Korjov

Подстаканник мельхиор, ложка чайная – такая же.Чай крепкий и горяч и сладок.Тишина плотная.Только, стук стыков на рельсах если не считать, шорохом одежды нарушается.Не от пустоты в купе тишина.Да и не одиноко мне в купе - пара семейная напротив расположилась.Только всё одно – только шорох и стук колёсный.Я стараюсь уже не смотреть на них.Только и в окно повернувшись – больше их вижу в отражении.Темнеет за окном пейзаж пролетающий, окну зеркальность добавляя.В тишине, плотной, аж ощущаемой спор идёт не шуточный.Эмоции как волны плещутся.По лицам, по глазам, по движениям.Безостановочные почти движения.Словно ,друг друга перебивая, вдох перехватывая, свою часть высказать спешат.И скорость движений и сила эмоций такая, что я уж лучше выйду в тамбур.Беру сигареты, хлопая себя по карманам, проверяя есть ли зажигалка, разрываю плотность тишины: - «Я покурить,стелитесь пока, я после».Кивнули, прервавшись.В глаза мне оба глянули.Он, как мне показалось, с солидарностью.Она, похоже, с сожалением, что прерываю я их.В тамбуре и дымно, и шатко, и шумно.Докуривал уже, когда сосед по купе вышел в тамбур и молча попросил сигарету.Протягиваю, даю прикурить и слышу: - «О..А ОхОАА..Я» и кивок головы и глаза в глаза мне.Киваю в ответ: - «Да, понимаю»- «Я (рукой по груди себе стукнул он звонко) О..И..Э.. ЫЁ!»Развожу руками, улыбаюсь и негромко отвечаю: - «Да, помиритесь! Она ж хорошая?»Он радостно кивает головой соглашаясь.Только я в глаза умею смотреть.Не хуже чем он на губы мои.Плохо ему. Обижен.Пусть один покурит постоит.В тишине.Помыв руки, подхожу к дверям купе, которые уже чуть приоткрыты.Распахиваются изнутри.Жест приглашающий.Улыбка грустная и извиняющаяся.Улыбаюсь в ответ.- «Е..изве ..и.. ЕЕ Ас! ОН . а..о ..хий, ихиыЙ!»Я улыбаюсь и говорю отчетливо, невольно тоже глядя на её губы: - «Да ничего! Хороший! Оба вы хорошие! Не волнуйтесь – помиритесь!»Она кивает благодарно, одновременно поворачиваясь к входящему мужу.Улыбаемся втроём.Плотность тишины тревожная пропала.Улыбка всегда тишины сильней и крика любого громче.P.S. Через полчаса я вздрогнул от неожиданности – они смеялись. Так же, как и мы...

Кафе это или бар распознать уже сложно.Старое, обветренное морским бризом, потертое временем, обесцвеченное ярким солнцем.Еще больше выцвела вывеска над верандой, где когда-то гордо горело яркими буквами «Вива ля советико-кубано амистад».Старый сидел на старой веранде, под старой вывеской, потягивая свежее, ещё тёплое молоко.Из под козырька старой кепи на тени, пляшущие в море, смотрели уставшие глаза.Вечер.Солнце за спиной укатывалось в рощу.Казалось в тени море всё больше видно в глубину.В знакомую глубину.Любимую и ненавистную.Хотелось нырнуть туда. От души хотелось.Всеми силами разума приходилось сдерживаться.Не ныряет он больше.И других нырять не учит.И дышать не учит.И думать – тоже не учит.Не хочет.Ни найти, ни потерять уже не страшась – просто не хочет.Точка.Многое за жизнь нашел. Не меньше – потерял.Остановился.Молоко по стенкам стакана сползает, там где только что отпил.Стакан высокий.Старый тоже.Ну как старый - так уж прозвали давно, так и свыклось.Когда он не был «старым» он был обычным парнем.Чуть-чуть, наверное, более везучим, чем сверстники.Потому и дожил до своих лет.Чуть раньше других начал помогать семье – дышать научился и нырять, как и остальные мальчишки.Но, всё-таки, норовил сделать это лучше, дольше, дальше, глубже.Больше разглядеть и собрать успеть раковин.Больше медяков получить за них на берегу от сборщика.Повзрослев – уже не просто раковины ради перламутра, но ради искристости содержимого собирал быстрее всех, глубже и дальше.Найти красивую жемчужину не каждому удаётся.Не всякая раковина, соринку попавшую обволакивает жемчугом искристым.И как-то ему повезло.Не на глубине даже.На песке, почти у кромки пляжа.Там где не бояться купаться и загорать туристы.Блеснула искрами удача на песке под водой.Колечко с камушком, с пальца явно ухоженного женского упавшее, он поднял поднырнув.Удачно скупщика поймал тем же вечером.Не долго скупщик смотрел на камушек, да на обрамление.Сказал еврей старый, что это стекляшка и даст денег он лишь за золотой вес самого колечка.И того было много!Поэтому камушек мальчишка ловко сковырнул и на вздох еврея не обратив внимания купюры в кулаке зажав к матери побежал.С добычей!С первой крупной удачей в жизни.И когда через несколько дней камушек в кармане обнаружил, загадал себе желание.Заплыл подальше, выбрал местечко, где другие редко нырнуть смогут и создал «свою раковину».Как дети во дворах играя под стёклышко прячут сюрприз.В раковину среднего размера живую, слегка створки открыв положил он камушек прозрачный.Есть легенда, что от рубина – жемчуг красный становится.Если найти, конечно, рубин.А от прозрачного камушка искристого сможет прозрачный жемчуг вырасти?Надо было уже в армию идти, как и все в его годы уходили.И загадал он желание, что лет через пять, после армии уже, он нырнёт и посмотрит – какого цвета его раковина жемчужину создаст.С таким загаданным желанием он в армию пошел, и служил.В далёкой жаркой стране.Где многие его сверстники служили.И остались многие.Но он не остался.Оттого что слышал хорошо да дышал глубоко, умел не дышать долго – повезло ему ещё раз крупно.Странная страна, странная война, странная служба.