеной воина-зверя, не замечающего в исступлении ни ран, ни усталости. Однако назвать это военной хитростью, "психической атакой" все же нельзя. Берсеркер всерьез был убежден, что одержим "звериным духом"; а все окружающие либо тоже верили в это, либо удерживали свои сомнения при себе - это было гораздо полезней для здоровья... Такая "одержимость зверем" проявлялась, помимо прочего, в том, что берсеркер умышленно подражал движениям медведя, причем не только в бою, но и во время частых ритуально-магических церемоний, плясок и т.д. А это - уже "звериная школа" в чистом виде! Один из самых мощных стилей "звериного" ушу - стиль медведя... К берсеркерам в чистом виде даже сами викинги относились с чувством, средним между восхищением, боязливой почтительностью и презрением. Это - подлинные "псы войны"; если их и удавалось использовать, то главным образом - на положении "прирученных зверей". Но элементы берсеркерских тренировок, владения оружием, а главное - специфической психотехники проникли в быт многих воинов Швеции, Норвегии, Дании и особенно Исландии. Берсеркерство они держали под контролем, "включая" его только во время сражений. Правда, не всегда этот контроль удавалось сделать абсолютным: порой "зверь" пробуждался в душе воина помимо его желаний. Тут мы затрагиваем очень интересную, во многом неисследованную проблему. Есть сведения о том, что для впадения в состояние берсеркерства скандинавы употребляли природные наркотические вещества. Но - как и кельты - не всегда и даже не часто. Однако, скорее всего, здесь действительно имела место наркомания - не "внешняя", но "внутренняя"! * * * Современная наука знает, что нервная система человека - в том числе те ее разделы, которые поддаются сознательному контролю, - способна продуцировать вещества, по своему составу и действию близкие к наркотикам. Воздействуют они непосредственно на "центры наслаждения" мозга. Если эти вещества выделяются тогда, когда человек впадает в определенное состояние сознания, то в этом состоянии он испытывает полный аналог "кайфа", а при выходе из него начинается "ломка". "Профессиональные" берсеркеры становились как бы заложниками собственной ярости. Они были вынуждены искать опасные ситуации, позволяющие вступить в схватку, а то и провоцировать их. Отсюда - берсеркерская асоциальность, вызывающая настороженность даже у тех, кто восхищался их мужеством и боеспособностью. И отсюда же - эта самая боеспособность, проявляющаяся в условии "открытия шлюзов". Фраза: "Есть упоение в бою" обретала буквальный смысл... Позднее викинги большей частью все же ухитрялись контролировать такие приступы. Иногда они даже входили в состояние, которое на Востоке называют "просветленным сознанием" (хотя шли они к нему обычно не через отрешенность, не через медитацию, а через боевую ярость; такой путь иногда чреват тем, что "зверь" возьмет верх над человеком). Это делало их феноменальными воинами: "...Торольв так разъярился, что забросил щит себе за спину и взял копье обеими руками. Он бросился вперед и рубил и колол врагов направо и налево. (Некоторые типы скандинавских копий позволяли наносить рубящие удары.) Люди разбегались от него в разные стороны, но многих он успевал убить..." ("Сага об Эгиле"). Саги (которые, как выяснили современные специалисты, передают события с поразительной точностью) пестрят упоминаниями о том, как умелый воин отбивается один против многих, умудряется проложить путь к предводителю вражеского отряда сквозь стену щитов и толпу телохранителей, рассекает противника от плеча к бедру и т.п. Тут самое время порассуждать еще об одном полумифическом свойстве берсеркера: о его неуязвимости. Самые разные источники в один голос утверждают, что воин-зверь фактически не мог быть сражен в бою. Правда, детали этой неуязвимости описываются по-разному. Берсеркера якобы нельзя было ни убить, ни ранить боевым оружием (из чего следовало, что против него надо употреблять оружие не боевое: деревянную дубину, молот с каменным навершьем и т.