День Победы (мысли вслух)

[А.Семенов]

День ПобедыПобеда! Победа. Победа... Как много в этом слове... И как много уже сказано на эту тему! Наверное, и добавить-то к этому нечего, сказано все и уже давно. Да и что к тому же можем добавить мы, настоящей войны не хлебнувшие, знающие ее только по кинолентам да рассказам немногих уже из живущих ее участников. Как же их мало, все-таки! Все меньше, все меньше...Да нет, и на наше поколение хватило. Кому – Ангола, кому – «китайка», кому – Йемен, кому – Афган, Сумгаит, Чечня, да мало ли мест на карте мира, да и бывшего Союза уже, где по утрам тянет порохом, а вовсе не свежестью мира! Иным и без «горячих точек» довольно горячего нахлебаться пришлось, но я сейчас не об этом. Просто за последние шестьдесят уже с лишним лет не довелось народу более пережить того, что выпало на долю дедов и отцов наших в ревущие сороковые. И за это им отдельное спасибо, и отдельный поклон, и память вечная, как и за все остальное, ими для нас сделанное. Все, что было после, и даже перестройка, даже развал и «банановые войны» за независимость, самостийность, неподлеглость и прочая, прочая, прочая – ничто, по сравнению с той бедой, что упала тогда на головы их. Да, конечно, любая смерть, каждого отдельно взятого человека, - сама по себе трагедия, и дело даже не в глубине постигшего его родных горя (Как ее измерить, глубину эту, с чем сравнить, да и надо ли?) Да, многих и без того беда затронула своим черным крылом, и семьи, и города целые, и даже отдельные, и особенно отделившиеся теперь республики. В некоторых и до сих пор горячие представители «маленьких, но гордых народов» увлеченно режут друг друга... Но все это для большинства населения (ну не поворачивается у меня язык назвать это... народом, извините!) – абстракция, миф на экране TV («Ах, ну сколько можно, надоело уже! Кто там поближе, переключите на Петросяна, что ли!») И даже когда к соседям приходит горе, - что ж, жалко парня, не ко сроку, не пожил еще и... все! И все! Нас это не коснулось. А потому – не касается! Вот так. «Сон разума рождает чудовищ...» А сон совести? Сон памяти? Коллективное сумасшествие какое-то. Окончательная деградация. Полный бред! Если вникнуть, - то, можно озвереть, пожалуй, могут и не откачать, не вернуть к «нормальной» жизни.Мы разделены своими собственными уютными квартирками, своими личными и такими близкими нам самим интересами, своими мелкими страстишками. Мы не чувствуем себя частью чего-то большего, общего, а многие и не хотят уже иметь ничего общего с «этой страной». Что? Вы считаете, что не все так мрачно? Вы видите проблеск надежды, свет в конце туннеля? Что-то говорит вам, что люди лучше стали, по другому начали, не так наплевательски относиться к тому, что не касается каждого из них непосредственно? И с каких это пор? Есть еще надежда на спокойное «завтра»? Ну-ну... рад был бы ошибиться. Дай-то Бог!А ведь было же иначе! Был «советский народ – общность...», ну и дальше, вы помните. Неужели действительно для того, чтобы стать сильней, дружней, лучше нам действительно нужна беда?!Вы помните, как это было? Горе и стон, прокатившийся по стране сразу же вслед за последним, произнесенным наркоминделом Молотовым словом Обращения Советского Правительства от 22 июня того проклятого года? А ту безудержную радость Победы, которая охватила всех, всех без исключения и в тылу, и на всем протяжении легшего поперек задыхающейся в пороховом дыму Европы огромного фронта? Ощущение невесть откуда взявшегося счастья? Одного, большого и на всех сразу? А свою личную сопричастность к первому полету в космос? А вопрос «Почему меня нет с ними?», который вы задавали себе, слушая сводки с битвы за Целину?Ах, - нет? Вас тогда еще не было? Откуда вы можете это знать? И откуда это могу знать я? Вопрос... Это, однако, вопрос и для меня самого. Без ответа, кстати.