Во времена разных пулемётов и надёжных «калашниковых» местные, кто во врагах вроде как был, воевали по-своему.Иногда даже на стрелу лука больше надеясь, чем на пулю.Вот, стоя на посту и услышал он стрелу.Шуршание оперения видимо различил в ночи.Вот и успел чуть развернуться.Увернуться от смерти на сантиметры.И очередь автоматную дал уже падая.Уже падая, понимал, что в него попали сильно.Но радовался, что раз боль чувствует – значит жив.Как потом сказали - сильно повезло, что жив.Пол поворота тела отвели стрелу на пол сантиметра от сердца.Но не легче от этого.Особенно лёгкому левому.Особенно когда дышать заново учиться пришлось.Вдохнуть сразу – смерть.Кровь заполнит легкое.Выдохнуть сразу – смерть от кровопотери.Пузырями воздушными кровь, аж вскипает-пенится.И попытался он остаться жить.И дышать себя заставил так, словно он за своей раковиной нырнул.Словно ждёт она его.Дразнится, створки свои приоткрывая, красотой перламутра и необычным размером жемчуга своего маня.И вот ему в глубину к ней непременно надо вернуться.Бесконечно медленный вдох, словно одной стороной.Столь же долгий аккуратный выдох.И словно не грудью он дышит, а ладонями.В центре ладошки точка, которой аж горячо и щекотно от дыхания.Если умеешь представить как выдыхаешь через неё.Вдыхая сквозь кожу, словно.Беря кислород и отдавая боль.Как серый сигарный пепел высыпается боль из ладоней.Лёгким дуновением ветерка сопровождается словно.В такт с ударами сердца, что всё реже стучит в висках.Хорошо ещё, что подбежавшие солдаты стрелу догадались не вынимать.Конец отломали только с наконечником и так к лекарю бегом его и понесли.И так всю дорогу – до лекаря – до самолёта - до госпиталя в родной стране.Поколдовали хирурги на славу.Да только и слышал он всё и чувствовал.С тем как он дышал, не смогла справиться маска анестезиолога.Слышал он скрип скальпеля по коже, как ворочалась боль внутри, как выходил воздух вместе с жизнью.И так же слышал, как входила в него жизнь.Покалыванием, стоном, дыханием, скрипом зубов, глубокой болью где то там, где воздух с кровью перемешивается, где душа горячим дуновением рану греет, боль снимая.Помнил он как дышать.Как надо дышать, чтоб донырнуть за каменную гряду, где его раковина его дожидается уже столько лет, храня и взращивая в себе красоту жемчуга.Мечтой нырнуть он жил и выжил.Вернувшись домой он уже был другим.Взрослый мужчина, с уставшим телом, живыми глазами и старостью седин.Первый же вечер он провел у моря.И понял, что весь он взволнован от того, что завтра нырнёт.Чуть знобило, как мальчишку перед свиданием первым.Чуть покачивало, как юношу после бурной ночи.Чуть подрагивало, как после прошедшего испуга, всё нутро.И дышал он так же – с ожиданием и предвкушением.Наступило завтра.Он снова просто посидел, глядя из под козырька армейской кепи на солнечные блики, тени и искорки брызг, поднимаемых лёгким бризом над морем.Старуха хозяина кафе принесла ему стакан молока, посидела с ним, поболтав о житье-бытье.И ещё одно Завтра.И ещё.Он собирался.Не решался.Но в воду нырял уже не раз за это время.В другом месте.Днём.Не за раковиной.Просто нырял вспоминая, как здорово это у него получалось в детстве.Получалось здорово и сейчас – и долго, и глубоко, и спокойно, и радостно.Так получалось, что видевшие это соседи попросили поучить мальчишек нырять.Он взялся.Основательно и настойчиво.Плавать он научить не мог.Только дышать.Или не дышать.Что умел, то простым, детворе понятным языком показывал, подсказывал.Сидел старый в лодке, окруженной детишками, барахтающимися в волнах.Ныряла детвора, вылавливая раковины.Иногда радостным криком извещая море что и жемчужины попались.На перламутр скупщику сдавали раковины или жемчужины - поштучно, по размерно и по цветно.Скупщик был другой.Старый еврей давно ушел.Оставив о себе не совсем добрые воспоминания.Когда старому рассказали, он только чертыхнулся и головой покачал.Старый скупщик новому (сынку своему) рассказал, что однажды хотел провести мальчишку, принесшему кольцо с бриллиантом.Мол, сказал мальчишке, что камушек в колечке стекло простое.Кто кого провел, до конца дней старый скупщик не понял.Но то, как мальчишка ловко вытащил бриллиант и, получив деньги за колечко, как за лом золотой, ушел радостный – часто вспоминал старый еврей.И вздыхал еврей, горестно приговаривая, что жемчужина с бриллиантом внутри – немыслимых денег стоит на любом аукционе.Узнав такое, старый остановился.В один день просто прекратил учить других.Нет, не столько испугался за свою раковину.Его новые ученики вполне могли до неё донырнуть.Если бы знали, что в ней таится – непременно все бы стали нырять.Если бы знали ещё где она -то непременно всё дно перекапали бы руками своими.Он просто не мог.Ни рассказать, ни научить, ни сам нырнуть.Ведь теперь получается, что вовсе не за мечтой своей детской нырнёт он.Не за своей раковиной, так ему помогавшей выжить.Так часто снившейся далёкими долгими ночами.Так сильно он к ней тянулся, что и смерть сдалась.Так сильно он к ней стремился, что и жизнь удалась.Так сильно он её хотел коснуться, что…Лучше не надо.Сейчас это уже не его раковина получается.Нет, конечно она та же, но то что в ней выросло – уже совсем другое.Не жемчужина вокруг стёклышка граненного.А сокровище.Он мечтал о своей раковине.Но не о сокровище.И старый знал, как только он за ней нырнёт – он найдёт её непременно.Как только на борт лодки её поднимет – умрёт его раковина.Как только он её откроет – он найдёт богатство необычайной красоты.Но мечта пропадёт.Навсегда.Не стоит нырять.Есть много раковин и жемчуга на свете.А свою Мечту не стоит беспокоить.И ловить её не надо.---