д.); иногда он был неуязвим лишь против метательного оружия (стрелы и дротика); в некоторых случаях уточнялось, что при искусном владении оружием его все-таки можно ранить, и даже смертельно, но умрет он только после боя, а до того словно не заметит раны. Везде и всегда вокруг боевого искусства высокого уровня складывались легенды. Но, думается, здесь мы сможем докопаться до истины. Проще всего решается вопрос о неуязвимости боевым оружием: до тех пор пока меч оставался у скандинавов оружием немногочисленной элиты (где-то до VIII-IX вв.), такие "элитные" воины очень часто не могли сладить со своими конкурентами - воинами-зверями, применявшими древние приемы боя палицей. В конце концов произошло сращивание двух техник фехтования: многие берсеркеры стали "элитой", а многие из "элиты" овладели берсеркерскими навыками. От метательного (да и от ударного) оружия берсеркеров берегла своеобразная "мудрость безумия". Расторможенное сознание включало крайнюю быстроту реакции, обостряло периферийное зрение и, вероятно, обеспечивало некоторые экстрасенсорные навыки. Берсеркер видел (а то и предугадывал) любой удар и успевал отбить его или отскочить. У конунга Харальда, впервые объединившего Норвегию, имелся "спецназ", сформированный из влившихся в воинскую элиту берсеркеров. "Диких" воинов-зверей, не входивших в дружины и подобные им формирования, к тому времени уже в Норвегии не осталось. Одна из битв с их участием выглядела следующим образом: "Двенадцать берсеркеров конунга находились на носу корабля. Корабль конунга шел вперед, и там была жесточайшая схватка. Когда же проверили войско, много оказалось убитых и у многих были опасные раны... На корабле конунга не было никого, кто бы стоял перед передней мачтой и не был ранен, кроме тех, кого железо не брало, а это были берсеркеры". Один из лучших воинов Исландии, кстати не считавший себя берсеркером, описывая свои действия в бою против численно превосходящего противника, произносит такие слова: "Тут я взял меч в одну руку и копье в другую и стал рубить и колоть. Щитом я не прикрывался, и я даже не знаю, что меня защищало" ("Сага о Ньяле"). Защищало его именно берсеркерство - уже "цивилизованное" и потому не считавшееся таковым. Это тем более примечательно, что викингу, овладевшему только "техникой", щит был необходим: полноценно отбиваться наступательным оружием он не мог. Берсеркерство помогало отбивать опасные удары, но если уж удар оказывался пропущен, оно позволяло "не заметить" его. Трудно поверить, но множество независимых источников сообщают: викинг в какой-то мере сохранял боеспособность даже после чудовищных ран, от которых современный человек мгновенно потерял бы сознание. С отсеченной ногой или рукой, раскроенной грудью, пробитым животом, он некоторое время еще продолжал сражаться - и мог прихватить с собой в Вальгаллу своего убийцу... И все же сохранились описания случаев, когда берсеркер не просто избегал раны, и даже не просто терпел ее, но, получив удар, оставался именно невредим! Тоже преувеличение? Может быть... Но очень уж похоже это на восточный "метод железной рубашки", при котором закалка костей и мускулов, а главное - умение концентрировать внутреннюю энергию, в определенных случаях делают тело трудноуязвимым даже для клинка. А ведь клинки викингов - не чета восточным: как бы ни восхищались ими северные воины, это восхищение происходит от недостатка материала для сравнений. По крайней мере, во времена берсеркеров закалка клинка была только поверхностной и он был далек от остроты и упругости самурайской катаны. К тому же даже "энергетика" не всегда спасала берсеркера. Иногда пропущенный удар мечом действительно не рассекал тело, но наносил столь серьезный ушиб, что это могло обеспечить финал схватки. Ведь противники у берсеркеров были им под стать... Да и не всякий берсеркер умел грамотно пользоваться внутренней энергией. Иногда они расходовали ее слишком экстенсивно - и тогда после битвы воин надолго впадал в состояние "берсеркерского бессилия", не объясняющегося только физической усталостью. Приступы этого бессилия бывали столь тяжелы, что воин-зверь иногда мог и умереть после битвы, даже не будучи в ней раненым! Интуитивное проникновение в глубины боевого искусства явно нуждалось в "дошлифовке" путем создания школы, обеспечивающей культуру движений, стоек, комбинации приемов... * * * В "краю викингов" локальные школы единоборства, не лишенные недостатков, сумели слиться в едином потоке ИСКУССТВА, суммировав технику движений, набор приемов, энергетику и возможность трансформаций сознания. Древнее берсеркерство, родившись как разрушительная (хотя и эффективная) система, прошло долгий путь. Под конец его идея не только дополнила боевые наработки "цивилизованных дружинников", но и были созданы своеобразные "языческие монастыри", вобравшие берсеркерскую элиту. От полудикой "стаи" - к четкому строю. От эпизодических "прорывов к зверю" - к системе тренировок. От анархического индивидуализма - к сознательной дисциплине. От интуитивных достижений - к разработанному комплексу (на высших стадиях отнюдь не исключающему опоры на полумистическую интуицию бьодваска). Все это давало довольно редкое совмещение, обеспечивающее равную готовность к действиям в одиночку, малой группой и большим, дисциплинированным формированием.