Я расскажу вам сейчас то, о чем не раз уже думал и тихими вечерами, и ночами бессонными. Может быть, думал бы себе и дальше втихомолку, но что-то сегодня, в годовщину Великой Победы встряхнуло, заставило схватиться за перо и писать, писать. Писать, быть может бессвязно, неаргументированно, но ведь это только мои ощущения, в конце концов, ощущения, не более. Может быть, глаза той девчушки, что на улице прикалывала георгиевскую ленточку на лацкан какому-то деду? Так по принуждению не смотрят! Или это были флаги на Красной площади? Нет, не «полотнища», не «транспаранты», а самодельные флаги «Наших», «России молодой», других «молодых» в руках неравнодушных парней и девчат. А, быть может, это сын, забывший на время бесконечные компьютерные гонки и «бродилки» и с увлеченно смотрящий «Офицеры»? Его поминутные наивные «А почему тогда?..», «А зачем?..», «А правда?..» Правда, сынок!В той жизни я воевал.Да знаю я, знаю... Ничего подобного нет, не бывает просто. Это - н е в о з м о ж н о! Да любой сельский батюшка вам скажет об этом. Еще и объяснит популярно, что грешно и думать-то в эту сторону. И я ему верю. Хаббарду со всей его научнообразной ахинеей - нет, а ему – да. Да и самому порой кажется, что бред это. Нет никакой «прошлой» жизни. ТАК не бывает! Но!Но я помню запахи той весны. Весна сорок пятого почему-то не пахла порохом. Может быть, к тому времени мы уже настолько к нему принюхались, настолько сами пропахли им, что уже просто не замечали? Мне запомнился запах свежей еловой хвои, смешавшийся с запахом прошлогодней прели на лесных проталинах. Вы не поверите, но Германия, во всяком случае, равнинная ее часть, которую мы всегда представляли себе как страну выровненных по линейке лесопарков и идеально выстриженных газонов, тогда удивила не только меня, но и каждого, не потерявшего еще за годы бойни этой нелепой на войне способности, наличием довольно засоренных, а порой и просто чащобных массивов. И как же нас доставали тогда прячущиеся в этих перелесках засады панцергренадер, а иногда не выбитых еще окончательно «четверок», разбавленных, видимо, для интереса, «Хетцерами» и даже «Тиграми»! А прорезавшиеся уже, выползшие на свет Божий вервольфы... И запах просыпающейся после зимних холодов земли. Лежишь под артобстрелом, закатившись в ближайшую воронку, вжавшись в нее всем своим телом, всем существом своим, кажется, и думать-то ни о чем невозможно, а она сама лезет тебе в ноздри, маячит перед глазами первой невесть откуда взявшейся травинкой...Что это? Откуда это живет во мне? Ведь не отголоски же это прошлой, прожитой когда-то жизни? Не верю я в переселение душ. Тогда?.. Гены? Память крови? Какой? Оба деда не вернулись, легли под Сталинградом, и если имя одного можно найти на стене траурного зала (шестое полотнище, тридцать первый сверху), то могила второго так и затерялась где-то в заснеженных полях под Миллерово. Да и была ли она, могила-то? «Пропал без вести». Был, - и нет. Прости! Не могли они ничего мне передать, не успели и детям своим даже. Родители? Да уж куда! Когда дед уходил на фронт, мама еще и под стол-то не ходила, не умела еще. Отец не намного ее старше – аж на год. Конечно, и им пришлось хлебнуть и голода, и неустроенности послевоенной, и растерянности, страха и полного непонимания как дальше жить в марте 53-го года. Да, они слышали рассказы вернувшихся, сами, еще детьми, работали в госпиталях, насмотрелись... Но не могли они передать мне всех тех ощущений, которые переполняют меня в эти майские дни. Это – непередаваемо. Это надо пережить, уж слишком они, ощущения эти, явны, слишком они настоящие.Кем был я на той войне? Не знаю. Наверное, все-таки артиллеристом, уж очень «цепляют» меня лейтенант Кузнецов из «Горячего снега», капитан Цветаев из «Освобождения», непридуманные, настоящие. Только, в отличие от последнего, я знаю, что я тогда выжил. И запомнил навсегда белый яблоневый цвет, сорванный с веток последним залпом жиденького салюта над свежей могилой, в которую легли наши братья, и опадающий теперь на нее, как будто стараясь этим негаданно вернувшимся в апреле снегом укрыть, укутать, забрать их и нашу боль. Я запомнил горечь потерь оставляемых городов, деревень, полустанков, и горечь потерь друзей, увозимых в тыл санлетучками, и приторную горечь хлороформа, и обжигающую глотку горечь спирта, выпитого за упокой недошедших... А еще – ощущение единства. Единства с батареей, с дивизией, со страной. Это мы, черт возьми, победили! Это мы сломали хребет зверю, и теперь осталось добить его, издыхающего, уже в его же логове! Это мы! Все. Вместе. Вообще, если попытаться определить коротко ощущения той, победной весны, то я сказал бы, что это была «сладкая горечь».