Скользя за дымом сигаретным струйки мыслей,Порою возвращаются к былому -Когда ещё друзья все живы былиИ многое хотелось по-другому.Разочарован? Нет. Обижен? Да нет, тоже.Но всё же, время отмотав порой назадСам понимаешь – надо было всё же,Пусть и без повода, но повидать ребят.Послушайте-ка Игорь и ВолодькаКак вам поют под утро соловьи,И вороньё ведет себя не слишком бойко,И жимолость склонилась до земли.Сейчас докурим и пойду, мне правда надо-Кругом движений и забот – невпроворот –За кованной кладбищенской оградойЖизнь и без вас, бурлит, волнуется, течет.Затяжка у меня не получилась,Аж поперхнулся - на гранитном постаментеРоняя тлен, безостановочно дымилисьПрикуренные мной две сигареты.Ну… я пошел. У вас тут так спокойно,Но надо мне ещё, посильно торопясь,Доделать всё, что тут отмерено – достойно.А там уж встретимся, коль догоню я вас.Скользя привычно городским своим маршрутомПорою делаю замысловатый круг –Сегодня двинусь я немножко по-другому,Они ж соскучились, что не заходит друг…Когда ещё друзья все живы были,И много по-другому нам хотелось,Мы, жаль, не слишком часто говорили,Вот так открыто, от души и смело…//

Вот чувство странное, порой с утра проснувшись-Не хочется поверить зеркалам –Они наверно врут я ещё лучше!Чем отражения мои – то тут, то там…Сегодня, мокрый, весь в поту, опять, проснулсяХоть ночь кругом – но видел я другие дни-Где с головою в службу окунулся,И где со мною рядом – вот они….Вокзал. Не важно, даже, какой город,Вагон один, отличный от других-Стоит толпа вокруг свисающих подножек,И почему-то отвечаю я за них.Потом уже, подспудно, понимаю –Я просто новобранцев отобралИ к месту службы их с полсотни доставляю –Вот потому-то и перрон, вагон, вокзал.Стоят как разношерстная бригада,Как что то разное, но это лишь –пока!Мне ж через три часа дороги надо – Из пацанов -увидеть корень мужика.Умело хряснув сумки прямо об подножкиИ с удовольствием услышав тихий «дзинььь»Я понимаю – с ними жить вполне возможно,А кое кто прожить сумеет до седин!Я сам такой! Я если драка – в драку!Я если надо – за своих и кровь пущу…Но это всё потом, увы ребята,Сейчас я с вас по взрослому спрошу…И суток через пять с другим перронномЗнакомилась не кучка из стиляг –Они уж знали – в жизни есть патроны,Есть автомат, есть дом, а есть и враг.И год назад, в Кремле, среди концерта,Когда спустился вниз я (ну – отлить),Ошеломлен был до рывка под сердцем:«Таварищь капитан – дай прикурить!»Виски седые, борода, усищи.А мне на встречу – пацанячие глаза.Прости, боец – вас у меня почти под тыщу.Прости, таким тебя я не признал!И в разговор вступая, так как я умею,Я прямо в лоб ему швырнул прямой вопрос:-«Ты что, боец? Забыл кто пред тобою?И почему своих не мАешь папирос?!»Вокруг с улыбкою с наградами ребята,Затихли, слушая такой вот быстрый спич,А мой боец – аж, видно, внутренне собралсяИ доложил: - «Сержант Петров, Термез, «москвич»!Я улыбнулся. Так как я ещё умею,И под улыбку спрятав слёзы по-мужски,Сказал: -«Ну вот, Сашок! Кажись умеешь,Не зря мои пропали марш-броски!»Сегодня, мокрый, весь в поту опять проснулсяХоть ночь кругом – но вспомнились те дни-Где молод я ещё, но не смотря на годы-Пред мамами в ответе был за них!

*Исповедь на тему не случившейся любви…* – 3. «Твой День вывода»«И всё-таки, красивая штукенция.Просто, вроде выглядит, а очень настроение передаёт.Главное и история в ней ощущается.Смотришь и понимаешь – вот в тех трёх самолётиках - однозначно «сталинские соколы» над Красной площадью, над головами, да над Парадом пролетают.И танк необычный многобашенный под ними – тоже из парадной колонны.Они, замполит говорил, только и остались два штуки – что на парадах ходили.Остальные в первые дни войны немцы разбомбили.Так что гений танковой мысли - семибашенный Т-35 так и не показал себя в войне.Не то, что Т-34.Зато этот вот – в истории запечатлен навеки.Миллиона полтора таких сделали, если не больше.Не танков, правда.Медалей с их изображением.Да с надписью краткой, но ёмкой – «За отвагу».Так что красивая она, медаль. Даже с другой, «отважной» если сравнить – красивее выглядит.Там пожарный инструмент перекрещен. А на другой стороне, что реверсом называют пожарный кого-то вытаскивает из огня.***- Плетнёв, к замполиту!Вот, только вспомнил же за него. Икнулось ему, что ли?- Не понял, боец?! Ты чё, отморозился на «тумбочке»?! – молодых я не трогаю. Никогда.Но и на дистанции их держать полезнее – не так борзеть быстро начинают.- Сержант Плетнёв Вас вызывает замполит в штабную палатку!- А что такое срочное там?- Не могу знать, Они всех награжденных вызвать велели.- Вот так лучше. Иду, позвонит ещё - скажи автомат собираю и бегу.Собираю платок, на котором разложены тёплые для меня вещи.Платок пёстрый. Местный. У нас такие не увидишь. Тонкий шифон многоцветно переливается мотивами своего восточного орнамента.Маленький по размеру легко прячется средь пальцев в кулак.Большой же легко через кольцо протягивается.Восток, однако.Традиции, опыт, навыки, стиль, настроение и вера.Не наша, вера, конечно.С этим-то мы и столкнулись по-настоящему.