Да, много бравые украинские спецназовцы с этим гопаком навоюют. А вот материал о кельтах: Кельтские фении Самой древней из европейских цивилизаций, не вошедшей в число цивилизаций античности, следует назвать кельтскую. Кельты заслуживают особого внимания еще и потому, что их история, начавшись задолго до того отрезка времени, который принято называть средневековьем, плавно перетекает в средневековую эпоху. Что же можно сказать о кельтском боевом искусстве? Менталитет кельтского воина в чем-то напоминает преувеличенные, доведенные до абсурда представления рыцаря времен феодальной раздробленности. Хотя кельтское войско знало строй (подчас образуя "живую крепость" - замкнутую стену из щитов наподобие римской "черепахи"), гораздо больше внимания уделялось действиям знатных воинов, сражавшихся вне строя и независимо от него. Эти воины образовали фианну - "священный отряд" (хотя отряд как раз предполагает совместные действия, а фении - члены фианны - вместе пировали, но сражались порознь). Прятаться за броней, шлемом, щитом у воинов фианны считалось недостойной трусостью. Столь же недостойным они считали тонкий расчет и занятие стратегически важных позиций. Вместе, с тем стиль боя фениев отличался значительной виртуозностью, он предполагал длительное обучение владению оружием, сложным приемам боя и очень серьезную психологическую подготовку. Именно эта подготовка помогала в надлежащий момент включить внутренние резервы организма, без которых немногого стоили приемы. Впрочем, все это - обучение конкретным упражнениям с оружием и овладение контролем над внутренней энергией - развивалось в одном русле. Вот как один из героев кельтских сказаний проходил "школу ловкости боевой": "...Он усвоил прием с яблоком, прием боевого грома, прием с клинком, прием движенья навзничь, прием с копьем, прием с веревкой, прыжок кота, прыжок лосося, метание шеста, прием вихря-смелого-повелителя-колесницы, прием удара рогатым копьем, прием быстроты, прием колеса, прием сильного дыхания, геройский клич, геройский удар и встречный удар, бег по копью и стойку на острие его, прием косящей колесницы, геройский изгиб острия копья". Остановясь на этом и других описаниях, базирующихся прежде всего на ирландской традиции, но не только на ней (Ирландия - единственная страна, на протяжении всего средневековья сохранявшая кельтскую культуру), можно сделать следующие выводы: Кельтские "приемы" гораздо шире современного понимания этого слова; они включают в себя не только конкретные правила работы с конкретным же видом оружия, но и универсальную постановку движений. Помимо этого отмечена также постановка дыхания, позволяющая расширить границы владения собственным телом. Вероятно, в чем-то она родственна японской технике ки-ай (героический клич). Среди приемов "ловкости боевой" заметны навыки владения предметами, не являющимися оружием: веревкой, шестом. Впрочем, шест - почти копье, а кельты достаточно часто наносили удары и обратной стороной копейного древка. Хотя основная ставка делается на силу и быстроту при значительной дистанции поединка, не игнорировалась и "мягкость". "Боевая ловкость" кельтов была замечена не только ими самими, но и их противниками. Римляне дают нам описание того, как кельтские воины, сражаясь на мчащейся во весь опор колеснице, не просто стоят в ее кузове, но и, в поисках лучшей позиции для метания дротиков, взбегают на дышло или даже на ярмо! А сам Юлий Цезарь был удивлен и восхищен тем, что кельтские воины, обнаружив, что легкие щиты не спасают их от римских копий, идут в атаку без щитов. Для римлян мечевой бой без щитов был вообще невозможен. Бешеная ярость такого натиска, даже поддержанная личным мастерством, ничего не могла поделать с плотным строем легионеров. Но вскоре после этого римские императоры начали подбирать себе телохранителей из числа кельтов и перенявших кельтскую технику германцев, оружейники стали обучаться у кельтских кузнецов, а гладиаторы кельтского происхождения слили свою фехтовальную технику, базирующуюся на рубке, с римским искусством колющего удара. Кельтское искусство боя надолго пережило Рим. На войне, правда, оно было применимо только тогда, когда - и если - война велась по кельтским же правилам: иначе "поединочный" уклон мешал использованию воинского строя. В Ирландии такая ситуация сохранялась чуть ли не в течение всего средневековья. В других странах тенденция замены войны единоборством не была столь абсолютной, но не исчезла совсем. Именно абсолютизация поединка требовала от фениев овладения самыми разными видами оружия: рядом с каждым благородным воином находился оруженосец, а чаще - двое; не участвуя в бою, они подавали сражающимся дротики, фехтовальные шиты для ближнего боя (маленькие, с окованными железом острыми бортами и ударным острием в центре), иногда даже подводили им свежих коней или колесницы. Нападать