«Сладкая» - потому, что все это наконец кончается, не будет больше воя сирен воздушной тревоги и воя падающих кажется точно и только на тебя бомб, не будет качающегося неба над головой когда несут тебя на носилках на погрузку в эшелон, не будет грохота взрывов, далеких и не очень, к которым привыкаешь так, что первое время без этого и заснуть не можешь, все кажется, что что-то случилось, что беда. И не будет больше секундной оторопи, когда снаряд твой, посланный с казалось бы напрочь убойной дистанции, рикошетирует вдруг от брони выкатившегося из-за пригорка танка, а он уж доворачивает, доворачивает в твою сторону башню, и жерло ствола его пушки уже жадно нацеливается тебе точно в грудь, и уж не укрыться нигде, не убежать, и сознание уже затягивает в воронку того жерла, и темнеет уже в глазах в предчувствии последнего для тебя удара, а надо держаться и сознание держать на поверхности, потому что ты не один, и остальные ждут от тебя чуда, а пальцы не слушаются, и ты никак не можешь поймать проклятый силуэт в перекрестье прицела... Вы помните, у Булушева? -«Кончается корпус, поднявшийся первым,Сметает его огневое поветрие.Маршал в прорыв бросает резервы,И батальоны уходят в бессмертие...» Ничего этого уже не будет больше. Слава Богу!А «горькая» - потому, что это все уже кончается. И не будет больше. Не будет трелей неизвестно как выжившего соловья, которые он вдруг решил рассыпать перед любимой на рассвете за неполные три минуты до начала артподготовки. Не будет больше такого здорового, от всей души смеха взрослых людей, счастливых тем, что на этот раз они выжили (и, смотри-ка, никого даже не поцарапало!), и выжили эти ненормальные из соседней батареи... И не будет больше ощущения семьи, ощущения единства со всей большой страной и с каждым ее обитателем отдельно. Ты поймешь это потом, после Победы, и тебе не станет хватать всего этого, и ты поймешь, что ничего уже нельзя сделать, что ничего уже невозможно вернуть. Но понимание это придет позже, когда вдруг, ночью, проснувшись внезапно от обволакивающей тебя тишины, ты поймешь, что главное в этой жизни, сделанное тобой, уже позади, и ты уже не тот, и не вернуть... А пока горечь разлита в основном по кружкам поднимаемых за счастливую мирную жизнь после того как..., и чтобы счастливо, и чтобы всем, и чтобы до ста лет... И ты пьешь и не пьянеешь, пьяный уже давно этой весной, и своей молодостью, и близкой Победой...Нет, такого не придумать. Это можно пережить только. Так откуда ж?! Почему в эти весенние дни такими родными кажутся ветераны, и хочется дарить им тепло, цветы и песни? Почему прошибает до слез одинокий увешанный наградами старик с табличкой 139-й стрелковой дивизии, жадно вглядывающийся во встречные лица? В этом году уже никто не пришел! Последний... Откуда это ощущение личной сопричастности?Неужели это – действительно память предков, непонятным образом доставшаяся от них, переданная через мудрые книги, через июньские закаты, через сладкий воздух Родины, через кровь в наших жилах, наконец? Но тогда я не могу быть одним таким, это просто не могло достаться мне одному, меня бы не хватило на все! Так значит, должны быть еще такие же, ненормальные!Так, может быть, все-таки ничего еще не кончено?Зачем я пишу все это? Не знаю. Может быть для себя, в тщетной попытке разобраться в своих мыслях, в своих чувствах, в своей жизни. А может быть, просто потому, что за окном весна, и «В бой идут одни старики», и младший лейтенант Малешкин снова бежит впереди своей самоходки, и нет войны, и живет страна - наша страна?