Да так, что вон – геройствовать да отважить приходиться не меньше, чем дедам на финской или на Отечественной.И медали нам вручают такие же. Точно. И не только очно.Убран бережно платок с наградой да знаками в дипломат «дембельский». Поверх альбома с фото, которые замполит не выкинул. Под тельняшку «нулёвую», в которой нож местный с кривым клинком в украшенном чехле завернут, да берет зелёный.Не положено, конечно, уставом.Да уставом много чего не положено.Не для войны его писали, так что не «уставникам» и решать что нам положено, а на что нами с пробором «положено».- Товарищ капитан сержант…- Заходи Плетнёв, где "вошкаешся" столько?- Чистку оружия заканчивал с отделением, товарищ капи…« - Значит так, для Плетнева говорю – для вас повторяю.В субботу после возвращения - сразу сдаёте старшине вещи. Форма одежды – парадная.Прибудет «корова» на партсобрание, после которого вы убываете. Все вместе – одним бортом в Термез.Учтите – там на взлетке сразу шмон политотдел и особисы вам устроят, так что без особой самодеятельности.Прошлый поток двое сразу на гауптвахту отправились, не глядя на геройства и награды. Вопросы?»- СергейНикалаич а баня?!- Без бани видимо получится.- Да как же так – традиция же.. – парни переглядываются между собой, я в сторонке присев молчу. Не то, чтоб в баню не хотелось с пацанами сходить. Просто я-то точно не буду кишмишовку эту пить. Мне башка трезвая нужнее, чем сопли дембельские: кто больше на выходах, да на блоках, да на засадах "службу тащил", как и песни их пьяные. Напоследок в этой задолбавшей уже пыльной стороне.Как там говорил товарищ Сухов – «Восток дело тонкое». Тут до последней секунды тонкую или толстую, но такую подлянку получить можно, что мало не покажется и на трезву-то голову.- Все свободны, Плетнёв иди сюда.На столе чего только у замполита не навалено: и личные дела, и какие-то папки шнурованные, и гранатометный выстрел обрезанный, набитый окурками до верха, и куча фотографий полу-разорванных (видимо по палаткам у дембелей стон сейчас начнётся).- Алик слушай внимательно – ты с ними бортом летишь тоже.- Я понял, а кто ещё со мной в сопровождении?- Это не сопровождение, Алик. Ты без оружия тоже. Ты навсегда улетаешь отсюда.- Как? Я ж осеннего призыва?- В Термезе решили, что тебя надо выводить и тебе делаю я, от имени Командира, предложение от которого даже не думай отказываться.В кадрах в понедельник ты подпишешь все бумаги и рапорт на поступление в военное училище, Командир дал тебе отпуск десять суток без времени дороги, а там сразу убываешь на сборы абитуриентов, так что я с тобой в субботу попращаюсь навсегда.Станешь ты офицером или нет, меня мало интересует, но то что ты уже стал мужчиной и человеком – на моих прямо глазах я и увидел и горжусь.- Товарищ капитан, ну как так? Какое мне училище?? Какой отпуск – я ж ездил уже???- Алик… Ты что, думаешь мы просто херней тут занимаемся? Ты что думаешь начальник мангруппы или Командир совсем тупые служаки? Я за себя вообще помолчу.Все ж в курсе, что за отпуск у тебя получился тогда.Мы ж ахерели когда тебе с Союза награду в отрыд передали.А потом? Ты ж что, на каждом выходе боевом, творил потом?На тебя ж я и начальник не знали что и писать!Или Наградной лист или арест накладывать.Ты себе уже ни граней ни опасностей не видишь, хорошо, что хоть не подставляешь никого.Короче – Командир послушал политодельцев и особистов.Льготы тебе как воину-интернацианалисту положены. Чеки тебе насчитают в бухгалтерии по курсу.Служил ты правильно.В училище тебя молча возьмут – хоть двойку получи, а пройдёшь по конкурсу. Ты ж награжден вон дважды. Хотя нет, прости – трижды.Слёзы наворачиваются сами.Не то, чтоб хотелось ещё тут послужить.Вспоминать и то не хочется.Не только за что тут наградили.Особенно, за то что наградили в отпуске. Правда.И замполит видит это.- Алик. Всё, даже не бузи. И на выход в четверг ты не идешь. А сейчас иди и чтоб до пятницы помощником дежурного день-через день заступал. Вопросы?- Сергей Николаевич, может я останусь?- Дааа бл@@@!! Для того ты и улетишь в субботу – чтоб остался! Человеком и мужиком!! Настоящим, а не скурвившимся и не скурившимся тут за последние пол-года!!И ЖИВЫМ!!Короче сержант – твой «День вывода» в субботу. ТОЧКА!***За четверо оставшихся суток все автоматы,пулеметы и подствольники, остававшиеся в пирамидах заставы мангруппы, были выдраены.Как заводные, молодые разбирали и собирали, чистили и смазывали. Терли и протирали. Драили - одним словом всё, чье предназначение убивать.Сержант Плетнев делал всё вместе с ними. Молча.Сосредоточенно.Пунктуально.И только в субботу, построив всех своих в палатке, прошел вдоль шеренги, пожимая руки и глядя в глаза каждому.Встал по центру строя, приложив руку к выцвевшей от солнца и соли панаме, попрощался со всеми.Когда он нагнулся поднимать дипломат за окном шумел винтами могучий транспортный борт, дул обычный в это время пыльный «афганец».Солнечный нечеткий луч скользнул сквозь дыру в палатке, матово отскочил от медалей «За отвагу», «За отличие в охране государственной границы», «За отвагу на пожаре» и ярким лучиком блеснул на капле, скользящей по скуле двадцатилетнего Мужчины.P.S. О том, что пограничные войска КГБ СССР достойно выполняли свой интернациональный долг в ДРА в виде мото-маневренных и Десантно-штурмовых групп ЦРУ узнало из публикации в газете «Пионерская правда»..