на таких оруженосцев не полагалось. Но и сами они не вступали в схватку ни с благородным фением (пожалуй, к нему бы они не смогли и приблизиться), ни даже друг с другом, кроме крайних случаев, когда их хозяин был ранен и надлежало дать ему возможность отойти. Вместе с воином "священного отряда" эта боевая единица называлась тримарциспа: боец и два его помощника. Тримарциспа сделала возможной дальнюю дистанцию поединка и его подвижно-прыжковую направленность. Без оруженосцев воин не мог бы сочетать приемы мечевого боя с подключением длинномерного (копье с колюще-секущим наконечником) и даже метательного оружия. Перед поединком фений мог долгое время приводить себя в соответствующее состояние (видимо, используя приемы концентрации сознания). Но в бою он буквально преображался. О самом знаменитом герое кельтского эпоса, Кухуллине (он, вероятно, имел реальный прототип, но даже легендарные наслоения не отменяют реальности боевых приемов), говорится, что, будучи маленького роста, в бою он казался высоким. Вот так якобы выглядел Кухуллин, входя в состояние боевой ярости: "Все суставы, сочленения и связки его начинали дрожать... Его ступни и колени выворачивались... Все кости смещались и мускулы вздувались, становясь величиной с кулак бойца. Сухожилия со лба перетягивались на затылок и вздувались, становясь величиной с голову месячного ребенка... Удары сердца его были подобны львиному рычанию... Волосы его спутывались как ветки терновника. Ото лба его исходило "бешенство героя", длинное, как оселок". "Бешенство героя" - что-то вроде ауры, излучаемой воином, находящимся в особом состоянии, и видимой тоже воинами. Преувеличение? Да, безусловно. Но не на пустом месте! Боевой экстаз фениев, возможно, иногда поддерживался наркотическими средствами. Однако в большинстве случаев они не имели ни возможности, ни нужды прибегать к ним. Мужество в бою воспитывалось у них с раннего детства.

Володя, ну разумеется новодел. Причём, может быть и довольно неплохим новоделом. Но, новодел - бесспорно. Да и в приведённом тобой материале - первая школа в 1985 году (если не врут). И, обрати внимание, как они называют себя - "арт-шоу". Что-то не похоже на название боевой школы.

Ты тёплое с мягким не путай. Капоэйра - это боевое искусство ЗАМАСКИРОВАННОЕ по танец. Причём, замаскированное по тем же причинам, что и операция "Ы": "Чтобы никто не догадался". А от кого "маскировали" гопак? И кто это делал? И почему? С капоэйрой, той ясно - и танец вывезли африканоиды в джунглях выловленные, следовательно от сурового детства человечества, сиречь первобытного общества, недалеко ушедшие (вот, только расистом меня не называйте). Посему в их обычаях и сохранились...г-мм..."боевые танцы". И неграм-рабам следовало от глаз надсмотрщиков и рабовладельцев таиться. А у казаков всё это откуда? Не хочешь ли ты сказать, что украинские казаки те же африканские дикари (по уровню развития)? А иначе откуда в XVII веке в среде казаков появились "боевые танцы"? От папуасов?

Если захотят то и сами смогут не хуже, чего завидовать? Арийцы вообще оказали влияние на зарождение практически ВСЕХ цивилизаций. Другое дело, что эта...г-мм...культуртрегерская миссия была облачена в форму завоевания. А народам, особенно побеждённым, свойственно перенимать у победителя науку. Так что ты не грешишь против истины. Чушь. Не было никаких "боевых" движений в гопаке. Да и неоткуда им там было взяться. То, что сейчас на сцене танцуют - поставленный танец. Не народный. Его специально хореографы разрабатывали, а профессиональные танцоры - пляшут. Мурня и есть. Хотя споры относительно этимологии слова «капоэйра» не прекращаются до сих пор, но "казацкий гопорез" это больше к психиатру. Вообще же самые распространённые три версии: * слово «капоэйра» происходит из языковой группы тупи-гуарани, к которой принадлежит язык индейцев тупи и означает «поле, заросшее кустарником, которое расчищалось выжиганием либо вырубкой» * по португальски капоэйра — клетка для кур, а также место, где кормят кур. * «капоэйра» — искаженное звучание слов кипула/кипура из языка киконго (по версии исследователя народа баконго, учёного Фу-Киау Бунсеки . По его информации, «…пула/пура означает „перепархивать с места на место“, а также „бить, драться“. Оба слова употребляются для описания движений петуха во время петушиных боев. Кипура в культурном контексте народа конго также означает человека, который в бою подражает движениям петуха во время петушиных боев….То есть если говорить об истоках капоэйры, то следует обратиться к бантуязычным племенам африканской Анголы, Конго и Мозамбика. Тем более, что на юге Анголы существовал ритуал инициации, в котором исполнялся танец зебр "Н'голу", где молодые войны сходились в поединке друг с другом. В нём угадываются движения капоэйры. НО, казаки, это уже чересчур. +5 ко всем параметрам!