[Игорь Турикин]

и живет страна - наша страна?

Да будет так!!!Спасибо за мысли и чувства. Просто по человечески СПАСИБО!Сегодня был свидетелем...Стоит молодой сержантик, милиционер, в оцеплении перед парадом, к нему подходит ветеран, говорит, - через 19 минут парад. Сержантик участливо, да...Ну тут дедулю пробивает рассказать про себя, про войну, про житуху... мне интересно стало, отморозит он его или нет...Смотрю.. сержантик закурил, повернулся задом к проезжей части, раскраснелся и деда слушает!!! Ему старшой чета крикнул, этот в ответ, но от деда не отошел... Они разговаривали все 19 минут, пока не заорал громкоговоритель на столбе и дедуля сам не окончил диалог... Что нужно старику??? Просто человеческое участие, внимание... Ведь он не просил защитить свои конституционные права у сержантика, он просто говорил, что живет один, что есть у него благодарность от верховного коммандования и т.д., что город выделил квартиру в новом микрорайоне в ВЕТЕРАНСКОМ ДОМЕ! Признатся, я о таких не слышал... Блин! Гордость меня расперла(сентиментальным становлюсь, что ли???), что МЫ всетаки не УРОДЫ!!! Через минуту к деду девчушка подошла, лет 12-14... тюльпан подарила и смущаясь ОТ ДУШИ его поздравила с празником и побежала догонять маму и сестру(еще младше) А РАЗВЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ИНАЧЕ???

и нет войны, и живет страна - наша страна?

И будет жить! Дай то Бог!

[devilANS]

Душевно.

 

Иной раз, глотая дерьмо повседневности, только этим и утешаешься: а вот ежели война, дак там и рви баян - грудью на танк.

 

А там как оно? Хочется верить в себя, в тебя, в него: так и будет. А то стыдно перед дедом. За себя, за тебя, за него. Нет, верю, что достойны.

 

Сегодня дежурил, к деду не попал, пойду завтра. Хочется верить, что дед в меня верит.

 

Дед, я не отдам твою, нашу Победу никому!!!

 

http://www.plakaty.ru/i/plakats/medium/1267.jpg

[Строитель]

"В этом году нас почему-то особенно мало" - сказал отец. А я не знал что ему ответить... Хотя нет. Знаю. ЗА ПОБЕДУ!!!

[Sergey Chesak]

ЗА ПОБЕДУ!!!

Поддерживаю.Статья написана правильно. С душой и от души. Когда читал не мог понять??? Так сильно мысли во времени гуляли. Потом догнал идею, понял...

[Joly Roger]

Душевно.Дед, я не отдам твою, нашу Победу никому!!!http://www.plakaty.ru/i/plakats/medium/46.jpg

Полностью...полностью  солидарен!Два деда моих... Изменено 10 мая, 2009 пользователем Гоша

[Дз Владимир]

Третий год дочурку на Мемориал с собой беру (ей сейчас 7 лет)!В этом году тоже были! Заметил, что совсем по другому она стала все оценивать!Взрослеет потихоньку!!!Это и радует, что и после нас наши дети и внуки, будут помнить тех кто погиб защищая Родину!!!

[БЧ-1]

...а вот ежели война, дак там и рви баян - грудью на танк... А то стыдно перед дедом... Нет, верю, что достойны....Дед, я не отдам твою, нашу Победу никому!!!

Так было уж. И не раз. И рвали тельняшки. Вместе с грудью рвали. Уверен - не стыдно перед дедом. Перед дедами и отцами...Но..."Дед, я не отдам твою, нашу Победу никому!!!"(с)Так было и так будет впредь! Изменено 10 мая, 2009 пользователем БЧ-1