«Dedovchina vechna!»Санька к морю брёл с утра уже уставший.В тельняшке и берете - набекрень.«Имею право – праздник мой», сам себя утешая, и поглядывая по сторонам – замечают ли.Не-а. Итальяшкам не понять души десантной в августовский день«Не пуганные»,- ухмыльнулся Санька, выходя на набережную из парка.Толпа на набережной в буднее утро заставила притормозить.«Чё это они в офисы к кондёрам не спешат сегодня от жары спрятаться? И у них может праздник?» - недоумение закралось в чуть хмельную голову, прямо под голубой берет.Вдоль мостовой у парапета набережной Римини стояла толпа зевак, поднимая над головами айпады и другие виды мобильников, что-то явно разглядев на прибрежном песке и пытаясь запечатлеть себе на видео.Санька припустился рысью к лестнице спускающийся к пирсу, где его лодка для катания туристов на «банане» и парашюте была причалена с вечера.Картинка, открывшаяся взору удивила, улыбнула и очаровала.Пляж, пустой от туристов с утра, ярким пятном выделял группу людей и авто, посреди нераскрытых зонтиков и лежаков.Полицейской раскраски японский джип стоял с закрытыми дверями воя и моргая сигнализацией.Внутри, сквозь стекла, был виден толстяк в форме, мечущийся от окна к окну, явно пытающийся открыть двери изнутри.У водительской двери в странной позе стоял другой карабиниер, перепоясанный белой портупеей и тщетно пытался освободиться.Похоже, он намертво был пристегнут к ручке джипа своими же наручниками, потому как уж больно матерная мимика искажала лицо.Ну и что, что язык итальянский?Матерную мимику можно понять в любой стране мира запросто!На белом капоте, недосягаемые для него лежали два пистолета, автомат и, похоже отсоединенные магазины отдельно.Но главная картина виднелась чуть ближе к берегу.Санька аж радостно подпрыгнул и пожалел что у самого мобилка скромная, заснять такое не удастся.У кромки воды три дамские фигуры довольно приятных форм и выдающихся округлостей… отжимались!Отжимались по-настоящему – под счет!«Раааа-ззз, дваааааа!» - командовал им мужик, стоящий спиной и к публике и к джипу полицейскому.Штаны камуфляжные завернуты по колено, тельняшка обтягивает стройную фигуру, кепка закрывает глаза по самый нос.И самое удивительное, командует по-нашему – по-русски!А ещё главнее – они, и правда отжимаются!Не так, как отжимался Санька сам в учебке и в армии, но видно – старательно.Правда, формы дамские выдающиеся раньше песка касаются, чем полностью сгибаются руки в локтях – но красотища!И, похоже было, что дамы довольны и собой, и ситуацией вокруг.Толпа и засвистела, и завизжала, и зааплодировала за спиной.Санька, обернувшись, разглядел выезжающий на пляж в сторону невероятной этой картины автобус SWAT.И по-своему постарался предупредить вояку русского: - «Атас, менты!»Вояка повернулся в сторон Саньки, глянул из под кепи, махнул рукой – как отдавший честь, и повернувшись в сторону высыпающих из автобуса спецназовцев в черной униформе подал команду слышную на всём пляже и окрестностях: «Встать! Вооольььно, оправится!»Спецназовцы, похоже, растерялись и уставились на своего старшего в ожидании команды, хотя автоматы свои направили в сторону русского вояки.Тот, что-то негромко сказал отряхивающимся дамочкам, и с улыбкой отдал честь вновь прибывшим. Старший «сватовец» оценив обстановку, опустил автомат и пошел навстречу.К джипу направилась пара бойцов на ходу громко что-то обсуждая с пристегнутым карабиньером.Дамочки стояли поодаль в одну шеренгу и выглядели уставше-довольными.Санька подбежал поближе, и хоть вызвал от сватовцев окрик стоять – стал сразу с ходу объяснять на итальянском, что сегодня такой праздник.Что русские мужики в тельняшках имеют статус неприкосновенности от полиции во избежание буйной реакции.Вторить Саньке начали и дамочки, итальянский их был намного лучше.И сватовцы и карабиньеры, освобожденные один от наручников, другой из чрева машины переглядывались молча.И вдруг – от толпы у парапета, сперва негромко, а потом всё более нарастая, зазвучали аплодисменты.Из всех русских фраз, которые хотелось сказать Саньке, только фразы «День десантника» и «Дедовщину никто не отменял» перевести на итальянский, не сумел ни он, ни дамочки.Может именно по-этому сватовцы вновь схватились за автоматы, когда вояка подал русскую команду: - «Гуськоооом, руки за головууу, к автобусу маааршшш!»Санька решил, что праздник удался!Присел, сцепил руки на затылке и присоединившись к троице дамской на полусогнутых заковылял к полицейскому автобусу.Неудовольство и непонимание в глазах спецназовцев и окружающих тонули в широчайших душевных улыбках дам, Саньки, усатого, как вблизи оказалось, вояки и весёлом улюлюканьи толпы.Над толпой росло эхо плохого перевода на итальянский «Dedovchina, blya, vechna!»В помпезном здании городского суда Римини, итальянской республики, судья за пол часа вынесла вердикт.Строгое лицо госпожи судьи разгладилось и уже на пятой минуте слушаний улыбалось во всю ширь.Полицейскому патрулю, попытавшемуся на пляже пресечь непристойные действия группы иностранных граждан, судья объявила порицание.Нельзя мешать людям, заниматься зарядкой!Даже если они одеты в полу военную форму.Даже если формы дам соблазнительны в такой форме.Даже если со стороны действия мужчины выглядят издевательством, сотрудник полиции обязан быть толерантен – возможно, это просто такой способ общения.И уж, тем более недопустимо, настоящим полицейским, напрасно тыкать стволом оружия в спину незнакомого человека.Вот ведь как может обернуться.Так обернулся – что оставил без оружия обоих.Одного пристегнул наручниками к ручке машины.Другого обезоружил и затолкав в авто, запер там, включив сигнализацию.Аккуратно разложил отобранные стволы, магазины, ключи от наручников и джипа на капоте, не прекращая при этом подавать команды «Raazzz, Dvaaaa, Raaz, Dvaaaa».Сотрудников спецподразделения, доложивших о результатах выезда, судья могла только поблагодарить за выдержку и умение урегулировать любую ситуацию.Дамам судья предъявить не могла ничего, кроме укоризненного взгляда поверх очков.Слегка выпившему наёмному сотруднику «Grand Hotell Rimini» даже нечего было говорить – он присоединился к группе соотечественников после событий, взбудораживших город.А вот гостю....Гостю, российскому туристу, судья хотела бы высказать многое.И то, что нельзя же так бударажить общественный порядок.И с дамами, опять же.Нельзя же так будоражить дам.Видом. Взглядом.Статью. Словом.Одним словом - эххх!.Но не здесь.И не сейчас.Может с утра?Может на пляже?Может и ей полезно так будет?Может и правда лишнее скинется, а нужное - подтянется?А вот что с утра в газетах будет пестреть яркие фото и заголовок на пол полосы с необъяснимым итальянцам выражением «Dedovchina» судья уже не сомневалась.***