Вот и написал бы про ваджру, что слышал, пусть и легенды. А пока читайте о европейских боевых системах в том числе и о боксе. Европейский бой без оружия Рыцарский бой в доспехах (особенно после появления лат) накладывал свой отпечаток на технику. Кулачные удары применялись достаточно редко, однако довольно часто били ладонью или рукой наотмашь (тыльной стороной железной перчатки). Есть и борцовский приемы - проводят броски с разворотом, в ближнем бою ломают предплечье болевым захватом, ломают хребет "складывая" противника вдоль спины с отведением затылка к крестцу. Однако главное в безоружном единоборстве - удары. Часто бьют и ногами, причем довольно высоко (выше уровня живота). Однако кулачного боя как такового нет - удары наносятся "на вырубание", потому атакующие действия преобладают над защитой. Почти все удары наносятся в голову, в грудь или живот бьют редко. Появление непроницаемой брони во многом определило стиль рыцарского рукопашного боя. Слишком часто воина в тяжелых латах не удавалось сразить на расстоянии копейного, мечевого, даже кулачного удара, и он схватывался с противником вплотную. Рыцарская борьба требовала много силы, однако никакая сила не поможет сломать сплошную сталь. Тем не менее развитая техника позволяет, слегка поколебав равновесие противника, обрушить его наземь, провести болевой залом по сочлененим доспеха, соответствующим суставу, обезоружить, вымотать до полного изнеможения. Техника борьбы помогала пустить в ход и собственное оружие, нанеся короткий удар по стыку латных пластин. В "активном фонде" рыцарской борьбы было около сотни приемов. Иногда борьба начиналась еще на спине боевых коней, тогда еще до начала ближней схватки старались сорвать с ноги противника стремя, чтобы лишить его устойчивости в седле. Рыцарские приемы безоружного боя отчасти могли применять против оружия и без учета доспехов. Особенно это характерно для конца чисто рыцарской эпохи (XV-XVI вв.), когда в боевое искусство начали активно проникать приемы профессиональной пехоты, городского ополчения и даже крестьян. При бое на больших мечах тот, кто оказывался вплотную к противнику, мог бросить свой неудобный в этой ситуации клинок и перехватить оружие противника за гарду, или даже за лезвие. Существовала специальная техника подхода на близкую дистанцию. Она применялась не только при добровольном бросании меча, но и при выбивании его из рук. В целом, в Европе по уровню развиты различные системы борьбы - рыцарские, городские, крестьянские, в доспехах и без них, против оружия и без его учета - значительно опережали развитие кулачного боя. Иногда нанесение ударов служило неплохим, но второстепенным подспорьем борцовским приемам (такое, например, можно увидеть в атласе Фабиана фон Ауэрсвальда). Пожалуй, только в Англии сложился рукопашный бой, в котором борцовские приемы служили дополнением к ударам, а не наоборот. Систематизация рукопашного боя как полноправного вида "благородного искусства" была вызвана духовными потребностями. Англия сумела довольно рано обуздать и трансформировать в конструктивном направлении "феодальную психологию". Это привело к почти полному исчезновению бытовых дуэлей, а попросту - вооруженных схваток прямо на месте ссоры, не сопровождающихся никаким церемониалом и правилами. Джентельменское поведение и строгость английских законов косвенно стимулировали развитие кулачного боя. Английский бокс приобрел популярность именно как средство "демократической дуэли". Идейная и техническая база бокса совершенствовалась в течении всего XVII века. Годом основания бокса считается 1719, когда Джеймс Фигг был признан первым чемпионом Великобритании. Средневековая и постсредневековая борьба Европы (не считая рыцарской) культивировалась в основном в кругах нарождающейся городской буржуазии. Купец, ткач, владелец мастерской в то время были постоянно готовы не только добывать деньги, но и защищать их. Борьба входила в обзательную программу "городских турниров", порводящихся с 1200 года. На рубеже XVIII - XIX веков во Франции начинает набирать силу сават. Первоначально это было боевым искусством "низов" и деклассированных элементов, но позднее распространилось среди буржуазии. "Отцом" этого боевого искусства считают Шарля Лекура, который, добавив приемы из английского бокса, объявил в 1832 году о создании "французского бокса". Вторая половина XIX века прошла под эгидой отца и сына Шарлемонов, основавших знаменитую Академию французского бокса. В конце XIX века в Европе становится популярным "японское жиу-житсу". К началу XX века руководства-самоучители