О «розочке»Ночь тёмная, душная, хоть и ветряная.«ТАишка» настырная, громкая, вредная- звонит противно и настойчиво.Приходится глаз открывать и трубку поднимать.-«Товарищьстаршийлетенант вас КРОШКА вызывает!»- Соединяй!-Ало, третий? Ответь первому «Крошки»- Да, Володя, что за спешка?- Слушай, хватай фельдшера и на мост выезжай!- Чего? Ты там что натворил?- Подрыв у нас!-А твой фельдшер чего? -В отпуск, мляяяя, отправили!- Володь, так у меня комендатурского нет, а мой только молодой и тот ветеринар!!- Да пофиг мне – подрыв не наш – сарбоз с духом попались на поле!- Итиушмать – выезжаю!!В трубку уже своему дежурному кидаю: -«Ляцкаса, Тимохина, Баранка, Сергиенко и УАЗик – тревога боевая – выезд! Альгису вели сумку медпомощи взять!»Одеваюсь, хватаю всё, что на вешалке заранее подготовлено – маскхалат, лифчик-разгрузку «упакованную» всем, что может понадобится, автомат за спину.Ныряю под ванну – рукой по пыли да паутине шаря достаю коробку НЗ начальника, там то что может понадобится – но чего не положено держать вообще.Три минуты – УАЗ уже возле калитки движком на подсосе ревёт. Прыгаю – срывается с места.У бойцов морды сонные но серьезные.Или не проснулись или не ложились.Ну дембеля точно могли и не лечь ещё – дела свои дембельские делая, к дому готовятся заранее месяца за три.В обстановку ввожу кратко – доезжаем до моста, пулемёт – Саня, прикрываешь от Афгана.В ответ краткое –«Есть». - Тимоха, ты под мост слева смотри внимательно «ночнуху» взял?- Взял, но там батарейки надолго не хватит!_ Мы долго не задержимся, если затухнет к машине и фарой шарьте по речке. Водила ты понял?- Есть по реке.-Альгис, Валерка, вы со мной на мост, там трёхсотые, а «Крошка»без медика осталась.Фельдшер или русский на литовский переводит, или в шоке, что с раненым придется общаться.Я хмыкаю и говорю так, чтоб все улыбнулись:- Не наши подорвались, а духи или сарбозы, так что им и ветеринара хватит!Пацаны дружно хмыкают, улыбаясь, Водила выруливая в кусты у моста через пограничную реку тормозит, врываясь бампером в камыши уже без света и без звука.Высадка, перебежка, железные рёбра моста понтонного, но поднятого над рекой на «быках».Стараемся не особо шуметь.Посреди моста полоса белая – Граница.Условная.Реально - наши погранцы ещё и на той стороне прикрывают границу.В самой весёлой части – «зелёнке» прибрежной, приграничной.Как умеют.А умеют и надёжно, и серьезно, и, если надо – кроваво, но без лишних потерь.Нас уже ждут.Не тихо ждут.Стон слышно издали и огоньки сигарет вокруг двоих лежащих.Ну да это не страшно – борта у моста глухие – высокие.Нас прикрывают с обоих сторон, так что, даже фонари включаем спокойно.Картина в лучах ярких – тусклая.Противная и нудная.Володя сидит над мужиком в местных одеждах и упорно пытается удержать его дергающиеся плечи.Два его бойца держат духа за руки и за ноги.Полторы.Судя по тому, что я вижу лишь полторы ноги – подорвался на радиоуправляемом поле именно он.Тот что лежит рядом – вроде как и в форме военной, но тоже в халате и пуштунке.Сарбоз – гвардия местная итиухумать. Вояки!- Что тут у тебя?Володя аж задохнулся от негодования6 –Слепооойй, мляя??- Чё сразу орать? Нет бы сказать спасибо, что я так быстро приехал!- Блин – давай! А то кончится, гад, а его разведка сильно хотела отиметь завтра у нас!- Ну отимеет! Хоть такого, хоть холодного!-Мля….кидай шутки где доктор???И правда, где мой фельдшер, оборачиваюсь.Ясно – рвёт.Сильно парнишке хреново – весь ужин насмарку.- Альгис!! Ты поросят кастрировал?Кивает утвердительно и часто.- Свиней разделывал в деревне своей?- Хутор у нас, товарищкомандир..- Да похер мне – хоть станица, хоть аул – сумку открывай, спирт, жгут, скальпель, нитки иголки готовь!Володя смотрит на меня, на фельдшера и переспрашивает – Колоть есть чем? Я вас для чего звал????Я ему молча показываю большой палец и вынимаю из-за пазухи НЗ начальника.Володя был у меня начальником, до того, как на ТУ сторону перевели – он в курсе, что у нас есть всё, что нужно – вместе же собирали в коробку всяку-нужну «неучтёнку» трофейную.-Ну тут правда есть чем заняться – но фельдшер нам не помощник – пока он только и смог что всё подряд из медсумки выложить на белое полотно из парашютного шелка.Ну что? Погнали?С Володей рявкаем солдатам, чтоб держали тело.- Баранок – ногу фиксируй мёртво!Шмотья мяса, рваная рана, колотые куски костей.Ниже когда-то была ступня.Я шприц-тюбик вонзаю выше шнура, которым словно жгутом перетянуто бедро и киваю Володе.Он подносит духу фляжку и с усилием заставляет того глотнуть.Спирт хороший.Дух, аж в дыхании заходится, пацаны его фиксируют сильно в это момент.Скальпель он только для шкуры и годится – не из хирургии же его брали.Поэтому разрезав ногу так, чтоб не мешало мясо, освобождаем кость.Скальпель в сторону.Сигарету в зубы, уже прикуренную мне вставляет Володя – у меня руки чистые-чистые – пол стакана спирта на них вылита.В руках уже из заначки струна гитарная. Третья.С двумя палками по сторонам.Мы её вместо пилки иногда используем, чаще на охоте.Тут – хоть и не охота – да приходится.Струна двигается, пиля кость так, что аж вонь стоит.Стоп.Аккуратно, рявкунув, чтоб его держали сильно, снимаю кость.Картина мрак, но то же самое, как мозговая кость из борща.Резко дергаю.Дух дёрнулся и вырубился. Преднезалон и спирт и адреналин – помогут сердцу не остановиться.Он ведь нужен разведке – отчего и суета вокруг такая.Дальше всё просто – резкие дергающе-режущие движения по белёсым нитям оголенных нервов.Готово. Ровный срез кости, костного мозга, как детской пудрой осыпаем порошком стрептацита, укутываем двумя кусками шкуры, мяса. Пошили накрест«Розочкой остальные сверху. Стрептацита не жалеем.Готова. Культя. Розочка.Кроваво-красные края.Два пакета ИПП уходит на то, чтоб кровь не сильно уходила, когда снимут жгут.Тут слышу, что сзади заводится УАЗ и понимаю, что мы почти успели не засветится.- Баранок к машине!!!Успели маякнуть, чтоб не врубали фары.Пожали руки друг другу.Парни с той стороны уже бегом, не скрываясь, гремя железом моста бегут в Афган.Мы спускаемся и едем на заставу.Розочка до сих пор вспоминается по-доброму.Почему?Да потому, что через месяца два, по Амударье идя на катере, видели машущего нам руками духа.Стоя на одной ноге, махал палкой –костылём, культей ноги и кричал во всю глотку:-«Шурави дохтур!! Ашна! РАХМАааааТ! Бюль рахиб рахот рахмат!»Надеюсь, что не материл.

-" Иди сюда, мой дохлый лев!!" - шепот старшины по окопам как рык. До мурашек на спине. Он и сам себя царем пустыни и "зелёнки" чувствует, когда с нами на "выходе". Его вон, аж Командарм лично знает. У него "Красных звёзд", говорят, больше чем звёзд на погонах. Но их редко кто видит. И ордена и погоны. Старшина наш ну постоянно - то на "выходе" за речкой, то в Союзе - за молодыми. Пригибаясь как только можно, шуршу ветром к нему поближе. Сидит почти налысо стриженный, седоусый и седобородый. Комбинезон на нём до того уже выцветший, что тоже поседевшим выглядит.Шепот его, рычащий прямо в глаза, в голову, в мозг, и по спинному мозгу тоже...- "Я, сцука, для чего тебя, лев дохлый, наверх выгнал?!"- "Проверить маскировку окопов со стороны противника, тащь прапорщик!"- "Я те, тень лесная, как сказал проверить?"- "Тщательно, с высоты своего роста от левого до правого фланга!"- "А рост у тебя, оглобля папина, какой?"- "193 сантиметра!"- "Так какого хера ты гнулся и ломался, как ива на ветру, как целка на сеновале?!"- "Так там снайпер стрелял, вот я..."- "Вот ты, гадёныш длинноногий Приказ и не выполнил!"Аж задохнулся в безответном мандраже. Точно ведь - велено было аж на цыпочки вставать но посмотреть от фланга до фланга с двухметровой почти высоты, как и где не укрыты позиции пацанов. Точно точно - пиказ практически не выполнен, но бля, дважды пули над головой свистнули. Одна - когда половину уж осмотрел, вторая - когда пригибаясь в окопы бежал укрыться.- "Вот ты, роза майская, подумал, наверное что я тя на смерть послал? Что фраериться заставляю под снайпером?Да нет там снайперов! НЕТ! Там только духи с СВД! Разницу пояснить?"- "Так точно!"- "Ты думаешь, я просто так ДВА ЛИТРА кишмешовки погранцам отдал? За маскхалат твоего, мать-перекати-поле, ШЕСТОГО РОСТА!"- "Да я ж..."- Да ты ж - ты две пайки жрать только и можешь!"Ответить нечего - сигарет тоже мне в два раза больше дают, но разницу меж духом и снайпером я так и не уловил.- "Все сюда, волчары, быстро!!"Вся группа по окопам зашуршала к нам и расположилась кто где может включая мозг и слух.Старшину нашего не за бороду и лысину Архимедом кличут.Ну и кликуха такая и позывной по радио у него такой же.Он свои мудрости на пальцах и на песке палочкой излагать умеет доходчиво - получше полковников с их картами и курвиметрами.- "Смотреть сюда, слушать и думать, желудки чертовы! Второй раз повторять не буду - кто не поймёт - домой не уйдёт!"Тростинкой на песке на дне окопа он разрисовывает диспозицию нас, вышедших на засаду, духов, занявших точки чуть выше нас и дороги перевала, что у нас за спиной в сторону Союза родимого петляет.- "ПСО СВД - прицел стрелковый оптический Снайперской винтовки товарища Драгунова, дай Бог ему место в раю получше, имеет марку дальности прицеливания рассчитанную на средний рост солдата 1, 7 метра. Доклад закончил - вопросы?!"Мы ашелевая-ахереваем. Мозги не то, что включены - уже закипают.Мы то думали щас лекция на пол часа, как у замполитов:-"Десант, перед духами головы не гнуть!" - а тут вон оно как.- "Тащь прапорщик - я тупой-тупой- я не понял что дальше думать надо!" - сержант Колька, умеет говорить со старшиной, его не зля.- "Колян, я этого дылду послал до-ветру, так? А ещё велел в полный рост осмотреть окопы, так? А ещё велел назад медленно идти, так?"- "Точно так!!"- "Так он же, дитина млекопитающая, подумал я его на смерть послал - геройски в полный рост пулю снайпера принять! А не вдомёк ему - что нет тут снайперов у духов. СВД есть, а снайперов нет! Вот поэтому дух, которому винтовку передали - используя прицельную марку прикидывает дальность до нас. Но у этого жлоба роста метра два почти, и дух сверху.Вот потому он и стреляет выше этой пустой головы.Дважды!А теперь он повернул колёсико целика и будет думать, что прицел поправил точнёхенько.А хрен ему вместо намаза!Вы все теперь, Колюня, мать вашу увидеть бы да отругать, когда атаковать будем бежать будите быстро все 120 метров до насыпи. Как олимпийцы, мать из золотомедальную, с барьерами.Теперь ясно?!"- "А духи???"- "А духи, пустоголовые, почти как вы, будут стрелять по вам, но так как прицел они поправили на нашего - двухметрового Алежку - хрен они в движении в вас попадут - упреждение и поправка целика будут пули класть перед вами метрах в трёх!Поэтому - увидел фонтан пули - беги на него, сокращай свой катет, как Архимед велел.Дух с директрисой и гипатинузой ошибся - вы выжили!ВСЁ ЯСНО, БЛЯ, ВСЕМ?!"- "Так точно!"Выдохнули одновременно.И краснея от того, что и, правда, думал, что старшина про снайпера забыл - под пули меня отправил, переспрашиваю:- "А гипатинуза это та при чём?"- "Гипатинуза, мой дохлый лев, она при двух катетах, как ****ь штатная! они её по очереди имеют!"- "??"- " Вот те и чё - один катет - наше расстояние броска к укрытию, второй катет, - прутик чертит на песке прямоугольный треугольник, словно мелок на школьной доске,--второй катет - высота на которой сели духи. Ихняя ипучая гипатинуза - как раз и есть точка прицеливания от его ствола в наши мозги.Но ты им ростом своим духу мозги выипал и он прицелы поменял - поэтому - живи...бача" За спиной Колька прошептал - Теорема Архимеда в жизни пригодилась.Наш "Архимед" ухмыльнулся в усы и кивнул: - "Вот, бля, как вам надо геометрию в мозг вбивать!"(Ветру на память)))