по дзюдзюцу появляются на всех европейских языках, включая русский. Реально они обычно представляют из себя сборники приемов дзюдо с некоторым набором приемов для самообороны. Однако они подтолкнули европейскую мысль на разработку новых видов единоборств. К примеру, один из великих боксеров конца прошлого века Джеймс Джефферсон усиленно занимался джиу-джитсу. На основании японской школы он разработал стойку, не применвшуюся ни до, ни после него. Эту боевую стойку Джефферсон назвал "crouch". Крауч не был зафиксирован на фотопленку (в те времена фотоаппараты не успевали зафиксировать движения ведущих бой боксеров). Но этот тип стойки выглядел столь непривычно, что даже не получил вразумительного описания! Очевидцы уклончиво сообщали о низком приседе, о какой-то "согнутой, съеживающей грудь позиции"... Примерно в это же время набрала популярность т.н. "французская борьба" (позднее названная "классической", а еще позже - "греко-римской"). Как спорт она представляла собой предельно упрощенный, лишенный опасных приемов вариант "городской" постсредневековой борьбы. Но главное - она представляла то явление, которое позже назовут "масс-культурой". Публике демонстрировалась та разновидность борьбы, которая у самих борцов неофициально именовалась "шике". Проверя свои силы, чтобы лучше распределить роли, профессионалы борьбы использовали разновидность "бур". С уверенностью можно сказать: НИ ОБ ОДНОМ поединке стиля "бур" мы достоверной информации не имеем. Глухие слухи о соревнованиях "бур" легли в основу легенды о "гамбургском счете". Однако тогдашняя публика еще была неискушена в зарождающемся феномене масс-культуры, и принимала "шике" за чистую монету.

Да нет, ничего. А про арья-ваджру всё же напиши. Раз уж ты разной экзотикой увлекаешься, всеми этими пенчак-силатами и калари-пайятами. Думаю, что всем будет интересно узнать о боевом искусстве древних ариев. Я к сожалению мало что нашёл. Сама по себе тема довольно специфическая.До революции арийская тематика нашими историками освещалась аж от Ноева ковчега. Один из сыновей Ноя - Иафет и стал-де прародителем арийской расы. Сам я не сторонник библейских концепций, но вот то, что арии жили во II тысячелетии до нашей эры в верховьях Сырдарьи и Амударьи, а затем стремительно распространились по евразийскому континенту, став прародителями славян и ряда других народов, подтверждается множеством источников. Арии завоевали территории от Индии до Греции. Их культура, язык оставили огромный след в истории многих народов - славянских, германских. После того как Гитлер идею арийского превосходства сделал основополагающей в своей политике, в СССР постарались забыть о том, что именно славяне сохранили многие особенности арийской культуры. После Великой Отечественной историю, как часто бывало у нас, пытались подкорректировать. Арийцев заменили на индоевропейцев, и вообще эта тема стала почти закрытой. Но что бы ни придумывали политики, связь народов СССР со своей праматерью оставалась слишком очевидной. Арийцы были высокими, голубоглазыми и светловолосыми людьми с развитой цивилизацией. И поныне сохранился в рукописях санскрит (в переводе означающий "совершенный") - ритуальный, как считают, язык жрецов ариев. Разговорные языки - "пракриты" - оставили след и в нашем языке. Сходство поражает: божество неба Дэва у нас превращается в Диво, корову они называли "гава" (отсюда слово "говядина"), по-арийски "память" звучит как "смрти" (основа нашего слова "смерть"), мертвый - "мртьюх". ...Великолепие санскрита осталось потомкам благодаря индийскому эпосу "Махабхарата" и "Рамаяна", повествующих о великих подвигах ариев, своей боевой мощью повергнувших в ужас все племена Азии и Европы. Возможность широких завоеваний обеспечивалась многими условиями. Арии были хорошо организованы, что позволило им создать огромные по тем временам армии. Военное искусство было у них хорошо развито и стремительно совершенствовалось. Революцию в воинском деле древних ариев совершило появление мощных луков и стрел, щитов и боевых колесниц. Лучше вооруженные, лучше организованные, более цивилизованные и обладавшие более глубоким мировоззрением, чем окружавшие их народы, наши предки индоевропейцы, по мере своей сокрушительной экспансии, смяли и вытеснили на окраины известной тогда земли другие народы. И до сих пор на языках индоевропейской группы, куда входит и наш русский, говорят народы, правящие миром. Само слово "арья" сохранилось в санскрите и ряде современных индийских языков; это - уважительное обращение к старшему - господин. Также и в названии современного Ирана звучит древнее "Арьяна" ( страна арьев). Появление профессиональных армий и, следовательно, профессиональных воинов потребовало специфических методов их подготовки. Методы эти шлифовались в течение тысяч лет. Пехотинцы, всадники, бойцы на колесницах, лучники, пращники, разведчики и т.