- «СТАРЫЙ, ответь «Перевалу» – Приёмм!»Пш-ш тр-кхкх-пш.Пщш –«..еевалу» ответь, приёммм!»Да уж, помехи, они как то всегда посильней слов слышны. Аж в ухо врезаются, буравчиком сверлят.-«НА СВЯЗИ, «СТАРЫЙ,,,»-«КАК «ВЕСЛО», ТЕБЕ ВЕСЕЛО? Приём»Фу ты, придурок болтливый. Вернусь – надо будет те устроить политзанятие - по уважению к радио-общению.- «СПЛЮ, Приём»- «СТАРЫЙ – решение по выбору, КАК понял приём?!»-«Понял, по выбору решение, приём нормальный, СПЛЮ».- «ПОНЯЛ, ЧТО ПОНЯЛ, СПИ «СТАРЫЙ»……хрыч, гы-гы»…Нет, ну балбес!Аж представляю его нахальную физиономию, реснички да бровки выцвели.Да и скалиться, небось, на всё ущелье.Вернусь – надо хоть «причесать» его матерком будет.Ишь ты - «Старый».Прицепился же позывной!Ну, хотя нет, всё верно – я для них-то точно старый.И по возрасту кое-кому в папани гожусь.Да и папаши их для меня тоже – пацанва беззубая.Ну ладно, видать работа скоро подкатит.Надо пацана вон, сопроводить ещё.Мало ли – бача вроде неплохой, да в крайний момент ну совсем не желательно чтоб кто-то что-то под руку сказал.Или вдохнул.Не дело это, раз решение на мой выбор отдали.Значит так.Подводим черту. Вон таааам вдоль тени от уступа к во-оон тому валуну.Дальность – 920.Нормально – начальное дело.Превышение у нас какое тут – 140 похоже,Ну, пусть 150 даже – тут по уступу не сразу выглядишь.Прикину так – по старинке - спичками попозже.Вторая черта – так – вот там пусть будет – от грудочкисероватой – до темного выступа в скале.Дальность 300, превышение тоже.Угол, правда, совсем тупой будет, но да ладно – справимся.Караван из двух Камазов-барбухаев оследили как всегдаслучайно.Наш перевал – крайний.Дальше нельзя их отпускать.Всем, кому они могли заплатить за проезд беззаботный они платили.Их пропускали все от границы, где они в кучу лука и граната, в сетки с чесноком и орехом грецким,напаковали свою белую смерть.Хорошая качественная продукция с пятью девятками на метках готова перевалить и вырвавшись на равнинные просторы растечься сотнями ручейков.Героиновая река .Исток, считай.Вот он – в 920 метрах от «лёжки» должен взбурлить кровавыми бурунами.Чтобы в 300 метрах от Старого замереть навсегда.Потом будет захват машин.Потом будет «потрошение» кузовов, складирование и пересчет всех пакетов героиновых в обну кучу.Потом окажется, что слишком много важных людей будут звонить генералу и умолять отдать если не груз, то хоть «случайно попавшего в машину родственника».Потом будет поднятый в воздух вертолёт, который вокруг костра станет махать лопостями.Кумар из гераина, горелой резины и дизтоплива разгонять.После того как пограничники и комитетчики всё запротоколируют.Но это будет потом.Потом кто-то даже попробует и угрожать генералу.Но Сухроба я знаю ещё с 80-х.Это он сейчас – генерал и войны гражданской – победитель.Тогда был студентом, который с папой приезжал к нам на заставу.Которого я учил стрелять из автомата.С которым дружил по-пацански ещё в нащи 20 -25 лет.Я его знаю – он не поддастся ни на уговоры, ни, тем паче наугрозы.Поэтому я спокойно жду своего момента.Простого момента совмещения марки снайперского прицела с грудью сопровождающих Камазы «духов».Водилы обычно не причем, поэтому им я только руки прострелю.- «СТАРЫЙ, ответь «Перевалу» – Приёмм!»Пш-ш тр-кхкх-пш.Пщш –«..еевалу» ответь, приёммм!»-«НА СВЯЗИ, «СТАРЫЙ,,,»-«Старый- ты Бог! Ты Бог, Старый! Приём»-«Понял, я Бог, а Бог един, хоть много у него седин!».Через плече второму номеру шепотнул только:- Бача, лежать, не дышать, не говорить – понял меня?!-Я понял тебя, СТАРЫЙ-БОГ!Угол превышения, марка, дальность, доводка, под бороду, поводка, плавно вдох, дыхание СТОП!!РААБОООООТТААААЮЮЮЮ…

так думаю что автору пока НЕЗАЧООТ..

знакомо.Привычно. И как всегда - на "Отлично" рассказано!

НЕ - дорогие мои - так не отделаетесь! Желаю вам дружно рядышком дожить до дня составления списков приглашенных на серебрянную свадьбу!

я в панике. что значит стихи чисто-технически? это просто фразы. это прсто проза. краткое предложение. двойной смысл не вкладывался. вопросы не задавались. Просто так удобно - когда новая мысльнановуюстрочкуложится,

Я так понимаю, что не читаемо........