д., равно как и полководцы разного ранга готовились в соответствии с канонами тогдашней боевой традиции. В отсутствии письменности, каноны эти передавались путем заучивания наизусть. "Живыми книгами" были жрецы, натренированные запоминать и безошибочно воспроизводить огромные тексты. Долгое время, уже после появления письменности, самое важное ей не доверяли - даже высеченное на камне считалось не столь надежным, как человеческая память: В дальнейшем часть из этих канонов была записана, и лишь малая частичка этих записей дошла до нашего времени: Эта великолепная цивилизация называла себя ариями, то есть "превосходными". Их армия была разделена на пеших воинов, боевые колесницы, всадников на слонах и элитные войска, которые составляли принцы крови. Правитель государства был и главнокомандующим. Свою воинскую карьеру принц начинал с четырехлетнего возраста. Жрецы составляли подробный гороскоп царевича и индивидуальную методику тренировок будущего полководца. Простые мальчишки тоже сызмальства приучались к воинской жизни. Прежде чем овладеть оружием, тренировали тело. Считалось, что успешно применять разрушительную силу астры можно лишь тому воину, который в совершенстве владеет боевым искусством и будет крепок как физически, так и духовно. В то время человечество еще не стремилось изолироваться от природы и расчленить свои знания на узкие ручейки науки. Поэтому арийская боевая подготовка была синтезом мировоззрения, религии, культуры и физических упражнений. Все строилось на глубоком изучении устройства Вселенной и человека как микрокосмоса. Для приобретения силы детей тренировали Щакти Вардханой, состоящей из 390 комплексов упражнений. Одно из простейших выглядело так: под низкие звуки струнного инструмента, напоминающие крики слона, юный воин учился поднимать живого слоненка, при этом произнося особым тембром священные слова. Совершенству духа и наращиванию мощи не было предела - арийцы все время посвящали тренировкам и боям. Например, принца тренировали смотреть на солнце. Специальная методика и психологический настрой был таков, что это упражнение постепенно растягивалось до двенадцати часов в сутки! Конечно, для нас это выглядит фантастикой - стоит лишь вспомнить тех, кто обжег роговицу в последнее солнечное затмение. Интересна и арийская колесница: ее колеса укреплялись крюками и косами с острыми лезвиями, крушившими на огромной скорости все, что попадалось на поле боя. На колеснице было два воина - первый управлял лошадьми, повозкой с прикрепленным оружием, второй был оснащен целым ворохом стрелкового оружия. Были стрелы для поражения боевого слона в глаз, стрелы с широким лезвием, которые на лету отрубали голову противника. Но только принц владел всеми пятью видами оружия: "астрами" - способными разрушать целые города; "муктами" - оружием для метания стрел; орудиями, которые можно держать в руке или метать; собственно оружием для индивидуального поединка и метательными сооружениями для крупных орудий "янтра-мукта". Но сила и знание технической мощи могли сыграть деструктивную роль и разрушить личность. Поэтому столь важным арийцы считали духовное совершенство и гармонию с окружающей их Вселенной. Многие из своих знаний великие воины передали своим потомкам, которые разнесли его во все части света. Индусы через Бодхидхарму принесли воинское искусство в древний Китай, где оно совершенствовалось и позже пришло в Японию. Славяне и многие народы России тоже сохранили кусочки воинских секретов ариев. В древней Индии им занимались кшатрии — каста воинов, уделявшие особое внимание всему, что укрепляет тело. Называлось это Юддха йога (йога битвы), или Дхарма йога (йога чести). "Согласно представлениям ариев, человеческое тело может принять 312 основных позиций. Остальные являются их вариациями. Первым шагом в тренировке как раз и являлось практическое изучение особенностей каждой из позиций и их взаимоотношений друг с другом". Этим же путем идут и в школе Дхарма Марга. Освоив позиции, приступают к движениям. Причем подход сильно отличается от того, что дается в большинстве школ боевых искусств. Там в основном царит минимализм в японском духе: лучше знать на «пятерку» один прием, чем три, но каждый на «тройку». Здесь изучают принципы правильного движения, после чего человек, по идее, может одинаково быстро проводить почти любые удары. Эти же позиции влияют и на физиологию человека — причем, как и асаны в мирной хатха-йоге, весьма благотворно.Тренировка обычно длится три часа: первые два — занятия в зале с жестким покрытием, в течение последнего часа отрабатываются броски в борцовском зале. Заглядеться можно на все этапы тренировки — спарринги по изяществу можно сравнить с танцем, но особенно эффектно выглядит работа в партере и практика перевернутых поз, на которой учат одинаково комфортно чувствовать себя в любом положении — и лежа спиной на земле, и, скажем, свисая с ветки дерева. Передвигаясь на четвереньках или перекати-полем, зависнув в позе летучей мыши на турнике — из самых невероятных положений они наносят быстрые и отнюдь не декоративные удары. Хотя контакт и кажется полным, травм здесь практически не бывает: контролировать силу удара — еще один из азов практики.И вот ещё один интересный материал, перекликающийся с поднимавшимся здесь вопросом о боевых трансахВ самых различных трактатах описывается составление и применение разного рода снадобий, влияющих на человеческий организм, - от стимуляторов до ядов. Наибольшей известностью пользуется сома - "божественный напиток". Ей приписывают множество свойств, большинство из которых, несомненно, мифические (например, способность давать бессмертие). Однако сома действительно способна на многое. Первоначально это, видимо, был какой-то наркотик из числа галлюциногенов, вводивший воина в состояние боевого безумия. Подобные галлюциногены применялись многими архаичными цивилизациями. Но впоследствии состав сомы изменился: судя по текстам, в нее входили растения, содержащие эфедрины, которые, включая "адаптационный комплекс" (медицинский термин, характеризующий приспособление организма к условиям сверхнагрузок), все же не затрагивают сознательную деятельность.В дальнейшем применение сомы, как правило, стало символическим: развитая техника психологической подготовки позволяла войти в соответствующее состояние и без напитка. Иногда поймать "образ" помогали различные психотипы, соотносимые с некоторыми богами индуизма: бойца как бы "вело" несколько богов (уж не так ли Кришна курировал Арджуну?).При этом иные боги являлись священными покровителями определенного вида животных, что делает возможным соотношение с разными типами "звериных стилей" традиционного кэмпо. "Зверей" больше всего в Китае, но все они сводимы к классической тройке: "кошка" (мягкость), "птица" (жесткость) и "змея" (гибкость). "Кошка" сильней "птицы", но слабей "змеи" (а та, в свою очередь, уступает "птице"). Поэтому крайне желательно совмещение всех трех образов: соединяясь, они превращаются в "дракона", который перенимает все их достоинства и не имеет их недостатков...Но настоящего "дракона" в силах создать только продвинутые мастера. У всех прочих, как правило, доминирует какой-либо один "зверь", даже при наличии всей тройки.А что в Индии? То же самое, что в Китае (вернее, наоборот: за Индией безусловный приоритет)! Те же три основных зверя - правда, вместо кошки обычно обезьяна; то же соотношение сил между ними. Вот только "мягкий" (кошаче-обезьяний) компонент выражен слабее всех. И действительно - мягкости индийским единоборствам явно не хватает. А популярней всех - "птица": резкие, жесткие удары без "прилипающего" сопровождения, дальняя дистанция поединка... Священным покровителем "птицы" является бог Гаруда - владыка орлов.Но даже если покровители не имеют отчетливого "звериного" обличья, их все равно желательно иметь несколько ("дракон"). Любопытно, что с развитием индийской цивилизации набор божественных покровителей (а фактически психотипов, определяющих стиль боя) менялся.Раньше основным покровителем воина был Шива - потребитель сомы, "ответственный" за боевую ярость. В дальнейшем от его помощи тоже не отказываются, но резко сокращают ее объем: ярость лишь один из элементов психологической подготовки воина, она может сцементировать остальные элементы в единый блок, но излишнее упование на нее губительно...От боевого бешенства древних ариев Индия шла к отрешенности, "пустоте", просветленной ясности...Впрочем, не все виды "священного питья" избавились от наркотической добавки. Известный до сих пор напиток бханг содержит экстракт конопли. Именно его принимают перед поединком ниханги, называя "напитком смерти" - подходящее название для "воинов смерти"... Но даже у них ярость - не единственная (хотя и более значительная, чем в других школах) подпорка воинского мастерства.